***
— Ты совсем охренел? — кричит Пак, залетая в класс, не обращая внимания ни на кого. Он кидает ему в лицо записку, попутно разливая воду на него, которую купил заранее. Заслужил. — Ванилька, успокойся, — хватая воздух ртом, Чанель встает с места, подходит к омеге словно хищник на свою жертву. Чимин не пугается: он слышит запах мяты, да и сам может за себя постоять. Не успевает альфа открыть рот, как подлетает Юнги, ударяя кулаком челюсть парня. Он понятия не имеет что произошло, но раз вызвал такие эмоции у его истинного — поплатится. Чимин нервно прикусывает губу, волнуясь за своего парня. Он не хочет, чтобы из-за него на лице мятноволосого красовались шрамы, да царапины. Омега хочет уйти с соулмейтом из класса, но Чанель встаёт, ведь отлетел на парту из-за сильного удара. Он размахивается и собирается ударить, но Мин ловко уходит от удара, отчего кулак парня проезжается по воздуху. Юнги окольцевал талию альфы и припечатал к стене, ударив его ещё раз в область живота. Одноклассники собрались вокруг них, не смея прервать: собственная жизнь дороже. Некоторые успевают вытащить телефон, чтобы заснять, такое зрелище не каждый день увидишь. Но Пак успевает отбить всё желание снимать быстрее. Против его злых глаз никто не пойдет. В чёрных как омут глаз можно увидеть зла больше, чем в аду. Чанель ловит подходящий момент, толкает от себя мятноволосого и смачно проезжается по скуле, затем бьёт по животу. Мятноволосый скривился и согнулся пополам, чтобы боль чувствовалась не так сильно. Ещё один удар по животу. Юнги падает на стол, что стоит прямо сзади него. Альфа размахивается, чтобы ударить мятного, но тут Чимин его останавливает ударом в пах. Не зря же на тхэквондо ходил. Прозвенел звонок, а вместе с ним в класс заходит учитель английского. Чимин перекидывает руку Юнги через своё плечо и придерживает за талию: на линии скул образовалась дорожка от крови. Капельки падают на белоснежный ворот рубашки, а живот ужасно болит. Но Чанелю пришлось хуже. Хоть это радует. Мин кивает учителю и с Паком уходит из кабинета. — Что он сделал? — спрашивает альфа, когда медсестра закончила с обработкой ран и оставила их наедине, отправляясь к Чанелю. — Ничего особенного, — Чимин виновато пожал плечами, присаживаясь ближе к истинному. Он поставил свою руку поверх чужой, нежно поглаживая большим пальцем. Юнги умилялся такой картине: маленькие, пухленькие пальцы Пака идеально смотрелись рядом с ладонью старшего. Хотелось взять эти пальчики и расцеловать каждый. Мин и сам не знал почему, но рядом с пепельноволосым так и хотелось быть милым, нежным, любящим и просто самым лучшим альфой на свете. Вот так сильно Чимин действовал на Юнги. Они знакомы всего лишь месяц, а мятноволосый уже сходит с ума от запаха, характера, внешности тонсэна. Чимин слишком идеальный, чтобы быть его истинным. Он взял своего парня за подбородок и повернул лицом к себе: пухлые щеки пылали огнем, и Пак нервно кусал свои губы, постоянно их облизывая, пепельная прядь упала на глаза, скрывая смущенный взгляд. Мин положил ладонь на щёчку бойфренда, нежно поглаживая её, он прошелся по контуру губ, останавливаясь на нижней. Альфа приоткрыл рот омеги, впиваясь в них поцелуем. Сердце Чимина пропустило удар, стоило Юнги коснуться губ. Это не первый его поцелуй с Мином, но щёки предательски горели, а смущённый взгляд выдавал его. Многие бы подумали, что Чимин стервозная омега, но рядом с истинным он милеет, хочется казаться очень сладкой булочкой, что у него отлично получается. Нет, он не притворяется, он настоящий. Хочется раскрыться Юнги полностью. Чтобы он знал его от А до Я, хочется знать альфу вдоль и поперёк. Хочется быть его всем, чтобы он дышал лишь им. Чимин и задуматься не мог, что он такой собственник. Поцелуй был тягучим, полон нежности и любви. Альфа обвил талию парня руками, прижимая к себе сильнее, иногда шипя от боли, но Чимин умело целовал такие места, как бы прося прощения. Юнги готов простить всё, лишь бы вот так проводить время с ним. Он посадил младшего к себе на колени, не разрывая поцелуя. Но отстраниться всё-таки надо: воздуха не хватает. Мин думал, что ещё рано, но не смог удержаться: прильнул мокрыми, опухшими от поцелуя губами к шее пепельноволосого. Спускаясь всё ниже. Полной грудью вдыхая аромат любимой ванили, чтобы заполнить все легкие, оставить собственную метку, и ни с кем не делиться. Он и сам не заметил, как его руки опустились ниже, поглаживая аппетитные ягодицы. Чимин откинул голову, предоставляя больше места, чувствуя, как его половинки мнёт кто-то настолько важный, из его губ вырвался стон. Он сразу прикусил губу, чтобы больше не издавать подобных звуков. У Мина крышу сорвало от такого столь непристойного стона. Он хочет разложить Пака прямо здесь и сейчас. Но их отвлекает медсестра, напористо кашляя в кулак, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Пак отстранился от альфы, только сейчас понимая, что они творили. Слава всем Богам, что пришла эта женщина и остановила их, ведь он догадывается чем бы это закончилось. Не то, чтобы он не доверяет своему истинному, просто считает, что ещё рано для этого. Женщина говорит о том, что они уже могут идти на занятия, поэтому те спешно ретируются с места, где их поймали с поличным. Альфа переплёл пальцы с соулмейтом. Они гуляли по холлу школы. Юнги специально прошёл мимо нужного кабинета, не говоря об этом Чимину, который уткнулся взглядом в носок своего ботинка, что-то раздумывая и мило краснея. Мин расплылся в улыбке и сильнее сжал маленькую ладонь, поднося к губам и оставляя до невозможного нежный поцелуй.***
— Начинаем, сегодня же! — Чанель орал с порога кафе, подходя к столу, где его мирно ждал Лу Хань. — Я хочу поменять план, — заявил омега, скрещивая руки на груди. — Что за изменения? — альфа присел за стол, откинулся на спинку диванчика, внимательно слушая Лу, который рассказывал свои изменения.***
— То есть, как это понимать? — недоумевал Пак. — Я его убью. Мне за это ничего не будет, у меня есть отец, который прикроет, а вот тебе немало достанется. Я не собираюсь прикрывать твой зад. Кто бы мог подумать? Лу Хань думает не только о себе. Какая мерзость. — Думаешь, сработает? — скептически смотрит черноволосый. — Я хочу, чтобы он отстал от Юнги, а ты хочешь, чтобы ему было больно. Это обязательно должно сработать. Только давай начнем завтра ночью, — подмигнул омега и вышел на улицу, полной грудью вдыхая свежий воздух, оставляя Чанеля одного в своих раздумьях. Они рады, что завтра ночью они получат своё.