Дела любовные

Утро встретило их в компании красного солнца, какое в наших широтах обычно поднимается около пяти или шести утра. Однако Хаширама знал, что даже это солнце не сравнится с оттенком волос его супруги, которые послужили своеобразным одеялом для них этой ночью, закрывая спину их обладательницы, лежащей на груди мужа. — Спишь? — боясь спугнуть уют атмосферы, спросил шиноби, проведя рукой по талии Мито. — Уже нет, — так же тихо ответила красноволосая, открыв свои тёмные очи. Сенджу аккуратно подмял её под себя, получив нежную улыбку и подарив такую же в ответ. — Ты хорошо себя чувствуешь? — заботливо спросил Первый. — Лучше не бывало, — проведя пальчиками по его плечу, ответила счастливая девушка. — А если честно? — он склонился чуть ниже и коснулся рукой низа живота своей жены, запустив руку под одеяло, — Болит? — Немного, — на мгновение опустив веки, ответила куноичи, — но это не страшно. Не вздумай тратить на это чакру. — Не волнуйся, не буду. Я все силы истратил за сегодняшнюю ночь, — мурлыкнул хокаге, проведя носом по молочной коже шеи Мито, заставив её посмущаться. Они нежились в постели ещё длительное время, но дела не ждут, нужно собираться с мыслями. Хаширама оделся первым. Когда он повернулся в сторону кровати, то заметил на ней кровавое пятно, которое не видел ночью. Переведя взгляд на свою жену и увидев её красные от стеснения и легкого стыда щеки, Сенджу с пониманием улыбнулся. — Нужно поменять, — робко сказала Мито, замотавшись в одеяло и поднявшись с кровати. — Чего ты так стыдишься? — спросил Хаширама, поймав её за руку. — Не знаю, просто это как-то неловко, — пожала плечами новоиспеченная Сенджу. — Это подтверждение того, что ты теперь женщина, не больше, не меньше, — как само собой разумеющееся, сказал Хаширама. — Да, — тихо произнесла Мито, чуть склонив голову, — твоя женщина. Эти пунцовые щеки… как тут не сойти с ума? Поддавшись чарам красавицы, Хаширама запустил руки в её, цвета крови, волосы и влился поцелуем в губы, подтверждая её слова и понимая, какой же он счастливый человек. Но, увы, иллюзия счастья разрушилась, как только Такуми постучал в дверь его дома. — Такуми-сама? Что-то случилось? — спросил Сенджу, увидев хмурое и несколько потерянное лицо старейшины. — Случилось. Прости, что тревожу тебя, но о таком молчать долго просто нельзя, — объяснил мужчина. — Что такое? — на пороге, как только оделась, появилась Мито, — Здравствуйте, Такуми-сама. — Здравствуй, — бывалый шиноби был безутешен, — Ночью произошло нечто ужасное… — начал было говорить Такуми, но его прервали крики. — Сюда! Скорее! Позовите хокаге! Сообщите медикам! *** Нельзя сказать, что Асами чувствовала себя разбитой вдребезги. Она осознавала, что все могло закончиться гораздо хуже. Но все же… На душе было мерзко, погано, неприятно и даже горько, а смотря на отметины на своём теле, которые оставил Тоцука, Сенджу хотелось снова и снова идти в купальню, дабы смыть с себя грязь и позор прошедшей ночи. Её честь, гордость и достоинство были задеты, этот бесстыдник унизил её, оскорбил Мадару да и весь клан Учиха за компанию со всеми Сенджу, а там не далеко и до всего населения деревни. Асами горевала не от того, какая она бедная и как все это было ужасно. Да, куноичи не могла вспоминать об этом без напряжения, но хуже самой выходки Ябо, её последствия. Девушке только и оставалось, что глотать слезы, надеясь на то, что Мадара, её единственный, её любимый мужчина простит и сможет понять. Асами винила во всем этом прежде всего себя. Нужно было быть осмотрительней и внимательней. — Как ты, внучка? — тихо вошла в комнату Акира и взглянула на Асами, которая стояла у окна и о чем-то думала, глядя в одну точку. — Переживу, — коротко ответила блондинка, желая отвлечься, — известно что-нибудь? Есть новости? — Служанка, Чиори, её тело нашли почти в то же время, когда Норико и Кана спасли тебя, — рассказала женщина. — Использовал и убил, — проговорила вслух ирьенин, начиная ненавидеть своего обидчика ещё больше. — Такуми пошёл рассказывать обо всем Хашираме, — решила сказать об этом Акира. — Ясно, — тяжело вздохнула блондинка, понимая, что её друг может написать Мадаре о случившемся. От этих мыслей стало только тяжелее. Как жаль, что это были еще цветочки. — Акира-сама! Асами! — раздались крики на первом этаже. — Мицуки? — произнесла старшая Сенджу, узнав голос. Дверь в комнату чуть ли не слетела с петель. Куноичи часто дышала от бега. Лицо было влажным. Влажным от слез. Асами тут же решила, что эти слезы по её душу. Но она ошиблась. — Мицуки, что… — Мадара, — дрожащим голосом промолвила синеглазка, — он при смерти. Эти слова были как гром среди ясного неба. Нет, это невозможно, это же Мадара. Как? Почему? — Что?! — впала в шок Акира, — О, Ками, спасите нас. — Где он? Что с ним? — громко и жестко спросила Асами. — В доме Хаширамы, — всхлипывая, отвечала Мицуки, — На миссии произошёл взрыв. Мадара закрыл собой Изуну и Тобираму и пострадал больше всех… Ей больше не нужно было ничего. Что есть мочи, Сенджу понеслась к нему. Каждая секунда может быть на счету и каждую она должна обратить в свою пользу. Единственная цель — спасти Мадару любой ценой. Он не умрёт, Асами этого не допустит, и пусть с ней попробует поспорить хоть Дайме Страны Огня. Оказавшись в доме, она чуть не снесла с ног Норико и Мито, направляясь в гостевую комнату. Стоило ей переступить порог, как сознание отказалось воспринимать все происходящее за действительно. Мадара, более бледный, чем обычно, лежал на футоне и истекал кровью, которую пытался остановить дрожащий от страха за друга Хаширама, используя медицинские техники. Но бестолку. Учиха уже напоминал труп: глаза закрыты, тело никаких признаков жизни не подавало. Разве что дрожащие ресницы зарождали надежду. Асами могла бы упасть на колени и разрыдаться, но так нельзя. Не сейчас. Мадара будет жить, он не имеет права умирать. — Не помогает! — распсиховался Хаширама. — И не поможет, — холодно ответила Сенджу, наспех убирая волосы в хвост, — он все равно потерял слишком много крови. Если использовалась какая-то техника, то мы рану чакрой не залечим. — И что тогда делать? — возмутился Изуна. Его можно было понять, он очень волновался за брата. — Рану нужно прижечь, — тут же ответила куноичи, — принесите кочергу. — Асами, он не выдержит этого в таком состоянии, — сказала Норико, стоящая за её спиной. — Выдержит. У нас нет другого выбора, — её голос был на грани. Как и душевное состояние. Ей сейчас своими же руками придётся причинить Мадаре невероятную боль, чтобы спасти. Пока она собиралась с мыслями, Тобирама оперативно принёс кочергу, Изуна, в свою очередь, с помощью клановой техники раскалил её и отдал Асами. — Держите его, — сказала ирьенин и все три шиноби прижали раненого Учиху к футону, предварительно вставив в рот железный прут, дабы он не сломал от боли зубы и не прикусил язык, — Мадара, — прошептала девушка, и он это слышал, — Прости меня… Сенджу почти плакала, произнося это. Её состояние оправдано, ведь, через мгновение, когда она прижала раскаленный металл к огромной ране на правой стороне его груди, Мадара стал нечеловеческим образом кричать от невыносимой боли и вырываться из рук Хаширамы, Тобирамы и Изуны, не в силах терпеть. В итоге, величайший шиноби клана Учиха за всю его историю потерял сознание, обмякнув в руках друзей и брата. Как только рана покрылась корочкой, Асами поспешила смыть кровь с тела возлюбленного, из последних сил сохраняя хладнокровие. — Сердцебиение очень слабое, — сказал Хаширама, решив целиком и полностью довериться знаниям подруги, — что будем делать? — Он потерял слишком много крови, — оглядев, пропитанный кровью, футон и бегло осмотрев Мадару, сделала вывод Сенджу. В таких случаях обычно не выживают. По крайней мере в этом времени. Никто не знает о такой вещи, как переливание крови. Никто, кроме Асами. — Он умирает? — спросил Тобирама. — Захлопни пасть, Сенджу! — рявкнул на него Изуна. — Вы, — обратилась к ним Асами, не отводя глаз от Мадары, который слишком тяжело дышал, — поможете мне сейчас. Мне нужны гусиные перья, желательно потоньше и. — куноичи на ходу пыталась придумать прибор, с помощью которого можно будет совершить переливание, — Кишки какой-нибудь птицы. — на неё посмотрели с непониманием, но сейчас не было времени что-то объяснять, — Живо! Сенджу и Учиха тут же испарились, ровно как и Мито с Норико, ушедшие чуть ранее. — Что ты задумала? — терпеливо спросил Хаширама, когда Асами взяла Мадару за руку, такую холодную и бледную. — Верну его к жизни. Мы восполним потерянную кровь, — сказала ирьенин. — Ты спятила? Каким это образом? — хокаге был весь на нервах. — Позаимствуем кровь у Изуны. Хаширама, пожалуйста, просто поверь, это наш единственный выход, — с мольбой в глазах попросила несчастная девушка. Сенджу тяжко вздохнул, но все же утвердительно кивнул. Вдруг, чуть опустив глаза, он заметил отметины на шее и груди Асами. — Это от него? — спросил Хаширама, в голосе которого было заметно сожаление. — Да, — коротко ответила блондинка, — Не акцентируй на этом внимание. — Такуми-сама сказал… — Мой дедушка за меня переживает, он мог много чего сказать, — перебила Асами, — Не до этого сейчас. Нужно спасти Мадару, — Сенджу сжала его руку в своих ладонях сильнее. Им обоим сейчас было очень тяжело. Асами из-за того, что сейчас с Мадарой и из-за того, что с ней сотворил Тоцука. Хаширама же винил во всем себя. В том селении, о котором они с лучшим другом, сейчас находившемся на грани между жизнью и смертью, так мечтали, Сенджу не смог защитить двух человек — простую гражданскую девушку от гибели и почти что сестру от надругательства. Коноха — его семья. Какой из него хокаге, если он эту семью защитить не может? — Мадара должен был стать хокаге, а не я, — с горечью произнёс лорд Первый. — С чего ты это взял? — старательно глотая слезы, обратила на него свой взор куноичи. — Он бы защитил всех, держал бы все под контролем, спас бы тебя в конце концов и… не был бы в таком состоянии. — Мадара бы никогда не стал хокаге, — таки прослезилась медик, усмехнувшись, — любви в его сердце столько же, сколько и в твоем. Но он не готов отдавать её всем. Он не из тех, кто может назвать каждого жителя Конохи родным для себя человеком. А ты можешь. — В этом есть доля правды. Ты смысл жизни для него, не деревня и не власть тем более, — с понимающей улыбкой, Хаширама взглянул на Асами. — Откуда тебе это знать? — прикрыв глаза и опустив голову, спросила куноичи. — Он сам мне это говорил, — внезапно ответил глава деревни, — Ты слишком ему дорога. Как раз с этими словами вернулись Изуна и Тобирама, которые так и не смогли понять, для чего ирьенину все это понадобилось. — Изуна, сядь рядом с Мадарой, — шиноби без вопросов послушался и оказался подле брата, который едва ли дышал, — Мне нужна будет твоя кровь. — Зачем? — спросил Учиха, находясь в лёгком напряжении. — Вы братья, вероятность того, что Мадаре подойдёт твоя кровь наиболее велика, — убрав весь пух с перьев и сделав срез на стержне под тем же углом, под каким обычно срезаны иглы у шприцов в её прежнем мире, объясняла блондинка, — закатай рукав по локоть. Асами не была уверена в том, что у неё всё получится, но иного выбора нет. Это единственный шанс. Через несколько минут медик смогла собрать подобие трубки для переливания крови. Натянутая, предварительно промытая, кишка формировала саму трубку, по концам которой были заостренные основания перьев, представляющие собой иглы. Была не была. Сенджу вставила одну из игл в вену Изуны, другую Мадаре соответственно. — Это сработает? — с скептицизмом спросил Тобирама, глядя на все это. — Я надеюсь на это, у нас нет другого выхода, — сдув прядь волос, упавшую на лоб, сказала девушка. Всем было страшно, воздух сотрясался от волнения. И все же алая жидкость потекла из вен Изуны и благополучно попадала в организм Мадары. Асами все время просила младшего из Учих сжимать и разжимать кулак, дабы поток крови не останавливался. Спустя 20 минут Изуна побледнел и стал чуть покачиваться. Это стало сигналом для Сенджу — пора заканчивать. — Хватит с тебя, — девушка убрала самодельный прибор и быстро обмотала бинтом руку Мадары, а потом и его донора, — Голова кружится? — спросила куноичи, обхватив лицо друга ладонями. — Есть немного, — чуть усмехнулся юноша. — Тебе нужно полежать, а потом хорошо поесть. Тобирама, проводи его до дома пожалуйста, — попросила Асами. — Хорошо, — сенсор помог встать бывшему врагу и ушёл с ним, придерживая за плечо. Хаширама и Асами остались с Мадарой. — Помогло? — спросил хокаге. — Не знаю, пульс, вроде, чуть более быстрый стал, — ответила безутешная Асами, боясь, что ей лишь кажется. Но нет, слава Ками. Раненый бог войны тихо простонал и чуть поворочился, после чего его дыхание выровнилось, стало как обычно спокойным. — Мадара, — страдельчески-облегченно произнесла Асами, вновь проронив слезы и зацеловав его руку. И плевать, что нельзя по традиции, — прошу, не уходи от меня, — шёпотом молила Сенджу, — держись. Хаширама смотрел на эту картину со стороны и оказался обескуражен. Сейчас Асами, одежда которой была в пятнах крови, тело и душа которой подверглись пытке прошлой ночью, сидела рядом с Мадарой и умоляла богов их не разлучать. Рядом с Мадарой, убей он которого год назад, никто бы кроме брата не оплакивал. Асами, а вернее, её любовь, бескорыстная и чистая, любовь невероятной силы была удивительна. — Брат, можно тебя на пару слов? — в скором времени вернулся Тобирама и позвал Хашираму выйти, выдернув того из мыслей, — Взрыв это не единственное, что произошло на миссии. Есть один нюанс, боюсь, тебе не не понравится, — сказал альбинос, когда они вышли в коридор. — Я тебе скажу, что и у меня есть не радостная новость, — вздохнул смуглокожий Сенджу.