Я уснула в камере пыток, Где на стенах тиски и клещи, Среди старых кошмаров забытых, Мне снились странные вещи. «Камера пыток» Флёр
***
- Мы поговорим завтра, когда ты придёшь в себя. Нам так много нужно сказать друг другу. Правда? Он поднялся и неторопливо направился к выходу. Мия не могла поверить в услышанное, продолжая воспринимать происходящее, как кошмарный сон. Когда она подняла взгляд, парень уже стоял у лестницы, намереваясь выключить свет. - Нет, пожалуйста, прошу тебя, не надо! Я боюсь темноты, здесь очень холодно. Прошу тебя, отпусти меня домой! Отпусти меня домой! Он нажал на выключатель, и помещение погрузилось во тьму. Вместе с холодной темнотой, к девушке подступила всепоглощающая паника. - Не уходи, только не уходи, пожалуйста. Пожалуйста! Я никому ничего не скажу! Шаги по лестнице отдавались громким эхом в голове, словно сквозь толщу воды она услышала, как скрипнула дверь, и повернулся ключ в замке. - Не оставляй меня здесь одну! Ты, ублюдок, тварь! Выпусти меня! Под гнётом паники Мия рванулась вперёд, но её откинуло, кожу на запястье, словно шкурку фрукта, счистило браслетом наручников. Она не почувствовала боли, развернулась, нащупала обеими руками липкую от влаги трубу, протянутую у самого пола и, упершись ногами в стену потянула её на себя. Труба оказалась намертво вмонтированной в стены, шелуха старой краски впилась в ладони, а Мия всё тянула на себя холодную, неподдающуюся трубу. - Помогите! Кто-нибудь, помогите! Потихоньку, на ощупь, двигаясь вдоль стены, она доползла до угла и ощупала то место, куда уходила труба. В шершавой бетонной стене не было трещин. Тогда Мия схватила цепочку наручников и стала тянуть за неё. Когда она устала от бесплодного труда, адреналин перестал действовать, глаза наполнили слёзы. Мия колотила руками по стене, слёзы текли из глаз, как мантру она шептала: «пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», но ничего не происходило. Она обшарила карманы, но внутри было пусто. Он забрал её телефон, ключи от дома. Всё. Вернувшись назад, девушка нащупала бутылку с водой и ведро и утащила их в свой угол. Кресло и столик стояли у другой стены, а больше в подвале не было ничего. Вжавшись в стены, она сидела и слушала мёртвую тишину, до тех пор, пока её не сморил сон.***
Когда Джек вернулся, Мия спала в углу, свернувшись клубком. Она прижала к себе пустую пластиковую бутылку. За стенами темницы наступил новый день, но здесь была вечная ночь. Он сел в кресло и стал ждать, когда она проснётся.***
Мия вспомнила всё ещё до того, как открыла глаза. Она твёрдо была уверена в том, что это не шутка, только пьяному, оглушённому болью человеку, могло придти такое в голову. Теперь же голова была ясной, несмотря на то, что всё ещё болела после удара. Сейчас больший дискомфорт доставляло вывихнутое запястье, на нём образовалась тонкая корочка из запёкшейся крови, при соприкосновении с браслетом наручников это место нещадно жгло. Девушка увидела сидящего в кресле парня и не стала терять времени. Тщательно подбирая слова, она решилась заговорить с ним. - Здесь очень холодно. Если ты не хочешь, чтобы я умерла от воспаления лёгких, то мне понадобится какая-то одежда и хорошо бы одеяло. - Конечно же, ты не умрёшь от воспаления лёгких, Мия. Как тебе пришло такое в голову? Если ты заболеешь, я всё равно прикончу тебя раньше, чем болезнь, не беспокойся. Она так долго рыдала накануне, что сил не было. После истерики и сна пришла какая-то нелепая пассивность. - Ты говоришь это, чтобы вызвать у меня страх? Но ты не выглядишь страшным, и я уверена, что ты не такой уж плохой человек. Иначе, почему ты не убил меня сразу? - Боюсь, тебе не понравится мой ответ. Мия уселась ровнее и попыталась изобразить достоинство на лице: - Я готова тебя выслушать, - сказала она. - Всё дело в том, что я садист, милая. И я бы не стал следить за твоей никчёмной жизнью, если бы не представлял всё это время, как ты стонешь от боли, медленно умирая. - Зачем? Он удивлённо приподнял брови: - Мия, тебе двадцать семь лет, твоя жизнь набор бесполезных действий. Ты ничего не хочешь и ни к чему не стремишься. Джек подошёл к забившейся в угол подвала девушке и сел перед ней. Она отшатнулась, но он взял её лицо в ладони и посмотрел ей прямо в глаза. Его лицо снова было очень близко. Глаза Джека оказались красивыми, синими, как море. Холодное мёртвое море. Он гипнотизировал взглядом, приковывал к полу. - Я всего лишь пытаюсь наполнить нашу жизнь смыслом. Понимаешь? Твою и мою. На свете много людей, таких как ты. Я спасу вас всех. - Ты псих, - прошептала она. - Возможно, но кроме меня, тебе никто не поможет. - Нельзя убивать людей за инфантилизм или склонность к депрессиям. Даже за моральную неспособность о себе позаботиться, нельзя. Ты ненормальный, ты… - Нет, нет, нет, - в такт словам, он заставил её покачать головой. - Дело совсем не в этом. Всё-таки ты не понимаешь. Она оторвала его ладони от своего лица и вжалась в спасительные стены. Конечно, она не понимала, о чём он говорит. - Почему я должна умереть?! А что, если наша встреча изменит меня? Я стану другой, обещаю! - Изменения – это предательство самого себя. Изменившись, человек становится кем-то другим. Я не верю в изменения. Мия от злости стукнула разбитым до крови кулаком по стене: - Значит, ты не оставляешь своим жертвам право на жизнь?! Джек кивнул: - А кто решает, кому жить, а кому умирать? Почему люди имеют или не имеют право на жизнь? - Ну, уж точно не ты! И скольких людей ты убил? Парень взлохматил волосы рукой, устроив на голове беспорядок. Он будто задумался, что ответить. - Понимаешь, ты первая, Мия. Я так долго готовился к нашей встрече. Мне не стоит сразу же лишать тебя жизни. Мия оторопела, мозг лихорадочно работал в поисках фраз, способных ей помочь. Она сбивчиво заговорила: - Джек, послушай, это значит, что у нас есть шанс. Тебе не обязательно становиться убийцей, сделай правильный выбор, прошу тебя, подумай, подумай об этом. Каждый имеет право на жизнь, ты не бог. Твоя философия может быть не верной. Он внимательно слушал её, не делая попыток перебить, но когда она договорила, улыбнулся и покачал головой: - Я потратил полгода на твою жизнь и могу точно сказать, что не тебе рассуждать о неправильной философии. Ты станешь особенным этапом моей жизни, я благодарен тебе за это. Но пытаться меня переубедить - это так глупо. Он поднялся и направился к выходу: - Я скоро вернусь. - Не оставляй меня здесь снова! Джек обернулся, девушка выглядела затравленной. - Я не стану выключать свет, чтобы тебе было комфортнее. И действительно скоро вернусь. На твоём месте, я бы этому не радовался. Он старательно пытался убедить её в истинности своих намерений, но Мия не знала, что думать. Этот парень выглядел, как чудаковатый безумец, одновременно наивный и опасный, и было что-то такое в его взгляде, по-настоящему страшное. Когда Джек ушел, Мия подумала, что он может держать её здесь месяцами, годами, и никто не будет знать, где она.***
Джек не возвращался, девушке казалось, что прошла целая вечность. Всё это время она думала о нём и о том кошмаре, в который попала. Мия никак не могла поверить, что такое бывает на самом деле. Этот парень был похож на добряка, душу компании, Смеющийся Джек… подходящее прозвище для хорошего парня. Он не сможет причинить ей вред, ни за что не сможет. Согнувшись, без возможности встать в полный рост, передвигаться вдоль стены - это всё, что она могла себе позволить. Шли часы, тело требовало пищи и воды. И в голову начала закрадываться мысль о том, что он не вернётся. Это и будет её убийством - смерть от жажды и голода в холодном сыром подвале. Мучительно и больно. Он же говорил о боли. Она сидела у стены, раскачиваясь из стороны в сторону, когда услышала, как открылась дверь подвала. Джек спустился по лестнице и сразу подошёл к ней. Мия подумала, что прошло не меньше суток с их прошлой встречи. - Не уходи так быстро, давай поговорим подольше, - попросила она. Как и раньше, парень уселся на пол перед ней. - Время разговоров закончилось, милая Мия. - И что же ты будешь делать? – спросила девушка и тут же заметила в его руке тонкий шприц. - Что это?! - Тебе пора немного поспать.