Магия и самогон

Предисловие. Конец 1920-х, эпоха джаза, свинга и дикой экстравагантности. Время, когда алкоголь был под запретом, когда количество подпольных ресторанчиков росло, когда мафия набирала силу, а удачными сделками восхищались, даже праздновали их. То, что не удалось зафиксировать историкам, так это запрет на нечто менее обсуждаемое, нечто менее популярное. Люди боятся неизвестного. И люди боялись магии. Европа была первой, кто воспользовался магией в боевых действиях, дабы положить конец войнам: зелья, что околдовывали союзников, привлекая их на свою сторону; куклы вуду, вызывающие мучительную агонию; огненные заклинания, что освещали окопы и взрывали десятки людей. Проигранные сражения, множество погибших. Как СМИ взбудоражили массы – Германия заключила сделку с дьяволом?! – ненависть к магии и всем, кто увлекался древними искусствами, создали идеального христианина. Можно сказать, чистокровного американца. Затем был подписан Закон Вольстеда, принятый в попытке снизить преступность и безнравственность, избавить страну от злобных искушений алкоголем – дьявольским зельем. По правде говоря, правительство больше переживало о совершенно другой дьявольской силе. Той, что имела отношения к проклятьям, заклинаниям и зельям, тайным сборищам ведьм и колдунов, скрывающихся среди добропорядочных, законопослушных граждан. Закон Вольстеда с его хорошо скрытой анти-магической подоплекой был таким же запретом на алкоголь, как и декларацией против всего магического. Как и в случае с алкоголем, магия ушла в тень, в подполье цивилизованного общества. Только те, кто был посвящен в его тайны, хорошо знали о его существовании: скрытые под видом книжных магазинов, аптек, маленьких кофеен, притаившихся в уголке тихих улочек. Под носом у людей магия продолжала расцветать, расти и даже благоденствовать, приводя в свои ряды все большее количество необработанных бриллиантов. Одним из таких талантов был Юри Кацуки. И его история начинается с убийства.