***
Все семейство Чонов вываливается на платформу со своими многочисленными чемоданами. Воздух в Корее совсем другой, не такой как в Америке. Знакомый. После беременности у Тэхена появилась жуткая фобия самолетов, а все из-за того, что впечатлительный омега в свое время насмотрелся всякой жути по телевизору, поэтому теперь они путешествовали только поездами или машиной. Хосок пытался шутить, чтобы отвлечь Юнгука от укачивания, но тот лишь зло зыркал на отца. — Нас должна ждать машина, — говорит Тэхен. По-хорошему они должны были выехать дней пять назад, но как и всегда отложили все на последний момент. Билеты были выкуплены только вчера. А сегодня они уже были дома. Хоть и добровольно уехали в Америку, все же сильно скучали и грустили о родной стране. — Ты Юнгука с собой на фотосъемку возьмешь? — Нет конечно, ты с ним останешься, — фыркает омега. — Что? Крошка, я же говорил, что собираюсь устроиться в местную школу танца, а сегодня собеседование! — Черт! Точно, прости, любимый, я прослушал. До родителей я точно не успею. Вряд ли за время нашего отсутствия в Корее придумали двухсекундный проезд до Тэгу или Кванджу. Да, так что придется брать малыша с собой, — Чон грустно вздыхает своей безолаберности и треплет сына по волосам. — Пап! Я не малыш, — бурчит мальчик, но сам, словно котенок, тянется за прикосновением. — Для меня ты всегда останешься малышом, — улыбается омега.***
Юнги широко зевает и едва удерживает равновесие, чтобы не свалиться со стула. Спать хочется безумно, а проверять документы — нет. Чонгук сказал, что подъедет ближе к времени появления моделей. Это удручает, без мелкого и работать-то не хочется, только Чон мог пнуть хена под зад и заставить работать Пол кажется таким мягким и призывающим, что перспектива лечь на него, кажется не такой уж и плохой. Глаза слипаются, голова раскалывается, а в груди непонятное чувство какой-то предстоящей подставы. Но мужчина предпочитает проигнорировать его. — Так-так, Марк Туан, — он внимательно читает информацию о первой моделе, просматривает фото, но ничего интересного в этом альфе не находит. С таким успехом и он сам мог бы стать моделью, усмехается Юнги, сразу решая отклонить этого парня. Дальше идет бета, красивый, но не особо примечательный, не пойдет. И это хваленая Америка, в которой только самые лучшие? Наверняка, прислали им всех отбросов, чтобы сплавить, но Юнги так не договаривался. Его раздумья и разглядывания прерывают громкие шаги и тяжелое дыхание, а потом в кабинет врывается маленький мальчик. На вид ему лет шесть, альфа, запах хоть еще и до конца не прорезался, но тонкие нотки сандалового дерева уловить можно было. Юнги зависает, разглядывая ребенка, тот кажется до боли знакомым, родным. Черный ореол растрепанных волос, серые омуты глаз, тонкие черты лица, и слишком бледная кожа. Мальчик в свою очередь разглядывал странного дядю, на запах которого он прибежал. Мята до сих пор щекотала ноздри. А мужчина напротив слегка хмурился. Больше восхищения вызвали его выкрашенные в мятный цвет волосы и серые, будто прозрачные, глаза, этим двое альф были похожи. — Ты кто? — хрипло спрашивает Юнги. Мальчик тупит взгляд в пол, понимая, что нагло вторгся на чужую территорию. Не этому его учило воспитание. — Прошу прощения, — он кланяется, — меня зовут Чон Юнгук и я… похоже потерялся. — Стрнное имя, Мин Юнги, — бормочет мужчина, но мальчик его слышит и мгновенно щетинится. — Мой папа придумал его! Ничего оно не странное. На самом деле мальчик привык, что все его одноклассники дурно отзываются об его имени и внешности. Слишком утонченный для альфы. — Конечно, малыш, давай найдем его. Твой папа — модель? — Да. — Как его зовут и как он выглядит. — Его зовут господин Чон, он самый красивый на свете! «Это вряд ли», — фыркает мужчина. Конечно он заметил акцент у мальчика, тот наверняка отлично знает английский, но еще и корейский. Следовательно, его отец модель из Америки, а они все не очень красивые. К тому же, было странно, что рожавший омега является моделью. После беременности зачастую у них обвесало все, что только можно. И омеги либо слишком сильно и некрасиво худели, либо бешено набирали вес, поэтому Мин не надеялся увидеть прекрасного и утонченного парня, а лишь его подобие. — Хорошо, пошли, найдем его, — Юнги постарался максимально мягко улыбнутся, но получилась какая-тот гримаса. Он протянул Юнгуку руку, и тот неловко схватился за протянутую ладошку, своей, маленькой, — Сколько тебе лет? — Пять с половиной, — деловито отзовался мальчик, когда они вышли из кабинета, — А Вам? — Мне тридцать один, — улыбается мужчина. Они подходят к лифту, откуда выбегает какой-то омега, который разве, что волосы на себе не рвал. — Юнгук! — воскликнул он, стоило только увидеть сына, — Господи! Как я испугался! Не будь таким безответственным, как твой отец, — фырчит он и сжимает мальчика в объятиях, а тот лишь жмется ближе. Юнги рассыпается изнутри. В горле Пустыня Сахара, а глаза расширились до невозможных размеров. Перед ним на корточках сидит Тэхен. Сука, тот самый Ким Тэхен. В глазах непроизвольно собираются слезы, а запах омеги хочется вдыхать и вдыхать. Тот почти не изменился, такие же родные черты лица, разве стали чуть мягче, возраст все-таки оставил свой отпечаток. Карамельные глаза, в которых только тонуть. Вот только цвет волос теперь ядренного красного цвета. Коленки начинают дрожать, и Юнги прочищает горло. — Я… — Спасибо, — Тэхен тепло улыбается, пока не видит кому именно, — Ты. В глазах напротив боль и удивление сменяются легким страхом, но мужчина тут же берет себя в руки. — Давно не виделись, — шепчет он и протягивает руку, крепко сжимая чужую ладонь. — Папа, ты знаешь господина Мина? — Юнгук огруглил глаза и с интересом уставился на отца. Юнги поджимает губы от осознания, что у Тэхена есть сын. Уже такой взрослый сын, в то время как у альфы, кроме этого агенства и женатого Чонгука никого нет. Точно! Чонгук! Он же с ума сойдет, когда узнает. — Да, мы с ним давние друзья, — Тэхен мягко улыбается обоим альфам и поднимается на ноги, — я так понимаю, ты тут работаешь? — Да, я главный директор. — Ну, думаю, мне уже пора на фотосъемку. Менеджер заждался, — Ким кивнул бывшему и развернувшись, хотел уже уйти, но его резко схватили за руку. — Ким Тэхен ты… ты вышел замуж за…? — Теперь я Чон Тэхен. Улыбка сползла с лица омеги, и Юнги недовольно поджал губы. Упустил. И он это понял уже давно, но сейчас старые шрамы снова начали кровоточить. Тэхен безжалостно вспорол бережно сшитые швы своей прекрасной прямоугольной улыбкой.