***
Темный дремучий лес. Месяц все также светится, просачиваясь сквозь темные ветви деревьев. Холодный ветер игрался с кронами листьев деревьев и маленькими листиками кустов. Где-то в далеке сонно ухал филин и каркал старый, черный ворон. Ночью здесь жутко и страшно. Каждый кустик и каждое дерево внушало страх на все живое. А холодный ветер укутывал своими объятиями и проникал прямо под кожу и до самых костей, заставляя дрожать всем телом и стучать зубами. По маленькой темной тропинке шли два силуэта. Один высокий и тощий, его глаза светилась красным огнем, а мантия развивалась на ветру. Рядом с ним шла фигура по ниже него. Она со страхом вглядывалась в каждое дерево и в каждый кустик. Все ей казалось жутким и страшным, будто она видит на каждом шагу ужасных монстров. Но она старалась этого не показывать, она смело шагала рядом с высокой фигурой, не отставая ни на шаг. Это были как раз те самые Мэтью и Элл. Мэтту надо было срочно возвращаться обратно, а Элл вызвалась помочь ему тайно выбраться из деревни. Элл хотела просто проводить вампира до леса, но кровопийца уговорил ее еще немного прогуляться по лесу напоследок. Наверно, никто не поверит в эти слухи, что вампир и человек гуляют вместе по дремучему лесу. Вампир не желает убивать человека, а человек совсем не боится вампира. Любой бы посмеялся над такими словами, мол: "Не бывает такого. Вампир давно бы выпил из этого человека кровь". Но если бы он поглядел на эту картину, то его смех бы просто застрял в горле, не осмеливаясь вырваться наружу. Шли они довольно долго, не думая, куда они идет и зачем. Они просто гуляли бок о бок, забыв, что один из них вампир, а другой человек. Густой и темный лес полностью окутал их, грозно рыча и скрипя, будто пытаясь их спугнуть. Ветер тоже окутал их, мешая этой милой прогулке. Элл немного задрожала от холода. Она была всего лишь в одном платье, которое совсем не защищало ее от ледяного ветра. На ее бедре угрожающе поблескивал меч, как огромный клык огромного волка. Мэтью, не чувствуяю холода, посмотрел на дрожащую девушку. Та яростно терла руками свои плечи, в попытке хоть как-то согреться. Вампир, сам неосозновая, что делает, приблизился к ней и укрыл ее своем мантией, прижимая к себе и обнимая руками ее дрожащие плечи. Девчушка слегка смутилась и отпустила взгляд в землю. Мантия вампира была теплой из-за красного меха на изнаночной стороне. Элл блаженно прикрыли глаза и прижалась к Харгривзу, несмотря на то, что его тело было холодным. Дремучий лес перестал ее пугать и наводить на нее ужас. Под худыми руками кровопийцы она чувствовала себя, как под рыцырскими доспехами. Так они и пошли дальше в обнимку по тропе. Тишина царила между ними, лишь тихий шелест листвы нарушал ее. Мэтью просто смотрел вперед, находясь где-то в своих раздумиях. А Элл вскинула голову к черно-синиму небосводу и смотрела на маленькие, белые точки на небе. Вампир невольно взглянул на Элл и умильнулся. Девушка смотрела на звезды с таким детским восхищением, будто видит их впервые в своей жизни. В ее карих глазах ясно отражались звезды, от чего они сияли коричневые огнем. Ветер зодорно игрался с ее каштанновыми волосами, заботливо убирая непослушные пряди с ее румяного лица. Холодный месяц нежно озарил ее лицо, будто он ее целует в обе щеки. Мэтт еще ни разу не видел людей такими восхищенными. Такая детская радость играет в темных глазах, а все из-за этих маленьких осколков, которые рассыпались по темному куполу. – Тут так красиво... - произнесла она тихим голосом, не открывая взгляда от небосвода. Мэтт тоже вздернул голову к нему и начал внимательно разглядывать звезды. Он ничего в них красивого не нашел, просто белые точки и все, поэтому он просто промолчал, опустив взгляд обратно. Они бы так продолжали прогуливаться по темному лесу. Но тут Мэтт резко остановился и сдернул с девушки свою мантию, оставив ее незащищенное тело ледяному ветру, который, не теряя времени, разом окутал ее, от чего она задрожала. – Что случилось?... - стуча зубами, спросила Элл, обхватывая свои плечи руками, растирая их. – Понимаешь, тебе нужно остерегаться меня, - не смотря на нее, ответил Мэтт. Он как-то странно скалил клыки и впивался ногтями в свои бледные лодони, а потом быстро добавил, - Беги лучше пока не поздно. – Почему? - снова спросила она со страхом в голосе, она совсем не понимала, к чему он ведет. – Глупая. Ты совсем не понимаешь. Я вампир, у меня такое предназначение, выпивать кровь из живых душ, - повернувшись к ней, произнес он. Он встретил взгляд, который до этого смотрел на него с добром, теперь смотрели с этим привычным для него испугом, - И мне не свернуть с нее, а значит беги от меня, ведь несу я лишь смерть. От этих слов девчонка грустно отпустила голову. Она совсем не хотела расставаться с Мэттом, ведь она к нему привязалась за эту ночь и ей хотелось всегда общаться с ним. Но она понимала, что это почти невозможно. Ведь они совсем разные. Она - человек, он - вампир. Она быстро развернулась и побежала обратно по той же тропе, по которой они так мирно гуляли до этого момента. Харгривз не стал ее останавиливать, он лишь спокойно смотрел ей вслед. Ее фигура все отдалялась и наконец скрылась за большими кустами. Вампир отвернулся от того места, где она скрылась. Вампир слишком поздно вспомнил, что, если человек долго находится рядом с вампиром, то вампир может набросится на человека, почувствовав запах свежей крови. Он чувствовал какую-то тупую боль внутри себя. Но он знал, что так и надо: "Пусть бежит она прочь, ведь убить ее очень боюсь... ".***
Элл убежала довольно далеко и завернула за толстый ствол старого дерева. Оперевшись спиной об дерево, она скатилась вниз и уселась на холодную траву. Ветер продолжал песпощадно окутавать ее тело, проникая прямо под кожу. Бедняжка сидела и дрожала, обнимая себя холодными руками и растирая свои дрожащие плечи. Она стала думать. Неужели она сделала что-то не так? Она не верила, что Мэтт мог убить ее просто так. Просто не верила. Она ему полностью доверяла. Она конечно знала, что вампирам необходимо кровь, без нее они становятся слабыми. Харгривз говорил ей по дороге, что вампиры от голода становятся агрессивными и могут даже наброситься на человека. Тут она услышала странный шорох со стороны кустов. Она подняла голову и стала вслушиваться в подозрительный шум. Через листья она разгледеля чью-то черную фигурку. – Мэтт?... - тихо произнесла она с надеждой в глазах. Фигура медленно выскользнула из-за кустов, вставая во весь рост перед девсонкой. От этого ей стало как-то не посебе. Почему-то ее чутье подсказывало, что это вовсе не Мэтт. Но кто? Фигура отпустила свой черный плащ, открывая вид на свое лицо. Да, это не Мэтт. Это совсем другой вампир, который по-видимому вышел на охоту. Месяц озарил его бледное лицо, во рту блеснули большие клыки, голодные и красные глаза пожирали девушку насквозь. Элл моментально с реагировала, вытащив свое меч и направив его в сторону вампира. Это точно не Харгривз. У него лицо было намного красивее и волосы были ярко-рыжими. А у этого лицо было жутким и страшным, а волосы были черные, как чернила. Как только лезвие было направлено на вампира, тот лишь потешно усмехнулся, с забавой смотря на жалкий меч девушки. Одним взмахом руки он откинул меч в сторону, от чего девица вскрикнула и хотела позвать на помощь, но было уже поздно. Вампир своей когтистой рукой взял за шею Элл и высоко поднял над землей ее тело. Длинные и холодные пальцы сомкнулись на шее, перекрывая дыхательные пути. Она болтала ногами и всячески пыталась разомкнуть холодные пальцы, чтобы хоть немного глотнуть воздуха. Но рука крепко сжимала ее шею, продолжая держать над землей. Маленькие хрусталики слез пробежали по щекам, падая, и разбиваясь об землю. Девушка уже перестала сопротивляться, понимая, что уже не сможет выбраться из этой мертвой хватки. Она лишь продолжала держать своими руками кисть вурдолака, хрипя и задыхаясь. Вампир еще пять минут разглядывал пойманную им добычу, а потом резко прижал ее к дереву, отпустив шею. Почувствовал свободу на шее, девушка наконец глотнула воздуха и хотела закричать, но она даже пискнуть не успела. Страшный вурдолак моментально приблизился к ее шее и вонзил в нее свои острые клыки. Девушка сразу же обмякла в руках кровопийцы. Ярко-карие глаза ее путускнели и остекленели, они бездушно смотрели на ночное небо. Теплая кровь стекала по ее шее и падала на зеленую траву, остовляя багровые следы. Насытившись, черноволосый вампир наконец отстранился от шеи мертвой девицы. Клыки и губы из белых превратились в красные, он лишь вкусно облизнул их и бросил мертвое тело на траву под кроной дерева. Он еще раз взглянул на нее своими красными глазами, котрые буквально заглядывали в душу любому, на кого он посмотрит. Сытый и довольный он снова скрылся за кустами, оставив бездушное тело лежать под деревом на окровавленной траве.***
Мэтт все еще стоял на одном месте, смотря туда, куда скрылась фигура Элл. У него было плохое предчувствие, что он зря пустил ее одну домой. Ему казалось, что она сейчас в опасности. О его подозрения как будто поттвердились. Из дали послышался короткий и мгновенный крик, полный ужаса и страха, будто кто-то пытался позвать на помощь, но он не успел. Харгривз сразу же напрягся всем телом. Он стал прислушиваться, но ничего больше не услышал, только шум листвы и уханье совы разрывали тишину. Любопытство гнало его на то место, откуда данесся крик, и он правда пошел туда. Ему стало не по себе. Шел он медленно, навострив уши и устремив вперед красные глаза. Он как будто в тумане, шел медленно вперед, незамечая ничего вокруг себя. Будто для него исчез весь мир. Он был уже почти близко с тем местом. Тревога внутри него возрастало. Он впервые чувствует страх. Он впервые чувствует тревогу. Он впервые что-то чувствует... Наконец он выглнул из-за дерева и увидел ужасную картину. На окровавленной траве, под кроной дерева он увидел мертвое тело. Но вампир еще больше ужаснулся, когда увидел мертвую Элл. Он бы не обратил внимание, если это был бы какой-нибудь другой человек. Но Элл... Мэтт упал перед ней на колени и начал смотреть на ее бледное лицо. Глаза, которые были открыты, мертвым взглядом смотрели куда-то в пустоту. На ее шее были две небольшие пробоины, из них шли две тоненькие, засохшие дорожки крови. Тут на ее лицо упали еще несколько богровых пятен, котрые моментально высыхали на ее щеках. Это были слезы... Слезы вампира... Они плачут кровью... Мэтт впервые чувствовал внутри себя такую острую и жгучую боль, словно в его грудь вонзили осинный кол. В голове перемешались все мысли. И тут перед его глазами понеслось то самое слово, которое жгет его язык. Любовь... Вот так он понял, что любовь - это не поющее сердце и трепет в душе. Любовь - это переживание, страх и волнение за человека. Потеряешь его, в груди появляется острое и горькое ощущение, от чего слезы текут по щекам. Становится горько и больно. Вампир дрожащими руками прижал к себе холодное тело. Сам он весь дрожал от переизбытка эмоций и боли. Ему казалось, что его грудную клетку сейчас разорвет на две части от этой невыносимой боли. Он бы сейчас завыл на месяц, как одинокий волк, но невидимый ком в горле помешал это сделать. Он продолжал плакать над телом умершей подруги. Кровавые слезы бесконечным потоком текли из его красных глаз. Он поднял голову и посмотрел на месяц, который все также продолжал взирать своим равнодушным взглядом на убитого горем вампира. Мэтт дрожащими руками поднял мертвое тело. Хоть он и был худощав, но довольно силен. И пошел куда-то по маленькой тропинке. Никто не мог сказать, куда она идет? Для чего и зачем? Знал лишь только он. Холодный ветер парил вокруг них, вздывая вверх подол мантии вампира и зеленое платье Элл. На бледных щеках кровопийцы вырисовывались засохшие следы от крови. Он смотрел вперед, не осмеливаясь даже мельком глянуть на бледное, как полотно, лицо девушки. Вскоре, он пришел на одно место, откуда открывался красивый вид на дальние холмы, горы и леса. Ночью тут особенно перехватывало дух от ночного пейзажа, который не каждый может увидеть своими собственными глазами. Вампир медленно взашел на коготь каменной скалы, все еще держа в руках Элл. В его руках оболочка пропавшей души. У него на руках тело, которое не воскресить. Вурдолак слабо завыл от очередной режущей боли в груди и рухнул на колени, вновь прижимая к себе покойницу. Он понимал, что больше никогда не увидет ласковый взор ее карих глаз. Никогда не увидит той улыбки, которое озоряло ее лицо. Он больше никогда не услышит того яркого и звонкого голоса. Он никогда ее больше не увидит и не услышит. Никогда... На его и так окровавленные щеки снова выступили свежие капельки крови, освежая давно засохшие следы. Он зажмурил свои глаза и прижал голову Элл к своей груди. Он не уберег и не спас ее. Он виноват в ее смерти. А потом он бережно положил ее на скалу и встал с колен.***
Через некоторое время, вампир стоял над свежей выротой ямой, держа в руках тело девушки. В последний раз он крепко прижал ее к себе, зарываясь носом в ее каштанновые волосы, вдыхая слабый запах молока. А затем он аккуратно положил ее в яму и закопал тело землей. Харгривз долго стоял над могилой, смотря на не с тоской и болью. Там зарыта дева, которую он полюбил. Он никогда бы не поверил, что он полюбит обычного человека с живой кровью. Но, оказывается, все возможно в этом мире. Тут из дальних холмов начал просачиваться солнечный свет. Лучи властно окутывали небо, от чего облака преобретали малиновый цвет. Вампир тяжко и печально вздохнул, понимая, что ему нужно покинуть это место. Еще раз взглянув на ранний рассвет, он с головой закутался в свою мантию и побрел обратно в свой склеп.***
Прошло несколько лет. Многие слогали легенды о том, как вампир обычного человеческую девушку полюбил. Но потерял он ее и похоронил на самой высокой скале, откуда открывается вид на дальние холмы, горы и леса. А потом на рассвете ушел на покой на несколько лет. Кто-то может верит в это, но только единицы. Многие не верят, как они говорят, это всего лишь глупая легенда. Не может вампир кого-то любить. Но однажды, через несколько лет, некоторые люди уверяют, что видели на той самой скале ночью темную и высокую фигуру, склонившую над чем-то голову. Они говорят, что это вампир, который пришел навестить похоронившую девушку, которую он любил. Но также им никто не верит, ссылаясь, что они сумасшедшие, что это им просто привидилось. Тот вампир пришел на скалы в полночь и долго стоял там, с болью в глазах он смотрел на маленькую могилку. Из глаз снова текли кровавые слезы, пачкая вокруг себя зеленую траву. Но... Он улыбался... Почему он улыбается?... А дело том, что он почувствовал рядом собой присутствие Элл. Он улыбался, сквозь кровавые слезы... А когда наступил рассвет, то он ушел, закутовшись в свою черную мантию...Эта стезя стала мне столь привычной И я подавил крохи света в душе... Эта тропа для меня путь обычный, Ведет ведь она на могилу к тебе...