hated

Мисс Чхве упорно пыталась объяснить алгоритм действий, который как мне кажется понял бы даже ребенок. Я сидела на сравнительной политологии, медленно умирая, потому что преподавательница повторила одну и тоже тему четыре раза. И я думаю, как все эти люди, окружающие меня, смогли сдать выпускные и проходные экзамены. Но ответ конечно прост — деньги. Все эти бездари сразу же вылетят из Корё даже не дойдя до итогового контроля, как только начнутся промежуточные экзамены — они не осилят и уже никакие толстые кошельки не помогут. — Всем понятно? — спрашивает мисс Чхве в микрофон, и группа неопределенно молчит, пока некоторые что-то да мычат. О Боже, опять. С момента, как я психанула на Чонгука прошло четыре дня. Сегодня пятница, а это значит, что следующие два дня я не вылезу из библиотеки, питаясь одним кофе да булочками с малиной. Прекрасный план я считаю. Окружение меня перестало волновать настолько, что мне уже просто хочется закрыться где-нибудь и не выходить никуда целую вечность. С каких пор я стала так пессимистично смотреть на мир? Я брела в своих мыслях, попутно пытаясь пройти сквозь толпу студентов, что спешили по домам. Учебный день закончен, ничего себе. Я бы и дальше брыкалась в сильно стиснутых плечах, как меня выдергивают, схватив за плечо. Я оказываюсь в аудитории и сразу же узнаю, чей это кабинет. Мистер Мин без особого интереса разглядывает мой помятый внешний вид. Я уже и забыла, что такое косметика — у меня нет времени. Ночью я учусь, утром я учусь и угадайте, что я делаю вечером? Но от его долгого взгляда мне становится неуютно. — Вы что-то хотели? — устало бормочу я, мысленно подмечая, что профессор хорошо выглядит в черной водолазке с горлом. Я бы даже сказала сексуально. — Плохо выглядишь, — хмыкает он и идет к своему столу. Я злобно цыкаю, сжав кулаки. Он серьезно ради этого меня сюда притащил?! Или у меня так всю жизнь — разочаровываться в парнях? — Если это все, что вы хотели сказать, то я пойду. Я уже развернулась, чтобы уйти нахрен от сюда, как Мин меня окликает. — Стоять. У меня к тебе дело, — он подзывает меня пальцами. Крики за дверью мешают нормально думать, но ждущий взгляд профессора так и говорит мне подойти к нему, пока не поздно. — Да? — скрестив руки, я подхожу. — Ты напишешь курсовую вместо меня, — говорит он. Я в неверии хмурюсь и оборачиваюсь, ожидая, что меня снимает какой-нибудь человек и все это такие шутки. Но ничего не происходит. Профессор решил вконец уничтожить меня? Моя оценка за последнюю работу все еще не дает мне покоя, а тут еще курсовая. — Это не смешно, профессор, — серьезно хмыкаю я, отворачиваясь к окну — не могу терпеть его кошачий взгляд. Что он смотрит? — Разве я шутил? Все серьезно, Манобан. Мне, не важно кто, поручил написать курсовую. Из-за занятости я не смогу сделать ее, к тому же через две недели я уезжаю и тогда точно не будет времени написать. — Вы думаете у меня есть время? — воскликнула я. — Из-за вашего предмета мои оценки не идеальны, а вы еще хотите дать мне задание? Я ничего не успею. Мин раздраженно нахмурился, сняв очки он потер переносицу, будто был не доволен мной. Но черт возьми, он должен понимать, что мне в любом случае не легко здесь. Я записалась на дополнительные консультации, помимо языков, которые я знаю, мне надо знать хотя бы еще один. Теперь к моим знаниям английского, тайского и корейского добавится еще и немецкий. Мне предлагали китайский, но он слишком сложный для меня. — Мистер Мин, у меня правда нет времени, — уже спокойным голосом пробормотала я. — Я знаю Лиса, но я не говорю, что ты будешь делать это просто так, — он улыбается уголком губ от чего я удивленно охаю. — Вы будете платить мне? — Ага, натурой, — усмехается он, взлохматив волосы, но потом серьезно добавляет. — Ты будешь допущена к экзамену по философии, и я буду делать поблажки на моих других предметах. — Другие предметы? — удивляюсь я. — Помимо философии, я преподаю психологию и социологию, которые начнутся у вас в следующем полугодие, — объясняет он и у меня вырывается: — Сколько вам лет? На мои слова он в секундном удивлении замолкает и потом в привычной манере усмехается: — Больше, чем ты думаешь. Профессор выглядел не таким старым, я бы даже сказала, что он совсем не старый, а скорее в том возрасте, когда определить это трудно. Ему точно за двадцать пять, не мог он в таком юном для профессора возрасте преподавать сразу три предмета. Сколько дипломов у него? И сколько раз ему пришлось сдавать экзамены, чтобы его утвердили? Ему больше тридцати? Честно, я даже морщин его не вижу, а только синяки под глазами, которые выделялись на фоне его водолазки, но его это ничуть не портило. — Так вот, чтобы ты без проблемно смогла написать курсовую, ты будешь после занятий приходить сюда, — он ручкой стучит по столу, имея ввиду кабинет, и я нехотя киваю. — Мы будем обсуждать тему и, если что я буду помогать. На эти слова я цокнула. Он говорит так, будто это мне надо. — Как долго я должна буду сидеть после пар? У меня есть и другие дела, — профессор кивает на стул рядом с ним, и я сажусь. — Думаю сорока минут нам хватит, — он смотрит в свой ежедневник и чиркает по нему ручкой. — А какая тема? — я достала из сумки ежедневник. — Мне сказали на любую тему, так что дам тебе полегче, пиши «Проблема достоинства и свободы человека», — он трет руками лицо и откидывается на спинку стула. — Когда я проверял твои рефераты, то понял, что твой стиль написания и изложения мыслей очень похож с моим. Это и сыграло на руку. — А если бы не был похож? — тихо поинтересовалась я, записав тему. — Писал бы сам, — хмыкнул он и потянулся всем телом, как домашний кот. Мин довольно вздохнул, и я неосознанно поняла, что впервые вижу его таким — без напущенной серьезности и издевки в глазах. Он обычный мужчина, мой преподаватель, которого я честно говоря, считала женоненавистником. — Когда нужно сдать курсовую? — Через две недели, ты должна успеть. Неосознанно вспоминаю тот день, у меня было первое занятие по философии. Тогда он сказал, что я списываю и вообще не подхожу к этому месту, ну, а что теперь? Он сам просит меня написать за него курсовую, пусть и с его помощью. — Это так странно, — бормочу я. — Что именно? — спрашивает мужчина. — Вы вроде, как не переносили меня на дух, а сейчас другая ситуация, — улыбаюсь я, следя за его реакцией. — Вот именно, сейчас — другая ситуация, я не могу раздвоится и делать все сразу. — А почему не попросили кого-нибудь из третьего или четвертого курса? Они ведь более опытны. — Даже если и опытны, у многих стажировка и некоторым я не доверяю, — презрительно хмурится он, проверяя время на телефоне. — Через две минуты закончится перемена и здесь будет второй курс, тебе пора. — Да, конечно, — я кланяюсь и иду к двери, пока профессор даже с места не сдвинулся. Выхожу я из кабинета с неопределенным настроением и непониманием происходящего. Я только что взвалила на собственные плечи очередную ношу и причем даже не сопротивлялась. Небольшие, но вроде как зримые плюсы, которые предоставил мне профессор могут помочь мне потом. Я надеюсь. *** Оставшийся день я провожу в библиотеке, погруженная в изучении новой темы и не отрывая взгляда от экрана ноутбука, пока от дела меня не отрывает живот, который заурчал на всю библиотеку. Я сконфуженно сжимаюсь, увидев, как незнакомый парень усмехается надо мной. Какой стыд. Стараясь игнорировать голод и взгляд направленный на меня, я продолжаю строчить. Кто-то очень внушительный садится рядом со мной, ужасно шумно кидая вещи на стол. Я напряженно хмурюсь — вот неужели в огромной библиотеке нет больше места? Я обязательно должна терпеть какого-нибудь задрота рядом с собой? Решив не обращать на него внимания, я погружаюсь в чтение. — Ты вроде как голодная, — отзывается кто-то сбоку. Господи, сиди ты тихо, не издавая ни звука! — Ты очень проницателен, но нет, я не хочу есть, — быстро отвечаю я. — Обычно если общаются с собеседником, то разговаривают лицом к лицу, — между тем весело добавляет он. — Я не настроена на разговор. — Ты всегда такая или у тебя парня давно не было? С громким хлопком откладываю учебник и награждаю, как мне кажется, убийственным взглядом парня. Но потом удивленно ахаю. Передо мной сидел высокий и широкий в плечах брюнет, с улыбкой на губах. Примечательным были его уши, что забавно торчали из-под кепки. — Чего тебе? — устало спрашиваю, ища глазами настенные часы, где уже показывало полшестого вечера. Я просидела здесь больше пяти часов! — Да вот услышал, что тут бедная девушка голодает и решил угостить ее чем-нибудь вкусным, — он подмигивает мне. — Что думаешь? Ты тут уже долго, когда я пришел ты уже сидела здесь. — Ты следил за мной? — Не, ты просто симпатичная, — улыбается. — Так что? Пошли? — Думаешь, что это вот так вот просто? Можно просто улыбнуться и я побегу с тобой куда ты скажешь, — я сосредоточенно делаю вид, что он мне не интересен, держа книгу в руках. — Ну, во-первых, я тебя зову не сексом заниматься, а просто перекусить вместе, я тоже голодный между прочим, а во-вторых, книгу переверни, ты ее вверх тормашками читаешь, — замечает он и я краснею. Господи, как глупо я себя веду! — Имя хотя бы свое скажи, — я сдаюсь и начинаю собирать вещи. — Пак Чанёль, но для друзей Чан, — он помогает, собирая учебники. — Мы не друзья, — спускаю его с небес на землю. — Это пока, мисс которая не хочет говорить свое имя, — усмехается он, ровняясь со мной. — Лиса. — Красивое имя. — Обычное. *** К собственному удивлению Чанёль оказался веселым парнем. За то время, пока мы шли с кампуса в кафе, да бы перекусить, он успел развеселить меня. Рассказывая про себя и своих друзей. Из того, что он рассказал, я поняла, что он на третьем курсе, а также официально является главой братства. А то, что Дженни называла братством лишь «клуб любителей выпить». — Никогда не была в доме братства, — честно признаюсь я, ведь теперь дом Чонгука это лишь общежитие для его друзей. Зачем это называть братством? Чанёль отрывается от поедания своего бургера и удивленно смотрит на меня. — Ты серьезно? — он в спешке проглатывает не до конца дожеванный кусок. Я киваю, а его глаза подозрительно загораются. — В таком случае тебе ахренеть как повезло! — он радостно хлопает внушительными руками. — Сегодня в доме братства посвящение первокурсников, а потом вечеринка. — Посвящение? — в удивлении брови поднимаются. — Конечно, а ты думала мы всех с улицы принимаем? Обряд посвящения обязателен для тех, кто хочет стать членом братства, — гордо отзывается он, положив мускулистые руки на груди. — Говорю же — не понимаю в этом ничего, — пожимаю плечами. — Тогда ты просто обязана побывать там! — Э, честно говоря, я не фанатка вечеринок, — я начинаю судорожно придумывать отмазку. — Я там плохо смотрюсь, а вдруг что-то случится? — Да что случится-то? Я там главный, никто тебя пальцем не тронет, — говорит Чан. — И будто тебе самой не хотелось понаблюдать за этим. Он прав. То, что я увидела в доме Чонгука — это вовсе не то, о чем мне говорил Чанёль. Лишь сборище пьяных рож. Мне было очень интересно увидеть происходящее и почувствовать этот дух братства. Но одной идти не хотелось, как бы мне не понравился Пак. — Я могу взять с собой подругу? — интересуюсь я. — Да хоть десять! Чем больше новых лиц, тем веселей, — он оплачивает наш ужин, и мы выходим на улицу. — Тогда ты заедешь за мной? Чанёль положительно кивает: — Через час я приеду за тобой, дай мне свой номер. Быстро обменявшись номерами, я спешу в общежитие, чтобы начать собираться, ведь у меня оставалось совсем немного времени. Кого мне позвать с собой? Я не знаю вернулась ли Дженни, сейчас она начала задерживаться на консультациях, поэтому до девяти вечера я не вижу ее. Остается только Розэ. Но когда я набираю ее она не отвечает, разговаривает с кем-то. Я решила сразу зайти к ней, и если она откажется, то мне придётся идти одной. Конечно я немного страшно, но интересно. Комната Розэ оказывается открытой и дверь легко поддается мне. Я замечаю сжавшуюся в клубок Розэ на полу. Она качалась из стороны в сторону, пытаясь успокоить себя. Я подрываюсь с места и бегу к ней. — Чеён, что такое? Что случилось?! — я поворачиваю ее лицо и вижу слезы на ее глазах. Она шмыгает носом и вытирает красные глаза. — Я рассталась с Чимином, — просипела она, начиная рыдать. — Ты что?! — кричу я. — Когда ты успела? — Вот недавно, минут три назад, до того, как ты зашла, — усмехается она, размазывая слезы руками. — Тебя смешно? — опешила я. — Он уебок, — рассмеялась она. — Ты говорила, что любишь его. — Он тоже мне говорил, но после того, как его язык побывал во рту у другой бабы я ничему не верю, — она вытирает слезы и отхлебывает из бутылки воды. — Но ты уверена, что он… — Да! Уверена! — неожиданно выкрикивает она, из-за чего я вздрагиваю. — Как скажешь, — согласно киваю я, садясь рядом с ней. — Не хочешь мне рассказать? — Потом, Лис, — кивает она, смотря на меня опухшими глазами. — А ты просто так пришла? Точно ведь, но стоит ли ее звать? Она в таком непонятном состоянии, что страшно представить, как она будет везти себя там. Нет, пусть остается здесь. — Ничего такого, — бормочу под нос, все еще анализируя поведение Чеён. — Лис, говори правду. Тяжело вздохнув, я говорю все как есть. — Ты серьезно?! И хотела продинамить меня! — возбужденно подскакивает она. — Но ты с парнем только что рассталась, — напоминаю я ей. — Я с ним рассталась, а не убила его. Не утрируй, — бубнит Пак. — Когда за тобой заедет твой дружок. — Да вот через час, — я смотрю время и ошалело вздыхаю. — О Господи, осталось полчаса! Собирайся! Розэ подскакивает и бежит в душ, а я бегу на свой этаж. За максимально короткий срок я наношу макияж. Немного подумав, решаюсь поиграться с образом и достав палетку темных теней из косметички Дженни, делаю акцент на глазах. Получается даже лучше, чем я ожидала. Я выглядела какой-то…дерзкой что ли? Мне нравится. Настроение заметно поднимается, а игривая улыбка становится шире. Сегодня я собираюсь хорошо оторваться на вечеринке братства и развеселить Розэ. Но по ней не скажешь, что она переживает расставание с парнем. Ее поведение мне кажется подозрительным. Потом еще десять минут я выбираю, что надеть. Идею надеть платье я отбрасываю сразу же — мне хватило прошлых ошибок. В конце концов наверх я надеваю белое простое боди и шорты. Выглядело неплохо, думаю сойдет. Парочка украшений и кожанка — я готова. +82-223-474-00. 19:08. Жду на парковке, тащи свой зад. Дверь открывается и на пороге стоит Чеён. Мой рот принимает фору буквы «о», когда я вижу, во что одета Пак. Я привыкла видеть ее в воздушных и милых образах. Но обтягивающая ее зад кожаная юбка повергают меня в шок. Она надела красный кружевной топ и черный чокер. Поверх была накинута черная джинсовка. — Вау, — не отхожу от удивления. — Спасибо, милая, ты тоже ничего так, — смеется она. Длинные черные стрелки делали ее глаза больше, а губы малинового цвета выглядят очень красиво. — Ага, — киваю я, быстро печатая ответ. Лиса. 19:11. Я с подругой. Выходим. Натягиваю белые массивные кроссовки и закрываю дверь на ключ. У Дженни они тоже есть. [+82-223-474-00 переименован в Чанёль] Чанёль. 19:12. Места всем хватит. Мы вышли из общежития, когда Розэ шепнула мне на ухо: — Лис, я на этих каблуках, наверное, метр семьдесят пять! Скажи, что твой знакомый выше нас, — с мольбой в голосе проговорила девушка. — Не волнуйся, рядом с ним мы гномы, — улыбаюсь я. Но когда мы огибаем здание и уже видим парковку, я замечаю с Чанёлем еще одного парня. Такого же высокого и массивного. В братстве все такие крупные? — А это кто? — Розэ хватает меня за руку и кивает на парня. Из-за заходящего солнца я почти не вижу его лица, а только фигуру. — Сейчас узнаем. Парни перестают болтать, когда мы подходим. — Дамы, — улыбается Чан. — Я Чанёль. Он улыбается Розэ и в шуточной манере целует ее руку. Розэ расслабляется под его улыбкой и тоже представляется. — Я не предупредил, что я тоже буду с другом, — он сжимает молчавшего брюнета рукой и лохматит его волосы. — Леди, это Джонни Со, главный девственник тигров! — Чан, ты идиот, — он смахивает его руку, ударяя того по шее. — Не слушайте его. Он просто перевозбужден из-за предстоящего обряда. — Я Лиса, — улыбаюсь я, и он улыбается в ответ. — Я Чеён, но можете звать меня Розэ, — она скромно улыбается, пряча руку за спину. На самом деле это выглядело комично, такая вот Розэ в такой одежде. — Ты американка? У тебя такой акцент, — замечает Джонни и мы садимся в машину. — Ах, да. Я из Австралии, но мои родители корейцы. Учусь здесь, — мы садимся назад. Джонни за руль, а Чан рядом с ним. — Ты ведь тоже из Америки? — Угадала, я вырос в Канаде, — он подмигивает ей в зеркале заднего вида. Дальше я их диалог не слушаю, сосредоточившись на дороге. Я вспоминаю события, которые произошли со мной почти месяц назад. Это дежавю? Я точно также ехала с Дженни, Чонгуком и Тэхеном на вечеринку по случаю окончания лета. А сейчас со мной другие люди, совершенно другие события. Небольшая паника зарождается в груди, и непонятные мысли забиваются в голову. Все ли будет хорошо, как говорит Чанёль? Я не могу быть уверенна в человеке, с которым познакомилась пару часов назад, но его слова действовали на меня также, как слова Тэхена когда-то. Его улыбка располагала к себе, да и к тому же там будет много людей. Надеюсь все будет хорошо.