Принцесса и лютоволк

      Когда армия Севера достигла Оленьих Рогов, до них дошли вести о осаде Королевской Гавани. Армия лорда Рендилла Тарли была разбита близ Сумеречного Дола и Дейнерис Таргариен двинулась на столицу. Значительная часть сил Таргариен была за Черноводной, где полыхали устроенные Квиберном пожары.       Дотракийская кавалерия грабила Запад и едва ли могла быстро прибыть к Королевской Гавани. Возможно, Ланнистеры и их знаменосцы сумеют пустить кровь лошадникам, возможно, все будет наоборот и им придётся отсиживаться за стенами замков.       Больше всего Джон опасался драконов. Дотракийцы где-то далеко, кракены враг привычный, а дорнийцы и воины-рабы Дейнерис не казались чем-то, что не одолеют мечи и стрелы северян. К счастью, взлететь мог лишь один дракон, самый маленький.       Лорд Баквелл изрядно нервничал. Однажды он уже побывал в плену у северян и появление у стен его замка многотысячного войска под знаменем Старков отбило у него желание перебегать на сторону Дейнерис. Для верности, Джон решил оставить в замке гарнизон во главе с Русе Рисвеллом.       В Речных землях их встретило небольшое войско Морса Амбера и Русе Рисвелла. После катастрофы в Великой Септе они охраняли Город Лорда Харровея, помогая лорду Руту, сильно опасавшимся разбойников и банд дезертиров.       Воронье Мясо встретил весть о возможной битве с дорнийцами с удовольствием. Амбер имел старые счеты с ними. Старый вояка беспокоился, что может пропустить возможность пустить кровь «презренным пустынникам» и высказал это Джону наедине.        — Дорнийцы, — говорил Воронье Мясо Джона, раздраженно расхаживая по комнате. Его обсидиановый глаз тускло сверкнул в свете свечей. — Я хочу пустить кровь дорнийским скотоложцам, у меня к ним счёт за моих мальчиков. Я был кастеляном Последнего Очага, когда они погибли…        — Обещаю вам, милорд, что поставлю вас на тот фланг, против которого встанут дорнийские копейщики, — серьезно произнёс Джон.        — Вы не прогадаете, лорд Старк, — старик улыбнулся, этот скорее походило на оскал. Амбер напоминал старого медведя. Сходство усиливал потрепанный плащ из шкуры снежного медведя. — Я клянусь, что не опущу свой топор прежде, чем драконье знамя не окажется втоптано в грязь…       Сыновья Морса Амбера были убиты на Трезубце, когда северные латники атаковали дорнийцев принца Ливена Мартелла. Воронье Мясо кипел желанием отомстить южанам, а вот младший Рисвелл, недавно взявший в жёны одну из дочерей лорда Бракена, не возражал против назначения кастеляном.       Молодой Рисвелл пришёл вместе с Вороньим Мясом воевать с лордом Коннингтоном и его карманным драконом. Драться им почти не пришлось, что Русе, похоже, устраивало. Однако трусом он не был и когда армия Севера вошла в Город лорда Харровея, к ним присоединились и воины Русе Рисвелла.       Лорд Джонос послал с зятем полторы сотни всадников под знаменем с огненной лошадью. Бракен был уже немолод и Каменную Ограду должна была унаследовать его дочь. Возможно, болезнь лорда Джоноса и была лишь предлогом, но все же он отправил воинов под знамя Томмена.       Фреи вели собственную войну. От мейстера лорда Баквелла Джон узнал о взятии Сигарда, который защищал гарнизон Фреев. Маллистеры жили пленниками в Гулкой Башне, а Чёрный Уолдер не столько охранял город, сколько надзирал за лордом Джейсоном.        — Мы и без хорьков управимся, милорд, — весело сказал Джону Харвин. Капитан, как и многие люди Винтерфелл, недолюбливал Фреев. — С такими друзьями как они и врагов не надо.       С потерей Сигарда Переправа лишилась тысячи воинов, а железные люди утвердились в Речных землях. Эурон прошелся вдоль всего южного побережья Простора, прежде чем отправился домой, по пути грабя Запад. Настал черед и земель Рек и Холмов. Джон надеялся, что Север не заинтересует пиратов.       В Речные земли зима уже пришла, а теперь наступил черед и Королевских. Снега выпало не так уж много для Севера, хотя для живущих среди песков дорнийцев этого может оказаться довольно. Джон привёл на юг двенадцать тысяч мечей, всех, кого смог собрать.        Рыцари Белой Гавани и северные латники восседали на тяжёлых боевых конях, привыкших к холодам. Невысокие горные пони и вовсе могли прокормиться едва ли не на голых скалах, не уступая в этом своим хозяевам. Возможно, дорнийские скакуны и хороши в пустынях, но никак не для зимней войны.       Северяне веками куда больше боялись бесславной смерти от голода и холода, чем гибели на поле брани. Стена стояла нерушимо, а море, вопреки ожиданиям, не замерзло настолько, чтобы по его льду упыри и их хозяева могли бы обойти творение Брандона Строителя.       Джон подозревал, что его бы подняли на смех, расскажи он знаменосцам о том, что побудило его идти на юг. Уверенности, что Иные не пройдут, хватило, чтобы знаменосцы прислали войска для похода против Дейнерис. На Перешейке к этой армии присоединились сотни стрелков болотных кланов.       Это была лишь тень той армии, что привел Робб на помощь Риверрану. В лучшие годы Север мог послать в битву тридцать тысяч мечей…хотя теперь и этого войска могло быть достаточно, чтобы удержать корону Томмена. Считая гарнизон столицы, они имели численный перевес над армией Дейнерис.       Северяне по пути остановились в Харренхолле, огромном замке лорда Бейлиша, который предпочитал пока жить в Долине. Мизинец выдал дочь за Гарри Хардинга, став тестем нового Защитника Долины. Не считая людей Лина Корбрея, Долина не участвовала в войне, зато нажилась на продаже продовольствия…       Джон подумал, что Робб разгневался, узнав, за кого теперь бьётся его брат. Молодого Волка до сих пор любили на Севере, хотя зимой на Севере войну на юге предпочитали голоду дома.Дейнерис уже растеряла половину своих драконов и многие из лордов уже предвкушали скорую победу.        — Армия дорнийцев, евнухов с копьями, кракенов и перевертышей, — Роджер Рисвелл усмехнулся себе в бороду. — Может, где-нибудь у Староместа или за Узким морем это и сила, но по мне, это просто орда неудачников. Тарли ослабил их, осталось лишь добить и посадить дочь Безумного Короля в клетку…        — Или пустить коронованную шлюху по кругу, — хохотнул подвыпивший Чёрный Доннел, заставив сира Вилиса поморщиться. Флинт стоял около большого стола из красного дерева, на котором была расстелена карта Королевских земель.        — Дотракийских крикунов нелегко побить, а Безупречных прозвали не просто так, — заметил Робетт Гловер. Лорд был облачен в алый камзол с вышитым на груди серебряным кольчужным кулаком. — Эти евнухи отлично вымуштрованы и не чувствуют боли, хотя умирают от мечей и стрел как обычные люди.        — Это лучше, чем с упырями рубиться,те дерутся,пока на куски не порубишь, — пожал плечами Харрион Карстарк. — А как насчёт драконов, лорд Старк? Сколько их теперь?        — Остался один здоровый и один раненый, — ответил Джон. — Но если дойдёт до битвы, то раненный может выдыхать огонь и на земле. На наше счастье, ранен именно тот дракон, на котором летала Дейнерис. Сама она тоже ранена и не сможет сесть на своё чудовище.        — Милорды, раз драконы молоды, то и убить их проще, — произнес сир Вилис Мандерли. — Смерть входит дракону в глаза и никуда иначе, однако более молодым драконам стрелы и болты могут пробить шею и брюхо.        — Любопытно, выдержит ли дракон подобный подарок? — Робетт Гловер положил на стол длинную стрелу из белой чардрева древесины. — Не одни Блэквуды пользуются такими стрелами, хотя не думаю, чтобы кому-то из моих предков довелось стрелять по дракону. Да и вообще северянам, кроме…        — Билли Барли,он убил дракона при Тамблтоне, когда служил лорду Бенджикоту Блэквуду, — неожиданно сказал Чёрный Доннел. — Хотя дракон уже умирал. Он скорее добил, чем убил.        — И все же грех не воспользоваться шансом лишить Дейнерис ее преимущества, — заключил Джон, возвращая стрелу Гловеру. - Пусть лучники бьют дракону в глаза,по возможности,разумеется.       Джон был готов поклясться, что лорд Баквелл испытал облегчение, когда северяне оставили его владения. Гарнизон Русе Рисвелла был меньшим злом, при всем старании, он не мог истребить зимние запасы лорда Оленьих Рогов подчистую.       Старк ехал во главе колонны под знаменем с бегущим лютоволком. Призрак бежал рядом со стременем, а позади Джона ехали латники в серых плащах. Юноше невольно вспомнилось, как он в первый раз прибыл под стены замка Баквеллов, будучи под началом сира Кайла Кондона.       «Бедный старый сир Кайл. На Север вернулись лишь его кости.»       Тогда он был жив,а Джон думал, что его пленница лишь дочь Ланнистера из Ланниспорта. Сейчас Мирцелла стала самым дорогим для него человеком. Не будь ее, он сражался бы под другими знаменами. Или надел чёрное и стоял бы на Стене, высматривая приближающихся врагов, живых и мёртвых.       «Если бы еще раньше не сложил голову, как Робб, Кайл Кондон, Халис Хорнвуд и многие другие.»       Джон сделал свой выбор в Девичьем Пруду и не раскаивался в нем. Да, он думал о судьбе дома Старков, о Севере, о защищавших город воинах…но и Мирцелла была ему уже не безразлична. Он сражался ради неё с лордом Станнисом и сразится с воинами Дейнерис.       Девушка хотела сопровождать его в походе, но Джон настоял на своём и Мирцелла осталась за надежными стенами Риверрана. Если боги отвернутся от него и он потерпит поражение, бывший замок Талли будет неважной защитой от армии Дейнерис. Даже на Севере было бы нелегко от неё укрыться.       Его войско в лучах восходящего солнца сверкало сталью и яркими знаменами. Водяной Мандерли соседствовал с ключами Локков, конская голова Рисвеллов с секирой Сервинов, белое солнце Карстарков с топорами Дастинов, каменная рука Флинтов с рукавицей Гловеров. Пестрели знамена горных кланов.       Каждого лорда, ленного рыцаря или владетеля сопровождали латники,вольные всадники и сквайры. Под знаменами капитанов маршировали отряды копейщиков, лучников и воинов с топорами. В строю были седые ветераны, помнившие деда Джона, лорда Рикарда, а рядом шагала зеленая молодежь.       Вожди и чемпионы горцев восседали на косматых пони, а их бородатые воины в кольчугах и мехах следовали за ними под звуки волынок. Низкорослые стрелки с Перешейка поблескивали бронзовой чешуей своих нагрудников. Отряд всадников из Каменной Ограды казался чуждым здесь, среди северной рати.       Позади следовал обоз, который прикрывало конное охранение. Прежде чем выступили главные силы, на юг отправились передовые дозоры и разведчики. Север шёл на войну, предпочитая рискнуть на поле битвы, чем бесславно замерзнуть или околеть от голода. Джон знал, что Томмен для северян пустой звук.       «Как и для меня. Я сражаюсь не за Томмена.»