Проснувшись от громкого крика будильника и холодной воды, вылитой на голову, блондин подскочил как ошпаренный и уставился на отца, который стоял подле его кровати с пластиковым тазом.
— Сколько можно спать?! Я тебя придушу, если ты опоздаешь! Живо поднимайся! Быстрее! — уже более-менее успокоившись, прикрикивал отец, — Сегодня вечером тебя снимает альфа с прошлого месяца по имени Тодд Уильямс. Только попробуй съебаться, я тогда тебя точно выпотрошу и скормлю уличным шавкам. И напомни ему, чтобы тот предохранялся, а то снова тебя на аборт водить у меня бабок нет.
— Да, папочка, — Саймон прекрасно помнил, насколько тот человек был жесток, беспощаден к омеге, и как больно делать аборт, именно поэтому почти четыре недели назад он сбежал, не позволив себя насиловать, на что отец сильно избил его. Так что о Уильямсе у омеги были только плохие воспоминания.
Отец вышел из комнаты прихватив бутылку пива, которую блондин заметил как только тот потянул к ней руку.
Саймон посмотрел на дисплей телефона и вздохнул с неким облегчением. До выхода из дома ещё 15 минут, и парень мог даже высушить волосы феном. Немного озябнув от ветерка, дующего с окна на оголенную мокрую шею и ключицы, паренёк пошел в ванну и высушил волосы, долго мучаясь с через раз работающим феном. Уже в более хорошим настроении переоделся и, захватив портфель, выбежал из дома, подобно птичке вылетающей из клетки.
Всю дорогу омега пытался не думать о предстоящем насилии со стороны жирного вечно укуреного и жестокого альфы, пытался отвлечься на подбегающих и здоровающихся с ним друзей, таких как Норт, Джош, Коннор и его брат Ричард. И все же это удалось, до поры до времени.
Друзья захватывали внимание Саймона рассказами, шутками, над которыми они все смеялись. Так они дошли до школы и побрели к классу, продолжая смеяться над рассказом Коннора о том, как Сумо в надежде найти вкусняшки застрял мордой в липкой банке сгущенки. Сгущёнку не спасли, но нос освободили. Зайдя в класс группа увидела как Маркус протирает доску.
— Доброе утро! — мулат одарил пришедших лучезарной улыбкой.
Такой контраст бронзовой кожи и идеально белых зубов выбил из лёгких Саймона тихий вздох, от которого он в ту же секунду покраснел и отвёл взгляд от Маркуса.
—Доброе утро! —хором поприветствовали Маркуса все, кроме Саймона.
— До..доброе, Маркус, — почти неслышно прошептал Саймон.
—Доброе! Слушайте, а не могли бы вы представится. Будем друзьями?
— Я – Норт! — девушка встала в боевую позу "тронешь моих братюнь.. и тебе пиздец", на что Маркус понимающе с наигранной серьёзностью кивнул.
— Я – Джош, — парень как стоял, так и стоял, лишь улыбнулся.
— Я – Коннор, а это мой брат Ричард, а там, — Коннор оборвался на середине фразы, глядя на парту Гэвина, — Странно... Рич, он ещё не пришел?
Ричард нахмурился, ведь вещи висели на месте, но их хозяин не присутствовал, хотя он никогда не уходил не дождавшись Ричарда.
Втянув носом воздух, вдруг младший Андерсон рванул в коридор, Коннор за ним, а Норт поволокла остальных. Альфа побежал вниз по лестнице, а после вылетел на улицу, заворачивая за угол. Подскочив к забору, парень нырнул в дыру за кустами. Все подбежали следом и выстроились маленькой толпой на небольшом пустыре позади школы, где не были установленны камеры. Взгляд зацепился на кучку альф вокруг Гэвина, лежащего на земле в противоположной стороне от дыры в заборе. Глаза омеги были прикрыты, щеки красные, а по лицу были видны дорожки слез. У Гэвина началась течка.
Даже просто взглянув на Ричарда в эту секунду, можно было понять, что он не просто зол, он в гневе!
— Вы Ахуели? — холодный и острый, как нож, вопрос разрезал воздух над пустырем.
Всем стало не по себе, даже Коннору, который жил с этим человеком. Такого тона он ранее никогда не слышал.
— А что такое, Ричи? Не нравится, что сучкой пользуются по назначению? Он не меченый, значит можно, — голос Джейка(именно так звали альфу ставившего засосы на теле Гэвина) был так же холоден.
— Отпустили его, если жить хотите, — Ричард засучил рукава, готовясь спасти свою омегу любой ценой.
— Хмм.. а что если нет? — Джейк поднес язык к шее Гэвина и провел по свежему засосу.
Ричард весь насупился и уже собрался избить эту мразь, но его плеча коснулся Маркус, тихо произнося: "Я помогу". И теперь уже они оба были готовы порвать альф, которые глумились над омегой.
— И мы! — Норт и Коннор подошли к ним.
— Ребята, не стоит. Я сам, — Ричард глянул на друзей, а после стал рассчитывать, каким из способов лучше убить Джейка.
— Хахахахаха! Какая прелесть! Девчонка, "любитель постарше", "папенькин сынок" и "ебло-кирпич": Четверка героев! Аха-ха-ха-ха!!! Ну хорошо, поиграем.
Остальные альфы отвлеклись от течной омеги и встали рядом со своим лидером. Их глаза горели яростью и похотью. Теперь было 5/4 только с одной стороны все альфы, а с другой в перемешку с другими полами. Джош и Саймон тем временем тихо пробирались к Гэвину.
Первыми напали альфы. Их руки были замотаны в полотенца и платки, а у команды Ричард не было таких дополнений, но и они не собирались ударять в грязь лицом.
Ричард взял на себя Джейка, Маркус и Норт отвлекали сразу троих, а Коннору оставили последнего. Сперва было легко подумать о проигрыше Ричарда и остальных, но нет, первым справился с наподавшим, как не странно, Коннор. Он с двух ударов отправил альфу в накаут, ведь именно его назвали "любитель постарше" и звание заслуженное. У него была связь с немолодым лейтенантом полиции, с его приемным отцом, который и обучил его подобного рода ударам.
После Маркус и Норт одержали победу. Пусть Норт и выглядит хрупкой и слабой, но все же кулаками орудует "мама не горюй", а Маркус за счет силы своих ударов отправил полетать одичавших альф.
Но сложнее всего пришлось Ричарду, который отбивал удары перочинного ножа. Все же пропустив несколько (28) ударов ножом, Ричард заломил руки этой марази и, выбив нож, стал избивать уже активно скулящего Джейка по лицу и животу. Всем остальным пришлось оттаскивать Ричарда от него.
Все отвлеклись на вскрик: "А ну стоять!! Ебаные шалавы!!".
Саймона отшвырнули к столбу, ударив кулаком по лицу, а Джоша вжали спиной в забор так, что тот зашипел от боли.
—Так так так, за нашей спиной решили крысится? Не выйдет. Ребят, не подпускайте остальных!
Один из альфа, по имени Уэсти склонился над блондином, воткнул ему в шею шприц с прозрачной жидкостью и стал вводить ее под кожу, от чего омега вскрикнул.
Маркус и остальные дернулись к друзьям, но Уэсти приставил ножик к горлу блондина, не позволяя никому двигаться.
— Отпустите его! — уже с нотками мольбы вскрикнул Маркус.
— А? Куда же подевалась вся отвага и стремление намять нам бока?
Джош решил помочь друзьям и попробовал позвать кого-либо из старших, за что получил удар по голове и провалился в беспамятство.
—Джош! Саймон!
Норт уже не могла сдержать слезы от такой безысходности. Коннор обнял ее. Ричард прижимал к себе спасенного Гэвина.
Саймон плакал, только молча, пока видел, как наливаются желанием глаза Уэсти. Ему не привыкать к подобным взглядам, но только не на глазах Маркуса. Только не это.
Ноги начали слабеть, а сердце биться чаще, дыхание ускорилось, а щеки запылали. Уэсти коленом развел ноги омеги и подпёр им промежность, за что насладился сдавленным полустоном блондина. Сознание покидало мальчика и он стал проваливаться в мир Морфея. И последнее что он увидел, теряя сознание, это яркие разноцветные глаза, один темно синий, другой–изумрудный..
***
Блондин еле открыл глаза, перед которыми все замерзало и завертелось. Были слышны голоса, но как будто через толстую деревянную стену. Голова сильно кружилась и болела. Чуть повернув голову в бок, омега увидел, что за окном уже наступила ночь. Резко поднявшись, мир вокруг блондина сделал тройной кульбит и ударил тело чем-то твердым и одновременно мягким. Только после долгого моргания, Саймон смог понять, что лежит на мягком и пушистом ковре рядом с лакированной деревянной кроватью. В непонятно чьей комнате, в непонятно чьей одежде. Медленно восстанавливая в голове цепь событий на пустыре, ничего не понимающий омега увидел дверь и медленно к ней подполз. Когда парень находился на расстоянии примерно в полтора метра от двери, то та сама разъехалась надвое, чего блондин явно не ожидал и даже чуть вздрогнул от испуга. Но поняв что путь открыт, голову посетила обнадеживающая мысль, что Саймон хоть не в заперти.
Голоса стали слышаться яснее. Продолжая свой неспланированный побег, мальчик направился к масивной белой лестнице, покрытой разноцветным ковром с преобладающим голубым цветом. Все вокруг было таким красочным и красивым. Наконец добравшись до лестницы, омега взялся за перила и поднялся на ноги, но как оказалось слишком быстро для состояния Саймона. Ноги в момент стали ватными, мир завертелся, а ступеньки стали слишком быстро приближаться. Но удара не последовало, так как кто-то обхватил Саймона поперек талии и не позволил упасть.
— Тш-тш-тшшш. Тихо-тихо-тихо. Все хорошо. Куда ты в таком-то состоянии? — обхватив за плечи, омегу подняли на руки и понесли в комнату, из которой тот выбрался.
Уложив на кровать, блондина укрыли по пояс. Подняв затуманенный взгляд на силуэт перед собой, Саймон смог различить глаза, один—цвета моря, а другой–цвета молодого луга.
— Маркус?
— Да, милый. Это я. Все хорошо. Лежи, отдыхай.
Легкими движениями альфа гладил омегу по пшеничным волосам с особой нежностью. Саймону невероятно это нравилось, да так, что он чуть вытягивал шею, подставляясь под ласковые смуглые пальцы.
— Маркус, прости, но мне нужно идти.
Саймон принял попытку подняться, но был уложен на кровать вновь.
— Нет. Тебе никуда не нужно, Саймон. Успокойся. Я никому тебя не отдам, — Маркус выглядел очень уверенно, не давая омеге повода сомневаться в его словах.
Смутившегося Саймона прижали к груди, а после подмяли под себя, целуя в покрасневшую мочку ушка. Саймона повторно потянуло ко сну, и глаза сами закрылись.
***
Измученное тельце находилось в нежности и теплоте. Не хотелось просыпаться, и вообще двигаться не было никакого желания.
Но всё-таки надо было, ведь рядом с ухом что-то настойчиво жужжало и звенело. Медленно разлепив глаза, Саймон обнаружил себя в мягкой кровати, но увы, не в своей.
Вдруг неподалеку раздался скрип и в комнату влетел парень, который был явно старше омеги.
— Маркус! Поднима-! Ой, — парень застыл с изумлением глядя на блондина.
— Лео, я тебе ни разу не говорил, что нельзя врываться в чьи-либо комнаты без стука? — этот голос Саймон точно знал, и он принадлежал Карлу, Манфреду старшему, — О, Саймон, ты наконец-то очнулся!
Карл подъехал ближе к кровати и посмотрел в глаза омеги.
— Мистер Манфред, что происходит? — ни блондин, ни Лео не понимали.
И тут Саймона притягивают руками и прижимают спиной к чему-то большому и тёплому. Руки бронзового цвета осторожно ложатся поперек худого тела и прижимают к груди Маркуса.
— МАРКУС? — с испугом омега устремляет взгляд в глаза мулата, и тот нежно оглаживает обнаженное плечико, на котором, так некстати, проявился большой синяк.
Лео тихо выходит, а Карл выезжает на коляске тихо говоря: "Дело за тобой, Маркус", оставляя Сая в полном офигивании...
