Долгая дорога домой

Голдиолус/Гриша

      — Гришка, вставай, да вставай же я тебе говорю! Анзор с Сенькой в соседнюю комнату завернули, а мне, как бы это не с руки к ним вламываться — ты же у нас Сенькин муж! Только что-то мне поведение вашего муженька не нравится. Он хоть и раньше тихенький у тебя был, особо не выделялся, а сейчас совсем на себя не похож. Да и забывается — ощущение, что из наших он никого не помнит. А там, откуда он пришёл неизвестно, что с ним сделать могли. Сам же видел последствия подчинения. Да встанешь ты наконец? — я, сонно моргая, пытался уместить в своём совсем не отдохнувшем мозгу поток новой информации, а этот шальной бог оборотней тряс меня в нетерпении за плечо, мотыляя чуть не по всей кровати.       — Не прекратишь меня трясти — поднимусь, когда с кровати я тебя стукну! Все мозги последние вытряс! Да прекрати ты, малохольный! — слава богине он наконец-то прекратил надо мной издеваться. И тут до меня дошло — Сеня! Ромка сказал, что Сеня странный и уединился с Анзором. Их конечно много связывает, но и я, как бы не последний человек в семье! Надо и мне к ним поторопиться, и если уж, на то пошло и последить за любимым. Я ему, конечно всецело доверяю, но я видел каким был Василий под действием заражения иномирской гадостью и уже начал не на шутку волноваться за Анзора. Тем более подозрительно это как-то — без меня уединяться. — Ладно, веди меня уже, куда там они свернули. Посмотрим, чем они там занимаются.       Что ещё немного, и мы безнадёжно опоздали бы спасти Анзора, я понял буквально с первых секунд. Он стоял с блаженной миной на лице и упоённо заглатывал внутрь что-то очень похожее не на щупальце, нет, у того присоски есть, а тут просто шланг какой-то, противного бледно-голубого цвета. Шланг этот тянулся изо рта Сеньки моего, только вот на Сеню там было похоже только тело, а лицо приобрело мерзкое торжествующее выражение, чужие глаза на любимом лице так и лучились предвкушением грядущей подлянки. Он словно собственник смотрел на Анзора прикидывая, как лучше распорядиться доставшимся телом.       От ужаса, что ещё чуть и Анзор безвозвратно будет потерян, я заорал не своим голосом. Очень вовремя и действенно заорал — Анзор будто проснулся от гипноза и сразу же сделал то, что требовал Сеня, когда передавал послание через Микаэля — попросту сжёг Сеню. А вместе с ним и того, кто поселился в нём.       А меня затрясло от двух противоречивых чувств, раздираемых меня на части. И не в силах больше удержаться на ногах я, рыдая от облегчения, что Анзор спасён и мерзкая пакость побеждена и от горя, что Сеня погиб, возложив себя на алтарь спасения мира, сполз по стене на пол.       А Анзор ушёл! Вот взял и ушёл, даже не наклонился ко мне рыдающему, когда проходил мимо, словно это я виноват, что так получилось с Сеней. И глаза отвёл, будто и видеть меня не хочет после всего.       А я проклиная свою чувствительность, повсхлипывал ещё немного, оглушённый чувством своей ненужности теперь уже никому в этом мире и принял решение уходить. Здесь меня больше уже ничего не держало — тот, ради кого я бы мог остаться недвусмысленно дал понять, что я теперь свободен и от него.       Любимый муж, пожертвовав собой ради всех, оставил меня одного, да я скорблю о нём, но где-то глубоко в подсознании я всегда знал, что это когда-нибудь случится. И словно что-то настраивало меня на такой исход наших отношений. Наверное, это чудовищно звучит, но потеря Анзора в моём сердце отозвалась много больнее, заставив понять, что никакие чувства не вечны ни под каким небом любого мира. Ни слова, ни поступки ничего не значат — пока ты говоришь и делаешь то, что должен — ты нужен и важен, но стоит тебе сделать что-то не так и от тебя тут же отвернутся, не заметив даже твоё отсутствие. Но, Богиня, что я сделал не так? Не дал чужаку овладеть Анзором и потребовал, чтобы тот боролся за себя? Выбрал между двумя дорогими существами того, кто заведомо остался при своей сущности? Что я сделал не так?!       Но момент слабости прошёл. Я медленно, осторожно, как старый дед поднялся с пола, чувствуя полное отупение, как в мыслях, так и в эмоциях. Стало абсолютно всё равно куда идти и что делать. Потихоньку поплёлся на поиски компании с которой путешествовал и делил все радости и печали последних месяцев.        «Хорошо, что я теперь настоящий дракон… Пришельца больше нет, а Майоринья говорила, что со смертью главного источника все заражённые иномирской гадостью придут в себя. Значит, этот мир теперь открыт для меня. Может мне напроситься с той семейной триадой в человеческое государство? Хоть здесь мир магии, но и ведуньям дел хватает. А уж своим медицинским знаниям я всегда применение найду. Буду жить с бабой Стешей, тем более Сеня, её помощник погиб. Я хоть и городской в прошлом житель, но как показала практика — не совсем безнадёжен в любых условиях. Да! Так и поступлю! А мой дракон нам как никто пригодится — и на охоту слетать и просто как мощная защита от любого недоброжелателя.» — я старался себя приободрить и найти новый смысл жизни в этом, опять показавшимся чужим мире.       Наконец, с помощью объяснений попавшегося на пути в конце коридора стражника, я вышел туда, где предполагалось нахождение моих (кого? друзей? в этом после всего я уже стал сомневаться) товарищей.       Роман уже был здесь и видимо успел поведать о случившемся всем собравшимся. А мне внезапно захотелось провалиться сквозь землю. Под сочувствующими взглядами ребят я, вчера ещё имевших двух любимых мужей, сам себе казался лишним сиротой. И пусть один из них был жив, но его отказ от меня откинул меня за невидимую грань несостоятельности в этой жизни. Ущербности, если хотите. Потом, когда я приду в себя настолько, чтобы безболезненно вспоминать произошедшее, постараюсь встать со всеми на одну ступень, а пока не могу. Пока я просто не понял, что произошло.       А ребята как ни в чём ни бывало загомонили, начиная собираться по домам и строя планы, что надо сделать в первую очередь, а что потом. На меня же внимания никто особого не обращал — словно сговорились, или всё было в порядке вещей. Или так оно и есть, а я себя просто накручиваю? Да, муж умер, но кто я, если не проводник душ? Почему я так быстро сдался? Если уж, на то пошло, то Богиня сама должна решить, как вознаградить Сеню за спасение ЕЁ мира. А значит её нужно обязательно вызвать сюда. И как быть? Ага, правильно, надо найти того, кто это может сделать. А кто как не бог может напрямую обратиться к богине! РОМАН! Он у нас бог — ему и карты в руки!       — Ром, у меня к тебе есть дело и помочь мне в нём можешь только ты! — буквально выкрикнул я, перекрывая разноголосый говор. А Рома не заставил себя ждать — тут же оставил Мика, которого обнимал до этого, шепча ему что-то на ухо, и подошёл.       — Мне нужна сюда твоя сестра, Богиня Судьбы. Я бы и сам мог отправиться за ней, но у меня есть ещё одно безотлагательное дело, а затягивать всё я не хочу, да и действующие лица все здесь. Ты же Бог! Ты сможешь мне в этом помочь, или мне Верочку попросить? — напрямую выложил свой вопрос я, не забыв подковырнуть божественное самолюбие, чтоб уж наверняка подействовало.       — Гриш, в чём вопрос, конечно сделаю! Уверен, что Майри и сама уже собиралась нас здесь посетить, да что-то вот задержалась. — не стал отпираться Ромка.       А я полный решимости выяснить всё и навсегда отправился на поиски Анзора. Помог мне всё тот же стражник, уже сменившийся и как оказалось разыскивающий меня, чтобы предложить себя в качестве телохранителя к супругу короля, как он мне объяснил свои действия. А мне очень согрело душу, что даже охрана считает меня полноправным супругом Анзора. Так чего ж я куксился-то?       Не знаю можно ли доверять этому незнакомому дракону, но чем-то он был мне симпатичен, наверное, тем, что безоговорочно признал меня парой своего короля. И хотя обещать я ему пока ничего не стал, но дал понять, что мой голос будет при выборе на его стороне.       Повеселевший охранник провёл меня в кабинет Анзора, где он находился наедине со стопой каких-то бумаг, в которые он и смотрел, невидящим похоже ничего, взором, прикладываясь к бокалу с вином.       — А вот этого, дорогой мой, нам сейчас совершенно не надо — к нам с визитом ожидается очень высокая гостья — так что только трезвое лицо и абсолютно адекватное поведение. — известил о скором прибытии Богини я. — Но прежде я хотел бы донести до твоего сведения, что я просто так не сдамся и уйду только тогда, когда ты напрямую скажешь, что я тебе совершенно не нужен. И то я ещё подумаю!       Во вскинутых на меня глазах застыло непонимание того, о чём я тут ему говорю. Я уж было подумал, что он про гостью меня расспрашивать будет, а оказалось всё совсем не так.       — А кто вас, любезный мой, отпустит, не подскажете мне? О каком таком уйду и не нужен шла речь? Я не для того столько времени разыскивал вас и добивался, чтобы просто так взять и отпустить. Я слишком долго тебя ждал и безмерно люблю. — признание в любви и переход с официального вы на интимное ты заставило и меня недоумевать. Нет, мне конечно очень приятно, да что там говорить я безгранично счастлив, что Анзор меня любит, но, что тогда он хотел показать, покинув меня одного в комнате с прахом Сени?       Кстати, да, прах-то надо собрать! Вдруг он Майоринье для воскрешения Сени понадобится! Но прежде послушаю что мне ещё скажет этот невозможно самоуверенный и любимый дракон.       А Анзор сидел, глядя в стол, даже после признания в любви не подошёл и не поцеловал. Вот и как это понимать?       Оказывается, он не просто так, глаза-то опустил, они у него слезами налились, которые он старательно прятал.       — Понимаешь, Гриш, я, когда понял, что Сеню сжёг, то словно меня кто по голове стукнул. Очнулся, а его уже нет. Понимаешь, нет моего истинного, родного и любимого. И в этом виноват только я. Да я тебе в глаза-то побоялся посмотреть — ты так убивался по нему, что мне стыдно стало до невозможности, что своими действиями одного любимого погубил и второго до истерики довёл. Я и ушёл чтобы ты хоть немного без меня забылся и успокоился. А ещё боялся, что ты меня ненавидеть начнёшь за то, что я сделал. Но всё равно я тебя никуда от себя не отпущу — я не могу больше быть один, без тебя. — Анзор преданно по-собачьи смотрел на меня.       — Ну всё! Больше я терпеть не намерен! — подошёл и сграбастал этого упрямца в объятия, целуя его мокрые глаза.       «Стоп! Преданно по-собачьи! И глаза мне ведь при встрече знакомыми показались!» — я медленно отстранился от Анзора, заглядывая в его глаза. «Точно, они самые! Те, что я видел при свете молнии перед своей смертью там, в другом мире!» — опять свела Судьба. Никуда нам, похоже, друг от друга не деться ни в одном мире Вселенной.       — Анзорушка, а скажи ты мне, дорогой, а кем ты был в той, другой жизни, а? — обратился я ласковым тоном к ничего не подозревающему дракону. Тот немного замялся, но ответил честно.       — Понимаешь, Гриш, я там собакой был, точнее кобелём. Злым и эгоистичным малость. Это я в этом теле благородства поднабрался. Тот, кто до меня в этом теле был, конечно, тоже не подарок — сколько раз Ромке меня сдерживать и учить приходилось, пока мы тебя по всему здешнему миру искали. Но от него мне досталась верность королевству и тяга к тебе. И за это я ему больше чем благодарен. Я словно нашёл своё место жизни, то для чего я был рождён. И ты неотъемлемая часть этой жизни. И Сеня был тоже. — на последних словах прекрасные драконьи глаза с вертикальным зрачком опять затуманились. Но долго унывать я ему не дал.       — Хорош горевать, надо к визиту готовиться, а ты даже и не знаешь кто к нам припожаловать должен! Сама Богиня Судьбы — создательница этого мира! Так что бегом готовиться, и прах Сени собрать надо. Надеюсь, она смилостивится и воскресит нам с тобой нашего героя. Кстати плакал я и оттого, что Сеня умер, но больше от облегчения, что тебя вовремя спасти удалось! В следующий раз давай лучше сразу друг другу всё рассказывать, чтобы никаких непоняток больше не возникало. Согласен? — и ответ я дождался — Анзор накрыл мои губы своими, целуя не столько страстно, сколько бережно. Вот весь он в этом! Всегда о других думает больше, чем о себе. Чем скажите я заслужил такое счастье?