Когда начинается буря

Все идет не так, как хотел того Юта.       Сычен резким движением притягивает к себе упаковку хлопьев, пытаясь сделать максимально грозное выражение лица. От вида его выпяченных губок японцу только хочется смеяться и в добавок потрепать мальчишку за щеку.       А вот у Сычена не все так смешно. Он хотел показать наглому парню, кто тут хозяин, уже собирался произнести что-то вроде: «Эй, это мое!», но не смог. Потому что мгновенно утонул в карих глазах без шанса на спасение. В его сердце что-то екнуло, и оно забилось чаще.       — Ой, это же Вы, да? — все, что способен выдавить из себя Сычен сейчас.       Юта рад, что Дун все еще помнит его, хоть они и виделись всего лишь раз и то на несколько минут после того, как Сычен стер себе память.       — Тот «мошенник»? Да-да, это я. Надеюсь, теперь Вы видите, что я такой же обычный человек, как и Вы.       Юта строго контролирует свою речь. Он так привык обращаться к Сычену неформально, но сейчас они «незнакомцы» и следует придерживаться почтительного корейского, пока Сычен не узнает, что он младше Накамото.       Дун, кажется… покраснел? Юта клянется сам себе, у него от этого ребеночка вот-вот кровь носом потечет.       — Да, извините. Раз мы все-таки оказались с Вами соседями, я приглашаю Вас к себе, угощу этими хлопьями, — Сычен прижимает к себе коробку, показывая, что Юте ее уже точно не заполучить обратно.       Все идет совсем не так, как хотел того Юта. Но он не против.       — Конечно, — он мягко улыбается в ответ и, наконец, понимает, — ой, я ведь даже не представился. Я Накамото Юта, а Вы?       «Нельзя упускать детали, — мысленно ударил себя парень, — я-то прекрасно его знаю, а вот он меня сейчас нет».       — Дун Сычен, приятно познакомиться. Вы не местный? Непривычное для корейца имя.       Они наконец двинулись по торговым рядам к кассам.       — Я — японец. А Вы… наверное, китаец?       «Лучше не палиться так откровенно», — снова мысленно бьет себя Юта.       — Да, переехал сюда, практически не зная корейского, представляете? Но прошло три года, я неплохо освоился и вот…       Он замялся, теряя нить разговора. Юта кивнул в ответ и улыбнулся. Они подошли к кассе, и Накамото пропустил Сычена вперед.       Крышка бутылки с характерным звуком откручивается, и холодное молоко льется в две глубокие миски. Сычен открывает новую коробку и сыпет хлопья, пока они не заполняют всю поверхность молока. После кидает по ложке, отчего жидкость капельками выплескивается из тарелок на стол.       Юта улыбается, набирая первую ложку, желая уместить на ней как можно больше хлопьев за раз.       — Ну рассказывай про себя, раз уж судьба свела нас вместе, — Сычен садится рядом с Ютой, сначала зачем-то мешая по кругу хлопья в тарелке.       Эту странную привычку Юта заметил у парня еще давно. Тогда же он задал вопрос, но не получил на него ответ, так как Сычен лишь удивленно уставился на Юту, спрашивая: «Я правда так делаю?»       «У каждого свои тараканы в голове», — понимает Юта.       В разговоре так и сквозит настороженность. Сычен еще не доверяет бывшему новому знакомому, который свалился ему как снег на голову, а Юта не может расслабиться из-за того, что внимательно следит за тем, что говорит, пытаясь не раскрыть свою маленькую ложь.       Миски уже давно опустели, но два парня на кухне все еще продолжают болтать, обсуждая общие интересы.       — Я тебе говорю, Саске лучше Наруто! — Сычен бьет ладошкой по столу, улыбаясь своей миленькой маленькой улыбочкой, от которой его щечки выделяются особенно сильно.       — Бред это все! Наруто крутой! — Юта бьет ладонью в ответ, и парни смеются над собой.       — Я сейчас. Мне надо в туалет.       Накамото отодвигает стул и встает, уверенно идя в сторону ванной. Уже в дверном проеме его окликает Сычен.       — Ванная слева по коридору, — говорит он, и Юта хочет ударить себя по лбу. «Точно, я же первый раз здесь».       Когда японец скрывается из поля зрения Сычена, ему приходит идея заглянуть в спальню. Так, просто для интереса. Ведь всегда можно сделать вид, что просто запутался в комнатах, правда?       Юта заходит в спальню, осматриваясь. Ни одной плюшевой игрушки на полках, ни одной совместной фотографии на стенах. Спальня так опустела без всех этих мелких деталей.       Накамото снова винит себя. Это он виноват. Из-за него Сычен снял все, что напоминало об их отношениях и стер себе память, а теперь Юта обманывает мальчишку в угоду своему эгоистичному желанию быть рядом с ним. Так подло, что отвратительно от самого себя.       — Юта? — сзади вдруг появляется сам Сычен, обеспокоенно смотря на японца. — Ты чего?       — Ой, я… ошибся дверью, извини, — Накамото коротко улыбнулся и снова обвел взглядом спальню. — Здесь так пусто.       — Да, — Сычен вздохнул. — Мне и не нужно ничего. Я ведь здесь только сплю и работаю на дому, если придется.       — Давай… — Юта секунду колеблется. Слишком рано, еще не время, но первое слово уже произнесено, — наполним эту комнату совместными воспоминаниями.       Дун сразу же хмурится. Юта хочет убить себя, он такой идиот.       — Юта, — строго начинает Сычен, — не надо… Мы только сегодня подружились.       Накамото тут же кивает.       — Да, извини.       С видом побитого котенка он разворачивается и заходит в туалет, который был его первоначальным местом назначения.       Сделав свое дело, Юта вышел оттуда. Напротив двери стоял Сычен, сложив руки на груди.       — Тебе лучше уйти сейчас домой, — без тени улыбки произнес он.       Юта, раскрыв глаза, подходит ближе.       — Прости меня, я правда не хотел. Я сказал чушь, признаю.       Сычен вздыхает и успокаивающе улыбается хену.       — Все в порядке, просто… У меня испортилось настроение. Я не такой добрый, каким кажусь, Юта-хен.       «Я знаю», — думает Юта.       — Поэтому тебе пора. Ты меня тоже извини, что так выгоняю, — Сычен делает шаг в сторону, чтобы дать Юте пройти к выходу.       Накамото вздыхает.       — Ничего, понимаю.       Он быстро собирается и уходит.       Оказавшись дома, Юта сразу же прыгает на кровать, хватает телефон и набирает номер Тэена.       — Я встретил его и мне удалось поговорить с ним! Наши руки столкнулись, когда мы хотели оба взять хлопья, прямо как тогда мы собирались вместе купить книгу! Только в этот раз все по-другому. Он пригласил меня к себе, и мы провели время вместе в его квартире. Представляешь, его спальня такая пустая, в ней ни одной вещи, которая бы напоминала о наших отношениях, а еще я такой дурак. Я сказал ему, что мы можем наполнить его квартиру совместными воспоминаниями, будто мы уже встречаемся! Это его оттолкнуло, и он выпроводил меня из квартиры и вот…       — Стоп, — голос Тэена четко прорезался в трубке, заставляя Юту замолчать, — я рад, что ты смог найти его и вернуть общение, но будь осторожен.       — Да, я знаю. Я уже несколько раз сглупил, но Сычен не заметил. И еще одно… Я сказал ему при первой встрече, что я его сосед снизу. Что, если он будет искать меня по квартирам на нижних этажах? Или попросится в гости?       — Ты идиот. Я не вижу способа лучше, чем признаться ему в этой небольшой лжи.       — Но это ведь снова его оттолкнет, — Юта захныкал, — он решит, что я ненормальный.       — Так и есть, — Тэен усмехнулся на том конце, — скажи, что случайно увидел его и захотел познакомиться, а лучше способа не знал.       — Тогда он точно решит, что я его ненормальный сталкер.       — Это ты все начал! Хочешь я ненавязчиво подружусь с Сыченом тоже, чтобы выгораживать твою задницу перед ним?       — Было бы неплохо, — Накамото вздохнул.       — Тогда я что-нибудь придумаю, а ты даже не смей навязываться ему. Вы должны постепенно улучшать отношения.       — Да понял я, — грустно ответил Юта.       — Не нравится мне вся эта технология по стиранию памяти. Память — это ведь не просто нерв какой-нибудь, который можно вырезать и все, это нечто большее.       — Что ты имеешь в виду? — Накамото нахмурился, смотря в потолок.       — Я говорю о том, что навряд ли воспоминания просто так уничтожают в мозгах. Хочу узнать об этой технологии побольше. Как только что-нибудь накопаю, сообщу.       После недолгого разговора, Юта отбросил телефон в сторону, вытянулся на кровати, обнимая в руках небольшую подушку и посмотрел в стену. «Я правда исправлюсь, обещаю. Не будет больше никаких Чону с таблетками. Я все для тебя сделаю, ты только будь снова рядом. Сычен, я люблю тебя».       Веки начали постепенно становиться тяжелее, и Юта незамедлительно провалился в сон.