***
Прошла неделя. Я находилась, словно в тумане, но старалась вести себя так же, как и всегда, не показывая того, что предупреждена Ирэн. Каждый день я вставала, принимала душ, бегала вокруг особняка, тренировалась в спортивной комнате, завтракала, выпивала противозачаточную таблетку, говорила с хозяином особняка, выполняла его мелкие поручения в виде взлома какого-нибудь сервера, чьего-нибудь блога или страницы в социальной сети, не задавала лишних вопросов, и всё равно понимала, что люблю этого страшного человека. Джим вовсе не был таким милым, каким казался в моём сердце. Он был королём преступного мира только потому, что вовремя мог принять верное решение, касавшееся жизни или смерти человека, может, даже целой семьи, мог устроить теракт по заказу одного из своих клиентов, ради денег, но, в основном, услуга за услугу. Например, Джим устраивает теракт в метро, а за это получает доступ в секретное информационное хранилище, куда могут пробираться только специально проверенные люди. Как бы я себя не убеждала, что люблю монстра, который убивает людей, и хочет убить меня, то сердце отказывалось принимать мои слова, болело сильнее, и от этого становилось только хуже, ведь всё, что он делает, не вызовет моей ненависти. Ночами я отдавалась ему со всей страстью и любовью, на какую только была способна, наслаждалась ласками мужчины, смотрела в тёмно-карие глаза в моменты нашего соития, пыталась запомнить каждую черту лица Джима… В такие моменты он был настоящим, и это для меня было важно понимать. На десятый день после признания Ирэн, я лежала рядом с боссом и приходила в себя после экстаза, смотрела в потолок и чувствовала на себе руку Джима. Он медленно вёл вверх ладонь по телу, начиная от бедра, и остановился у ключицы, осторожно обхватывая шею сильными пальцами, создал между нами зрительный контакт и потянулся за поцелуем. Страх резко охватил всё тело, и мне показалось, что он собирается задушить, я напряглась всей сущностью, понимала, что должна бороться, но против него не смогла даже шевельнуться. Джим сомкнул пальцы чуть сильнее, целовал нежно, и грань между нежностью и страхом умереть от его рук, заставила желание к боссу усилиться во много раз. Его вторая рука нежно гладила низ живота, пальцы медленно подбирались к повлажневшим складочкам, и большой палец без особых усилий надавил на клитор, заставив меня выгнуться, от чего пальцы на шее сомкнулись сильнее. Чувство опасности смешалось с ощущением сильного желания, и я не выдержала такого коктейля, достигнув нового экстаза, вздрагивая под Мориарти. Невольный тихий стон сорвался с губ, и ему словно снесло крышу, он резко отнял пальцы от шеи, развёл мои колени в стороны, ворвался резким глубоким толчком, задавая быстрый темп, затем схватил мои запястье, свёл их над головой, прижав одной рукой к подушке, а второй легко приподнял мои бёдра, проникая под другим углом, давая ощутить себя лучше… Кажется, я не стонала в ту ночь, а кричала под ним, выгибалась, просила большего, и Джим отдавал себя без остатка до тех пор, пока оргазм не настиг нас с головой, погружая в сильнейшую эйфорию. Когда это приятное чувство начало исчезать, до меня дошло, что хозяин дома лежит на мне сверху, пытается отдышаться, и его тело совершенно не приносит дискомфорта, поэтому я наслаждалась тяжестью и жадно вдыхала запах мужчины, приходя в себя. В ту ночь мы больше не разговаривали, я не видела смысла говорить с тем, кто собирался меня убить, а Джим, видимо, не хотел больше делиться со мной мыслями. И пусть. Следующее утро принесло вместе с собой ласковые тёплые весенние лучи солнца, а не дождь, чему я была очень рада, а тёплый душ только добавил приятных мыслей, но самый главный подарок ждал меня на кухне. Спустившись на завтрак, я услышала знакомый родной голос и даже замерла, надеясь, что мне не показалось… — Себастьян! — Радостно закричала я, поняв, что брат вернулся с задания, и теперь дома, в безопасности… За пару секунд я добежала до пункта назначения, и, не глядя больше ни на кого, почти прыгнула на брата, крепко обнимая его. — Живой! Целый! — Шептала я так, словно он был моим оплотом спасения. — Как же я рада! — Кэт, если ты сейчас не отцепишься, боюсь, погибну в твоих удушающих объятиях. — Просипел Моран, и я тут же отпустила его, поцеловав в щеку. — Конечно, я живой. Вернулся ещё ночью, но не стал тебя будить. — Каким-то глухим голосом сказал он, и сразу стало ясно, что мои крики в спальне Джима не слышали только глухонемые слуги. — Да… — Только выдохнула я, чуть краснея и садясь на своё место за кухонным столом, заваленным едой, и начала неловко накладывать себе в тарелку кашу. Джим, сидящий напротив нас, словно и не замечал нашего разговора, только кивнул в знак приветствия и сделал глоток кофе. Он уже был одет в классические брюки, белую накрахмаленную рубашку пока что без галстука, волосы аккуратно зачёсаны назад и уложены с помощью геля. — Как всё прошло? — Спросила я у брата, хотя ответ могла бы и не получить, но непринуждённая обстановка помогала расслабиться. — Я же говорил смотреть новости, но, кстати, последнего человека из приближённых Ксавьера помогла устранить ты, даже не догадываясь об этом. — Непринуждённо сказал Себастьян, и на мой удивлённый взгляд только усмехнулся. — Тот «шкаф», который работал у мэра верным телохранителем, был третьей жертвой. Но ты опередила меня, Кэтрин. — Не я, а Адам. Хотя мы оба причастны к его смерти. И умер он под колёсами машины, так что просто повезло. — Ответила я и пожала плечами, хмурясь и вспоминая тот вечер, когда мы с Адамом гнались за машиной «шкафа», чтобы спасти Ирэн. — Кстати, а где Адлер? — Спросила я у Джима. Босс усмехнулся и ответил ледяным тоном. — В своей комнате, готовится к одному событию. Мы едем с ней на важную встречу, к вечеру будем. У неё будет своё задание, и тебе не нужно совать в это нос, Кэтрин. — Мориарти поставил на стол пустую чашку из-под выпитого кофе, смахнул с плеч невидимые пылинки, затем встал, бросил на киллера предостерегающий взгляд и ушёл. Брат только пожал плечами под моим любопытным взором, давая понять, что всё равно ничего не скажет, и подвинул ко мне ароматно пахнущие эклеры, какие мы с ним уплетали в детстве. — Я привёз их специально для тебя, ты ведь любишь крем. — Сказал Моран, пытаясь сменить тему, и мне ничего не оставалось, кроме как начать завтрак в молчании, но под пытливым взглядом брата. После того, как мы покинули кухню, Себастьян шёл рядом также молча, и я невольно ощущала образовавшуюся между нами недосказанность, которая создавала глубокую большую пропасть непонимания. Наверное, всё идёт к концу, ведь до вечера у Ксавьера осталась всего неделя. Неделя до моего выбора — бежать с Ирэн или остаться.Глава 21.
30 января 2019 г. в 20:45
Слова Адлер меня ошеломили, признаюсь, но можно ли ей доверять? Если она сказала правду, значит, Джим в скором времени попытается избавиться от меня. Возможно, даже после дела с Ксавьером или раньше. Это плохо, но вполне ожидаемо. В глубине души я надеялась, что не так быстро надоем Мориарти.
Другой вопрос, если доминантка врёт. Для чего ей это может быть нужно? Судя по её скованным движениям и сопереживающему взгляду, она действительно хочет помочь. Будь на её месте любая другая женщина, я без сомнения доверилась бы, однако, здесь находилась именно Ирэн. Если это ложь, то для какой цели? Хочет переманить на свою сторону? Да, вполне объяснимо, ведь шпионка сама призналась в том, что готовила и тренировала меня под стать себе. Может быть, босс сам попросил её сказать такие слова, чтобы посмотреть на мою реакцию, дабы мне жить скучно не было?
— Какими доказательствами ты можешь подкрепить свои слова? — Спросила я тихо, внимательно глядя на женщину и складывая руки на груди, давая понять таким образом, что готова выслушать, но не довериться.
— Я знала, что ты не поверишь мне, Кэтрин. Но, как я говорила раньше, ты умна, знаешь много того, чему я и другие тебя научили, и поэтому не пришла бы с таким заявлением без доказательств. — Ирэн глубоко вздохнула и достала из кармашка жёлтого платья телефон, с которым никогда не расставалась, нажала на пару сенсорных клавиш, и в динамике раздался голос, который я бы никогда не спутала ни с каким другим — голосом Джима: «Кэтрин Моран должна умереть в ближайшие два месяца. Она будет только мешать».
Кажется, мою голову пронзила боль, от чего я слегка поморщилась и села на кровать рядом с Ирэн, поражённая услышанным. Нет, это не может быть правдой! Для чего тогда все проверки? Подготовка? Почему Джим говорит со мной, отвечает на вопросы, которые я задаю, спит со мной, если всё равно собирается убрать с дороги?! Убрать с шахматной доски, чтобы потом заменить, начать новую игру с новыми персонажами…
Кажется, теперь я поняла выражение, когда говорят, что сердце кровью обливается. В данный момент я испытывала душевную боль, от которой сердце билось быстрее, мысли путались, а из глаз норовили брызнуть слёзы. Господи, за что?!
— Кэтрин, я понимаю, что Джим наверняка запретил тебе со мной пересекаться, и его можно понять… И твой ответ сейчас очень важен для меня. — Говорила она тихим, но твёрдым голосом, глядя на свои руки и не поднимая головы. — Я всё равно сбегу, ты ведь знаешь это. Не хочу работать на Мориарти, он использует людей, а мне проще быть самой по себе. Если ты захочешь бежать со мной, то я помогу спастись и скрыться от него. Ты, наверное, заметила, что я никогда не зову его Джимом. Для меня он Джеймс, потому что никогда не будет тем, кому я бы подчинялась. У меня нет босса, в отличии от вас с Мораном. Мне не хочется, чтобы он принял решение уничтожить тебя, не зря ведь я выбрала тебя в помощники. Как только дело с мэром кончится, меня здесь уже не будет. Тебя тоже. Но будешь ты жива со мной, или мертва с ним — выбирать только тебе. — На этих словах Адлер прикоснулась к моему плечу холодными пальцами в немой поддержке, чуть улыбнулась, стараясь приободрить, и поспешила к выходу, оставляя наедине с информацией.
Как только дверь за ней захлопнулась, я позволила дать волю слезам и тихо всхлипнула, прикрывая рот ладошкой и оседая с кровати на пол. Неужели так жестоко? Джим… Человек, за которого я была готова отдать жизнь, отнимет её. Горячие обжигающие слёзы текли по лицу непрерывно, и я только помотала головой, понимая, что нарушила данное себе обещание больше не плакать, но слова Адлер… Это было неожиданностью. Значит, босс ставит меня только на шахматную фигуру во временной игре, чтобы потом убить.
Ирэн же готова наоборот помочь, дать руку помощи, пытается защитить так, как может, хотя сама ужасно рискует, так как Мориарти может убить нас обеих после того, как уничтожит мэра.
На полу я просидела долго, наверное, около двух часов, пропустила обед, потом ужин, аппетита не было совершенно. Да и как можно есть после такого доказательства?
Скорее бы приехал Себастьян, без него тяжело, а родное плечо помогло бы лучше всего справиться с решением босса. Надеюсь, у меня будет время, чтобы хотя бы попрощаться с ним, независимо от того, соглашусь я сбежать с Адлер, или останусь с Джимом.