Посвящаю эту главу удивительной и невероятной упрямице, показавшей, что это не страшно — уходить.
— Лори, ты всё не так поняла… — Да? Дай угадаю — моя лучшая подруга споткнулась и упала прямо на нашу постель, а ты решил, как джентльмен, помочь ей подняться? Лорелин горько усмехнулась, прокручивая в голове диалог со своим бывшим женихом Диланом, после которого она не раздумывая вытащила из кармана брюк зажигалку и, наклонившись, поднесла её к краю одеяла. Так в двадцать два года наследница многомиллионного состояния, гордость родителей (но в свете последних событий Лорелин стала в этом сомневаться) и талантливый дизайнер Лорелин Эмбер поняла, что получила свою ложку дёгтя. И решила что-нибудь с этим делать. Первым делом она запретила себе плакать и убиваться из-за человека, с которым была обручена три года, а знакома ещё с детства. Лорелин, однако, сомневалась, правильно ли поступила, пока не рассказала об этом Энди — лучшему другу и по совместительству правой руке. «Жалко, что кровать не сгорела», — произнёс он, и она поняла — страдать точно не будет. Мама слёзно умоляла её одуматься, вернуться и не «дурить»; что-то кричала про перспективы, а папа, повторив слова Энди, сказал: «Я откажусь от тебя, Лорелин, если ты вернёшься к Дилану» Так она поняла, что на правильном пути, пусть ей и было очень больно не из-за того, что Дилан наплевал на неё и её чувства, а потому, что её предали, вонзили нож в сердце и повернули. Лорелин этого не ожидала: у неё была глупая мечта о том, чтобы состариться с любимым человеком в окружении внуков, а не мечта, в которой она поджигает кровать с любимым человеком. — Как ты? — поинтересовался Энди, когда Лорелин показалась на работе после нескольких недель «затворничества». Эмбер широко улыбнулась. — Прекрасно. — Я серьёзно. Она убрала улыбку и вздохнула. — Знаешь, меня, конечно, ещё пошатывает, но я не сплю. Уже не сплю, — поправила себя Лорелин. — Что у нас там по работе? — Взгляни на эти эскизы, — Энди вытащил из папки оранжевого цвета несколько листков и разложил их перед подругой на столе. — Как тебе? — Господи, что это? Кто столько цветов мешает? Кажется, у меня пошла кровь из глаз, посмотри. — Это работы Кристал Чон — перспективного дизайнера из Англии. Наши коллеги уже начинают выстраиваться в очередь, чтобы с ней поработать. «Где-то я уже слышала это имя, — подумала Лорелин, сметая в сторону эскизы и доставая с полки папку, — но где — не могу вспомнить» — Она такой же перспективный дизайнер, как и мой перспективный бывший жених — никакой, — отрезала она. — Что у тебя ещё есть? — Ещё один дизайнер на примете. Я знал, что ты не останешься в восторге от работ Кристал, поэтому осмелился позвонить ему и назначить встречу. — Когда? — Он уже ждёт нас. Хлоя, позови его, пожалуйста, — Энди махнул рукой секретарше. — Мистер Хаммел, для нас честь… Лорелин хмыкнула, слушая восторженного Энди, и обернулась. Её глаза расширились, когда она поняла, кто перед ней стоит. Валериан, кажется, тоже её узнал.***
— Может, расскажешь свою историю? А то не очень честно получается — ты мою знаешь, а я — нет. — Не думаю, что такое рассказывают на второй встрече. — Тогда расскажи мне на третьей. — Как самонадеянно с твоей стороны. Валериан усмехнулся, поднимая чашку и делая глоток американо. Сидевшая напротив него Лорелин хмурилась так, словно у неё была нестерпимая зубная боль, но Валериан был бы не Валерианом, если бы отступал. — Самонадеянность — моё второе имя. — Знаешь, хоть мне и очень понравились твои работы, я не побоюсь тебя уволить. — Ты всегда такая холодная? — поинтересовался Хаммел, усмехаясь. Она закатила глаза и опустила голову, возвращаясь к куску торта на тарелке. — Да. А что касается моей истории… — Лорелин подняла голову и посмотрела Вэлу в глаза. — По всем новостям, кажется, рассказывали, что я и Дилан разорвали помолвку. — А я новостями не интересуюсь. У меня нет времени смотреть телевизор — я возвращаюсь домой очень поздно, а радио слушаю только тогда, когда еду в машине с друзьями. А в интернете читать… Как там разобраться, что правда, а что — ложь? — Довольно убедительно. — Ладно, шутки в сторону, — Валериан, уперевшись локтями в стол, наклонился к Лорелин. — Тебе действительно так понравилось то, что я показал? — Да. Ты лучше тех, чьи работы показал мне Энди. — И чьи же работы ты смотрела? — На самом деле, до тебя он показал мне эскизы только одного дизайнера — Кристал Чон. Тебе её имя о чём-нибудь говорит? Судя по тому, как мгновенно помрачнел Валериан, а его игривый настрой больше стал смахивать на траурный, Лорелин поняла — говорит. «Ах да! — осенило её, и она прикусила кончик языка. — Кристал — невеста, которая бросила его. Да уж, неловко получилось»… Нужно было что-то сделать, чтобы загладить вину, поэтому Лорелин, набрав воздуха, хрипло произнесла: — Что ты там говорил про третью встречу?..***
Спустя месяц Лорелин обнаружила, что Валериан стал занимать значительную часть в её жизни. Теперь утром её встречал не Энди со стаканчиком ароматного кофе, а Валериан с её любимым «Наполеоном» в маленьком пластиковом контейнере. Теперь утро начиналось не с бесцельного пролистывания социальных сетей, а с обмена сообщениями, в которых она и Вэл общались, обсуждая новости или делясь пришедшими за ночь идеями. Она не сразу осознала, что в её жизни появился и остался мужчина, с которым ей было интересно и, что самое главное, хорошо. И который не вызывал в ней желания избавиться от него (Энди был не в счёт: она давно считала его не лучшим другом, а своим братом). — Может, сходим куда-нибудь сегодня вечером? — задала вопрос Эмбер, размешивая сахар. — А какой сегодня день недели? — Четверг. — Сегодня не могу, — Валериан оторвался от наброска в своём ежедневнике и сделал глоток американо. — Нашёл себе кого-то более перспективного? — Конечно, — он усмехнулся, склоняя голову и рассматривая её: тёмные волосы, забранные в небрежный пучок; нежно-голубой пушистый свитер и бежевые брюки. Даже не заглядывая под стол, Валериан мог сказать, что сегодня Лорелин надела свои любимые туфли-лодочки. — Нет, сегодня у «Клуб разбитых сердец». — Ты туда ходишь? — Да, мне нравится. Знаешь, я только там понял, что не один. — А твои друзья? — удивилась дизайнер. — Разве они тебя не поддерживают? — Поддерживают, ты права. Без них я бы не справился со всем этим, но… — Валериан вздохнул. — Это всё равно не то, потому что они счастливы. Они не понимают меня так, как понимают в «Клубе». — Там правда оказывают настолько чудодейственную помощь? — Попробуй, Лорелин, — Вэл посмотрел ей в глаза и, чуть поколебавшись, накрыл её ладонь своей. Она вздрогнула, но ладонь не убрала. — Давай ходить туда вместе. Это всего лишь раз в неделю. — Приглашаешь меня на свидание? — Лорелин скептически на него посмотрела. — Если да, то очень оригинально, Хаммел. — Это приглашение на помощь, — он не удержался от смешка. — Я не эксперт, конечно, но мне кажется, что ты не справляешься. — Тебе кажется. По холоду, зазвучавшему в её голосе, Валериан понял, что сказал что-то не так.***
Было обычное субботнее утро: Питер готовил завтрак, я стояла позади него и прижималась губами к его шее, скрестив руки у него на животе, как на пороге нашей квартиры появилась Лорелин. Она выглядела смущенной, постоянно поправляла прядь волос и нервничала, но чуть успокоилась, когда Питер предложил ей чашечку кофе и кусочек яичницы. — Меня зовут Мишель, а это мой муж — Питер. Но ты, наверное, это уже знаешь. — Да, как и то, что ты, Мишель — лучшая подруга Валериана, а Питер помог ему сделать первый шаг к восстановлению, — она обхватила кружку руками. — Не знаю, зачем я сюда приехала, но, наверное, только вам я смогу довериться. — Тебе нравится Вэл? — я решила спросить напрямую, чтобы у Лорелин не было времени что-нибудь придумывать. Валериан — близкий для меня человек, и я не позволю, чтобы ему ещё раз разбили сердце. — Да, очень, — призналась она, — и именно поэтому я здесь. Я боюсь, что после того, что я сделала, он перестанет со мной общаться, сочтёт меня ненормальной. — И что ты сделала? — полюбопытствовал Питер. — Не убила же своего жениха? — Я пыталась поджечь кровать с ним. Паркер поперхнулся чаем и кашлял всё время, пока Лорелин рассказывала то, чем не смогла поделиться с «Клубом» и Валерианом, и в чём, в конце концов, так и не смогла признаться себе. Она боялась остаться одна.***
— Привет, Лайла, прекрасно выглядишь. О, привет-привет, Айлин и Скотт, как вы? — щебетала Маиза, обнимая своих подопечных и целуя их в щеку. — Как вам погода? Ужасная, правда? Интересно, когда же дожди перестанут быть такими проливными… — Здесь не занято? Сидевший на стуле Валериан поднял голову и встретился глазами с карими глазами Лорелин. Она неловко улыбнулась и чуть прикусила нижнюю губу. Вэл, опомнившись, протянул ей руку и помог сесть. Лорелин, глубоко вздохнув, сцепила пальцы в замок. — О, вижу, у нас всё те же новые лица, — добродушно улыбнулась Маиза, садясь. Остальные заняли свои места и с интересом поглядывали на Лорелин. — Я рада тебя видеть, Лорелин. Скажи, ты готова поделиться своей историей? — Да. — Тогда мы внимательно тебя слушаем. Эмбер, вздохнув и набрав в грудь побольше воздуха, начала: — Меня зовут Лорелин, и я пыталась поджечь кровать со своим женихом и его любовницей, которая была моей лучшей подругой. И я не жалею, потому что я впервые нашла в себе силы сделать что-то наперекор всему, поступить так, как хочется мне, а не как должна поступить обладательница приличного состояния на счету. Я не скрою, что какой-то период я боялась, что буду одна, но… Как выяснилось, уходить не так страшно, так что я безмерно благодарна людям, что поддержали меня в этом решении. Говоря это, она накрыла ладонь Валериана пальцами. И едва слышно, с облегчением выдохнула, когда он взял её за руку. И пусть всё сгорает.