Там, за поворотом

Клауд не ждал, от Сефирота необычной реакции. Поэтому слегка растерялся, когда повис в воздухе. Жилетка, за отвороты которой Сефирот поднял его в воздух, задралась и больно впилась в тело. Бледное лицо и узкий рот в мгновение оказались очень близко, зрачки в полыхнувших мако глазах растянулись в продольные змеиные щели, но это длилось всего пару мгновений. Клауд даже не успел испугаться — был бережно опущен в кресло, а Сефирот уже стоял у окна спиной к нему. — Прости, — глухо извинился он. — Длительная эмоциональная фрустрация, как следствие — вспышка агрессии. А так как источник фрустрации недосягаем — переключился на невинную цель. Уже всё в норме. Последний раз такое со мной случалось до смерти. До смерти, блядь, да уж... Клауд надсадно закашлялся и потёр шею. «Ни при каких обстоятельствах ты не должен причинить вред Сефироту». Без проблем, Ценг, я бы и не успел. — Ничего, бывает, — он сделал глоток кофе. Полегчало. По крайней мере, кашлять больше не хотелось. — Подробно, — дав ему не больше пары минут, чтобы прийти в себя, приказал Сефирот. — Рассказывай. Все детали важны. — Ты знаешь, это случилось в Банорских подземных пещерах. Я был полностью парализован после опытов Ходжо. Фейр оставил меня перед входом в кустах. Не знаю, как там всё было, но из пещеры вышел живой и невредимый Зак, а Генезиса он нёс на плече, и я видел его кровь, стекающую у Зака по спине и капающую на траву. Сначала я думал, что он мёртв, но потом, когда Зак положил его на спину, Генезис вдруг открыл глаза. Зак как раз достал аптечку, стащил с него плащ и стал бинтовать грудь прямо поверх чёрной водолазки. Бинт тут же пропитывался кровью, Заку это не нравилось, он ругался и говорил, что не хотел и что, блядь! у него нет материи. Когда Генезис пришёл в себя, сразу же попытался оттолкнуть Фейра. Сказал... Клауд замялся. — Что? — глухо спросил Сефирот. — Тебе не понравится. — Что сказал Генезис? Клауд решился: — Он сказал, чтобы Зак оставил его в покое. Что он не хочет жить. Сефирот не пошевелился, только на скулах проступили видимо желваки, так он сжал челюсти. — Фейр зашипел, что Генезис сволочь и если так хотел умереть, то пусть бы самоубился об свой меч, а не делал это об него. Что ему и так Анджил каждую ночь снится. Генезис не слушал, стал читать какие-то стихи. Очень тихо, я ничего не мог расслышать, кроме рифмованного напева. — Ловлесс, — сказал Сефирот. — Наверное. На Зака он больше внимания не обращал. Сказал, как будто обращаясь к кому-то невидимому, что больше не может, что «устал звать в пустоте» и «я найду тебя». Потом потерял сознание. — Твою ма-ать!.. — простонал Сефирот и закрыл глаза. — Я тогда ничего не понял, — продолжил Клауд. — Получается, он хотел умереть, чтобы найти вас в Лайфстриме? Тебя? — Очень плохая идея, — не открывая глаз, сквозь сжатые губы прорычал Сефирот. — Что было дальше, я уже понял. Лесная глушь, погоня на хвосте — Заку пришлось выбирать между тобой и Генезисом. С двумя бы он далеко не ушёл. Он выбрал тебя. Никто не виноват, так получилось. — Нет, — Клауд видел, что с Сефиротом творится очень плохое. Его бледное лицо стало совсем обескровленным и осунулось на глазах, а под закрытыми глазами залегли тёмные тени. — Всё немного не так. Зак хороший парень. Сефирот открыл глаза. Вертикальные зрачки и зелень мако, губы, как росчерк молнии. — Сефирот! — он злился на себя, не мог подобрать слов и от этого злился еще сильней. — Генезис был тяжело ранен... — Я понял и не глухой. — Зак не знал, что делать. Он бы не дотащил нас двоих, но он не бросил Генезиса. — Вот как? — Бахамут... Ладно, я не знаю, что бы он сделал или выбрал в итоге. Возможно, ты прав. Но судьба распорядилась иначе. Мы вдруг услышали шум винтов и из-за пика появился вертолёт с логотипами мед департамента Шинра. — Ходжо? — зрачки Сефирота мгновенно стали чёрными точками. — Тогда мы не знали, только надеялись. Зак сразу сказал, что это единственный шанс для Генезиса. Он спрятал меня в кусты, лёг рядом и мы стали ждать. Не знаю, как бы он поступил если бы... — Если бы там оказались солдаты, которые добили бы Джена? — горький сарказм в голосе Сефирота говорил о том, что переубедить его не получилось. — Скорее всего, никак бы не поступил. Клауд хотел возразить, но возражать было особо нечего и он передумал. Хрен с ним. Пусть думает, что хочет. — Это был Ходжо и ещё двое, — решил продолжать он. — Его новые модификанты. Потом я узнал имена: Азул Лазурный и Вайс Бесцветный. — Цвета, — Сефирот напрягся. — Да. — Что было дальше? — Ходжо опустился на колени перед Рапсодосом. Тот не двигался, и мы не знали, мёртв он или без сознания. Профессор пощупал пульс на шее и заорал: «Быстрее, придурки!» Эти двое рванули трусцой, принесли из вертолёта большой рюкзак и сумку. Ходжо высыпал её содержимое прямо на траву, очень спешил. Сначала достал из браслета на руке шарик материи, я видел, как полыхнуло зелёным. Потом схватил инъектор, стал заправлять туда ампулы и тут же колол их Генезису. Быстро так. Потом стал ругаться, разматывать бинт у Генезиса на груди. Тогда подошёл Вайс, достал нож и просто разрезал его вместе с одеждой. Ходжо стал поливать рану из какой-то бутылки и орать, чтобы тупые блуги ему помогли. Дальше Азул держал Генезиса за плечи, Вайс мотал новый бинт, Ходжо их обзывал идиотами. В общем, стандартно. Генезис в сознание так и не пришёл. Азул — он здоровенный такой, взял его на руки и понёс в вертолёт. Сефирот, я не знаю, что было дальше, но тогда он точно был жив. Ходжо кричал: «Осторожнее». Обзывал Азула криворуким недоделком и обещал, если он Генезиса уронит, поджарить ему мозги через какой-то чип. Всё. — Значит, Руди и Цвета, — задумчиво протянул Сефирот. Кажется, он уже был в норме. — Значит, Дипграунд. Мне надо подумать. Клауд кивнул — ему тоже. Секретная экспериментальная база, числящаяся в открытых документах Шинра, как госпиталь для реабилитации раненых солдат. О её местонахождении знали немногие и все они числились мёртвыми. Артур Шинра, Холландер — точно. Скарлет Блэр и Хайдеггер — по не проверенным данным. Ходжо. Ещё час назад Клауд был уверен, что отправил святого хрена в Лайфстрим. Но, памятуя злопротивность генеральского папаши, теперь засомневался. С него станется подсунуть вместо себя клона или выжить с дыркой от Бастера в груди — кто-то же пальнул по этому треклятому метеору? И если все видели Ходжо, скорее всего, это был именно он. Клоны не столь разумны, чтобы самостоятельно принимать решения, а тем более, кем-то руководить. К тому же, чтобы выстрелить из Сестры Рэй, нужны коды доступа. Да, клон — это совсем не вариант. — Точное местонахождение Дипграунда тебе тоже неизвестно? — прервал молчание Сефирот. — Неизвестно, — подтвердил Клауд. — Но что-то мне шепчет, зелёное зарево по ночам в глубине развалин Мидгара — это оно и есть. — Мы тоже так предположили, — не стал спрашивать, почему он так решил, Сефирот. — Два раза пытались слетать туда на вертолете — ничего не вышло. Первый раз, как только вертушка углубилась в неподконтрольные территории, откуда-то оттуда, — он показал в окно, где виднелись развалины, на северо запад, — по ней долбанули мы даже не поняли из чего. Похоже на зенитную установку, но, боюсь, это было что-то живое и очень злое. Пилот атаки не ожидал, вертолёт сгорел в воздухе. — Ахренеть! — прокомментировал Клауд. — Второй раз за штурвалом был Рено. По нему эта дрянь пуляла раза три, но рыжий уворачивался. Потом на вертушку напало сразу два змеехвоста — Ценг приказал возвращаться, Рено сделал вид, что не услышал. Одну тварь прихлопнул Руд — очередью из тяжёлого пулемёта разорвал надвое, вторую они приложили о полуразрушенный небоскреб: сначала Рено раздразнил её хорошенько, а потом на круговом развороте ушёл вниз — змеехвост прогнозируемо в блин. Ценг орёт. Я первый раз слышал, как Ценг орёт. Руд матерится, Рено ржёт — сумасшедший дом. И тут из-за тучки — сразу стая зубокрылых рапидников. Еле ушли. — А что Ценг? — Ничего Ценг, — Сефирот пожал плечами. — Рено перевоспитывать — только время тратить. И нервы. Зато, благодаря ему, мы поняли, если хотим узнать, что там светится и вообще, что происходит, придется идти по земле, а не лететь в консервной банке с ограниченным ресурсом манёвра. Клауд прикусил губу. Какое там «если хотим». Он был уверен, не пройдёт и нескольких дней, как Сефирот отправится в рейд. Теперь, когда он знает, где искать Генезиса, как бы не рванул прямо сейчас. — Возьмите меня с собой, генерал! — не удержался он — Точнее, возьми. В общем, ты же пойдешь туда, я знаю. Одному нельзя, а я хороший солдат, Сефирот. Честное слово, лучшего не найти. Я буду тебе полезен. Если Рапсодос жив... Сефирот смотрел на него странным немигающим взглядом. — А вдруг он ранен? — не сдавался Клауд. — Вдруг, ему нужна помощь? Я понимаю, собой рисковать ты привык, но ты же не рискнёшь Рапсодосом? А? Не рискнёшь, я знаю. Возможно, его придётся нести, — он уже заметно частил, но остановиться не мог, потому что боялся, что Сефирот, воспользуется паузой и скажет: «Нет!» — Мы можем нести его по-очереди. Или его понесу я... — Ты меня идиотом считаешь?- холодно спросил Сефирот, насмешливо подняв левую бровь. — С чего ты вообще взял, что я собирался идти один? Я Петарде обещал — надоело ему в тылу сидеть и с беженцами разбираться, Берта пойдёт, Ценг рвался, но кто-то должен остаться, поэтому он с Руфусом ждут здесь. Рено и Руд — скорее всего, Биггс — он уже гулял по развалинам, пригодится, роту второго класса возьму... Ты спал с ним? — С Рапсодосом? — Клауд почувствовал, как по щекам разливается румянец стыда. Нет, совсем не потому что Сефирот угадал... Или узнал — какая разница? Просто не ожидал, что генерал подловит его, как чокобо. «С Рапсодосом? Спал, блядь.» Сефирот молчал. И ждал ответ, практически зная, каким он будет. Ценг говорил, цетра всегда знает, врешь ты или говоришь правду. Ну что ж, Клауд постарается не разочаровать: — Мы не были любовниками в полном значении этого слово. Один раз, почти случайно, — вот так. Предельно честно. И он не станет спрашивать, как Сефирот догадался. — Мне понравилось, — добавил он мстительно и тут же пожалел: чувство стыда и чувство вины — ахрененный коктейль, аж в пот бросило. Не надо было так. Генерал не заслужил. Сефирот в долгу не остался, одарил пренебрежительной ухмылкой и равнодушным пожатием плеч — мог бы не сообщать, с Генезисом не могло не понравиться. Бахамут, как же ему было мерзко. Оправдываться глупо, промолчать — снова отстроить рухнувшую между ними стену непонимания. Равнодушие Сефирота мнимое только отчасти — Генезису он прощал и готов простить всё, что угодно. Пусть хоть кровь по ночам сосёт — только умилится: какая прелесть — ути-пути кусь! А вот Клауду лучше не обольщаться. Ему отпускать грехи Сефирот готов до определённого рубежа. Как раз сейчас Клауд в этот рубеж врезался лбом на полной скорости. И если он все-таки хочет снова солдатом в Шинра, и отправиться в милой компании на поиски Дипграунда, а ему туда хотелось до дрожи в коленях, самолюбие стоило засунуть, куда подальше. — Это было ещё до всего. До метеора, гибели Зака, сразу после того, как я... — он остановился и сглотнул проступившую во рту горечь. — После того, как я ранил тебя. Убил — я не знаю, как правильно говорить. Клауд понял, что подсознательно надеется — сейчас Сефирот остановит его, спросит: «Зачем мне всё это?» Но тот молчал. Стоял, скрестив руки на груди и смотрел на стенку. На стенке ничего интересного не было. Пришлось продолжить. — Ширс, тогда был еще жив. Он попросил меня поговорить с Рапсодосом. Тогдашнее руководство понимало, что Лавине давно нужен свой военачальник. Рапсодос на эту должность подходил идеально. Сначала я отказался наотрез. Я не боялся. Знал, что Генезис не в курсе моей причастности к твоей... смерти, — слово детонатором снова активировало острое чувство вины. — Все сведения компания засекретила, а я сам на этот счет не распространялся. Просто мне было... — он посмотрел на потолок, почесал затылок... — Тебе было неловко перед Рапсодосом. За то, что убил меня, — услужливо подсказал Сефирот. — За то, что ударил в спину. Не знал, как посмотрю ему в глаза. — Поэтому оказался с ним в одной постели, — обворожительно улыбнулся Сефирот. — Такое бывает, продолжай. — Рапсодоса я нашёл в Мидгаре, адрес подсказали ребята из Лавины. Пришёл и просто постучал. А он просто открыл. Как будто знал, кто за дверью. — Он и знал, — заметил Сефирот. — Люди пахнут очень аутентично. Клауд сглотнул — ну, да, цетра же. — Генезис был пьян, — продолжил он. — Прилично так. И выглядел очень плохо. Лицо осунувшееся, глаза блестят, как при высокой температуре. Предложил зайти, достал бутылку какой-то дряни — жёлтенькая наклейка, содержимое бесцветное, пахнет травой, а послевкусие ореховое. Но крепкая — сука, аж слёзы из глаз. — Кактуарская граппа, — идентифицировал напиток Сефирот. — Шестьдесят градусов. Джен всегда покупал, когда собирался нажраться. — Мы и нажрались, — не стал отрицать Клауд. — Предложение Лавины Генезис не принял. Просто сказал: «Да пошли они.» Я пытался переубедить — куда там! Уперся, и не в какую: «Над каждым генералом есть президент, Клауд. Чем такая любовь заканчивается — тебе известно». Мне и возразить нечего было, понятно же, на что намекает. Потом он меня поцеловал, а я не стал корчить недотрогу. Я же видел, что ему очень плохо, просто храбрится. — Пожалел, значит? — в голосе Сефирота больше не было сарказма. Только холодная сталь — ещё чуть, и порежешься. — Нет! — коротко рыкнул Клауд, не узнав собственный голос. — Не пожалел! Ты не понимаешь! Не понимаешь? Немного тепла в этом бесконечном лютом безумии из которого нет выхода! В мире, где счастье недостижимо ни для кого из нас, а конец пугающе мрачен, — Клауд в отчаянии покачал головой. Зачем он всё это говорит сейчас, если раньше никогда? Почему именно здесь и ему? Но вот остановиться... Остановиться было никак невозможно. — Ты знаешь, Генезис... целовал меня и называл Сефиротом. А мне было всё равно. Я целовал его в ответ и мне было глубоко плевать, кого он видит перед собой — Клауда Страйфа или тебя. Я не желал его любви, только его тела, не ждал от него признаний, не собирался хранить верность и не требовал этого от него. Так намного проще, понятней, за такое тебя не ждёт наказание от взбесившегося мироздание. Такому не завидуют боги. Всё просто — его тоска, моё чувство вины — каждый питал то, что жаждало крови. — Значит, просто секс, — Сефирот задумчиво потер подбородок. — Без обязательств и любви. Чтобы притупить чувство вины. Однако. — Видишь ли, — сжал зубы Клауд. — После знакомства с Руди Ходжо я обнаружил в своей голове много интересных неожиданностей. В частности, мой мозг — было дело — считал себя и мозгом Зака Фейра одновременно. А, было время, таким же образом он идентифицировал себя с генералом Сефиротом. Всё это в прошлом, но чувство вины мне досталось в наследство от Зака, и, вместе с моим собственным, иногда даёт потрясающие эффекты. Так что учти, генерал, я не совсем в норме. — А кто из нас в норме? — равнодушно заметил Сефирот. — Не будем делать проблему из ерунды. Хватит страдать. Не рассчитывай, Страйф, я тебя не пожалею. — Я и не прошу, — хмыкнул Клауд и понял, что совсем не обиделся, скорее, наоборот — восхитился. Вот, сука, в самую же точку попал! Как он его чувствует? Идея быть рядом с генералом казалась всё более привлекательной. — Потом Генезис заснул, а я ушёл на диван в другую комнату. Думал, утром, если не увидит меня рядом, то и не вспомнит. Но он помнил. Смеялся, сказал что был пьян, но извиняться не станет. И я был ему благодарен. За то, что не стал ни о чём спрашивать. Выглядел он лучше, как будто вчера и не пил. Предложил позавтракать. Я остался, видел что Генезис от души, не пытается поскорей от меня избавиться. Поели, еще поболтали ни о чём. Потом я ушёл, а через два дня меня приняли ТУРКи, и я познакомился с профессором Ходжо. Со святым Ходжо, будь он неладен. Больше рассказывать было нечего. Всё предельно честно, в том плане, что ни слова лжи. А о том что Генезис был у него первым. В смысле, первым мужчиной и последним тоже, Сефироту сообщать не обязательно. Это ничего не меняет, не добавляет к рассказу и ничего не значит. Для генерала. А для него?.. Наверное, тоже нет, но почему тогда так не хотелось об этом рассказывать, а вспоминать как раз наоборот? Клауд решил пока об этом не думать. . Сефирот болезненно поморщился. — Руди — это отдельная тема, я уже говорил. Если он жив, очень бы сейчас пригодился. Несмотря на внезапно обнаружившуюся посмертную святость и прижизненную вредоносность. Годо Кисарраги, за отказ от аннексии, требует заглушить оставшиеся реакторы, но мы и сами это планировали. А энергия нужна. Ходжо мог бы помочь разрешить проблему. Но это потом. Сначала Дипграунд. На подготовку уйдет дней семь-десять. И последнее. Клауд подобрался. Взгляд Сефирота ему совсем не нравился. — Мне нужен адъютант и телохранитель, — тон, которым генерал это произнёс, Страйфу тоже не понравился. — Не то, чтобы я не мог сам себя защитить, просто и так слишком много забот. Если не думать еще о личной безопасности, было бы неплохо. Клауд кивнул — если дело только в этом, он согласен. — И ещё... — Сефирот явно подбирал слова. — Ты сказал :"Немного тепла в мире, где нету счастья«. Без любви, без обязательств... Меня более чем устраивает, — он смотрел в лицо Клауда не мигая. Зрачки снова растянулись в вертикальные щели, но теперь это была не угроза. — Расслабляться иногда надо. Ничего, что бы тебе не понравилось или чего бы ты сам не попросил. Обещаю, твое чувство вины будет в восторге. — Ты имеешь в виду... — это было настолько нелепо и неожиданно, что Клауд на мгновение растерялся. — Имею. И у меня нет времени тебя уговаривать. Подумай. Жить будем вместе. Так тебе проще будет исполнять свои обязанности. Все. Клауд застыл, тупо таращась на свои руки, сжимающие пустую чашку с кофе — еще чуть, и она треснет — и думал. Что для этого проклятого мира — вполне стандартная ситуация. Почему бы и нет? Демон и бог спят в одной постели. Занятно, но ничего необычного. — А Генезис? — спросил он наконец. — Генезис? — кажется, Сефирот удивился, но все же решил пояснить. — Это совсем другое. Тебе не понять. И хорошо, что ты мне рассказал. По крайней мере, теперь я знаю, что убить его у тебя желания не возникнет. Поэтому на прогулку в развалины, если не передумал, я тебя возьму. Но если начнёшь чудить или я почувствую, что ты для него опасен, я тебя убью. Клауд повеселел. Как же хорошо всё складывается! Даже просить не пришлось, сам сказал. И как же, «тебе не понять»! За кого Сефирот его принимает? Что? Клауд никогда не видел, как выглядит любовь? Хотя, да, тоскующие генералы ему пока не попадались, выглядело это... странно. Ну что уж? Всегда всё случается в первый раз. — Где мы живём? — какой смысл было тянуть? Он сразу знал, что не откажется. Подумал уже. И так всё ясно. Если Сефироту подходит, ему тем более. У Клауда Страйфа никаких обязательств ни перед кем нет. Были, но все закончились. «Сон, регулярный секс, хорошая еда и никаких стрессов», — так когда-то сказал врач? Отлично! Секс регулярный Сефирот ему обеспечит, тут можно не сомневаться, хорошую еда — тоже, а стрессы? Да какие же это стрессы — лезть в кишащие монстрами развалины? Сплошное счастье! Стресс у него был до этого, пока не знал, куда бы себя приткнуть. Клауд не выдержал, расплылся в улыбке и неожиданно для самого себя вдруг подмигнул генералу. Ну... От полноты чувств. И сразу покраснел. — Пойдём, солдат, — Сефирот улыбнулся ему устало и, кажется, облегчённо. И посмотрел на часы. — У меня есть пятнадцать минут. Я тебе покажу наш дом.