- Недвижный камыш. Не трепещет осока. Глубокая тишь. Безглагольность покоя. Луга убегают далёко-далёко. Во всем утомленье - глухое, немое. Войди на закате, как в свежие волны, В прохладную глушь деревенского сада,- Деревья так сумрачно-странно-безмолвны, И сердцу так грустно, и сердце не радо. Как будто душа о желанном просила, И сделали ей незаслуженно больно. И сердце простило, но сердце застыло, И плачет, и плачет, и плачет невольно.
По стеклу окна медленно стекали капли дождя, оставшиеся после недавнего дождя. Сейчас вместо него на небе среди туч начало пробираться осеннее солнце, понемногу пробираясь на стены и пол кабинета через жалюзи. - И что это такое? – поинтересовался учитель спустя несколько секунд. - Как это «что»? Что за реакция вообще такая? – разозлилась Кэсс. Оперевшись на стол, она заглянула в глаза сидевшему перед ней независимому эксперту. - Это моё стихотворение для конкурса! – закончила свою реплику девушка. - Не припомню, чтобы в вашей программе была тема «Унылое, грустное и депрессивное». Если даже не по словам, то по интонации уж точно, - вздохнул Какаши-сенсей. - Как будто бы вы не догадываетесь, почему! – Кэсс упёрла руки в бока, гордо сдув с лица прядь волос. – Собственный учитель бросает меня на произвол судьбы перед таким событием! - Не утрируй, я просто еду на учёбу. Мужчина положил недавно приобретенную книгу на стол и встал со своего места. Только сейчас его ученица поняла, что дополнительное занятие кончилось уже десять минут назад. - Тогда хотя бы пожелайте мне удачи, - хмыкнула девушка, выходя их кабинета следом за сенсеем. Тот, закрыв дверь на ключ, повернулся и положил руку ей на плечо. - Удачи, Кэсс-чан. Я хочу увидеть твой диплом о первом месте. - Так точно, - кивнула будущая победительница. – А от вас, Бака-сенсей, я жду лучшего результата среди учителей. - Так точно, - слегка посмеявшись, повторил Какаши её прошлую реплику. – Ладно, иди домой. Мне ещё нужно кое-что уладить. Кэсс, слегка помявшись, неуверенно спросила: - А с вами нельзя? Учитель, хоть и был не против, отрицательно покачал головой. - Не в этот раз, уж прости. Конечно, терзавшее душу любопытство не дало Кэсс спокойно уйти из школы. И хотя она была практически полностью уверена, что Какаши не собирается делать ничего сверхъестественного, ноги сами неслышно понесли её за учителем. Учитывая способность кафеля распространять всякие звуки, сделать это было весьмо проблематично. Однако юной шиноби удалось незаметно проскользнуть за литературоведом до другого конца коридора, где находилась бухгалтерия. Она пробралась к самой двери и краем уха начала улавливать периодические реплики. Различить что-то было трудно, но, зная предполагаемую тематику разговора, Кэсс кое-как различала слова «уроки» и «ученики». Обратив всё своё внимание на подслушивание, она поздно опомнилась, когда дверь начала открываться. «Вот чёрт! – всполошилась девушка. – Притвориться цветком? Слиться со стеной? Прыгнуть в окно?». Хотя последний вариант ей даже понравился. Но было поздно. Теперь на Кэсс сверху рушился тяжёлый, нагнетающий взгляд Какаши, готовый раздавить её в любую секунду. - Я же говорил, ничего интересного, - на удивление беспечно подтвердил он. - Я-я просто… - девушка наскоро стянула резинку с волос и кинула на пол, после чего тут же потянулась за ней. – Резинку поднимала… «Чёрт, надо было в окно». Она и представить не могла, как жалко это выглядело. И тем не менее, Кэсс подняла резинку и взглянула на литературоведа. - Никто за вами бегать не собирался! – важно подняв палец, проворчала художница и развернулась к лестнице. – А вы выглядите так, как будто для вас это совершенно обычное дело. - То есть, я должен был удивиться, увидев тебя здесь? – заулыбался Какаши. – Может, так бы оно и было, не заметь я тебя с самого начала. Окончательно разозлившись, Кэсс топнула ногой и раздражительно прокричала «Бака-сенсей!», забыв о присутствии других учителей в школе. Однако, мужчина об этом не забыл, и после громкой реплики заметно смутился. Не зная что делать, девушка сделала вид, что забыла что-то сделать, и, закинув сумку на плечо, побежала к лестнице, где столкнулась с Цунаде. - Ой, простите, бабушка! – наскоро крикнула ученица, спускаясь дальше. - Какая я тебе бабушка?! – гневно воскликнула ей вслед уборщица. Она ещё не забыла тот случай с Какаши-сенсеем… В итоге Кэсс чуть ли не кубарем вывалилась из дверей школы. Кстати говоря, как раз там её и поджидали Кана и собравшаяся гулять компания, состоявшая из Тентен, Ли, Наруто и Сакуры. Погода была относительно неплохая, поэтому Кэсс не видела причин отказываться от весёлой прогулки. - Эро-сэннин уже совсем поехал, даттебайо! – жаловался по дороге блондин, записанный на его элективы биологии. – Вместо того, чтобы изучать что-то действительно крутое, вместо этих лягушек. Что-нибудь такое, что могло бы вырвать Саске из лап этого химика Орочимару-сенсея. - Не волнуйся, Наруто-кун, я верю, что тебе удастся вернуть Саске-куна обратно! – в своём тоне подбодрил его Ли. - Вот именно, хватит жаловаться, - хмыкнула Сакура. Кана начала негодовать на Анко, учителя гимнастики, мол заставляет упражняться, а сама на уроках вовсю уплетает данго. Но явным героем дня был преподаватель дополнительных уроков вероисповедания Хидан-сенсей, задумавший устроить настоящий ритуал с помощью одного из учеников. - Для нашей школы это уже мелочи, - тяжело вздохнула Кэсс. – Что уж говорить, ведь она названа в честь нашего химика. У всех в честь великих деятелей науки и культуры, а у нас «Школа имени Орочимару». Тентен с улыбкой на лице развела руками, видимо, уже давно смирившись с ненормальностью своего учебного заведения. Неудивительно – Гай-сенсей, заведавший кружком физкультуры, куда входила девушка, тоже имел некоторые западки и странности. Точнее говоря, их было очень даже много. - А я слышала, в школе Сунагакуре всем заведует ученик, - Сакура задумчиво приложила палец к губам, размышляя, чьи же методы безумнее. - Если ты про братика Гаарика, можно не беспокоиться, - вступилась за красноволосого друга Кэсс. – Уж он там точно порядки наведёт. - Так это Гаара-кун? – Наруто от неожиданности раскрыл глаза. – А я ещё даже в студсовет не попал… - Какой тебе студсовет, дурак? – его приятельница закатила глаза. – Сначала оценки подними. - Подниму, подниму, даттебайо! Через полчаса компания начала постепенно расходиться. Последними остались Кана и Кэсс. - А теперь расскажи мне, что сегодня было на твоём элективе, - первая хитро сощурила глаза, пристраиваясь ближе. - Ты только для этого осталась здесь?! – возмутилась другая девушка. - В основном – да, - не стала скрывать Кана. – Давай, давай, тебе всё равно не скрыть от меня ничего. И так каждый раз. Даже если не происходило ничего интересного, Кэсс всегда рассказывала о дополнительных уроках литературы, стараясь говорить всё менее подробно, чтобы не выдавать особой радости. - Всё с тобой понятно, - заключила Кана. – Не представляю, как ты будешь во время учёбы Какаши-сенсея жить. «Вот чёрт, на больное». Кэсс раздражённо стукнула подругу по голове и пошла дальше, не желая продолжать разговор. Вскоре они дошли до перекрёстка, где и расстались.***
Обыкновенно лёжа на диване и листая беседу класса, Кэсс наткнулась на весьма неожиданную новость: «Говорят, к нам второй преподаватель по литературе придёт». Мода у них в школе была такая – по несколько преподавателей одного предмета на класс. Так было с химией, физкультурой, а теперь и с литературой. Задумавшись об этом, девушка вспомнила Цунаде, исполнявшую обязанности вахтёра, уборщицы и главного медика сразу. Из-за новых сплетен художнице стало не по себе. Теперь она просто не могла представить кого-то на месте Какаши-сенсея. Весь мир словно находился в бесконечном суетливом потоке жизни, в то время как в его кабинете царила вечная атмосфера тишины и покоя, свойственная лишь немногим людям, нравившимся Кэсс. Она глубоко погрузилась в свои мысли, включив музыку из своего плейлиста, изредка поглядывая на своего ворона, сидевшего на подоконнике и увлеченно копошившегося в ветвях дерева, заглядывавшего в окно. Такие картины ранней осени вдохновляли её как ничто другое, поэтому художница вскоре достала карандаш и начала постепенно наносить на бумагу наброски будущей картины. Вечером, когда солнце зашло за горизонт, и вдохновение ушло вместе с ним, пришли уроки. Большое количество домашней работы, занявшей весь оставшийся вечер.***
Утро обыкновенно не задалось. Кэсс поставила будильник на полчаса позже обычного, а проснувшись, вскочила с постели и стала собираться. Преодолев все пределы человеческих возможностей, через двадцать минут девушка пошла в школу. Точнее, побежала. И только после этого вспомнила, что первого урока у них не было. «Не возвращаться же», - вздохнула художница, стоя уже у ворот. Как и ожидалось, никто из класса ещё не пришёл. Но в коридоре сидел президент клуба журналистов, Рокеро, словно поджидавший кого-то. Пройдя мимо и убедившись, что объектом его заинтересованности была не она, Кэсс со спокойной душой направилась в раздевалку. Однако только она собралась идти на свой этаж, как на входе в крыло Рокеро её задержал. - Хоть бы поздоровалась с бывшим товарищем. - Знаю я твоё «поздоровалась», уже побывала в твоём клубе, спасибо, - хмыкнула девушка. - Да ладно тебе, я просто поговорить хочу. К тому же у тебя всё равно первого урока нет, да? – журналист невинно развёл руками, хотя его лицо выдавало какой-то подвох. – Посидим, повспоминаем времена нашей команды. Ты, я, ну и Изао… - Отвали от меня, извращенец. Не помню, чтобы ты когда-нибудь дорожил нашей командой. Всю работу делали только мы вдвоём, пока ты чёрт знает чем занимался. Совпадение то или нет, но с лестницы начали доноситься спокойные мерные шаги, и вскоре показался черноволосый парень, некогда бывший с ними в тройке. - Чего проход загораживаете? – холодно поинтересовался он, встав рядом. - Изао-кун, скажи ему! – воскликнула Кэсс, обрадовавшись прибывшему спасению. – Мне идти надо, а на этого придурка вдруг ностальгия напала. Рокеро начал возмущаться, сменив положение атаки. Теперь он неожиданно начал наезжать на Изао. И хотя тот терпел предельно долго, в конце концов не смог сдерживать себя и ударил парня в живот, чтобы хоть как-то его заткнуть. - А ну-ка расходитесь, затеяли тут чёрти что! – заорала бабуля Цунаде, прибывшая на пост вахтёра. - Тц, - досадно цокнул Рокеро, потеряв возможность размять кулаки. – Ну и ладно. Пойду клубные бумаги разбирать. Кэсс, чересчур обрадовавшись и засияв, чуть не припала к ногам своего спасителя. - Господи, аригато. - Ты это мне? – недоумевающе спросил Изао. После энергичного кивка он ухмыльнулся. – Сам бы век с ним не виделся. Что ж, мне пора идти. Бывай, - он махнул рукой, уже двигаясь в сторону расписания. И вот девушка снова осталась одна. Но это было и к лучшему: она поднялась на третий этаж, где должен был быть первый, а точнее уже второй урок, достала телефон и под свой плейлист начала листать ленту. Впрочем, как и всегда. Минут через двадцать пришла Кана, с увлечением начавшая рассказывать о какой-то очередной истории, случившейся с ней по дороге в школу. Они были первыми из всего класса. - Как всегда никого нет? – послышался рядом тяжёлый вечно утомлённый вздох. – Вот же гемор, - стоявший рядом с ним и активно жевавший чипсы Чоуджи кивнул. - И тебе доброго утра, Шикамару-кун, - ухмыльнулась Кэсс. – Кстати говоря, нам что-то задавали по истории? - Сегодня у нас опять заменяет Хаширама-сенсей, а он никогда не проверяет. Так что, считай, что ничего, - парень развёл руками. - Хаширама-сенсей! – обрадовавшись новости о смене преподавателя, Кэсс довольно улыбнулась. Заменявший был одним из лучших учителей в этой школе: добрым, весёлым и довольно снисходительным. В отличие от Тобирамы-сенсея, с которым было сложно найти общий язык. Если вообще возможно. Постепенно остальные одноклассники начали собираться в привычные компании, обсуждая вещи, которые таким простым творческим личностям, как Кэсс, были не особо интересны. За считанные секунды до звонка к дверям кабинета выбежал Хаширама-сенсей и начал второпях подбирать подходящий ключ. Судя по прядям волос, неаккуратно свалившимся на его лицо, он либо проспал, что было в его духе, либо пропустил свой автобус, что было в духе района, в котором он жил. Уже спустя пару минут ученики обустроились в кабинете истории, а Хаширама-сенсей достал учебник и яростно стал листать несчастную книгу в поисках нужной темы. - А я всегда говорю, что в этих учебник фиг что найдёшь, - фыркнула Кэсс, от скуки не знавшая, что делать. Неожиданно изрядно потрёпанная книга захлопнулась, Первый Хокаге взглянул на класс и с широкой улыбкой на лице объявил: - Тобирама сообщил мне, что вы полностью прошли тему крестовых походов, верно? – ученики оживились, услышав бодрый голос учителя, явно хотевшего предложить неплохую идею. – В таком случае, мы сделаем по теме рыцарей Средневековья проект. Глобальный, нет, наиглобальнейший проект в истории школы имени Орочимару! Наруто встрепенулся, представив себе эту картину. - Мы будем сражаться? - Да! - Мы будем тренироваться? – подхватил Ли. - Да! - Мы будем убивать? – в глазах Саске мелькнул огонёк. - Да, да и ещё раз… Стоп, что? Ладно, неважно, в любом случае, вы сможете делать всё, что захотите, ведь нам предстоит организовать настоящий рыцарский турнир!***
На уроке ученики, загоревшиеся желанием организовать такое серьёзное мероприятие, или же просто радовавшиеся нестандартным урокам истории обговорили дальнейший план действий. Кэсс обрадовалась, когда именно ей доверили раскраску костюмов, за создание которых в свою очередь взялись другие. - Всё-таки вы, Хаширама-сенсей, учитель хоть куда! – широко улыбнулась девушка, зарядившаяся положительным настроением на весь оставшийся день. - Может и так, но не советую говорить об этом Тобираме, - историк усмехнулся. – Ладно, не время для разговоров, работайте. Кэсс не врала: ей действительно нравились оживлённые возгласы бездельников с задних парт, обычно спавших во время нудных лекций, бурное обсуждение предстоявшего торжества, полные ужаса визги при виде зашедшего физрука Гай-сенсея и последовавшие после этого крики «Оденьтесь!». В этой неловкой ситуации Хаширама даже пропустил мимо ушей многочисленные ругательства со стороны учеников. Урок закончился так же быстро, как и начался. Но только прозвенел звонок, каштановолосый учитель подошёл к Кэсс, отчего та потеряла дар речи. - Знаешь, раз уж ты у нас ответственная за внешний вид нашего турнира, позволь мне возложить на тебя ещё и работу с декорациями. Нам нужно около трёхсот флажков четырёх разных цветов, для тебя же это не проблема, верно? - Трёх…сот? – только и смогла вымолвить девушка, ушедшая в расчёты материала в доме. - Конечно, я могу чем-нибудь помочь, но с аккуратностью у меня, как и у многих твоих одноклассников, проблемы. Но если ты согласишься, я обещаю сводить тебя в кафе за свой счёт после турнира. - Кафе за ваш счёт? – Кана навострила уши, хищно пододвинувшись ближе. - Это не тебе, - отрезала Кэсс. - Но мы ведь почти полноценный комплект! - Когда у меня проблемы, ты так не говоришь. Хаширама наблюдал за перепалкой, всё больше хмурясь от набегавшей в кабинет напряжённой атмосферы. - Что ж, хорошо, вы свободны, - выпроводил девушек он и тут же закрыл дверь, оставив подруг выяснять, кто виноват в этом поступке учителя.***
Предстоящий проект словно дал Кэсс новую мотивацию, что посопутствовало и новым порывам вдохновения. Она поняла, что временный уход Какаши-сенсея не такая страшная беда (в конце концов, можно избежать многих неловких ситуаций). Но как бы художница себя ни утешала, в её сердце всё ещё чего-то уверено не хватало, а на бумагу выводились лишь какие-то позднеосенние депрессивные зарисовки и даже целый пейзаж дождливого хмурого дня. Уже по этим признакам любой её знакомый мог заявить, что знаменитая Кэсспрессия уже не за горами. - Братик Гаарик, - протянула Кэсс в трубку телефона, бесцельно слоняясь по комнате. – Братик Гаарик, найди для меня время… Но президент студсовета Суны в последнее время был слишком занят похожим историческим проектом, уже разносившимся по улицам слухами о своей масштабности. Единственным оставшимся «в живых» другом Кэсс был Одасаку, её большой чёрный пернатый ворон. - Как-то уж слишком одиноко, - проныла девушка, глядя в окно. Заметив скептический взгляд питомца, она раздражённо добавила: - Даже для меня слишком. Она уже намеревалась присоединиться к какой-нибудь компании из класса, хотя прекрасно знала, что будет чувствовать там себя как не в своей тарелке. Но все возможные варианты затмил один – остаться дома и непрерывно смотреть любимые сериалы, попутно уплетая дешёвый рамен из магазинчика неподалёку. Из дневниковых записей Каны: «Недавно изученный мною Кэсспрессионый период длится от нескольких дней до, в крайних случаях, недель. За это время объект окончательно разочаровывается в реальном мире и погружается в виртуальный. Способы устранения: неизвестны. Обычно проходит само собой, прямо как в наших больницах. Последняя замеченная Кэсспрессия: три недели до прихода Какаши-сенсея в школу».