Да, мам
Вот и сиди там. Как приду — поговорим.***
Если бы месяц назад Эдди Каспбраку кто-то сказал, что его будет отчитывать мать за заголовки в газетах по типу «Восемнадцатилетний Эдвард Каспбрак был замечен с Ричи Тозиером в одном из клубов Дерри. Мы можем только предполагать, что эти парни творили наедине в клубной комнате…», то Эдди бы посмеялся. Сейчас случай другой. — Господи, говорю же тебе, мам, ничего не было! — Да мне плевать, что было, а что нет! Я не позволю тебе сосаться в клубах с какими-то грязными парнями! Эдди чувствовал, что тонет. — Когда ты начал с ним общаться? — Не так давно. — Вы встречаетесь? — Нет! Нет, мы просто друзья. — Тогда почему в газетах написано, что вы творите невесть что?! — Мам, они же специально врут о знаменитостях! — Мне не нужны лишние неприятности. Никогда от тебя не было столько проблем. — Может, мне надоело сидеть тихо, — не подумав, говорит он. — Мне надоело быть маменькиным сынком. Мне надоело быть никем. Меня тошнит от того, что на меня смотрят, как на ребенка, когда, я, блять, вырос, мам! Мне надоело каждое утро просыпаться и целый день притворяться натуралом, лишь бы не разозлить тебя! Да даже если бы он был моим парнем, что с того?! Если он делает меня счастливым, то в чем проблема? Отцепись от меня! Как только он замолкает, он сразу же хочет взять каждое слово назад. Лицо его матери выглядит пустым. Она выглядит так же, как и после смерти отца Эдди, застывшей и опустошенной. — Иди в свою комнату. Ты под домашним арестом.