бабочки в животе.

– И че это? – Труп, че. Хованский поднял глаза с фотографии с расчлененкой на пятнадцатилетнего паренька, лицо которого было сложно разобрать из-за густой шевелюры. Но Юра знал точно, что Никите доверять можно. Мало того – он их информатор. – Чей труп? – с неподдельной радостью спросила Настя, стоявшая за спиной Юры, и наклонилась к столу, из-за чего на лакированное черное покрытие опустились пряди красных волос. – Ой, Юр... Миленький такой. – Шпагина, отойди, – сморщился Хованский, когда в нос ударил сладкий запах ее духов, и оттеснил Настю назад. Мужчина снова посмотрел на Никиту, стоящего по ту сторону стола. – Думаешь, он один из наших? – Уверен, – поправил его Никита. – Его вчера вечером убили, расчленили... выкачали всю кровь, прикинь. И глаза забрали. – Тогда как твой отец узнал, что это «наш»? – вступил в разговор Алишер. Он сидел на кожаном диване сбоку от стола Хованского вместе с Русланом и Стефаном. Моргенштерн накручивал на палец прядь своих синих дред и выжидающе смотрел на Никиту сквозь пелену пара от вейпа Руслана. – Волосы, – коротко ответил Мастеров. – ДНК тест. Я вчера у папы в участке весь вечер просидел, еле успел стырить фотку. Хованский нахмурился, внимательно глядя на фотографию. Память на лица – не его конек. – Ну и кто же это? – нарушила тишину Света, что сидела на подоконнике за спиной Юры рядом с Настей. – Важная фигура? – Не знаю, – пожал плечами Никита. – Я имя не запомнил. – Рус, – вдруг позвал главный Тушенцова и поманил его пальцем. – Взгляни. Руслан беспрекословно встал с дивана и, держа в левой руке вейп, подошел к столу и взглянул на фотографию. Тут же на его лице отразилась гримаса отвращения от всей этой картины – за несколько лет должности киллера к «органам наружу» он так и не привык. Затем, пришло осознание и тоска. – Хован... это Кулич. – Кулич?! – воскликнул Юра, поднимая глаза на Руслана. Тот молча сел обратно на диван между Алишером и Стефаном, который, кажется, настолько упорот, что даже не улавливает нить разговора. Руслан и Алишер даже как-то раз поспорили, когда он откинется. Возможно, его время уже пришло. – Как так-то?! – Хороший парень был... – вздохнула Света и, подперев щеку рукой, посмотрела в окно на дождливый Питер. – Часто к нам приходил. – Ага, – с печалью согласно кивнула Настя. – Всегда украшениями расплачивался. – Потому что воровал эти самые украшения, – отозвался Руслан, переметнув взгляд с пола на девочек. Еще бы. Воровать украшения и расплачиваться ими в притоне – не самая лучшая идея Ильи. – Он давно к вам приходил? – Ой, – растерянно нахмурилась Настя. Юра на кресле повернулся к ней корпусом. – С неделю назад, Русь, точно не скажу. Надо спуститься туда, посмотреть по камерам и записям в журнале. – А вы и записываете все? – удивился Алишер, чье казино находилось в этом же подпольном притоне. Всю бумажную волокиту он сразу же доверил своей даме сердца – Свете. Юра перевел взгляд с девочек на парней на диване, затем на Никиту, и обратно. – Есть предположение, кто это мог сделать? – Бляди с Васьки? – с нелепой ухмылкой проговорил несостоявшийся мертвец. Стефан смотрел на всех упоротым взглядом с немного прикрытыми веками. – Кто? – переспросил Никита. Из всей этой банды его пугал только Стефан. В неадекватном состоянии он один раз расстрелял группку подростков, когда скрывался от правительства в Соединенных Штатах. – Еще одна группировка с Васильевского острова, – устало потерев лоб, ответил Юра. – У них главный – вор в законе, а это повыше, чем я будет. Мы враждуем уже какое время... – Ты враждуешь, – вставила Настя, глядя на спину Хованского в черном пиджаке. – Не поделили место в администрации города, какой ужас. Нам они ничего плохо не сделали. – А девочки? – напомнила ей один случай Света, отвернувшись от окна к Шпагиной. Полгода назад один из группировки с Васильевского острова приходил в их казино и по-пьяни застрелил двух девочек, работающих на Свету и Настю. – Кашин, – согласно кивнул Алишер. Ему этот случай запомнился не то, что кровавым месивом, а слезами Светы – девочек она своих в обиду не давала. Юра вздохнул. – Ладно, – сдался он и посмотрел на Никиту. – Пробьешь этого Кашина и его шайку через комп бати? Никита усмехнулся. – Мне помогли взломать их систему, пробью через свой, – радостно сообщил он. – Ты еще сказал, что знаешь главного. Кто он? Юра заметно напрягся. – Кузьма. В этот самый момент в полу-темный кабинет ворвалась невысокая девушка. Волнистые темно-русые волосы разбросаны по плечам, за рукавами тонкой серой водолазки и черной кожанки виднелись наколки. Без лишних слов девушка с армянскими корнями громко положила на стол перед Хованским еще одну фотографию и от усталости уперла левую руку на бедро. Край кожанки оттеснился в сторону, и показалась кобура с пистолетом внутри. – Убили моего заказчика, – сообщила Алина, от ярости явно готовая расстрелять любого, ставшего у нее на пути. Юра взял в руки фотографию, хмуро обводя взглядом молодого парня на ней. – Который брал у тебя партию Калашей? – уточнил Хован и, уловив согласный кивок Алины, продолжил: – А это кто? – Мои люди видели его, когда он выходил из пятиэтажки после убийства, – отозвалась Алина. – У него была сумка. Знаешь, в нее легко может поместиться снайперская винтовка. Этот гад сразу же смылся, не успели мы глазом моргнуть. Юр, это был такой куш, а он нам его сорвал! – Мози, – строго прервал ее Юра. Алина замолчала. – Этого тоже пробей. – он передал Никите фотографию. – Кто-то явно хочет подпортить нам дела. И очень важно выяснить, кто. Кадников кивнул. – Приду завтра. В пять. И скрылся за дверью.