Удзумаки Наруто VS Собаку но Гаара
Они стояли друг напротив друга, неотрывно глядя на потенциального врага. В глубине их глаз вихрились яркие искры гнева и предвкушения, в позах сквозило напряжение зверя перед броском. Весь мир вокруг потускнел и стих, остались только они. Два человека, умеющие убивать. Два демона, зависимые от схваток. Враги, которые вот-вот должны сцепиться. Замершие друг напротив друга хищники, нашедшие наконец достойного противника. Холодная, окрашенная бирюзой ледяная ярость пустыни схлестнулась с обжигающим гневом багрового пламени, рассечённого надвое чёрными вертикальными зрачками. Экзаменатор даже как-то съёжился, когда два джинчурики заняли исходные позиции. Аура потяжелела настолько, что Гекко всерьёз опасался быть раздавленным ею. Как-то придушенно он провозгласил: - Следующий бой: Удзумаки Наруто против Собаку но Гаары. Противники готовы? Но бойцы его, кажется, даже не услышали. Их пылающие взгляды намертво спаялись. Наруто угрожающе сощурил побагровевшие глаза, а в бирюзе его противника оживал недобрый огонёк. Экзаменатор всё понял без слов, взмахнул рукой, бросив короткое: - Начали. Из тыквы за спиной Гаары медленно высунулась и упала на гладкий пол пробка. Гулкий звук рассёк тишину и сменился лёгким шуршанием. Песок струился вниз, и от него разило жуткой и жадной до крови чакрой. «Чёртов очкастый ублюдок, - прорычал в голове Курама, и Удзумаки прямо увидел злой оскал демона. – Пора ему напомнить, кто из нас сильнейший биджу». «Порвите психа на ленточки – вон как бедного мальчишку изуродовал», - напутствовала Ниби, тут же отдаляя своё сознание и позволяя Девятихвостому почти слиться с разумом джинчурики. Кошке отводилась роль санитарной бригады и сенсора, потому как если использование чакры Кьюби ещё можно было объяснить, то взявшаяся неизвестно откуда мощь Двухвостой мгновенно спалила бы все их тайны Кемоно. Наруто довольно усмехнулся, чувствуя, как зарокотала в жилах такая неконтролируемая и такая родная ему чудовищная сила Лиса. Они были очень похожи – обоих пленила битва. Поэтому на губах уже возник привкус азарта, сердце гулко ударяло где-то в ушах, зрение невероятно обострилось, а накачанная адреналином до предела кровь буквально бурлила в венах. Алый ореол вспыхнул вокруг блондина, а в волосах его пролегли алые пряди. Джинчурики Девятихвостого был готов к бою. Песок двинулся на него единой стеной, взвихрившись подобно катящемуся морскому валу. Удзумаки сорвался с места в одно мгновение, взмывая над барханом. Алый всполох расчертил воздух, а потом волна чакры разметала песок в стороны. Он, обратившись в две огромные лапы, поднялся вверх, стремясь раздавить в своих смертельных тисках Наруто. Тот ястребом упал с неба на Гаару, переходя в ближний бой. Собаку но даже не дёрнулся, когда кулак в сантиметре от его уха врубился в песчаную защиту. По губам блондина скользнула хищная ухмылка, он приземлился, крутанулся на одной ступне и сорвался в скоростной режим. Глаза Гаары немного расширились, когда сильные удары посыпались на него со всех сторон. Песок едва справлялся с такой чудовищной скоростью, разлетаясь брызгами. Удзумаки метался вокруг него смазанным багряным вихрем, едва успевая вздыхать на небольших замедлениях. Мир вокруг превращался в нечёткие двигающиеся линии, и блондин уже ориентировался по обострившимся слуху, обонянию и ощущению присутствия. Благо, чакра Однохвостого была почти материальной от сгущавшей её жажды крови. «Сворачивайся, - приказал Девятихвостый. – Долго в таком темпе ты не протянешь». «Да знаю я», - отозвался Наруто, накачивая кулак чакрой. В момент столкновения с песчаной защитой она ударила в неё всей мощью и пробила брешь. Гаару отбросило ударом через добрую половину арены. Наруто медленно распрямился, с торжествующей насмешкой рассматривая поднимающегося врага. Собаку но вытер с уголка губы кровь ребром ладони и вперил в Удзумаки злой взгляд. Песок пополз по его коже, заковывая красноволосого в песчаную броню, голова наклонилась вперёд, а острый взгляд исподлобья резанул оголённым лезвием. Наруто же вскинул подбородок, чуть прищурив красные глаза. Алый ореол уплотнился, наливаясь каким-то болезненным багрянцем. «Так даже интереснее, - протянул Девятихвостый. – Я хочу его крови». «Всё для тебя», - хмыкнул Удзумаки, одновременно вскидывая обе руки. С них сорвались огромные чакролапы, со свистом рассекая воздух. Гаара шевельнул пальцами, толстая песчаная стена воздвиглась перед ним, но накаченные чакрой полупрозрачные когти впились в неё, пробивая насквозь. Впрочем, защита Собаку но не зря звалась абсолютной, так что лапы увязли в песке. В глазах красноволосого мелькнуло торжество, а Наруто уже сложил лаконичную печать. - Искусство – это взрыв! Импровизированные бомбы рванули с оглушительным грохотом, поднимая целое облако пыли. Удзумаки не торопился нападать, потому как не знал, что ждёт его за завесой. Одно он понимал точно – что-то в Гааре изменилось. До того почти неподвижная мощь Однохвостого, висевшая грозовой тучей над Собаку но, содрогнулась от какого-то внутреннего импульса, ожила и потекла, постепенно ускоряясь. Когда пыль рассеялась, перед Наруто предстала сфера из песка, внутри которой скрылся его противник. - Да ты издеваешься! – воскликнул Удзумаки, и в эту секунду пол под его ногами треснул. Из разверзшихся трещин вверх взметнулся смертоносными цепями песок, леденящее душу шуршание наполнило Арену, а Наруто скрылся в коконе бархана. Раскатом грома в удушающей тишине громыхнул голос Собаку но: - Песчаное погребение! Идеальная ловушка схлопнулась, прессуя тело внутри неё. Зрители затаили дыхание, в глазах шиноби Конохи неверие сменялось ужасом, а Кемоно не скрывала своего нечеловеческого восторга, не отрывая взгляда от схватки. …В абсолютном мраке отдавались набатом ровные удары сердца. Губы чуть приподнялись, обнажая острые клыки. Кьюби но Йоко сощурил полыхающие кровавые глаза, из его ноздрей вырвались клубы дыма. - Давно не виделись, но я всё так же хочу тебя убить! – в уши Лиса ворвался знакомый и уже успевший позабыться визгливый голос. Прямо перед Девятихвостым распахнулись знакомые глаза с жёлтой радужкой и крестообразным, окруженным четырьмя чёрными кругами зрачком. Но узнал он их по безумному свету, лившемуся прямо из души соперника. Ичиби но Шукаку оскалился, зло и торжествующе. - Не представляешь даже, сколько я планировал нашу встречу, Сильнейший! – последнее слово Песчаный Дух прямо-таки выплюнул, как грязное оскорбление. – О, как я ждал этой схватки! И что же в результате? Ты разочаровал меня, Кьюби но Йоко! Так легко сдохнуть! Моя песчаная гробница смяла вас в ничто! Кьюби прикрыл глаза, низко рыкнул, словно усмехнулся. А потом распахнулись его глаза, нет, глазницы, полные жадным багровым пламенем до краёв. Всепоглощающая, неистовая огненная мощь Девятихвостого взревела во мраке, окрашивая его в алый. Сам демон стал просто сплавом чудовищной силы и неудержимой ярости. Сжавшийся Однохвостый видел в море огня только широко раскрытые глаза с узкими провалами зрачков и дикий оскал. Низкий, на грани инфразвука, рык Кьюби резанул пространство: - И это всё?.. Песок вдруг ослаб, медленно стекая вниз с тела целого и невредимого Удзумаки. От него словно разошлась раскаленная незримая волна, заставившая сердце пропустить удар. - Моя очередь? Вокруг джинчурики Девятихвостого поднялись исполинские языки пламени, свиваясь в девять лепестков, в девять хвостов. Они синхронно изогнулись и через мгновение уже обвивались вокруг сферы. Температура их была столь высока, что песок начал плавиться, срываясь вниз каплями, которые застывали на полу мутными кусками стекла. На стенах заплясали резкие багровые блики, а в эпицентре огненной феерии застыл настоящий демон с огненно-алыми волосами, красными глазами и обнаженными в чуть кривом оскале клыками. Воздух отчаянно засвистел, словно сгорая, смерчем завихрился над Ареной, начали накаляться перила. Все присутствующие отпрянули назад, прижимаясь спинами к относительно холодному бетону стены. Девятихвостый выл, Девятихвостый ярился, Девятихвостый звучал в каждом язычке пламени, Девятихвостый принял вызов. Колоссальный огненный бутон раскрылся, зацвёл новый Лотос Конохи. Алый Лотос. Техника последний раз полыхнула и потухла. Конечно, она и близко не дотягивала до Девяти Кругов Кемоно, но смотрелась тоже очень впечатляюще. Казалось, выжить там было просто невозможно. Наруто расслабленно выдохнул, всматриваясь в клубы дыма перед собой. Режим биджу он не сворачивал, даже "форсаж" не убирал, но взял ярость под контроль, чтобы ненароком не снести к чертям всю башню. В дыму задумчиво и в меру безумно протянули: - Интересно, Удзумаки Наруто, очень интересно. «Это моя фраза», - обнажила свои клыки в усмешке Кемоно. В миг напрягшийся уже не блондин взмахнул рукой, и порыв ветра разодрал дымовую завесу в клочья. Навстречу ему шагнул Гаара, не равнодушный, как раньше, а бешено скалящийся. Руки его обратились в две песчаные лапы, покрытые тёмными разводами. Одну такую Собаку но, встав вполоборота, направил на Наруто, демонстрируя бритвенно-острые когти. Удзумаки повел плечом, приводя свой покров в движение. - В эту игру можно играть и вдвоём. Через мгновение Наруто полностью повторил позу Гаары, только вот чакролапы вышли у него рыжие, слегка прозрачные и однотонные. Джинчурики бросились в атаку одновременно, и завязался ближний бой, аналогов которому на этой Арене ещё не было. Когти резали воздух с оглушающим свистом, невероятные блоки сдерживали чудовищные удары, огонь сплетался в дикой схватке с песком, рычание клокотало и звенело, схлестнулись две могучие демонические чакры, как два хищника. Казалось, само пространство, до предела накачанное силой, потрескивает и пульсирует, сотрясаясь от особенно сильных ударов незримой дуэли хвостатых. На гладкий пол Арены упали первые капли чуть дымящейся крови. Алые царапины протянулись у Гаары через всю щеку, а Наруто раздраженно дёрнул разодранным плечом. Схватка возобновилась. Познавшие равную боль понимают друг друга лучше, чем самих себя. И только у таких получается вытащить кого-то из ада одиночества. Глаза Удзумаки чуть расширились. Происходило то же, что и в схватке с Орочимару. Странные, чужие мысли возникали в голове, и разум воспринимал их как безоговорочную истину. Гаара, уловив замешательство противника, усилил напор, с явным наслаждением рванув когтями по уже нанесенной раньше ране на плече. Боль обожгла сильнее взгляда Кемоно, Курама оглушительно взревел: «Ответим ему!» Наруто, коротко рыкнув, ушёл от очередной атаки, пропарывая песчаную защиту на боку Собаку но и чувствуя пьянящий запах крови. Гаара дёрнулся, словно по его телу пустили электрический разряд, и разорвал дистанцию. Плечи его подрагивали, дыхание сбилось. Удзумаки смотрел ему в глаза уже несколько внимательнее. «Что ж это за взгляд? Он такой… Знакомый?» Если этому миру нет до тебя никакого дела, тебе остается только его ненавидеть. Осознание пронзило разум Удзумаки внезапно. Настолько, что тот на мгновение выпал из реальности, за что тут же поплатился. Гаара, взбешенный болью, отрастил длинный хвост и покрыл половину лица песком. Жутко изогнулись клыки, скрытый под бронёй глаз распахнулся непроглядно чёрной бездной с жёлтым кругом зрачка. Рык Однохвостого сотряс Арену, а в следующую секунду Наруто осознал, что его с размаху впечатало в каменную стену. Внутри что-то противно хрустнуло, язык обожгло металлическим привкусом крови. Через мгновение Гаара оказался совсем рядом, занося песчаную лапу для удара. Удара, который должен был снести блондину голову. На то, чтобы среагировать, остались считанные доли секунды, но Наруто не собирался терять их даром. Собаку но с чудовищным грохотом впечатал когти в стену, ожидая увидеть восхитительные брызги крови, но на пол посыпалась только каменная крошка. Гаара круто развернулся, сталкиваясь взглядом с алыми глазами, в которых горела насмешка. Удзумаки покачивал за кольцо трёхлепестковый кунай, демонстрируя один из самых своих язвительных оскалов. Собаку но издал нечто вроде сдавленного воя пополам с шипением и взмахнул хвостом. Песок затопил Арену, закручиваясь огромным водоворотом, шуршание стало просто оглушающим, словно тысячи ядовитых змей кружились в диком танце. Наруто оскалился, собирая вокруг тела чакру, от напряжения на лбу выступили тут же испарившиеся капли пота – это требовало невероятного контроля чакры. Стена взмыла вверх многотонной волной, зависла на секунду, отбрасывая на Удзумаки исполинскую тень, а потом, грохоча и рассыпаясь, рухнула всей массой вниз. За мгновение до того, как первые песчинки коснулись его головы, багровый покров сформировал полупрозрачную небольшую фигуру Девятихвостого, которая через секунду разлетелась на куски. Две чакры сшиблись, а потом Кьюби использовал свою исключительную способность. Сила Однохвостого сгладилась, протестующе зашипела и… начала медленно растворяться в чакре Курамы. Со стороны казалось, что жадный и свирепый багровый пламень пожирает песок. Воздух закипел, зарычал, взвыл от переполнившей его свободной демонической чакры, заметался загнанным зверем под потолком. Теперь предстояло самое сложное – взять её под свой контроль и тут же израсходовать. Наруто медленно выдохнул, игнорируя пытавшегося придти в себя Гаару и всё окружающее, и сосредоточился. Очень осторожно, словно боясь спугнуть, он ментально коснулся дрожащего марева силы, посылая короткие повелительные импульсы. Облако заклубилось, слитые чакры ринулись в разные стороны: лисья потекла к хозяину, а принадлежащая тануки рванулась прочь. Некоторое время длилось противостояние, а потом облако неохотно двинулось к Удзумаки, у которого уже появился план. Наруто собрал силу в сферу и начал потихоньку её сжимать. По его замыслу, эта аналоговая Бомба Биджу должна была взорваться аккурат рядом с противником, а бой – завершиться этим одним ударом. Удзумаки уже прищурился, целясь… Силён тот, кто указывает слабому дорогу к свету. Не разочаруй меня. От неожиданности разум Наруто дрогнул, и неконтролируемая более сила с оглушающим взрывом вырвалась на свободу, разнеся в клочья одну из террас. Кемоно и компания едва успели отскочить. Удзумаки ошарашенно моргал, провожая взглядом падающие камни и оседающую пыль. Искорежённые перила, отчаянно зазвенев, рухнули за его спиной на противоположной стороне, где обретались шиноби Конохи, кто-то очень эмоционально высказался. Наруто смахнул со лба пот, повёл плечами, разминая мышцы, и только тут до него дошло, куда именно шибанула вся эта немереная силушка. В его многострадального противника. Прямиком в Собаку но Гаару. «Чёрт, если он покалечился или помер, с меня Хокаге голову снимет!» - мысленно схватился за эту самую голову блондин. «Мы придём на твою могилку», - захихикал Курама. «Э, нет. Я хочу коллективные похороны», - огрызнулся Удзумаки, нервно прощупывая место удара. Из-за мощного остаточного следа было нереально что-то разобрать. «Так ты их себе уже устроил», - не унимался Лис. «Вот же, аккумулятор с юмором, сворачивай агитацию массового психоза». «Аккумулятор? - почти натурально оскорбился Девятихвостый. – Сейчас как питание отрублю, и сделает из тебя дружественный гость из пустыни фарш путём выжимания соков и дробления всех костей». «Воу, воу, братан, - включил интонацию а-ля "семки есть?" Наруто. – Полегче на поворотах». Кьюби ответить не успел – на месте альтернативного атомного взрыва началось шевеление. Глазам жаждущих продолжения зрителей открылся покоцанный, но вполне живой Гаара. Песчаная часть тела превратилась в трудно опознаваемое месиво, парня шатало, он вынужден был ухватиться рассыпающейся лапой за стену, чтобы устоять. Но, несмотря на всё это, Собаку но не отрывал взгляда от противника, намереваясь во что бы то ни стало продолжить схватку. Наруто смотрел в эти глаза и узнавал, заново открывал каждую до чёртиков знакомую эмоцию в этом взгляде. Это была ненависть, не имеющая ничего общего с бушующем шквалом жажды разрушения Кемоно. О нет, это была отчаянная, озлобленная обида на весь мир, отвернувшийся и бросивший его одного в пустоте. Это была тупая неутихающая боль, раз за разом вспарывавшая сердце. Это была слабая, но такая живая и трепещущая мольба не оставлять его в темноте окончательно, просьба подать руку, жалобная, умоляющая и отклоненная. Из-за этого всё заполнило собою ядовитое одиночество, медленно и постоянно сводящее с ума, терзающее душу, сжимающее разум. Оно наводнило болью все эмоции, впрыснуло яд мести в кровь, вынуждая ненавидеть всех и вся. Подтверждать этой ненавистью собственное существование. Удзумаки узнал этот взгляд, потому что безумно давно сам был таким же. И сейчас ему вдруг страшно захотелось спасти Гаару, вытащить его из мрака и показать другой мир. «Как он там сказал?» Познавшие равную боль понимают друг друга лучше, чем самих себя. И только у таких получается вытащить кого-то из ада одиночества. «Что ж, - Наруто решительно шагнул навстречу оскалившемуся затравленным зверем Гааре. – Была не была!» Одним прыжком Удзумаки оказался прямо перед противником, упреждая стальной хваткой его удар. Ударившись лбом в его лоб и обеспечив таким образом ментальный контакт, Наруто уверенно заглянул в расширившиеся глаза Собаку но и с силой ударил разумом по его мысленному барьеру. Тот дрогнул, ослаб, проваливаясь куда-то вглубь, и блондина затянуло в подсознание джинчурики Песка. …Первым ощущением был холод. Страшный, пробирающий до костей, сковывающий движения. Вторым ощущением стала густая, словно заложило намертво уши, тишина, оглушающая своей абсолютностью. Странно, Наруто ожидал жару и коридоры из песка – всё-таки вместилище Однохвостого. Блондин втянул носом морозный воздух, но запахов тоже не было. Мир вокруг был совершенно пустым и безмолвным, по-настоящему мёртвым. Удзумаки открыл глаза, огляделся и невольно поёжился. Такое было трудно даже вообразить. Потолка и стен не было. Пространство исчезало в чёрной пустоте, словно от реальности остался крохотный кусочек, который со всех сторон обступило Ничто. Под ногами был двухсантиметровый слой чёрной жидкой субстанции, более вязкой, чем вода. От малейшего движения ступней по её глянцевой поверхности расходились ленивые волны. Удзумаки поднял и опустил ногу, ожидая и надеясь услышать всплеск, но никакого звука не последовало. Теперь Наруто ощутил ледяное дыхание страха, скользнувшего в грудь и свернувшегося около сердца. Он наклонился, провёл по жидкости пальцами и внимательно глянул на них, пытаясь определить природу вещества. Понимание заставило содрогнуться – это была густая чёрная кровь. Удзумаки захотел уже сорваться с места и броситься прочь, когда до него дошло, что бежать некуда. Вокруг прямо из пола вверх поднимались острые чёрные шипы, прямые, с множеством таких же прямых ответвлений. Тьма была пронизана ими, смертельными остриями их игл. Холод, кровь, боль и тьма в пустоте – вот каким оказалось подсознание Собаку но Гаары. «Соберись, трусливая тряпка», - ругнулся на себя Наруто, пытаясь соскрести в кучу остатки мужества. Получалось плохо. Тем не менее, Удзумаки ещё раз глубоко вдохнул, отчего лёгкие снова обожгло морозом, и шагнул в темноту. Он пробирался под гладкими чёрными шипами, с трудом уворачиваясь от их концов, и упорно шёл вперёд, совершенно не представляя, куда движется. Это, в общем-то, было логично: чтобы найти место, о котором никто не знает, нужно потеряться. Мысли как-то стирались, становились неважными, отходили на второй план. Чувства выцветали в непроглядном мраке, воспоминания цеплялись за иглы и оставались на них клочьями, но Наруто брёл и брёл, постепенно забывая, кто он есть. Холод и пустота стали привычными, равнодушное спокойствие поднималось из самых глубин души и покрывало её тонкой коркой льда. Кто я? Куда я иду? Шаги всё так же неслышны и равномерны, только вот непонятно, сколько длится один шаг – минуту или целую вечность. Время исчезло. Где это я? А, неважно. Здесь так спокойно… Зачем я иду? Лучше остаться в тишине. Блондин медленно опускается вниз, садится, обнимая руками колени. Льдисто-голубые глаза словно подёрнуты пеленой. Как тихо… Что это стучит? Сердце? Глупое, затихни, не нарушай покой. Дыхание становится всё реже, растворяясь в морозном воздухе, удары становятся слабее, сердце замедляет темп. Или это время останавливается?.. Да, вот так. Этому месту не нужно тепло. Остывай быстрее. Глаза медленно закрываются, в них угасает искра, превращая их в осколки пустоты. Дыхание больше не колышет воздух, чёрные иглы потихоньку удлиняются, заплетая всё вокруг. Кто я? Меня не существует. Спи. Тишина и пустота снова становятся цельными. Их больше ничто не нарушает. Всё, что сюда приходит, остается частью этого места. Да будет мрак… Встань и борись, чёрт тебя дери, Удзумаки Наруто! Эта короткая мысль багряным пламенем насквозь пронзила сознание блондина. Он дрогнул всем своим существом, сбрасывая ледяные оковы, и вскочил на ноги. Иглы, почти затянувшие его в капкан, пугливо дёрнулись назад от живой и тёплой плоти. Несколько из них оставили глубокие царапины, но обжёгшая боль его только отрезвила. «Что я, чёрт возьми, творю?» Мне бы тоже хотелось это знать, ттебанэ! Удзумаки ошалело оглянулся по сторонам, но никого живого в округе не наблюдалось. «Я схожу с ума, - констатировал он и расправил плечи. – Пора сделать то, зачем я сюда пришёл». Наруто решительными шагами двинулся напролом, иглы стыдливо съёживались, расступаясь перед невероятной силой духа, клином взрезавшейся в тьму. Через некоторое время вдалеке забрезжила искорка света, но не живая, а болезненно-жёлтая, прямо как радужка глаз Однохвостого. Наруто сбавил шаг, ступая куда осторожнее, хотя в этом не было особой нужды – кровь всё равно поглощала звуки. Свет впереди становился всё ярче, сквозь тишину стали пробиваться звуки голосов, точнее, одного голоса. Удзумаки без труда понял, кому он принадлежал, - такие низкие нечеловеческие ноты могли быть присущи только хвостатым. Однохвостый не говорил, а шептал, шелестел, как песок, на одной ноте: - Кровь, кровь, кровь… Её слишком мало. Хочу больше. Ещё больше. Всё залить… Всё… Неожиданно хвостатый сорвался на визгливый крик: - Ничтожество! Я так жаждал его краха! Я так хотел убить никчемного братца! Я хочу быть сильнейшим! А ты всё испортил! Жалкий сосуд! Накажу! Раздались жалобные всхлипы. А Шукаку снова перешёл на шёпот, на этот раз вкрадчивый: - Кто ждёт тебя? Кому ты нужен на этом свете? В ответ звучала лишь тишина. - Вот как. А значит, ты никому не важен. Пустое место для окружающих. Ошибка прошлого, которую они хотят исправить. Не поэтому ли Деревня так жаждет твоей смерти? И снова только тишина. Голос биджу стал ещё вкрадчивее. - Ты знаешь, что я прав. Раз оно так складывается, то откуда ты знаешь, что существуешь? Может, тебя вообще нет. Как и всего этого места. Где доказательства того, что ты живешь? Наруто уже знал – Гаара не ответит. - Хочешь, я помогу подтвердить твое существование? Тот, кто живет, может влиять на этот мир. Уничтожая чьи-то мысли и мечты, отбирая чью-то жизнь, ты автоматически доказываешь, что ты есть. Таким образом, ты можешь напомнить миру о себе. Не будет больше равнодушных глаз, тебя увидят, тебя узнают. Ты больше не познаешь одиночества. Согласен? Однохвостый замолк. Удзумаки поёжился – биджу говорил столь убедительно, что он сам почти поверил. Видимо, лимит удивлений сегодня был неограниченным – Шукаку оказался вполне себе разумен и, судя по всему, чертовски хитёр. «И кто мне объяснит, что тут творится? - мысленно вздохнул Наруто и позвал, - Курама!» «Ну наконец-то, - раздался голос Девятихвостого. – Нашу ментальную оболочку хорошо покоцала аура Ичиби, вот я и не влезал, ждал, пока отойдёшь». «Не знаешь, что там у нас в подсознании? Мне показалось, что помимо тех странных мыслей я слышал ещё один голос». «Без понятия. Мы сейчас оба заперты на территории братца, в чужой душе, которая и в самом деле потёмки, так что я Ниби едва чувствую. Но гнева и испуга там нет – только удивление», - разъяснил и несколько успокоил своего джинчурики Кьюби. «А Однохвостый-то не псих», - заметил Наруто вскользь, но Лис тут же на полном серьёзе возразил: «Ошибаешься. Шукаку действительно безумен и при этом невероятно хитёр. Он очень тонко чувствует человеческие души и умеет на них влиять, отравляя безумием». «Прямо-таки отравляя», - блондин был настроен несколько скептически. «Его безумие – настоящая зараза, которую легко подцепить. Сам же только что прочувствовал». Крыть было нечем. «Просто будь осторожен и не давай ему говорить с тобой. Ему следовало быть коброй, с таким-то завораживающим взглядом и воистину змеиным языком», - закончил Курама и замолк. Наруто собрался с мыслями – всё-таки он был на территории врага – и двинулся дальше. Иглы расступились, открывая широкую поляну, сплошь ими окруженную. В центре горел ярко-жёлтый болезненный костёр, языки его неестественно извивались, как клубок пустынных змей. Дикий отблеск его света плясал в глазах огромного хвостатого зверя, возвышавшегося над иглами, как исполинская башня. Наруто, запрокинув голову, в ужасе рассматривал Ичиби но Шукаку. В отличие от мускулистого и сухопарого Лиса тело Однохвостого было округлым и каким-то дутым, по струящейся песчаной шкуре, не идущей ни в какое сравнение с рыжей лоснящейся шерстью Кьюби, извивались тёмные узоры. На необъятных плечах зверя покоилась маленькая и скособоченная уродливая голова, добрую половину которой занимала сильно выдающаяся нижняя челюсть. Глаза непонятной формы поражали чёрными белками и жёлтыми радужками с пятью зрачками в каждой. Толстые и прямые, как колонны, передние лапы венчали широкие и острые загнутые когти тёмного песка, а задних вообще не было видно за огромным туловищем. За спиной демона беспокойно мотался большой, покрытый песчаными чешуйками, единственный хвост. Таков был Дух Песка, и у Наруто просто язык не поворачивался назвать это нечто тануки. Удзумаки даже не сразу понял, где печать, а когда осознал – поразился ещё больше. Печатью оказались те самые чёрные иглы, в нескольких местах пронзавшие биджу насквозь. Видимо, за столько лет Шукаку умудрился накачать их собственной чакрой и так жутко преобразить, а вот сорвать печать ему не хватило сил. Гаару Наруто разглядел не сразу, и ему пришлось постараться, чтобы отыскать взглядом маленький силуэт. Собаку но сидел по другую от Удзумаки сторону костра, почти у самых лап Однохвостого, обхватив руками колени. Голова его безвольно поникла. Шукаку пока не заметил гостя, продолжая вещать: - Так ты согласен? Можешь не отвечать, я и так знаю, что да. Любая тварь жаждет подтвердить своё существование, и мы с тобой не исключение. Давай сделаем это! Давай убьём Удзумаки Наруто и его ручного Кьюби! Давай… Неожиданно хвостатый оборвал сам себя. - Погоди-ка… Голова демона шевельнулась, взгляд стал цепким. - Кто здесь? Выходи на свет. Наруто усилием воли подавил дрожь – аура Однохвостого была легче, чем у Кьюби, но гораздо удушливее – и шагнул в круг жёлтого света. Глаза Шукаку расширились, а потом сощурились. - Надо же, - протянул хвостатый с непонятной интонацией. – Как далеко ты забрался… Неплохо, неплохо. Да ещё и притащил сюда чёртова Лиса. Ты не слабак. Проходи, гость, садись поближе к костру, поговорим. Удзумаки подошёл поближе и остановился рядом с Гаарой, который даже не шевельнулся при его приближении, но садиться не стал, в свою очередь разглядывая Ичиби. Тот будто бы ухмыльнулся. - Сме-елый. Скажи мне, - голос стал вкрадчивым, понимающим, мягким. – А ты существуешь? Где доказательства того, что ты живешь? Удавка безумия прочно обернулась вокруг горла блондина, опасно его сжимая, легла пылающем обручем на голову. Наруто сглотнул, ощущая, как стремительно уходят силы на сопротивление, - он явно недооценил Шукаку. Но отступать было некуда, оставалась только открытая конфронтация. - Мне не нужны доказательства. Я знаю, что я существую. - Вот как, - Однохвостый наклонился, их глаза оказались почти на одном уровне, и Наруто почувствовал, как взгляд биджу прижал его к земле. – И кто же ты? Герой или убийца? Спаситель своей Деревни или самое страшное её оружие? Спасающий жизни или отнимающий их? Удзумаки понял, о чём предупреждал его Лис. Этому тихому шелестящему голосу, этим веским доводам было невозможно не верить. - Всё это сразу, я полагаю, - спокойно возразил он, стараясь не поддаваться. Однохвостый ухмыльнулся во всю свою жуткую пасть. - Неужели? Так не бывает. Ты либо защитник стен, либо осаждающий их. Нельзя стоять по обе стороны черты одновременно. Ты уже должен был ступить на одну из них. Но сторону ты ещё не выбрал. Выходит, ты всё-таки не знаешь, кто ты есть. Значит ли это, что тебя нет? Возможно. А может, только ты и существуешь, а весь мир вокруг тебя – иллюзия. Ответь мне, ты согласен? Наруто рассеянно молчал. Все его аргументы разом утратили прочность, сладкий яд убеждений Шукаку просочился в стройные ряды устоев и медленно разъедал их. - Не знаешь, - протянул Однохвостый и наклонился ещё ниже, застывая совсем рядом. Жёлтые глаза завораживали, подобно взгляду пустынной гадюки. – Но наверняка хочешь узнать. Наруто замотал головой, отгоняя неподобающие мысли. - С чего ты взял? Мне это неинтересно! – огрызнулся Наруто грубее, чем следовало. Однохвостый шевельнулся всем телом, песок шелестел вокруг блондина, мешая думать. - Не лги мне, - тихо пророкотал Шукаку, немигающий взгляд пронзал насквозь. – Ты такой же, как я. Ты понимаешь, что люди живут в придуманной реальности. Что есть сама реальность? Только совокупность мнений, принятая ими за истину. Но что делать, если истина ложная? Все их титулы, статусы, значения, звания, имена – всё это лишь плод их воображения, воплощенный в жизнь. И если ложность фактов раз за разом будет вскрываться, люди всё больше будут разочаровываться в мире и всё больше искажать его, наводнять иллюзиями. Их это устраивает. Их, но не тебя. Ты всегда мечтал узнать, какой он, истинный мир. Но ты не знаешь, как стереть всё ложное. Зато я знаю. У Наруто голова шла кругом от всего, что говорил Шукаку. Он говорил слишком разумно для безумца, во много раз разумнее, чем все прочие мудрецы. И эта его логика почему-то была понятна блондину, он потихоньку проникался ею, начинал в неё верить. Действительно, как отыскать эту истину, как взглянуть в лицо настоящему миру, если его хозяева, демоны и люди, постоянно лгут другим и себе? Где она, эта правда? - Знаешь, если хочешь узреть истину, сотри всё, - голос Шукаку набатом бил в сознании Наруто. – Уничтожь всё, истинное и ложное, открой саму основу мира, узнай её суть. И тогда, когда осознаешь, на чём выстроен мир, ты поймешь истину. Идём со мной. Волна холода прокатилась по спине Удзумаки. «Если этот мир – ложь, то мне нечего терять. Раз так, то почему бы не пойти…» Как во сне, он сделал пару шагов к Однохвостому, исчезая в его глазах. На секунду ему показалось, что на задворках сознания прогремел отчаянный, зовущий рык какого-то зверя. «Кто это? - изумленно подумал блондин и тут же отогнал эту мысль. – Ещё одна ложь…» Ещё шаг… И тут Удзумаки ощутил, как его нога за что-то зацепилась, и рухнул вперёд, прямо в холодную кровь. Зрительный контакт разорвался, и удушливая хватка безумия тут же ослабла. Дышать, думать, да просто быть сразу стало легче. Наруто помотал головой, отгоняя наваждение, и выругался сквозь зубы. Надо же, повёлся, как ребенок. Поверил этому чёртову пустынному искусителю. А Курама ведь предупреждал. «Точно, Курама! Вот кто меня звал!» - осенило Удзумаки, и тут же в сознании загремел рёв Девятихвостого. «Ты чего творишь, дубина блондинистая! Я чуть не облысел со страху! Безмозглый ты тормоз, я ж говорил тебе – не верь!» «Помог бы лучше, а не отчитывал», - раздраженно и виновато одновременно фыркнул Наруто. «Тут тебе не внешний мир! Чем слабее здесь твоя воля, тем слабее я. Как только переупрямишь его, я смогу вмешаться. До этого – никак. Сейчас ты мой проводник. Понял?» «Понял я, понял. Буду исправляться». До Наруто только дошло, что он стоит на четвереньках, весь перемазанный чёрной кровью. Он обернулся, чтобы понять, обо что споткнулся, и обомлел. За лодыжку его ухватила бледная ладонь, не позволив поддаться безумию. Подняв взгляд выше, Удзумаки увидел грустные бирюзовые глаза. - Не поддавайся, - очень тихо прошептал Гаара. Тут тяжёлый взгляд Однохвостого упал на него, Собаку но вздрогнул, опустил глаза и снова уронил голову на колени. Рука его бессильно ослабла. Вот что бывает с теми, кто верит словам Дьяволов, подобных этому. Наруто тяжело вздохнул. Вместо этих философских мыслей он предпочёл бы услышать тот, другой голос, который помог ему вырваться из ледяного Ничто. Сверху раздраженно цыкнул Шукаку, неразборчиво буркнув: - Чёртов сопляк!.. Такую комбинацию запорол… Наруто поднялся на ноги, стараясь не обращать внимания на чёрную кровь, пропитавшую одежду и стекающую по коже. Он уже порядком соскучился по родным полутёмным коридорам с трубами. Обрадовала бы сейчас даже давно убранная вода на полу. Но деваться было некуда. Надо было бороться. - Знаешь, Шукаку, - твёрдо начал Удзумаки, без опаски заглядывая в жёлтые глаза и с удовольствием видя в них растерянность. – Ты, конечно, хитёр и умён, но твоя философия прогнила насквозь. Отнимая чью-то жизнь просто так, что в твоём стиле, я не подтверждаю свое существование. Я его опровергаю. То, что без причины уродует мир и наводняет его ненавистью, не может называться живым. Я – Удзумаки Наруто, и мне есть что защищать и за что бороться. Большего и не надо, чтобы существовать. А есть ли у тебя что-то подобное? Ответа не последовало, Однохвостый замер. - Ты и сам знаешь, что нет, - продолжал Наруто, и его слова пылали ярким огнём веры в них. – Если стереть весь мир, сотрется и сама истина – в ней не будет смысла. Так что я есть. Удзумаки спиной ощущал неверящий и восторженный взгляд оживающего Гаары. Внутри разгоралось живое и трепетное пламя, в нём мелькали лица близких, в нём ревел ветер высоты и свободы, в нём звучал звоном клинков азарт схватки, в нём пенилась ликующая усмешка победителя, в нём оживала и расправляла крылья душа. Огонь выплеснулся наружу, раскрылся его красный яркий цветок. Алый лотос Конохи цветёт дважды. Тёплый свет разметал тьму, Однохвостый подался назад, прикрывая разом потерявшие силу глаза веками. Иглы сморщивались, вспыхивали и сгорали в одно мгновение, кровь испарялась, истаивала. - Я знаю, кто я есть. А вот ты, Ичиби но Шукаку, не существуешь. Однохвостый дико, захлебываясь, взревел, дёрнувшись назад всем телом. Он, обезумевший от жажды силы, от мечты стать Сильнейшим, никогда и не знал, что такое настоящая сила. Сила, рождающаяся в желании защитить других. В пламени перед ним раскрылись багровые глаза, их огненный взгляд пронзил насквозь, знакомая кривая ухмылка обнажила ровные клыки. - Ты так не стал сильным, братец, - пророкотал Кьюби но Йоко, распуская веером пылающие хвосты. – Ты никогда не ценил свободу. Даже за неё ты не мог драться, поэтому был и остался слабаком. Ты жалок. Шукаку забился, отчаянно воя и сжимаясь под гнётом силы Девятихвостого. - Ну что, и много дала тебе твоя погоня за силой и кровью? – Кьюби шагнул к нему, разбивая в прах хлипкую защиту. – Пади же! Лепестки Алого Лотоса взвихрились и обрушились на Духа Песка, погребая его под собой. Печать, сдерживающую его, разнесло в клочья, но тануки не мог даже дёрнуться – Лис был слишком силён. Перед внутренним взором Удзумаки вспыхнула ярким пламенем печать, незнакомая, но точно необходимая в эту секунду. Собрав необъятное море собственной мощи, вложив в каждый символ кусочек свободной живой души, он сложил серию печатей и с силой ударил ладонями об пол. Остатки чёрной крови сгорели в мгновение ока, а по полу побежали дорожки алых знаков сложнейшей печати. Шукаку дико взвыл, когда они цепями обвили его тело, и яростно забился, но обжигающая мощь этого обновленного, незнакомого ему Девятихвостого была просто непреодолимой. Из пола вверх квадратом рванулись алые столбы, меджу ними протянулись те же самые шипы, переплетаясь прихотливым узором, заточая в клетку с тремя стенами. Четвертая пока была открыта, но у порога стоял джинчурики Кьюби, за спиной которого возвышался сам Лис и смотрел на песчаного демона своими алыми глазами. - Вот и всё, - сказали они хором, и голоса их отразились многогранным эхом. – Твоя истина более не существует. Дрожащее марево барьера из чакры разделило их. Шукаку, не веря, смотрел, как тонкая стена алой силы медленно застывает, превращаясь в зеркальную поверхность. Он остался один, совсем один наедине с собственным безумием, а вся сила его была там, за стеной зеркала, и лишь его отражение смотрело на него из его гладкой поверхности. Он проиграл. Наруто обернулся к Лису и благодарно кивнул. Биджу, явно довольный расправой над соперником, усмехнулся и протянул огромную сжатую в кулак лапу, по которой тут же стукнул своим кулаком джинчурики. - Дальше сам, - фыркнул Курама и исчез в короткой алой вспышке. Удзумаки подошёл к Гааре. Тот уже стоял, поражённо оглядывая высокую стеклянную стену. - Ну как, нравится? – с долей сарказма поинтересовался измученный блондин. Собаку но перевёл на него шокированный взгляд. - Почему? - Просто потому что не смог бросить, - в тон ему ответил Наруто и, видя, что требуется пояснение, продолжил. – Знаешь, в этой жизни есть только один смысл – прожить её бок о бок с теми, кем дорожишь. У тебя ведь тоже есть такие люди, верно? Гаара отвёл глаза. - Ну? - Брат и сестра, - то ли с неохотой, то ли смущенно согласился красноволосый. – Но им на меня плевать. - Я уверен, что ты ошибаешься. Ты же видел, как они за тебя переживают. Вот и защищай их, живи с ними рядом, общайся с ними, дай им почувствовать, что вы семья. И тогда жизнь откроется тебе с другой стороны, - уверенно выдал Наруто, мысленно недоумевая, как он сумел запечатать Шукаку, да ещё и неизвестной ему печатью. - Я… постараюсь. Спасибо, - склонил голову Гаара. - Да брось ты, мы ровесники, - добродушно ухмыльнулся блондин. – Смотри, как всё меняется – ты ж теперь тут хозяин. Вокруг действительно всё быстро видоизменялось. Тьма расступилась, они теперь стояли посреди чистой пустынной равнины. Ничто сверху исчезло, и распахнулось во все стороны звёздное небо, невероятно красивое и сияющее. У одного края его зажгла яркая полоса рассвета. С вершины замкнутой клетки Однохвостого прямо по зеркальной поверхности хлынула вода, в лучах звездного света искрясь серебром, и побежала куда-то вдаль река. Мягкий лепет волн и глубокий голос водопада успокаивали, заставляя забыть о ненавистном шелесте песка. - Красиво тут у тебя, - протянул Наруто. Гаара заторможенно кивнул, поражённо озираясь, и вдруг спросил: - А моя сила теперь исчезла? - Песок, что ли? – вскинул бровь Удзумаки и, получив утвердительное: "Угум", - засмеялся. – Нет, я только разум запечатал, а вся чакра в твоём распоряжении, даже конечную форму принимать можешь. - Почему ты оставил мне силу? Мы ведь из разных деревень? - У нас мирный договор, вообще-то. Гаара неуверенно покосился на него, потом снова обернулся к рассвету. Небо тут, видимо, застыло на рубеже дня и ночи, солнце так и должно было показаться, но в этом мягком свете была своя прелесть. - Мирный договор – не аргумент для моего отца, - Собаку но вздохнул, собираясь что-то сказать, но Наруто его опередил. - Да, я в курсе про грандиозные дьявольские планы по реконструкции нашей Деревни путём сноса её до основания совместными силами Песка и Звука. Глаза Гаары забавно округлились. - И ты всё равно… - Война между Деревнями не повод для того, чтобы бросать кого-то наедине с этим… - не подобрав подходящего цензурного слова, Наруто кивнул на клетку Шукаку. Собаку но серьёзно на него посмотрел. - Вторжения не будет. Наруто вопросительно изогнул бровь. - Звук пошёл на попятный. А отец понимает, что в одиночку нам с Конохой не разделаться. «Ну, неудивительно, что Орочимару передумал, - усмехнулся про себя Удзумаки. – Он слишком ленив и умён, чтобы драться два раза в неделю». - Спасибо, что предупредил, - благодарно кивнул он песчанику. - И всё же я тебя не понимаю, - покачал головой тот. – Помогать по факту вражеской деревне копить военную мощь… Наруто позволил себе горькую усмешку: - Скоро эти противоречия перестанут быть столь существенны. И это была правда. Когда громадная армия Шиньяцуме двинется на восток, возглавляемая, не приведи шинигами, самим Акацуки но Ками, у Пяти Великих Стран останется только два варианта: объединиться и выступить единым фронтом против Тёмного или остаться при своих разногласиях и быть стёртыми с лица земли. Но Гаара, разумеется, этого не знал, потому взглянул на блондина со сдержанным интересом. Наруто только отмахнулся: - Не бери в голову. Это мои заморочки, - он вдруг, неожиданно даже для себя, протянул Собаку но руку. – Друзья? Пару минут красноволосый переводил поражённый взгляд с ладони на лицо Удзумаки, потом нерешительно улыбнулся уголками губ и пожал протянутую кисть. - Друзья. - Ну и отлично, - сверкнул в ответ всеми тридцатью двумя Наруто. – Вы ведь останетесь на финал? - Ага. - Вот и пообщаемся. А мне пора. Только это, сразу предупреждаю, тебе придётся немного ещё тут побыть, пока всё окончательно перестроится, - вспомнил, что хотел сказать, Удзумаки. - Я там без сознания лежу? - Да, вроде бы. - Ну и отлично. Мне надо подумать. До скорого. - Пока, - жизнерадостно помахал новоиспеченному другу Наруто, рассеивая технику. Мир перед глазами поплыл… Арена встретила его гробовой тишиной. Народ, видимо, уже соскучился смотреть на застывших памятниками на собственных могилках джинчурики, поэтому, когда один из них зашевелился и отошёл на пару шагов, обрадованные намечающимся продолжением созерцатели вперились в пару бойцов взглядами. Впрочем, Наруто вынужден был их крупно обломать. Песок собрался в тыкву за спиной Гаары, даже в качестве демонстрации одомашнивания сам заткнул горлышко пробкой. Сам Собаку но мягко осел на пол, дыхание его было ровным и глубоким. На щеке и на боку запеклась кровь. «Да, это я перестарался, - почесал затылок Удзумаки и тут же поморщился. – Хотя он меня тоже не жалел». Плечо ощутимо болело, корка крови неприятно стягивала кожу. Пока всё это происходило, в зоне видимости нарисовался экзаменатор, уже, наверно, тридцать сотен раз проклявший свой почётный сан. Ещё бы, такого безумного экзамена ещё не было на памяти, как минимум, последних шести поколений генинов. - Бой окончен. Победитель – Удзумаки Наруто. Половина зрителей, из Конохи, естественно, взорвалась ликующими криками, а победитель осел на пол, получив невероятной силы откат в свой адрес. Всю голову и спину вдоль позвоночника прострелило свирепой болью. Наруто сидел на гладком, засыпанном осколками камней полу и пытался выровнять дыхание. Он уже понял, что сейчас откинется назад, треснувшись затылком, как услышал характерный хлопок. Через мгновение спина опёрлась на чье-то колено. - Хоть в чём-то Вы пригодились, Какаши-сенсей, - тихо хмыкнул Удзумаки, услышав сверху такой же тихий смешок. Контакт налажен, отлично. – Спасибо. - Ты молодец, - услышал Наруто, соскальзывая в тёплую тьму небытия.***
В подсознании, куда скинуло джинчурики, творилось чёрт знает что. Зато Наруто сразу понял, откуда взялась та печать, которой они на пару с Кьюби спеленали Однохвостого. К слову сказать, сам могучий Лис сейчас забился в угол, поджав хвосты и накрыв голову лапами, и трясся то ли от страха, то ли от хохота. В противоположном углу в такой же позе застыла Ниби. А между хвостатыми, лицом к Удзумаки, стояла высокая женщина с красивыми чертами лица. Одета она была в зелёное платье, за спиной до самой земли струился водопад насыщенно красных с лёгким малиновым отливом волос. - Ну и что тут творится, даттебанэ? Ладно Таби на свободе, но этот? – женщина кивнула на затрясшегося ещё сильнее Лиса и упёрла руки в боки. В глазах её радость мешалась с возмущением. Наруто ощутил, как пропустило удар сердце, как задрожали кончики пальцев, как застрял в горле ком, как в глазах появилась солёная влага. Он узнал её в тот же момент, узнал эти шальные искорки в глазах, каждый жест, даже манеру говорить – всё это было так похоже на него самого. Дрогнувшими губами он прошептал такое дорогое и такое необходимое слово: - М-мама… Японские слова в тексте: Моретсу но Кемоно – яростный зверь. Шиньяцуме – полуночный коготь. Акацуки но Ками – бог красной луны. Уголок Автора: Доброго времени суток, дорогие читатели))) Извиняюсь за громадную задержку – главушка давалась тяжело, да и в учёбе начался капитальный завал какой-то… Но мы почти прорвались)) Спасибочки за отзывы – у меня был напряг с Интернетом, не смогла сразу ответить, но уже исправилась)) Буду рада увидеть их после этой главушки)) Это, кстати, мой рекорд – аж 13 страниц! Скажите, как вам такой поворот событий? Знаю, Шукаку привычный – кровожадный псих, но мне он представлялся всегда именно таким, как и Гаарино подсознание. А вам такой вариант событий как? А драка сама оправдала ожидания? Конец главы получился неожиданным, но рано или поздно это должно было случиться))) В общем, об остальном рада буду пообщаться с вами в отзывах)) Да, на этом я планирую закончить третий этап экзамена) Думаю, я и так уже его чересчур растянула) Спасибочки ещё раз вам за отзывы и лайки, огромная благодарность всем моим публичным бетам))) Всего-всего вам, любимые мои))) Ваша _Нико_:3