Fashion is my profession

      — Привет, мам! — улыбаюсь во фронтальную камеру, глядя на экран смартфона, на котором сейчас было лицо моей мамы. Я развалился на диване после тяжело дня наполненного судебными тяжбами и даже не ожидал звонка родителей в Line*. Вообще, когда Сейя объяснял родителям, как пользоваться этим приложением и звонить по видеосвязи, я думал, что родители, а именно мама, так и не решатся освоить это чудо современной мысли. Если отец еще более уверенный юзер, то мамочка у нас была далека от новых технологий, концентрируясь на домашнем очаге.       — Ятен, милый, что-то ты похудел, где Минако?       — Это фильтр, мам, не переживай, Мина кормит меня на убой. Она в ванной.       — Ладно, смотрите мне! — строго сказала ма.       Если рассуждать цитатой: «Жену выбирают по матери, а мужа по отцу», то я действительно до встречи с Миной мечтал о такой заботливой жене, как мама. Я не знаю, как ей удается всё помнить, всё делать, терпеть скверный характер отца и оставаться спокойной. Она была настоящей главной женщиной всего нашего семейства. Минако пережила страх и огромный стресс в день, когда я знакомил её с родителями. Если отца Минако не боялась совершенно, будучи полностью уверенной в том, что её обаяние его покорит, то именно встречи с мамой она боялась, как ничего в своей жизни.       — Мам, я тут на галстук посадил пятно жирное, а его Минако мне подарила, не хочу её расстраивать, чем оттереть?       — Попробуй сначала солью засыпать, а потом аккуратно, Ятен аккуратно, стряхнуть, потом промокни теплой водой и капни чуть-чуть моющего средства для посуды.       — Для посуды? Мам! Итальянский галстук!       — Дослушай! Аккуратно намыль, не задевая лишней ткани, смой, а потом промокни полотенцем. Как только всё это сделаешь, через хлопковую салфетку аккуратно прогладь.       — Сколько раз ты сказала слово «аккуратно»?       — Ятен, я тебе еще раз повторяю, аккуратно! Ты же не хочешь, чтобы Минако расстроилась. А! Так чего я звоню! Отец хочет, чтобы вы приехали погостить.       — А где там папа?       — Сейчас. Дорогой! — картинка на экране стала похожа на смерч и после маминого теплого обращения к отцу на моем экране появляется его лицо.       — Привет оболтус! Где моя красавица?       — Она в ванной, па. Ты чего вдруг решил нас в гости позвать?       — Не люблю, когда ты задаешь глупые вопросы. И вообще-то нужно уже что-то решать, — я сразу понимаю, что он хочет сказать       — Решай с Сейей, он не собирается меня слушать, — недовольно сказал я. Отец мне что-то ответил, но я не услышал, потому что Минако начала визжать из ванной. Я даже не успел выбежать к ней, она выскочила, радостно визжа и прыгая на месте.       — Да! Да! Ятен! Мы беременны! — она держала в руке заветную полоску и размахивала ей над головой.       Если, услышав хорошие новости, мама и папа тоже начали всячески эмоционально распинаться, визжать и плакать, то я как-то не осознал. Просто скатился на диване.       — Ятен? — Минако подлетает ко мне и, садясь рядом со мной, обнимает меня и много раз целует в щеку, но замечает мой шок и бледнее — Ты что? Не рад?       — Эй! Оболтус! Приди в себя! — мама с папой всё еще видят, что происходит через смартфон. До меня доходит, медленно, но уверенно.       — Это что получается, птичка мне подарит мне птенчика?       — Д-даа! — слышу я сразу три голоса: мамы, папы и Минако.       — Охуеть. — единственное, на что я сподобился, понимая, что я скоро стану отцом.       — Э! Ну ты при мамашах то не выражайся! — выдает отец — Короче, давайте, как только у вас появляется возможность приехать, ноги в руки и к нам, — договорив, отец отключается.       — Мина, ну, то есть это не шутка?       — Ятен, ты дебил? Это ты шутишь сейчас или издеваешься? Я тебе сказала, я беременна. — Минако говорила, как никогда серьезным голосом и выражением лица. Она явно расстроилась, видя мою реакцию, но, когда до меня окончательно дошла реальность всего происходящего, я, наконец, выбросил телефон из рук и крепко обнял жену.       — Прости, прости-и, я просто дурак, просто не думал, что всё это так быстро происходит. Я люблю тебя, милая.       — Нет, ты не любишь меня. Ты издеваешься, — она выпутывается из моих объятий и, сложив руки на груди, надувает губы, отодвинувшись от меня на другой край дивана.       — Минако, прости, правда. Я честно не хотел, чтобы так получилось. Я рад, правда, я очень счастлив, что у меня есть ты, а скоро появится и наш ребенок. Не обижайся, сейчас не время ругаться.       — Тогда скажи: «Повелительница Минако, я положу к твоим ногам весь мир, отдамся сам и признаю, что Человек-Паук стремный!»       — Но он не стремный!       — Спать будешь на кухне!       — Ладно. Повелительница Минако, я положу к твоим ногам весь мир, отдамся сам и признаю, что Человек-Паук стремный.       — Ты правда-правда рад? — она снова веселеет в купе с чувством победы над тем, что Пенис Паркер лох, и я признал это. Но честное слово, это сейчас было такой херней в сравнении с тем, что моя девочка станет мамой.       — Правда рад, — я придвинулся к ней и тепло обнял.       — Я люблю тебя, папа Ятти.       — Я тоже люблю тебя, милая.