butterflies in the stomach

      Старшая школа имени Джона Куинси Адамса шумно встречала очередной учебный день. Подростки готовились к весеннему балу, который разрешило руководство, а инспектор Тернер дал идее осуществиться, смущаясь под  одобрительно — примирительным взглядом Мэттьюза.       До бала оставалось еще две недели, но ученикам уже не терпелось примерить наряды для вечера. Дарби и Йоги зазывали учеников на какую — то новую постановку театрального кружка, которая будет перед балом. Кори, проходя мимо увлеченно раздающей листовки парочки, лишь кинул один из своих взглядов довольного жизнью учителя и уже хотел зайти в класс, но на противоположной стороне коридора возникла Райли. Мэттьюз просто не мог не добавить к взгляду довольного жизнью учителя щепотку прекрасно справляющегося со своими обязанностями отца.       Кори уже хотел окликнуть свою дочь и увидеть на её лице привычную улыбку во все тридцать два зуба, чтобы точно записать сегодняшнее утро в разряд спокойного, счастливого и ничем не примечательного. — Майя, до весеннего бала осталось всего лишь две недели! — воскликнула Райли, недовольно перебирая пряди своих каштановых волос. Мэттьюз, не услышав привычный тон от дочери, немного напрягся и весь обратился в слух, застывая посреди коридора в непонятной позе. — Райлз, еще две недели, он успеет тебя пригласить, — голос Майи был спокоен, но сама девушка показалась Мэттьюзу очень напряженной. Скорее всего дело было в нервно постукивающих по шкафчику пальцах Харт. — Майя, две недели — это же так мало! — По моему, иногда это слишком много, — отрезала Харт и Мэттьюз мог поклясться, что почувствовал, с какой силой Майя захлопывает свой шкафчик, а затем разворачивается на каблуках. Кори резко выпрямился, бросив еще один взгляд в сторону Райли и тяжело вздохнув, отправился в класс. Сегодняшнее утро в разряд безоблачного и ничего не обещающего он не сможет отнести. А жаль. — До школьного бала остается две недели, — с порога заявляет Мэттьюз, пытаясь понять, почему именно это так беспокоит его дочь, обычно не обремененную датами. Правда, причину такого поведения он понимает довольно быстро, всего лишь переведя взгляд с Райли на Лукаса, беспомощно озиравшегося по сторонам. Но Райли прожигает его взглядом настолько сильно, что Майе приходится произнести что — то вроде: — Эй, Райлз, спокойно. Ковбой скоро воспламенится.       Майе приходится еще и посмотреть на Лукаса, хотя бы мельком, чтобы узнать его реакцию. Харт так хочется найти что — то в его глазах, что — то затаенное, но просящееся наружу. Но Майя не находит, вернее не успевает. Секундного взгляда слишком мало, а больше блондинка не может себе позволить.       Смотрите, Лукас Фраер. Лукас я буду любить Райли до конца жизни Фраер. И никто не сможет поспорить с этим. Все знают — эти двое влюблены по уши еще со средней школы. Прогулки под луной, совместные посиделки в кафе Топанги, сердечки под фотографиями и еще много банальных вещей. Сладко, мило, приторно — все, что сказала бы Харт. Если бы её спрашивали, конечно.       Но блондинка не может не признать, что Лукас уже должен был пригласить Райли на бал. И конечно пригласит, тут даже не нужно быть ясновидцем. Скорее всего Фраер ищет подходящий момент или что — то вроде того, а её подруга лишь зря волнуется и накручивает себя.       Взять вот хотя бы Чарли Гарднера, постоянно крутящегося рядом с ними. Ему нравится Райли, он пару раз уже порывался пригласить ее, но в самый решающий момент что — то мешало. То зазвенел звонок, то Райли отвлек Фаркл, то в Чарли случайно врезался Йоги на роликах, непонятно почему рассекающий на них в школе. Харт решила, что видимо парню жутко не везет и значит, не судьба. Но Чарли следует отдать должное, он все еще ждал нужного момента и надеялся на чудо.       Для Майи прописной истиной давно было «надежда для слабаков» и Харт не собиралась отходить от нее. А еще она знала, что ее как обычно никто не пригласит. Максимум, что ее ждет — неловкое «составишь компанию» от Фаркла, которому уже отказала Райли. Наверное, такое положение вещей должно было расстраивать Харт, но та привыкла и была рада за Райли. А если Райли счастлива, то и Майя тоже. — Две недели, — шепчет Райли, все еще продолжая смотреть на Лукаса, который уже просто не может проигнорировать взгляд сидящей напротив него Мэттьюз. — Две недели, — скопировав интонацию и взгляд подруги точно так же шепчет Майя, используя этот момент, чтобы еще раз заглянуть в глаза Фраера и попытаться найти там что — то, что не дает девушке покоя. Но её ждало разочарование и Майя, развернувшись, ловит заинтересованный взгляд Мэттьюза. Одна бровь блондинки вопросительно взметается вверх, а Кори лишь кивает в сторону Райли и Лукаса.       В этот момент Майе так хочется развернуть этих несчастных влюбленных в разные стороны и закрыть в разные комнаты. Желательно в разных зданиях. На секунду девушка дивится своим же желаниям.       А потом происходит то, что уж явно выходит за рамки обыкновенного учебного дня. Чарли Гарднер, поднимается со своего стула и подходит к Райли, а затем, встав на одно колено под изумленный вздох класса говорит: — Райли Мэттьюз, пойдешь ли ты со мной на весенний бал?       Растерянное лицо брюнетки нужно было видеть и Майя даже жалеет, что у нее нет телефона под рукой, а в следующий момент Харт жалеет, что у нее нет попкорна, идеально подходящего для ситуации, происходящей обычно в любовных мелодрамах, так горячо любимых Мэттьюз. Райли беспомощно озирается по сторонам, стараясь не смотреть Гарднеру в глаза.       Майя же, не теряя времени разворачивается к Лукасу, тоже наблюдающего за развязкой этой сцены. Теперь в его глазах плещется искреннее недоумение, что Харт переводит как: «я думал, что это буду я, а не Чарли». А потом что — то в его глазах тухнет, когда Мэттьюз неуверенно кивает головой. На секунду блондинка решает, что ей показалось, но Райли кивает еще несколько раз для верности и улыбается. Улыбается Чарли, стараясь не смотреть на Фраера.       Майя приходит в себя, когда слышит громкий хлопок двери и видит фигуру Лукаса, выходящего из класса. Сбегающего, как показалось девушке. Вот только ей почему — то захотелось догнать его, утешить или может быть подразнить? Майя испугалась собственной мысли, её подтрунивания над Лукасом по поводу и без всегда были спонтанными, как и сама Харт. Девушка резко крутит головой в надежде забыть это желание. Догнать Лукаса все еще хочется, но разве Майя может позволить себе такую слабость?       Девушка с силой хлопает себя по голове, на секунду выбрасывая все ненужные мысли (а размышления о Лукасе блондинка окрестила именно так) и поворачивается к Райли и все еще стоящем на одном колене Чарли Гарднеру. Похоже Майя и правда недооценила его. — Чарли, ты можешь вернуться на свое место, я полагаю, — наконец подал голос Кори, который тоже на несколько минут потерял дар речи и теперь стоял около учительского стола, даже не решаясь начать урок. Гарднер поднялся на ноги и, улыбнувшись Райли, с удовольствием направился к своей последней парте. Ему еще не хватало какой — нибудь пафосной музыки на фон или что — то такого, но Майя, как и все остальные одноклассники была под впечатлением. Чего видимо и добивался Гарднер своим коротким, но довольно эффектным приглашением, поразившем больше всего естественно Райли, сидящую все в том же положении. — Отомри, Райлз, — проговаривает Харт и переводит взгляд на довольного собой Гарднера, — Я тебя недооценила, Чарли. — Ты тоже ничего, Харт, — видимо, Гарднер сегодня в ударе, раз решился вступить в разговор с Майей, обычно игнорируя блондинку.       Теперь благодаря Майе относительное спокойствие в классе было восстановлено, а Кори даже начал писать на доске тему урока. Блондинка бесшумно выскальзывает из класса. Райли сейчас слишком в шоке, чтобы заметить ее отсутствие.       Майя идет по необыкновенно спокойным коридорам старшей школы. Ноги сами ведут в кабинет рисования, хотя Харт даже не надеется найти где — то рядом с ним Лукаса. Было бы символично, если бы они сейчас встретились. Идеальный Ковбой в расстроенных чувствах и неправильная Майя, пришедшая его успокоить. Мистер идеал и сломанная девочка. И почему — то такая встреча стала бы чертовски правильной, насколько это возможно в их положении. — Майя? — голос Лукаса хриплый, что заставляет Харт остановиться и уставиться прямо на Ковбоя, появившегося буквально из ниоткуда. — Лукас? — блондинка называет его по имени и тут же запоздало прикусывает губу, понимая, как глупо сейчас пялится на Фраера. Невероятных усилий ей стоит отвести взгляд, а затем еще больше их приходится приложить, чтобы заговорить: — Прогуливать уроки не хорошо, разве тебя не учили? Если бы парень, стоящий в метре от блондинки знал, как тяжело дался ей этот вопрос, то не поверил бы. Но Лукас скорее всего не задумывался об этом и, наградив Майю своим фирменным ковбойским прищуром, проговорил: — Разве тебя не учили этому же?        Харт готова была поклясться, что его ответный вопрос дался ему так же тяжело, как и ей, не отводившей взгляд от Фраера. Девушка скользнула по его широким плечам, скрытым тканью рубашки, затем подняла взгляд на шею Лукаса, и, не решаясь посмотреть ему в глаза, остановила взор на губах. И очень зря, потому что ему вдруг пришло в голову облизнуть их. Конечно не специально, конечно не для того, чтобы Майя нервно сглотнула и наконец посмотрела парню в глаза. — Ты сам виноват, — как приговор, как вердикт, да что там, как факт — Майе хочется задеть его и разрушить показное спокойствие. — В чем же? — мистер Идеал поражает своим спокойным голосом и заставляет раздражаться еще больше. Неужели он не понимает? Неужели настолько не доходит? А потом в голову Майи залетает еще одна мысль и поражает своей простотой и гениальностью: понимает и издевается. Над ней. — Надо было приглашать Райли раньше, — медленно, словно пробуя каждое слово на вкус, протягивает Майя и незаметно приближается к Ковбою, чтобы упереться указательным пальцем в его грудь и разорвать зрительный контакт, который так тяжело дается сегодня девушке. — Я думал, что всем и так ясно, что я пойду с Райли, — так же медленно проговаривает Лукас и отходит на шаг, заставляя Майю вернуться к действительности, где есть Райли, влюбленная в Ковбоя и она, всегда с утешительным призом. — Ты напрасно так думал, — губы блондинки непроизвольно растягиваются в улыбке, а взгляд неосознанно возвращается к губам Фраера, который о, черт снова проводит по ним своим языком, заставляя Майю запрокинуть голову, а потом вернуться к созерцанию этого зрелища. Харт чувствует себя настоящей мазохисткой смотря на его губы и понимая, что не сможет прикоснуться к ним.       Девушка хмурится, не понимая, что за мысли ей лезут в голову, когда рядом находится Ковбой, слишком много позволяющий себе сегодня. — Признаться, я не рассчитывал на твою поддержку в этом вопросе, — усмехается Лукас и Харт слышит в его голосе какую — то затаенную грусть? — Признаться, ты прав, — улыбается Майя, надеясь, что это хоть как — то заденет его, надеясь, что ему не все равно на то, что она говорит. Харт хочет не сдержанно — вежливого Фраера, Харт нужна его настоящая реакция. Майя хочет увидеть настоящего Ковбоя, а не маску мистера Идеала, которым он вовсе не является. Но возможно девушка хочет слишком многого? Лукас не обязан открываться перед ней, ведь она не Райли, что поймет, обнимет и пожалеет. Реакция Харт может быть непредсказуема и все это знают, включая Фраера разумеется. Ему не до откровений с Майей.       Но почему — то ей очень хочется поговорить с ним об этом. Харт прекрасно помнит, что было в прошлой школе Лукаса, кем он был и почему перевелся. Майя не хочет признаваться даже себе в этом, но она помнит его историю до малейших подробностей. А еще девушке хочется узнать больше. — Лукас, — срывается с губ раньше, чем работает такой медленный сегодня мозг Харт, заставляя почувствовать, что о боже, только не это она заливается краской. Теперь Майя вообще не знает, как смотреть на Ковбоя, если она краснеет от того, что произносит его имя. И если бы это происходило с Райли, то блондинка даже не удивилась бы, а лишь ободряюще улыбнулась. Но Харт не может позволить себе такой роскоши и улыбаться ей никто точно не будет. — Майя, — похоже они с Ковбоем сегодня бьют все рекорды по частоте называния друг друга по имени. Во взгляде Лукаса столько всего, что выловить какую — то конкретную эмоцию не получается и Харт бросает эту затею, но продолжает смотреть на такие чертовски правильные черты лица Ковбоя. Она уже покраснела, теперь можно смотреть на него, не боясь этого. — Я хотела сказать, что… — все еще не отрываясь от его лица, начинает говорить девушка и с ужасом понимает, что слова даются очень тяжело, язык не хочет ворочаться и складывать звуки в слоги, а блондинка не может оторвать взгляд от Ковбоя, — Я последняя, кому ты наверное захочешь рассказать это, но может быть, ты… — последние слова так и застревают в горле, а девушке кажется, что она покраснела еще больше, потому что Лукас тоже не отводит от нее глаз и ждет от нее чего — то. Ждет, когда ты закончишь предложение, — кричат последние нормально работающие клетки мозга Майи и она пытается продолжить, — как ты жил в Техасе?       Вопрос озвучен и Майя облегченно выдыхает, наконец отводя глаза от Лукаса. Теперь его очередь говорить хоть что — то, а точнее отвечать. — Это очень долгая история, — голос Фраера снова становится хриплым и заставляет Майю вздрогнуть и покрыться мурашками по всему телу. Конечно, Лукас не станет делиться с ней своим прошлым, ведь Харт ни разу не Мэттьюз, с которой наверное делиться историями намного проще и легче, — Но когда — нибудь я обязательно тебе ее расскажу, — продолжает парень и на лице Майи против её воли появляется улыбка. Расскажет. Поделится своим прошлым. С ней.

Когда — нибудь.

Но ей достаточно и этого призрачного может быть. — Надеюсь, ты понимаешь, что мне просто интересно, хорошим ли ты был Ковбоем? — выкручиваться Харт привыкла с детства, что никогда не вызывало больших затруднений. Как и сейчас, когда ложь легко слетает с губ девушки. Лукас внимательно выслушивает ее оправдание объяснение и кивает. А затем раздается звонок и блондинка раздраженно морщится. Она направляется к кабинету истории, даже не обернувшись на Фраера.       Вот ей сейчас какая — нибудь пафосная песня подошла бы в разы больше, чем Чарли. Уходить красиво Харт умела, да и ей было у кого учиться. Теперь самое главное не показать никаких лишних эмоций Райли. Этого разговора не было. Ничего не было. Райли пригласил на бал Гарднер, а она согласилась. Вот о чем стоит подумать.       Майя уже хотела зайти в кабинет, но столкнулась с подругой, спешившей выйти. Райли испуганно взглянула на нее и облегченно вздохнула, увидев перед собой Харт. — Мне спрашивать, почему ты согласилась? — деловито поинтересовалась блондинка, сложив руки на груди и выжидающе уставившись на Мэттьюз. — Майя, мне конец, — Райли потянулась к подруге за объятиями, но наткнулась на непонимающий взгляд, — Я не хотела соглашаться, просто Лукас не приглашал меня, а Чарли очень красиво все придумал и я не смогла ему отказать, — брюнетка принялась оправдываться и Майя, не выдержав, сама обняла Райли, мгновенно закончившую свой монолог.       Где — то на задворках сознания промелькнула мысль о том, что Мэттьюз слишком театрально оправдывалась, но Майя быстро отмахнулась от этой догадки. Подруга правда попала в неприятную ситуацию: согласиться идти на бал с одним, когда влюблена совсем в другого. Хотя откуда Харт знать, ведь она так и не получила ни одного приглашения на бал. Даже Фаркл в этом году лишь таинственно улыбнулся, когда речь зашла о том, кого он поведет на бал. Райли даже не пришлось отказываться, а Харт даже не удостоилась чести запасного варианта. На фоне того, что Мэттьюз получила сразу несколько приглашений и от других одноклассников, а Майя не получила ни одного, даже робкого «может быть, пойдем вместе» закрадывалась какая — то непонятная обида. Разум подсказывал более правильное «зависть», но сейчас это не особо беспокоило девушку. — Что будем делать? — поинтересовалась блондинка, когда время дружеских объятий истекло. — Майя, я не знаю, — Райли хотела снова потянуться за утешающими объятиями, но Харт лишь покачала головой, требуя от Мэттьюз больше, чем просто «не знаю». — Мне придется поговорить с Чарли и объяснить ему все, — пробормотала Райли, отпустив глаза в пол, словно провинившаяся. — И что же ты ему скажешь? — усмехнулась Майя, смотря на подругу, которая выглядела так, будто кто — то отчитывает за серьезный проступок. А потом Харт стало не смешно, ведь по всему выходило, что отчитывает Райли она сама. Отчитывает, вместо того, чтобы пожалеть и сказать, что все будет хорошо. Отчитывает, вместо того, чтобы обнять и поддержать. — Я скажу ему, что мне очень хотелось бы пойти на бал с ним, но я, — брюнетка замялась, так и не найдя весомой причины для отказа Чарли, кроме конечно самой очевидной и даже не обсуждающейся — Лукаса, — Но я должна помочь родителям и посидеть с Огги. — Неплохо, — одобрительно поджала губы Майя, понимая, что Чарли скорее всего умнее Огги или Мэттьюза, с которыми это бы прокатило. — Мне придется говорить правду, да? — улыбнулась Райли, нервно теребя одну из прядей своих волос. В последнее время Майя часто наблюдала за ней эту привычку, но не учить же подругу следить за руками, Райли же не пять лет, в самом деле. — Придется, — кивнула Харт и видя проходящего мимо довольного жизнью Гарднера хотела окликнуть его, но неожиданно встретила препятствие в виде ладони подруги на своих губах. Майя возмущенно воззрилась на Мэттьюз, а когда Чарли скрылся в кабинете, то Райли быстро проговорила: — Только не сейчас, мне нужно собраться с мыслями.       Но видимо сегодня был какой — то очень необычный день, потому что собраться с мыслями брюнетке не удалось. В коридоре появился Лукас, быстрыми шагами приближающийся к стоящим у шкафчиков подругам. Райли натянулась как струна, а Майя лишь вопросительно подняла бровь вверх, показывая тем самым заинтересованность действиями Ковбоя. А потом Лукас поднял взгляд и Харт поняла, что все эти рассказы, где девушка «тонет» в глазах парня, не просто глупые вымыслы влюбленных, потому что Харт тонула. Тонула и заранее понимала, что не выплывет. Не вывезет эту ситуацию глупой шуткой или хлопком по плечу Ковбоя. Будет продолжать стоять, словно влюбленная дурочка, не способная даже оправдаться после этого.       А потом что — то внутри щелкает, когда блондинка понимает кое — что. Ему это нравится. Нравится эта ситуация. Нравится поведение Майи. — Майя Пенелопа Харт, — он выделяет голосом второе слово, заставляя Харт очнуться, услышав свое полное имя. Где — то под ухом учащенное дыхание Мэттьюз, норовившей собрать весь кислород в свои легкие. Где — то справа застывший Зей, заинтересованный в происходящем, — окажешь ли ты мне услугу? — Ковбой заканчивает свой вопрос и, наклоняется к блондинке, снимая невидимую шляпу, позволяя Майе перехватить его взгляд. В глазах — задорные огоньки, а губы расплываются в лукавой улыбке.       Харт прошибает пот, от осознания, что ей тоже нравится это. Нравится это положение. Нравится такой Лукас. — Какую услугу, Рейнджер Рик? — хитро прищурив глаза, спрашивает девушка. — Пойдешь ли ты со мной на весенний бал? — школьный коридор погружается в гробовое молчание, а блондинка не может поверить, что Ковбой позвал ее. Харт, которую никогда не выбирали первой. Майю, которая постоянно дразнила его и всячески пыталась подпортить репутацию. А потом открывается понимание, что она снова оказалась вторым вариантом.       Райли ведь уже пригласили и это был не мистер Идеал. Чарли Гарднер уже получил согласие от Мэттьюз. Лукас остался без пары, а у Майи ее никогда толком и не было. Он просто удачно вывернулся из положения, чтобы не идти на бал в одиночестве. Но соблазн согласится, просто чтобы доказать всем, что она достойна приглашения, был слишком велик. И Майя даже не стала ругать себя за то, что не смогла ему противостоять. — Хорошо, — кивнула она под аплодисменты учеников, а потом что — то внутри нее перевернулось. Приглашение, которое предназначалось Райли, получила Майя. Приглашение, которого Райли ждала десять месяцев досталось Харт. Даже если бы сейчас ей сказали, что все можно отмотать назад и изменить, она бы не стала. Не потому что не хотела счастья для подруги, этого блондинка как раз хотела больше всего, а потому что приглашение было именно от Ковбоя. Лукас всегда был в недосягаемой для девушки зоне, поэтому запретный плод сейчас казался как никогда сладок.       Харт пойдет на бал с Лукасом. Похоже, этим днем что — то в привычном устройстве вселенной перевернулось и Майя на удивление была рада этому.