Когда погибают миры

      Великолепный летний день был в самом разгаре. Яркий мячик давно выкатился на середину большого ковра над головой, но Лэнса совсем не тянуло с ним играть. Уже с утра всё пошло коту под хвост. Виноваты, как обычно, были куры.       Поначалу всё шло отлично: сытный завтрак, прогулка, любимый полосатый мяч. Потом его привычно оставили охранять гуляющих по двору кур, и как тут было удержаться от соблазна? Тупые птицы так смешно шумят и разбегаются во все стороны, стоит только подкрасться и хорошенько гавкнуть разок-другой! Увы, развлечение прервал вышедший на шум Хозяин, который отругал Лэнса и применил самое жестокое наказание: привязал ошейник к верёвке возле будки.       Теперь оставалось только уныло валяться на утоптанной земле, опустив голову на лапы, щуриться на свет и время от времени мстительно тявкать на кур, если те подойдут слишком близко. Настроение было безнадежно испорчено.       Он ненавидел поводок. Ненавидел ограничение движения, ненавидел дурацкий, врезающийся в кожу ошейник. Лэнс никогда ни на кого не бросался, не кусал, слушался команд, так из-за чего переполох? Можно подумать, он стал бы есть этих бесценных кур. Нужны больно.       Одна особо наглая несушка чуть не клюнула его в лапу, но он, вяло приподняв верхнюю губу, прогнал её рычанием: «Пошла вон». Птица поспешно отскочила на тощих лапках и заворчала на своём птичьем языке. Ещё и издевается, голубь-переросток.       Внезапно ноздрей коснулся нежный аромат, и Лэнс приподнял сложенные пополам уши, невольно взбодрившись. Хозяйка. Она-то никогда не станет ругать его из-за кур. Но другой аромат, куда более аппетитный, заставил вскочить на ноги и завилять хвостом, поскуливая от нетерпения.       Хозяйка подошла к будке и, ласково приговаривая, протянула ему огромную, восхитительно пахнущую кость. Стоило вцепиться в неё зубами, как с подбородка закапала слюна. Лэнс зажмурился от удовольствия, но совладал с собой: такое сокровище непременно нужно спрятать. Избавление от поводка пришлось как раз кстати.       Обида на кур моментально забылась: Лэнс счастливо носился по двору, чувствуя шершавое тепло земли под лапами и потрясающий вкус кости на языке. Нужное место нашлось не сразу, но в конце концов клад упокоился в отличной ямке возле забора. Полюбовавшись на свою работу, он присел, почесал задней лапой шею и вернулся к Хозяйке, издающей частые высокие звуки, похожие на лай. Люди часто делают так, когда им весело.       На крыльце показался Хозяин. Лэнс на всякий случай поджал хвост, но уловил, что настроение Хозяина изменилось в лучшую сторону, и рискнул подойти. Хозяин больше не сердился: он потрепал Лэнса между ушами и открыл калитку. Гулять! Лэнс залаял от восторга и выскочил на пыльную дорожку.       Глупым курам, не высовывающим нос дальше своего загона, и не снилось удовольствие, которое испытываешь от долгой прогулки. Длинные сильные лапы Лэнса были готовы бежать и бежать без устали, но он, возможно, так и сделал бы, но за спиной всегда были Хозяева и Дом, и он не согласился бы расстаться с ними даже за все кости мира, поэтому скромно нарезал круги на некотором расстоянии от Хозяев, не убегая слишком далеко. Проходящие мимо соседи подзывали Лэнса, чтобы потрепать его между ушами, и он с удовольствием подбегал за новыми порциями ласки.       Крупного добродушного лабрадора Ханка выводили на прогулку в это же время. Приятели обменялись приветствиями.       «Как сегодня дела?» — шевельнул ушами Ханк.       «День прекрасен! Я прекрасен! Жизнь прекрасна!» — бешено замотал хвостом Лэнс, и Ханк дружелюбным фырканьем дал понять, что очень рад за него. Этот здоровяк больше любил еду, чем бег.       В конце улицы вдруг показался Незнакомый — большой и тёмный, с неприятным резким запахом. Лэнс мужественно облаял его, встав между ним и Хозяевами, но те зачем-то отозвали защитника и спокойно прошли мимо, хотя Незнакомый пытался обратиться к ним на своём непонятном языке.       Ещё одна неожиданная встреча подстерегала на обратном пути. Уже на подходе к дому Лэнс заметил следы крупных лап, потянул носом и напрягся. Чужак. Совсем рядом. На его территории? Совсем страх потерял?       Как выяснилось, Чужак самозабвенно обнюхивал землю возле забора, в опасной близости от места, где была закопана драгоценная кость. Он был ниже и худее Лэнса, но густая, чуть вьющаяся тёмная шерсть немного добавляла ему внушительности.       Острые уши мгновенно повернулись в сторону прибывших, но сам Чужак даже головы не поднял. Недопустимо. Лэнс приблизился, расставил лапы и нагнул шею, чтобы выглядеть солиднее.       «Ты ещё кто такой?» — глухо рыкнул он.       Чужак скосил на него тёмные глаза и застыл.       «Эй! Я к тебе обращаюсь!» — подскочил Лэнс ещё ближе, и незнакомец всё-таки среагировал — отпрыгнул в сторону и угрожающе прищурился:       «Только посмей».       «Думаешь, не посмею? Я больше тебя, красавчик!» — Лэнс с гордостью выпятил грудь.       «У воробьёв лапы шире, чем у тебя», — насмешливо дёрнул верхней губой Чужак. Лэнс обиженно мотнул головой:       «Зато таким хвостом, как у тебя, только перья за курами подметать! Какой ты породы вообще? Овцебык?»       «За своим хвостом следи, цыплячья ножка».       Так бы они и обменивались «любезностями», если бы Хозяин неожиданно не отозвал Лэнса назад. Решив, что с Чужака на сегодня достаточно (некрупный, не агрессивный, зачем попусту тратить силы), Лэнс потрусил к калитке, но Хозяева отнюдь не спешили уходить во двор. По какой-то неведомой причине их очень заинтересовал Чужак, и они оживлённо обменивались информацией, указывая на него своими странными, почти безволосыми лапами. Чужак тоже заметил повышенное внимание к своей персоне и настороженно присел, дёргая ухом.       Хозяин сделал осторожный шаг в его сторону, затем ещё и ещё. С каждым разом Чужак всё больше напрягался, прижимал уши и хмурился. Лэнс пристально следил за ним, готовый в случае чего броситься на защиту Хозяина, но Чужак не собирался нападать, только предупредил рычанием: «Не подходи. Не трогай». Тогда Хозяин остановился и сделал Хозяйке какой-то знак — видимо, просил спрятаться, потому что она тут же вошла в калитку, пересекла двор и скрылась в доме. Правильное решение. Лэнс, разумеется, остался охранять Хозяина.       Чужак вернулся к своим поискам, изредка бросая в их сторону косые взгляды. Никакого ошейника на нём не было, но он выглядел слишком ухоженным для бездомного — равно как и слишком уверенным в себе для потерявшегося. Незнакомцев держал на расстоянии, но не боялся — стало быть, не дикий. Откуда же он тогда взялся?       Любопытство взяло верх, и Лэнс попытался вновь подступиться к Чужаку, чтобы получить больше информации посредством обоняния. Обогнув Хозяина, он примирительно взмахнул хвостом, но Чужак тут же обозначил свою позицию и боком отступил. Нельзя. Лэнс разочарованно дёрнул носом, сел у ног Хозяина и взглянул на него снизу вверх. Почему бы не пойти домой прямо сейчас?       Но тут на пороге дома вновь показалась Хозяйка. А в руках у неё был большой, донельзя аппетитный кусок мяса.       Лэнс и Чужак одновременно повернули головы, уловив дивный аромат. Язык Лэнса свесился чуть ли не до самой земли. Ещё никогда ему не устраивали такого роскошного обеда! Он бросился навстречу Хозяйке, но ошейник впился в кожу до темноты в глазах — Хозяин силой удержал его на месте. Когда Лэнс прозрел, мясо уже валялось посреди дороги.       Прямо перед Чужаком.       Поначалу тот не поверил своему счастью: долго крутил носом и вглядывался, потом медленно, по шажку, подступил и укусил. Угощение пришлось ему по вкусу, и вскоре он вцепился в кусок, не обращая ни малейшего внимания на ошарашенный взгляд Лэнса. Расправившись с порцией, Чужак облизнулся и потрусил прочь, довольно помахивая хвостом.       Вот нахал. Хуже кур.       Конечно, дома Лэнсу достался такой же (может, слегка меньше?) вкусный кусок мяса, но несправедливости это не отменяло. Он-то заслужил свою долю, а что сделал Чужак? Неужели Хозяевам так понравился его лохматый хвост? Не поймёшь этих людей. Впрочем, понимать их и не надо — их надо охранять и любить.       В следующий раз Чужак объявился под вечер — опять сновал вдоль забора, пока Лэнс грыз свежую косточку возле будки. Чужак явно чуял зарытые в земле припасы, но не смел лезть во двор, хотя мог бы легко протиснуться под перекладиной. Не выдержав, Лэнс выплюнул кость и подошёл к нему.       «Почему бы тебе не поискать проблем в другом месте?» — поинтересовался он с помощью выразительного взгляда и наклона головы.       «Я тебе не мешаю, и ты мне не мешай», — глухо проворчал Чужак.       Его косматый хвост был устало опущен, лапы дрожали. Даже густая шерсть не могла скрыть выступающие рёбра. Кусок мяса, пожертвованный Хозяевами Лэнса, наверняка был единственным приёмом пищи за несколько дней, но Чужак не пытался напасть и отнять еду у Лэнса, а искал пропитание самостоятельно. Однако на улице ему точно было нечем поживиться: мусорные баки регулярно вывозили, все хозяева кормили своих питомцев дома. Тут либо охотиться, либо попрошайничать.       Лэнс задумчиво склонил голову набок, опустил зад на землю и почесал за ухом, сбрасывая приставучую колючку. Затем потрусил к будке и вернулся с недоеденной костью в зубах. Просунув голову между досками, опустил кость на землю и подтолкнул носом: «Бери, пока я добрый».       Глаза Чужака блеснули в темноте. Послышалось частое дыхание и гул пустого желудка. Подобравшись к кости практически ползком, он ухватил её зубами и жадно захрустел. Пышный хвост мазнул по пыльной дороге, выражая нечто вроде благодарности. Может, этот Чужак не так уж и плох.       Лэнс положил подбородок на перекладину, наблюдая за тем, как Чужак гложет его законную кость. Его-то кормят трижды в день, а окажись он на улице без присмотра Хозяев, что с ним случилось бы?       Он мог бы задержаться и познакомиться с Чужаком поближе, но светлый край неба внезапно скрылся под беспросветно чёрным ковром, и нутро завыло от тревоги. Прижав уши, Лэнс с лаем бросился к дому, чтобы предупредить Хозяев о неведомой ему самому опасности.       Он не догадывался, что уже слишком поздно.