Принцесса и лютоволк

      Война оказалась совсем не тем, чем казалась из уютных покоев Красного Замка, Утеса Кастерли или дома на колёсах. Мирцелла успела навидаться всякого, но на турнир, где благородные рыцари в сверкаюших доспехах бьются за победу…это не было похоже даже на общую схватку.       Быть может, южные рыцари воюют иначе, но молящиеся деревьям северные воины из-за Перешейка презирали как Семерых, так и власть Железного Трона. Битв почти не было, как не было и того, кто мог остановить вторжение волков в человеческом обличье.       Тысячи северян в кольчугах, лохматых мехах и вареной коже явились, чтобы грабить, угонять скот и брать пленных. Лорд Баквелл зря надеялся отсидеться за стенами, люди короля Робба взяли его замок приступом. Сам лорд был жив, но лишь потому, что был пленником самого Робетта Гловера.       Девушка просидела время штурма в шатре, под присмотром угрюмого бастарда и его безмолвного белого страшилища. Сноу очень метко прозвал его Призраком.Служанки и септа были рядом, но принцессе было не до них. Она вспоминала, что успела услышать о бастарде от его сестёр.       Санса говорила о нем снисходительно, а вот младшая защищала. Мирцелла невольно улыбнулась, когда вспомнила, что Арья пересказала слова Джона, сравнившего Джоффа с девчонкой. Джофф тогда носил длинные волосы. Кажется, Сноу тогда хотел стать дозорным...       Принцессе пришло в голову, что ей почти не грозит разоблачение. Возможно, Санса или Арья могли бы ее узнать, но едва ли они ей встретятся. Что с Арьей, Мирцелла не знала, зато Санса оставалась в Красном Замке. А бастард и Харвин клюнули на ложь септы Эглантины.        — Пока северяне думают, что я Розамунда и стою самое большее, пару сотен золотых, — думала Мирцелла. — Может, все обойдётся, меня выкупят, а северяне так и не узнают, кто им попал в руки?       Даже если бы Мирцелла хотела сбежать, она бы отказалась от этой затеи. Ее охраняли, пусть и обеспечивали условия, достойные благородной леди. Так, ночь после взятия Оленьих Рогов она провела в гостевых покоях лорда Баквелла.       Возможно, будь у северян женщины-воины, то они с ней и ночевали бы в одной комнате. Но и так днём и ночью ее охраняли, пусть Сноу и оказался не таким букой, как ей казалось сначала. Она пыталась его разговорить и он ей отвечал, сначала неохотно, но принцесса была терпелива.       В пути их лошади шли рядом.Мирцелле иногда больше нравилось ехать верхом, а не сидеть в повозке. Скакун Джона был мышастым мерином. Призрак привык бежать рядом со стременем хозяина, но порой пропадал и охотился в лесах на зайцев.       Бастард его отлично выучил и девушка помнила, как легко волк расправился с всадником. Вздумай она ускакать, Призрак возьмёт след, нагонит ее и загрызет несчастную кобылку Мирцеллы. Ее саму волк не тронет, ведь живая Розамунда Ланнистер стоит пару сотен драконов. Целую кучу золота.       Джон мог порой казаться приятным, но он точно такой же волк, как и все в этом войске, ненавидящий Ланнистеров и желающий отомстить за смерть Эддарда Старка. Разве что более юный, чем прочие и чуть лучше воспитанный. Вдобавок, пытавшийся свергнуть Джоффри Хранитель Севера был отцом Джона.       В походе бастард отпустил бородку и стал еще больше похож на покойного десницу. Но полоса на гербе напоминала, кто он. Винтерфелльский Бастард, внебрачный брат короля Робба, рыцарь без замка. И Джон точно не станет упускать свой зеленоглазый мешок золота…а ведь он наверняка так о ней думает…       Северяне двинулись после Оленьих Рогов на восток, к Грачиному Приюту. Они нисколько не опасались ни дядю Тириона, ни ее лорда-деда. Дядя не мог бросить столицу, а дед был далеко, сражался с речными лордами. Дядя Станнис мог быть уже у стен столицы, но он тоже враг.        — Что же со мной будет, если дядя Станнис возьмёт столицу? — порой приходило в голову Мирцелле. Она успокаивала себя, что наверняка дедушка и Тиреллы уже идут к Королевской Гавани. Принцесса старалась убедить себя, что даже если обман раскроется, матушка не пожалеет золота на выкуп.       Принцессе пришло в голову, что Молодой Волк мог бы взять ее в жёны. В Винтерфелле Робб ей очень понравился, он так мило ей улыбался и они танцевали… Мирцелла и Робб могли бы примирить их дома. Как принцесса Дейнерис Таргариен и принц Марон Мартелл. Хотя…королева Мирцелла звучит куда лучше.       Но пока она оставалась Розамундой, в Красном Замке Розамуда притворялась принцессой, Робб воевал где-то на Западе, а люди Робетта Гловера шли с огнём и мечом по Королевским землям. Словно вырвавшиеся из ледяного пекла демоны, они были жестоки и несокрушимы.       Грачиный Приют уже пережил осаду, его пытались осаждать войско Крэббов, Боггсов, Брюнов и других обитателей Расколотой Клешни. Лорд Стонтон едва сумел от них отбиться и убил командовавшего ими наследника лорда Лютого Логова, но через несколько дней нагрянули другие враги.       Лорд Уильям Мутон со своими рыцарями соединился у стен Грачиного Приюта с подошедшим с запада Гловером. Против такой силы Стонтон не смог устоять, его замок пал и был разграблен. От Грачиного Приюта победители, обремененные добычей и пленными, отправились в Девичий Пруд.       Город охраняли северяне в белых плащах, с черной секирой, эмблемой лорда Сервина, которому служили Кайл Кондон и Джон Сноу. Над воротами развевались белые знамена с лютоволком Старков, а над главной башней замка ветер с моря трепал знамя лорда с красным лососем Уильяма.       Такую же эмблему носили и воины лорда Мутона, но их было немного. Часть воинов Девичьего Пруда перебили люди её лорда-деда, часть сражается под знаменами Талли. Джон рассказал ей, что до прибытия лорда Сервина хозяин Девичьего Пруда заперся в замке, позволив людям Горы разграбить город.       Теперь в Девичьем Пруду собрались четыре тысячи воинов Севера, которыми командовал Робетт Гловер, наследник Темнолесья и опытный полководец. Его старший брат, Галбарт Гловер, правил из деревянного замка Волчьим Лесом, который подступал к Винтерфелл и куда Старки ездили на охоту.       Сейчас Галбарт Гловер был на Западе, вместе с конниками Темнолесья он сражался под знаменами Молодого Волка. А Робетт в войске лорда Болтона командовал авангардом. Джон пояснил, что Гловеры весьма сильный и влиятельный на Севере дом, но его глава носит скромный титул владетель.        — Владетель…на Севере это нечто вроде ленного рыцаря, миледи, — говорил ей Джон. — Обращаться можно «сир», но Гловеры и Толхарты,еще один дом владетелей,весьма могущественные и уважаемые дома, поэтому обращаясь к главе дома можно смело говорить «милорд».        — У нас, на Западе, Свифты дом ленных рыцарей, но они тоже считаются среди самых сильных знаменосцев Утеса, — припомнила Мирцелла. — Раньше они лордами были.       Мирцелла вместе со своей маленькой свитой разместилась в Башне Джонквиль, за стенами твердыни лорда Уильяма, но под охраной северян. Принцесса знала, что она считается их пленницей, да и льстивый лорд Мутон,рыхлый и бледный, казался ей каким-то скользким. Возможно и волки ему не доверяют.       Лорд Уильям был дальним потомком королей Девичьего Пруда, последнего из которых звали Флориан Пятый. Его убили андалы, но перед этим было не меньше четырёх Флорианов-королей. Быть может, самый первый и был тем самым Флорианом-Дураком из песен.       Был в городе и знаменитый пруд, в котором купались Джонквиль с сестрами, а башня, в которой теперь жила принцесса, называлась в честь возлюбленной Рыцаря-Шута. Хотя мейстер Пицель говорил, что Флориан, если и жил, не был рыцарем. В Век Героев их не было. А лорд Уильям вовсе не был героем.