волчье

Женщина, не бывшая его матерью не на шаг, шутила, что его нашли у тернового куста. Мать с волосами как чёрная патока пела про чёрный рассвет — ни слова про тернии, медоносных соцветий костры на плоти умощали слезливую твердь — так говорил обычно отец, глядя в ночь, отец с глазами самими как звёздная тишь, его называли Прядильщиком, только первые семь лет не видел ни нитей, ни паутин, потом только понял на слух, что ткалось вдруг за полотно, на слух только — а в сердце слащаво горчащий звон. Женщина, бывшая матерью его матери, говорила, что он немощен, обделён — зачем так назвали в месяц первой из звёзд? — Тёмный Ручей принёс с собой горе и несчастий ладоней полную горсть, вымолил, вытесал с младенца все цвета, будет он и в лето жаркое жить как в страшные холода — рёбра торчат, кожа бела, только на ступнях по весне становится ярка от цветочной пыльцы, тогда за отцом впервые в лесную чащу идёт сын.