Walking The Wire

Незапланированный «отдых» растягивается ещё почти на месяц. И не то чтобы Стив на самом деле был против. Ему приходится ещё несколько раз наведаться в торговый центр — выяснив, что стрела в голову отличный способ избавиться от щелкуна, — за припасами и прочей мелочью. Баки несколько раз предлагает ему двинуться дальше, пока зима не вошла в свои права, но сдаётся под укоризненными взглядами. По мнению Стива, Баки нужно отлежаться как следует и перестать строить из себя бессмертного супергероя. Они перебираются в последнюю спальню на этаже, забивают окна, оставив маленькую щель для утреннего солнца, и до полудня валяются в постели. Это так странно — знать, что где-то тебя ждут, чтобы попытаться спасти человечество, но всё это так далеко, что кажется нереальным. Стиву давно не было так спокойно и расслабленно рядом с кем-то. Он слушает истории Баки про то, какой была жизнь до всего этого кошмара, жизнь, которую Стив не застал и о которой читал только в книжках или видел на картинках и фотографиях. Одним утром Баки, уже делающий себе перевязки самостоятельно, говорит: «завтра», и Стив чувствует лишь горечь и отчаяние. Он полдня бродит по дому, к которому уже успел привыкнуть за это время, собирает какие-то вещи, гладит похудевшую Плотву по морде. Баки ловит его на кухне за складыванием банок с консервированной фасолью в томатном соусе. Мягко разворачивает к себе и, подхватив под бёдра, целует. За всё это время вместе, наедине и в тишине, они лишь спали в одной кровати и целовались. И сейчас Стив, явно соскучившийся по ласке, льнёт к нему, обнимая ногами за талию и жадно, нетерпеливо отвечая. — Что, теперь можно? — с лёгкой, почти нежной усмешкой интересуется Баки, оглаживая его спину. — Да. Нужно. Оставшись в одной футболке и носках, Стив не чувствует сквозняков и прохлады дома — горячий Баки прижимает его к стене, удерживая на руках и неторопливо целуя в шею. В прошлый раз всё было не так остро, слишком быстро и неуклюже. Сейчас же Баки, видимо, решает воспользоваться моментом и насладиться происходящим. Он оставляет отметину на изгибе плеча — очень тонкая, нежная, почти прозрачная кожа — лижет яремную ямку, довольно, коротко выдыхая. Стив со стоном прикладывается затылком о стену, запрокидывая голову и выгибаясь навстречу. Под закрытыми веками пляшут разноцветными всполохами звёзды, а чувствительность, кажется, стремится к бесконечности. Он вздрагивает от контраста: горячие пальцы живой руки и прохладные — металлической, трётся членом, уже заведённый, пачкая живот Баки смазкой. Ему ужасно мало, хочется всего, сразу, как можно больше. Чтобы это никогда не кончалось, чтобы не пришлось никуда уходить, чтобы можно было остаться — так и здесь. Баки, кажется, продумал всё заранее: он использует вместо смазки крем, который в прошлый раз попросил Стива раздобыть во время очередной вылазки. Прихватив губами край уха, горячо выдыхая, Баки плавно толкается пальцами. Стив вцепляется одной рукой в его плечо, едва не царапая, а второй зарывается в волосы и снова стонет, длинно и хрипло. Бормочет «Баки» словно мантру на каждое мучительно медленное движение и просяще дёргает бёдрами, пихая пяткой в поясницу. Баки хватает ещё буквально на несколько минут подготовки, потом он просто перехватывает Стива удобнее, не опуская на пол, и входит в него. Замирает, считая вдохи и выдохи, чувствуя под губами яростный пульс на шее, и входит полностью. Прикусывает кожу, осторожно, собственнически сжимая зубы, и старается не торопиться. И, чёрт, как же сложно сдержаться и не сорваться на жёсткие, быстрые движения, так, как хочется. Стив ему кажется слишком хрупким — и он же знает, что это не так, конечно, знает — но Баки всё равно старается держать всё под контролем. До тех пор, пока Стив, сдув со лба прилипающую, влажную чёлку, не опаляет его потемневшим взглядом и не кусает за плечо. — Я не сломаюсь, — повторяет он, как и в прошлый раз. — Господи, Баки, просто перестань думать хотя бы сейчас. Удивительно длинная и уверенная фраза для того, кто минуту назад мог только стонать, сжимаясь на его члене. И Баки снова ему сдаётся. Вжимает спиной в шершавую стену крепче, до содранной, покрасневшей кожи, и крепко, до синяков, сжимает пальцы на бёдрах. Вбивается так, что Стив может только хрипло, сорвано хныкать под ним, кусая губы. Потом наверняка будет больно не только сидеть, но и ходить в принципе, но Стив плевать хотел на такие мелочи, он давит на затылок Баки и впивается в его рот, кусая, словно в отместку, чтобы почувствовать на языке металлический привкус. Выстанывает его имя ещё раз — едва понятно — и кончает. Баки, кончивший следом спустя несколько толчков, разворачивается вместе с ним и усаживает Стива на кухонную стойку. Опирается о неё ладонью, склоняя голову и давая отросшим волосам упасть на лицо. — А ты же нашёл в прошлый раз сигареты, да? — хрипит он и тихо, расслабленно смеётся. Стиву в это мгновение его голос и смех кажутся самым прекрасным на свете из того, что он вообще когда-либо слышал. Всё правда болит. Стив находит синяки по всему телу уже вечером того дня: бёдра, плечи, засосы на шее. Ободранная о стену лопатка. Он сидит на краю постели в одних трусах, рядом Баки, прикрывший бёдра одеялом, выпускает в потолок горький дым. Уже совсем темно, но Стив упрямо разглядывает белые дорожки и развилки шрамов на плече Баки. Прослеживает некоторые из них пальцами, потом — губами и языком. Баки так и не рассказал ему, как получил эту чёртову руку, но уже то, что он позволяет спокойно смотреть и трогать, на его немом языке означает безоговорочное доверие. — Я не хочу, — наконец шепчет Стив, уткнувшись в него и подтянув одеяло. — Хотя и знаю, что должен. — Всё закончится быстро, — потушив окурок, Баки давит зевок и ложится удобнее. — Спи, я разбужу. Им приходится оставить часть вещей, чтобы не перегружать лошадь. Только рассветает, и Стив, залезая в седло, отчаянно зевает и утыкается в плечо Баки лбом, обнимая. — Ты знаешь, куда нам нужно? Кроме того, что это в Нью-Йорке. — Сэм объяснил, как найти ориентиры, — Баки легко натягивает поводья, объезжая слишком открытые места из каких-то своих соображений о безопасности. — Думаю, на месте поймём. Стив умудряется задремать. Солнце едва светит, закрытое облаками, и совсем не греет. А после выезда из города поднимается ветер, кидающий им в лицо мелкую ледяную морось, и даже шарфы, намотанные до глаз, плохо спасают. Спустя сутки с небольшим Баки тормозит в Джерси-сити и, чтобы согреться и прийти в себя, предлагает устроиться в одном из огромных супермаркетов по дороге. До этого была лишь короткая ночёвка в каком-то заброшенном мотеле. Мы, говорит он, уже недалеко. Через пару часов двинемся дальше. Стив согласно хмыкает и отправляется исследовать разграбленные полки. Он возвращается с комиксом и запихивает его в рюкзак Баки, чтобы почитать потом. Чёрт знает, как их находит десяток заражённых. То ли привлёк шум, то ли просто ошивались рядом и решили поискать внутри какую-нибудь добычу. Они наваливаются толпой с разных сторон, сваливают лошадь, вставшую на дыбы, и впиваются в её горло, раздирая. Стива мгновенно мутит от испуганного ржания умирающего животного, он едва не впадает в ступор и, если бы не Баки, стал бы закуской. Тот умудряется спасти их рюкзаки и часть припасов, пока заражённые отвлечены Плотвой, и уводит Стива в метель. — За Ньюпортом мост, — Баки держит его за руку, щурясь и разглядывая дорожные указатели. — Нам нужен Нижний Манхэттен. — За нами кто-то идёт, Бак. Баки ускоряет шаг, на ходу доставая пистолет и оглядываясь по сторонам. Туннель перед ними на удивление расчищен, как будто кто-то занимался этим специально: практически нет брошенных машин, тел и мусора. И слишком темно. Стив достаёт свой фонарик, трясёт с кривой ухмылкой и освещает им дорогу. Проходит, кажется, минут десять напряжённой тишины, в которой слышны лишь их дыхание и шаги. А потом раздаётся скрежет, и к их ногам падает граната. Баки отталкивает Стива из зоны поражения, и тот не слышит взрыва, только тонкий-тонкий звон, а перед его глазами разливается ослепительный свет. * * * Баки выныривает из забытья рывком, распахивая глаза и не понимая сразу, где он находится. Перед ним обшарпанная стена, а руки какого-то чёрта связаны за спиной. Встать нормально не получается, и колени вспыхивают болью от неуклюжего падения на пол. — О, Джеймс, ты уже очнулся. Привет. — Где… Стив? — Баки встряхивает головой и переводит взгляд на Старка в дверях, как он теперь понимает, палаты. — Ты прекрасно справился со своим заданием, спасибо. Стив у врачей, — Тони что-то записывает в блокнот, нетерпеливо постукивая ногой. — Да, мощность твоей руки сейчас равна человеческой. Ты же понимаешь, я не могу рисковать. — Где Стив? — твёрже повторяет Баки, поднимаясь на ноги. — Барнс, расслабься, — Тони наконец смотрит на него и криво ухмыляется. — Я так наслышан о твоей репутации, что удивлён, как ты не прибил мальчишку по дороге за все эти месяцы пути. Всё, миссия окончена. Забудь. Один из агентов проводит тебя, награду и свой рюкзак получишь на выходе. — Ты говорил, вам понадобится только кровь. — Разве? — Старк поднимает бровь и, склонив голову, несколько мгновений рассматривает его. — Планы изменились, к сожалению. Я… привязан к Роджерсу, и я обещал его матери присмотреть за ним. Но, как показали прошлые эксперименты, для создания антидота от инфекции нужна кора головного мозга. Это всё во благо, ты же понимаешь. Но мне некогда с тобой трепаться. Он фальшиво насвистывает, игнорируя тяжёлый взгляд Баки, и выходит в коридор. — …да, не развязывай, пока за территорию не выйдете, он опа… — слышит Баки обрывок фразы, донёсшийся через неплотно прикрытую дверь, и оглядывается. Наверное, тут когда-то висело зеркало. Он находит осколки на полу и, пока Старк продолжает что-то говорить, перерезает верёвки и отходит к двери. Агент не замечает его, когда входит в палату, что-то мурлыча себе под нос, и Баки, воспользовавшись моментом, хватает его, прижав осколок к шее. — Где Стив? — тихо спрашивает он, чуть пуская кровь парню. — На последнем этаже, в операционной. Только забрали, — сдавленно отзывается тот и падает, булькая и захлёбываясь кровью из распоротого горла. — Пригодится, — Баки поднимает с тела штурмовую винтовку, вынимает пропуск из кармана и отпихивает труп под кровать, оставляя в пыли красные размазанные следы. Рюкзак он находит на стойке ресепшена. Из бокового кармана торчит выпуск комикса, который Стив ещё не успел прочитать, и Баки хмурится. — Я иду за тобой. Его припасы ожидаемо забрали, но найденной винтовки и оружия с будущих трупов должно хватить, чтобы вытащить Стива отсюда. По пути к следующему этажу Баки находит несколько безделушек, запчастей и пустых консервных банок, и собирает пару грязных бомб для отвлечения внимания. Он идёт почти напролом, убивая всех на своём пути, бросая тела и обирая. И ему сейчас плевать на спасение человечества. Не такой ценой. Когда Баки врывается в операционную, его явно не ждут. Один из хирургов недовольно машет ему рукой, выгоняя, принимая за одного из агентов. И Баки, шагнув ближе, втыкает нож в горло врача. Резко шагнув в сторону, он хватает второго, пытающегося сопротивляться, и прикладывает лицом о стену. Молча, не слушая мольбы и объяснения, сворачивает шею и откидывает в сторону. Всхлипывающую, дрожащую от страха девушку под стойкой с лекарствами он приканчивает выстрелом в голову. Стив, скорее всего, под наркозом. Бледный, почти не дышащий, в тонкой больничной робе, он выглядит ещё уязвимее. Баки закидывает винтовку за спину и, подхватив его на руки, крепко прижимает к себе. В главном коридоре его уже ждут, и приходится пробираться по боковому, узкому и заваленному сломанной мебелью. Баки, неосознанно даже для себя, бормочет что-то успокаивающе и легко касается губами лба Стива, проверяя, в порядке ли тот. Одной рукой отстреливаться жутко неудобно, но его всё равно попытаются взять живым, им слишком нужен Стив, чтобы так рисковать. — Ты всё ещё можешь выбраться отсюда живым! — кричит кто-то ему в спину, плечо вспыхивает болью от чьего-то выстрела. — Сдавайся, Солдат! Баки вваливается в лифт, показывая за спину средний палец, и бьёт кулаком по панели управления, матерясь на слишком медленно закрывающиеся двери. Он выдыхает только внизу, на парковке, чуть расслабляясь, но не успевает сделать и пару шагов к рядам машин. — Джеймс, отдай его, — Тони тяжело дышит, видимо, торопился, и направляет на него перчатку. — Это всё, что у тебя осталось от твоей хвалёной брони, Старк? — Барнс. Ты вообще понимаешь, что творишь? Ты лишаешь человечество надежды на спасение от эпидемии. — Ага, — равнодушно отзывается тот, бережно прижимая Стива плотнее к себе и отступая ещё на шаг назад. — Я был в старой лаборатории и видел записи. В прошлый раз у вас ничего не получилось. — Но может получиться сейчас. Я знаю Роджерса дольше, чем ты. Чёрт, да он рос под моим присмотром, можно сказать. Но такова цена. Пожалуйста, не заставляй меня стрелять. — Ладно. — Ты же должен… Что? — Тони, всё ещё держа руку вытянутой, медленно идёт к нему, недоверчиво щурясь. — Хорошо. Тогда отдай его мне. Баки демонстративно укладывает Стива на капот и кивает, мол, ты победил. А потом, словно только что вспомнив, достаёт из внутреннего кармана свои жетоны и протягивает. — Хочу, чтобы они были у него. Хотя бы так. — Как пожелаешь, — хмыкает Старк и протягивает руку, их пальцы соприкасаются, Баки смыкает металлические пальцы на его запястье и выворачивает руку за спину. Слишком быстро, чтобы Старк успел отреагировать, он роняет его на пол и упирается коленом в спину, дёргая руку сильнее, до хруста. И отшатывается, когда тот стреляет наугад. Луч пробивает в потолке дыру, задевает плечо по касательной, обжигая, и Старк выворачивается из его хватки. Вскакивает на ноги, сплёвывая на пол кровь и осколок зуба, и снова вскидывает руку. — У тебя же мощность на минимуме, — насмешливо замечает Баки, щёлкая пластинами и откидывая со лба отросшие волосы. — Как и у тебя, — Старк дёргает пострадавшим плечом, коротко взглянув на руку Баки. — Плевать. Он снова бросается вперёд, впечатывая Старка спиной в стену и ударяя кулаком в живот. Мог бы просто пристрелить, но всё оружие в рюкзаке, а в винтовке, кажется, закончились патроны. Ещё один луч, слабее предыдущего, обжигает его бедро, оплавляя джинсовую ткань. Баки, зарычав, бьёт его прикладом в лицо, и судя по хрусту, ломает нос. Ударяет ещё раз, и ещё, и ещё, почти превращая лицо в месиво, не обращая внимания на тупую, пульсирующую боль от ожогов. — Барнс! Каркающий, хриплый, безумный звук. Скорее ворон, чем человек. Баки отступает на шаг, его ботинки блестят от крови. — Нам пора уходить, — негромко говорит он, — счастливо оставаться, Старк. И, нащупав в рюкзаке за спиной пистолет, стреляет. Баки угоняет машину Старка и мчит до самого выезда из города, периодически поглядывая на Стива на заднем сидении. — Бак.? Уже всё? — Стив садится, у него мутный взгляд, а пальцы чуть подрагивают. — Да. Ты им не подошёл, но привезли кого-то ещё с иммунитетом к заражению, — Баки намеренно на него не смотрит, вцепившись в руль. — Зато теперь ты свободен. Со смертью Старка пропала и возможность восстановить функционал руки, но это — приемлемая цена за жизнь Стива. — Поклянись, — хрипло требует Стив, натягивая джинсы и толстовку, и перебирается на переднее сидение, несмотря на слабость. Баки медлит, чуть сбрасывая скорость, и, протянув руку, кончиками пальцев касается синяка на скуле Стива. — Клянусь. По Стиву видно, что он не верит, но он лишь кривит губы и, порывшись в бардачке, обнаруживает карту. — Тогда наш новый маршрут выбираю я.