***
И всё-таки Земля, расположенная в Малом Рукаве Ориона, была слишком далеко. Тысячи, может десятки тысяч световых лет отделяли маленькую голубую планету от того места, где переплетались между собой основные сверхсветовые магистрали масс-ретрансляторов. Поэтому таких расстояний хватало, чтобы хаотичные волны волнения и террора докатывались до соседствующих звёздных систем смутной рябью жёлтых новостей и слухов. Немногие готовы были осознать, что страшные события, творящиеся в последнее время, могли иметь гораздо более глобальный характер. Две тысячи сто семьдесят восьмой год Нашей Эры — время достатка и изобилия. Комфорт был общепринят в это время. У людей, у турианцев, у азари — у всех наций или рас, без разницы. Вступив в свой золотой век, цивилизации Млечного Пути решили возвести своё персональное царство благополучия и политического рая, изгнав из него всё плохое и мерзкое. Таким образом, у Галактики было всё, что потребуется ей для утопической мирной жизни. Умеренное население и грозди обитаемых миров, скреплённые ретрансляторами массы. Многообразие жизни. Логистические сети, экстранет и брокерские услуги на свободном рынке Иллиума. Вечерние ток-шоу, чтобы потешить обывателей в свободное от работы время. Да, такой рай был не для всех. Тем не менее, он принимал в свою обитель многих. И живые существа, нежащиеся под солнцем технического и социального прогресса, предпочли позабыть своё туманное прошлое. Занятые мимолётными утехами и политическими партиями, утопая в товарном изобилии и главенстве продвинутого закона, они совсем уж оторвались от тех, кем они были прежде. Высокомерные народы, возгордившиеся своим созидательным гением, забыли, что такое страх и раболепие, заставляющие их далёких примитивных предков искать укрытие в глубоких сырых пещерах. Их закалённая стародавними временами кожа дряхлела, а военно-идеологические мускулы ослабевали. Они не боялись небесных знамений. Им не нужны были никакие боги. Но в нынешнюю пору всё изменилось. Многие были взволнованы. Потому что теперь по цивилизованной Галактике, перешагивая своими окровавленными сапогами от сектора к сектору, шагала война. Невидимая, но вполне объявленная война, основанная на страхе. Она касалась каждого. Но, к сожалению, чувствовали это далеко не все. Как бы то не звучало странно, но первый тревожный сигнал дали те, к чьему мнению в принципе никогда не прислушивались — жрецы и атрофировавшееся духовенство. Это случилось на Кахье. Ханары-священнослужители провозгласили, что дескать все четыре луны планеты-океана — лики безупречных Вдохновителей — сошлись в четверное затмении прямо в святой день Нуахира. Для ханаров, глубоко уверенных в своей религии, это предвещало великие бедствия и падения урожая. Для остальной Галактики — новый провокационный заголовок и мимолётное увлечение. Галактика не сразу поняла. Нависшая над ней опасность доселе вызывала смех да и только — какое наивное, примитивное надувательство! Всем известно, что богов, джиннов, духов, ангелов — попросту не существует. Аномальное поведение небесных тел — уже совсем не то, чем стоило пугать простое население. К тому же, Кахье была процветающей, но достаточно отдалённой планетой. Не такой чужой и изолированной, как Земля, но информационный поток, приходящий из её институтов, просто не мог вызвать серьезное волнение. Даже свету её материнской звезды понадобилось бы тридцать тысяч лет, чтобы добраться до Тессии. Никто просто не мог осознать, что условия игры, по которым все народы Вселенной жили многие тысячи лет, уже кардинально поменялись. Что новый таинственный игрок, который подтасовывал кости в этой судьбоносной партии, попросту выходил за грань всеобщего понимания. И что к знакам и символам, заставляющим в стародавние времена трепетать колдунов и астрологов, отныне следовало прислушиваться, как никогда внимательнее. И тем временем, пока духовенство далёкой Кахье трепетало от сакральных затмений, в другой точке Галактики живые массы содрогнулись от затмения совершенно другого типа. Затмения, вызванного тушами космических крейсеров и тенью грубого сапога, давящего лицо невиновного.***
Мендуар — людская колония, серьёзно выдающаяся за пределы человеческой сферы космоса. Недра этой планеты щедры, астрономическое расположение выгодно, а народ её склонен к стоицизму и беззаветно лоялен представительному правительству Альянса Систем. Укреплённый Объединённым 117-м Инженерным корпусом, этот мир являлся гадким прыщиком на носу соседствующего космического государства — Батарианской Гегемонии. Все понимали, что хлипкий мир между двумя сверхдержавами рано или поздно должен был рухнуть. Галактику лихорадило от последних будоражащих событий и само собой разумеется, что закадычные враги не потеряли шанса пустить друг дружку сладкую кровь. Так оно и случилось. Никто даже не разбирался, кто первый совершил роковую провокацию, было ли это каким-то дерзким высказыванием или рейдом, да имела ли она вообще место быть. Обоюдная ненависть оказалась сильнее здравомыслия. А вражда прошедших дней была прекрасным ответом на любой, даже самый чудовищный грех. И вот, спустя семь лет затишья Гегемония вновь вела ураганную атаку на окрепший и впитавший старую кровь Мендуар. Поначалу всё складывалось предсказуемо — люди хорошо подготовились для своей второй битвы и учли все ошибки прошлой. Проведя серию успешных боёв в межзвёздном пространстве, они хорошо измотали эскадры авангарда, а затем отступили к станциям базирования, намереваясь разбить вторжение силами инженерных войск и космической пехоты. В этот раз потенциальных рабов на Мендуаре не было — только стена из хорошо подготовленных и мотивированных соединений. Букмекеры уже предлагали делать ставки по совершенно поразительным и смешным коэффициентам — один к семи десяткам — что человечество в этот раз одержит бравую победу. Вся общественность полагала, что это бряцанье оружием закончится скорым статусом-кво, не меняющим абсолютно ничего. Но что-то… Что-то пошло дьявольски не так. Квантовая связь пропала на два дня, а когда появилась, то первые передачи, полученные разведчиками, повергли всех в шок. Ибо стало ясно одно — в сей бой батарианские налётчики явились не ради новой невольнической силы. Восемь адских дней не прекращалась разрушительная бомбардировка поверхности Мендуара. Свыше недели небо нескончаемо лило огонь на головы обречённых людей, запертых в пыльных и переполненных городах-цитаделях. Когда батарианский флот ушёл восвояси, словно и не собирал он свой поход к человеческим мирам, всё западное полушарие планеты остекленело, изуродованное оспинами кратеров и разверзнутыми лавовыми реками. Два с половиной миллиона душ — половина населения разрушенного Мендуара — оказалось с умопомрачительным пренебрежением умерщвлено в абсурдно краткий промежуток времени. Нет, это была не битва. Самое настоящее жертвоприношение. Зачем? Во имя кого? Да вот, полюбуйтесь. Флагман, ведущий батарианскую армаду смерти — Чёрный крейсер. Корабль, не поддающийся пеленгации ни одной из возможных систем защиты, не опознаваемый ни по единой базе данных. Сконцентрированное зло, будто сводившее благочестивые разумы одним своим появлением. Именно его бортовой компьютер координирует наведение хищных орудий на мирные селения и космодромы. Именно с его тёмного мостика гремят обоюдные истеричные призывы к священной войне — и к землянам, и к четырёхглазым кхар’шанцам. И тогда, когда Чёрный Корабль заявил о себе впервые, история разделилась на до и после. Ведь в тот миг, как только сотни тысяч невинных душ вскрикнули в интегрированной агонии и замолчали навсегда, а война между старыми врагами разгоралась с необузданной силой, Галактика впервые вздрогнула, оторванная от ленивой дрёмы. Она поняла, что была больна. И она снова научилась бояться. А ещё Мендуар был гораздо ближе к Тессии, чем Земля и уж тем более Кахье. Пятнадцать тысяч семьсот семьдесят три Световых Года — вот расстояние, отделявшее объятую бомбардировочным огнём планету от материнского мира азари. Ни больше, ни меньше. Эта цифра скрупулёзно задокументирована в стандартизированном Галактическом Кодексе. Впрочем, это не могло умалять того, что случившееся альянсо-батарианской границе, являлось всего лишь маленькой блямбой, почти незаметной язвочкой на обширном теле Млечного Пути. Всё только начиналось.***
К середине две тысячи сто семьдесят восьмого года Аттический Траверс был объят пламенем. Словно это какой-то мифический гигант, нависший над Галактикой, вонзил свой коварный кинжал аккурат между её рукавами и теперь медленно потрошил свою жертву. Десятки, сотни рапортов пестрели на штабных звёздных картах, показывая собой зафиксированные передвижения неизвестных чёрных кораблей и их дерзкие нападки на цивилизованный космос. Тот ярко-красный цвет, которым обозначались эти сообщения, словно обеспокоено вторили: «Зло! Опасность! Смерть!». За каждой отметкой стоит лютое горе и ошеломительная в своей извращённости трагедия. Диверсии, суицидальные атаки и акции запугивания, идущие вразрез с самим здравомыслием. Каждый день всё новые вести, и каждый раз всё мрачнее и сумбурнее. Это напоминало даже не настоящую войну, а какую-то зашедшую чересчур далеко процедуру Первого Контакта, при которой была совершена какая-то чудовищная ошибка. Стороны не понимали друг друга, словно сами образы их мышления не пересекались между собой. Одни отступали — и другие бежали тоже. Доселе высокомерные вояки, сидящие в штабах, только разводили руками. Они делали всё, чтобы победить: строили планы, собирали группы реагирования — а враг просто исчезал, чтобы появиться в совершенно другом месте, где его никто не ждал. Как в какой-то глупой детской игре, вроде салок, только в исполнении больного шизофренией психа, решившего вдруг поиграть в космическую войнушку. Галактика не знала, против кого сражается теперь. Но она знала их повадки и методы. От врага не стоит ожидать милосердия и пощады. Отступление и перегруппировка для него не характерны. Здравое мышление в принципе не является его атрибутом. Потому что доктрина ненормальных флотилий, прибывающих чёрными волнами из пространства Терминуса — тотальная война на уничтожение. В космосе он славится суицидальными атаками, сложнейшими сверхсветовыми таранами и вероломными ударами в спину, а на земле, когда штурмовые катера пробивают ПВО защитников, а бой бросаются пригоршни пушечного мяса и нескладные цепи атакующих автоматчиков. Ничто иное, как армия садистов, вооружившаяся собственной психопатией, чтобы давить, кромсать и душить. И вёл их именно тот проклятый Чёрный Звездолёт! Как подлинный, инфернальный ночной кошмар, он возникал там, где этого меньше всего ожидали, и сеял раздор и логистические катастрофы. Целые флоты, посланные для ликвидации этого поджигателя войны, неоднократно брали его клещи, блокировали в системах тупиковых ретрансляторов. Ещё чаще — обстреливали его броню из курсовых орудий и транслировали призывы к сдаче судна. Но всякий раз, будто выплёвывая едкую насмешку в сторону сил порядка, загадочный фантомный крейсер уходил из лап союзнических флотов, как вьющаяся змея. Такая неуловимость не поддавалась объяснению. А его орудия, кажется, и вовсе направляла сама удача. Многие сотни храбрых героев уже пали жертвами необузданного космического монстра. Нет, это не значило, что Галактика не умела воевать. Галактический Совет воевать умел. Только делал это слишком лениво и немотивированно, чересчур профессионально — объявлял КТО, назначал льготы семьям военных спецов, выдвигал вотумы. Впрочем, в межпланетной войне большая его часть действительно мало чего смыслила. Так что оставим дела военные тем, кто привык им заниматься. Пусть вдумчивые турианские и человеческие генералы и дальше собирают дивизии для финального боя против сил анархического зла. Ведь в конечном счёте усилия их рассыпятся в прах и утекут в полное разочарование, как песок через пальцы. Почему? Да потому что наш новый противник банально не способен на осознание того, что кто-то может оказаться сильнее его самого. Его стиль мышления не подразумевает такой концепции, как «поражение». Его победа — уже в самом процессе. В тот самый момент, когда два думающих, живых существа с оружием наперевес поднимутся из окопов навстречу друг другу, чтобы стрелять, рвать глотки и резать головы — неназванный враг уже праздновал триумф. Поэтому даже если со всей силы дать ему по зубам, даже если рассеять его ударные отряды по всему космосу, перемешав с оплавленными остовами рейдерских кораблей, а поля сражений усыпать трупами, то бригады противника всё равно не успокоятся. Они вернутся снова, ведомые остервенелым зовом с мостика чёрного крейсера. Злее, чем прежде. Извращённее. Опаснее.***
И нет, Галактика не проигрывала. Говоря простым языком, она держалась молодцом. Уже скоро, как только народные массы и бюрократические аппараты оправились от первого шока, на пути неизвестного врага выросли мощные заставы и кордоны. На время всё устаканилось. И силы порядка научились уничтожать врага даже раньше, чем тот нанесёт удар. Они их обнаруживали и ликвидировали. Разоблачали вездесущих агентов врага, террористов и информаторов, когда те пересекали разрозненный и погрязший в анархии Аттический Траверс, чтобы посеять смуту и страх на наших территориях. Ведь зачастую прослушивающие жучки, замаскированные бомбы и контейнеры с боевыми вирусами, что те несли с собой, были ничуть не лучше ракеты, запущенной в центр жилого квартала. Эпицентром такой подпольной борьбы стал Иллиум. Иллиум — пересечение десятков сверхсветовых магистралей, связующее звено между тёмным и освещённым космосом. Идеальная среда для произрастания слухов. По воле Галактического Совета на планету были отправлены отряды тайных полиций и спецслужб. И вот уже подлых лазутчиков разоблачали сотнями: проводились всеобщие обыски, снимались с маршрутов целые звёздные лайнеры, вводилась повсеместная прослушка. Показалось, что вновь всё в крепких руках сил порядка. Совет хотел сделать, как лучше. А получилось — даже хуже, если бы власть имущие полностью бездействовали. Ибо сама дорога в Преисподнюю, как известно, вымощена благими намереньями и костями тех, кому суждено было погибнуть во имя великой цели. Со временем паранойя только продолжала нарастать. Начались доносы. Даже среди верхушки контрразведки бурно пошли интриги и склоки. Между тем, как гниющие палаточные лагеря, разбитые в бесчисленных карантинных зонах, продолжали разрастаться, жители богатых иллиумских аркологий с опаской посматривали на своих вчерашних коллег и друзей. В условиях, когда даже всемогущая квантовая связь глохла, оставляя в темноте целые сектора, никто не мог знать точно, кто выстрелит тебе в спину этой ночью. Это была настоящая охота на ведьм. Уравновешанный, глобализированный социум Иллиума, зиждящейся на всеобщем общественном договоре, со временем начал своё спиралевидное падение в анархию, в ядовитый клубок змей, где мирные жители в страхе баррикадировали свои жилища, а правоохранительные органы рыскали среди шпилей и открывали штормовой огонь на поражение. Таково было скоропостижное скатывание Иллиума в состояние анархии. А галактическое правительство ответов не давало. Напряжение росло, как болезненный гнойник, который вот-вот да хотелось раздавить. Затем народ, осознав плачевность своего положения, решил искать эти самые ответы самостоятельно. С каждым днём все больше зевак толпились у карантинных кордонов и возле полицейских департаментов: ворчливые ветераны старых войн ковыляли на бионических протезах, молодёжь носилась по площадям с разноцветными флагами, а лидеры мнений устраивали жгучие проповеди, опасливо указывая пальцами на лагеря беженцев. Такого переполоха Галактика давно не видела. Кажется, вся эти толпы и фракции, все непричастные, перепуганные полицейским беспределом, вдруг нашли себе единого врага. И вот критическая масса была достигнута. Очередное утро Нос-Астра, столица Иллиума, встречала под взрывы свето-шумовых гранат и крики раненных. Никто, кажись, и не заметил, как мирные демонстрации и массовки превратились в асоциальную резню. Словно какое-то невероятное живое цунами, толпа монолитом двинулась на правоохранителей. Те отступили, откинули слезоточивый газ и укрепились в зданиях администраций. Это сработало. И полуразумное стадо, повинуясь первобытному инстинкту, обратило свой гнев на самые незащищённые группы — на беженцев и на тех, кто не разделял их гневный порыв. На мнимого недруга, которые массы сами себе и выдумали. Орды прорывали ограждения, спасаясь от шквала оглушающих пуль. Никто не считал, сколько было тогда затоптано, задушено и забито насмерть голыми руками во всеобщем смятении. Полиция работала слажено. Потери среди гражданских её не волновали. Меткие снайперы, засевшие на террасах небоскрёбов, вели огонь сразу по обеим сторонам побоища, а затем, когда все окончательно перемешались, то и вовсе срезала убегающие мишени целыми очередями, словно траву. Им стреляли в подмышечные впадины в область паха, чтобы те падали от страшной боли и медленно истекали кровью. И ревущая толпа, овладевшая противоударными щитами и электрошоковым оружием, настигала беззащитных жертв, затаптывая, буквально разрывая их на кусочки. Полицейские батальоны палили по буйным массам, а массы, захватив верхние этажи зданий, палила по ним. Иногда они стреляли и по своим. Толпа — по толпе. Полиция — по собственным же сослуживцам. Так выглядело само безумие. Волна грабежей, полицейского террора и массовых убийств захлестнула Иллиум, некогда мирную планету-сад. А миротворческая эскадра, зависшая над её поверхностью, объятой анти-конституционным побоищем, даже не замечала, что как ни в чём не бывало за ней наблюдал в сверхмощный электронный телескоп Чёрный Крейсер, возникший на краю звёздной системы. Расстояние, отделявшее его от Тессии, составило немногим больше семи тысяч световых лет…***
Не надо позволить иллюзиям надежды заслонять истинное положение дел. Да, чёрт побери, Галактика проигрывала, Галактика дрожала от лихорадочного озноба. Она стонала от жуткой неизвестной болезни, плевалась кровью жёстких мятежей и истекала тихим ужасом. Очевидно, её погибель грозилась наступить быстрее, чем того следовало ожидать. Это было ясно по всему. По тому, как склонились вниз графики Галактического Рынка, как опрометчивы стали решения высоких кабинетов, как переполнились внезапно беженцами и прихожанами доселе полупустые храмы, посвящённые древним божествам-заступникам. Страх изрыгал из себя отчаяние. А отчаяние, словно невидимая скверная матка, рождало безумие. И каждый, что б его, в этой чёртовой Галактике сходил с ума по-своему. Кахье, разбомбленный Мендуар, Иллиум и Аттический Траверс, что окружал его… Всё это было лишь симптомом. А болезненные метастазы, порождаемые чумой распрей и смуты, уже распространились на жизненно важные органы галактического сообщества. Но было ещё такое место в этой Вселенной, где веяло порядком, дисциплиной и непоколебимым духом. В пасмурно-желтоватом небе свистели эскадры истребителей, угловатые боевые транспорты свозили сотни тысяч живых существ в тренировочные лагеря, и толпа рукоплескала высокопоставленным генералам на трибунах. И любой недруг, увидевший эту картину, мог бы быть уверен — перед ним была сила, с которой стоит считаться. Это случилось на Таэтрусе. Во владениях древней и непобедимой Турианской Иерархии. Повинуясь всеобщему психозу, турианцы производили мобилизацию своих резервных сил. Не делать этого они не могли — так им велела Конвенция о Всеобщей Безопасности, подписанная их предками многие века назад. Механизм был отработан до идеала. Великолепная военная машина тысячелетнего космического государства медленно оживала, расконсервируя старые суда и созывая под легионерские древки старых ветеранов и спецов. Нагрузка на транспортную сеть выросла многократно: бронетехника и свежие войска грузились на гигантские транспортные звездолёты и убывала в зоны боевых действий. На стабилизацию Иллиума, в разодранное анархией Пограничье, к наблюдательным постам Скиллианского Предела — будто вдруг злобный спрут пробудился, чтобы показать, что ещё рано списывать его с дел. Галактика подумала, что раз уже её тихая шпионская война терпела поражение, то было бы ещё не поздно попытаться разбить врага в открытой конфронтации. Турианцы намеревались защитить всех. По крайней мере, она так возомнили сами. Пятый, третий, и Прославленный Первый Палевенский Легион вместе ещё с пятью своими побратимами были снаряжены и кинуты на усмирение обезумевшей Галактики. Ещё шесть — только готовились к бою. И лишь один, Девятый Легион, собирающий своих рекрутов на планете Таэтрус, оставался боеспособным, но всё ещё не распределённым. История Таэтруса чрезвычайно богата. Ещё во времена Гражданской Войны, когда турианское государство только вставало с колен, власти планеты вели жёсткое сопротивление против оккупантов центрального правительства. Но, как это всегда бывает, как только война была проиграна, то уроженцы Таэтруса автоматически стали самыми рьяными поборниками иерархического порядка. Типичная участь многих побеждённых. Тем не менее, с тех пор выходцы с этого мира, храбрые и дисциплинированные воины, верой и правдой служили своим объединённым хозяевам. И таким уж чудесным образом совпало, что тот славный день, когда именитый Девятый Легион наконец-то должен был убыть прочь, выпал аккурат на другую значимую дату — День Объединения. Для турианцев это была прекрасная возможность показать, насколько же велик их единый народ. По всей планете были организованы великие празднества, и радостный народ затопил улицы и без того шумных городов, выстроенных в массивные мегалополисы. Многие транс-галактические корреспонденты и послы также прибыли на Таэтрус по угодливому предложению Иерархии. Церемония транслировалась интергалактически. Трясущиеся от страха обыватели увидели почётную стражу, одетую в весьма ретроградные кожаные накидки, украшенные перьями и вставками из серебристых металлов. По видимому, это было аллюзией на далёких предков турианцев, когда те ещё были привержены архаичному традиционализму. Воины стояли в стройных шеренгах и внимательно бдили за безопасностью Примарха Таэтруса — достопочтенного генерала в отставке, лично решившего принять парад Девятого Легиона перед его отправкой в долгожданный бой. Гудели танки. Свистели авиакосмические штурмовики. Полки шли железным маршем, заранее празднуя свой скорый триумф. Но потом парад внезапно закончился. На центральную городскую площадь хлынули целые орды населения: тысячи их, сотни тысяч. Они напоминали огромный живой океан, который, тем не менее, вёл себя достаточно скованно и послушно, как подобает турианцам. Они все собрались, чтобы самолично послушать, что им скажет достопочтенный Примарх, их духовный и политический лидер. Стоит отдать ему должное, Примарх был великолепен. Оратор красовался перед слушателями заученными телодвижениями, поставленным гортанным голосом, смешанным с пышным одеянием лидера планеты. Всеобщее внимание, уделённое высоким трибунам было таковым, словно там проходило нисхождение какого-то божества. Примарх обращался к самим душам своей публики, к самым светлым порывам и идеям: к долгу, солидарности, самопожертвованию и любви во имя своих ближних. Он заявил всем, что тучи, сгущённые над Галактикой, лишь временная трудность, и силы порядка и справедливости обязательно восторжествуют. Тем не менее, огромная толпа, которой не было видно конца и края, всё так же с открытым ртом наблюдала за своим лидером. Кажется, они чего-то ждали. И тогда Примарх замолчал. Посмотрел одновременно в сотни видеокамер, направленных на него, подозвал своих верных адьютантов. И, наконец, произнёс то, что так жадно от него ждали подданые. Примарх поведал, что у него был план. Что сами Духи одарили его трансцендентным провидением. И что совсем скоро, как только будет принесена великая жертва, долгожданные перемены наконец-то наступят… Неизвестный адский враг опять победил нас. И при этом он даже не явился на битву. Прогремела команда. Стража подняла оружие и выстрелила. По ногам, по головам, в животы заворожённой публике, что всё ещё не могла оторвать глаз от своего лидера. Однако это не было похоже на Иллиум: не пошли великие волнения и война не затопила города. Вместо этого началось планомерное истребление. Под радостные крики и возгласы народ забивали, словно скот. Расстреливали и давили автомашинами, резали и затаптывали, вешали, четвертовали. Насмерть сбрасывали с высоты, топили и сжигали. Верноподданный Девятый Легион в мгновение ока обратился в бешеного цепного пса, сорвавшегося с цепи, и его моторизированные полки тут же помчались по Таэтрусу, прокатывая планету катком всеобщей чистки. Кровь полилась не просто реками, нет, она хлынула целыми океанами, и посреди них островами вырастали монструозные пирамиды из отрубленных голов, появлявшиеся на том месте, где ранее находились свежие скверы и просторные аллеи. Миллиарды пользователей экстранета в прямом эфире видели, как ограниченный ядерный потенциал, подготовленный для врагов Иерархии, обрушился на города несчастной планеты. Валлум, древняя столица Таэтруса, в одночасье обратился в радиоактивный пепел вместе со всеми сакральными храмами и залами славы. Говорят, Примарх вместе со своими офицерами лично наблюдал за атомным армагеддоном, расположившись на командирской башне своего личного ховер-танка. Разумеется, до того момента, пока ударная волна не достигла и их… Гражданская война. Опять. Так утвердил Палевен. Так вторили ему газетные и новостные заголовки. Такое объяснение выглядело правдоподобно, однако уже сейчас некоторые особо пылкие головы из всеобщего стада — обладающие полной картиной происходящего — прекрасно догадывались, что подобные заявления были лишь ширмой, чтобы прикрыть нечто страшное. Гораздо более невероятное и страшное. Некий эфемерный феномен, одним своим существованием превращающий случайную череду трагедий и терактов в пугающее апокалиптичное предзнаменование. Может, феномен этот просто недостаточно изучен. Логично, что явления, подобные ему, в действительности абсолютно бессмысленны по своей натуре — ни один учёный или детектив не возьмётся за их исследование. С первого взгляда оно полностью незаметно. Кажется абсолютно безвредным. Это лишь следствие всеобщей глупости и ограниченности смертного разума. Ведь тогда, когда вы окончательно поймёте, чему противостоите на самом деле, то будет поздно что-либо менять. Ибо сами ваши руки перестанут вас слушаться, а души и головы, которыми вы ранее не дорожили, станут принадлежать отнюдь не вам, но кому-то гораздо более могущественному. Подобно тому, как живые клетки болели, видоизменялись под воздействием радиации и канцерогенов, так же мутировали и мысли обитателей Млечного Пути. С каждым днём их помыслы становились всё более приземистыми и прямолинейными, деградируя и расслаиваясь на каждодневные конфликты и ненависть. Все прекрасно запомнили пустое лицо турианского Примарха, когда тот приказал направить свой парящий личный транспорт в замешкавшуюся толпу, намереваясь раздавить анти-гравитационными пластинами десятки мирных жителей. В его глазах не было ни единого злонамеренного побуждения. Он просто следовал природному зову — показал то, кем турианцы являлись по своей натуре. Кровожадными стайными хищниками, падкими на сырое мясо и готовыми разрывать своими острыми когтями любую, даже самую беззащитную жертву. А потом пришла ещё другая новость. Неизвестный звездолёт, имевший корпус оттенка космической мглы, был замечен прямо возле системы Мактаре, где и располагался Таэтрус. Никто не знает, как он там очутился. По всем фундаментальным физическим законам этот демонический змей просто никак не мог бы просочиться сквозь заставы на транспортных узлах. Тем не менее, значения это теперь не имело. Важно было лишь то, что по универсальным картам Мактаре уже считалась Пространством Совета. До Тессии — всего каких-то жалких двести световых лет. Рукой подать.***
Нет, больше медлить нельзя. Не было сомнений, что некий злодей, ведомый только ему понятными мотивами, неудержимо рвался к центру Пространства Совета, к материнской системе азари. Каждый день, каждую неделю тессианские Матриархи обращали свой зов к Галактическому Совету, ко всем его инстанциям, вопрошая лишь об одном — защитить Туманность Афины. Скоро их призыв был услышан. Сам флагман объединённого флота — Путь Предназначения, защищённый элитным флотом сопровождения, был отправлен в качестве ударного соединения, чтобы молниеносным ударом защитить азарийские созвездия. Никто в Галактике не мог противостоять такой силе. В какой-то момент грянул быстротекущий и абсолютно неравный космический бой. Чёрный Крейсер был уничтожен. Его каркас разлетелся на миллионы микрочастиц и рассеялся по космосу облаком плазмы, аннигилированный залпом курсового орудия сверх-дредноута. Так, словно был он заурядной пиратской лоханкой. Галактическое правительство скромно праздновало свою мелкую, но приятную победу. И лишь немногие, зрившие в корень — содрогалась от ужаса. То, что произошло тогда среди газо-пылевых облаков Тумманости Афины не было даже мнимой победой. Только очередным позорным поражением — проклятой ловушкой, подстроенной наивным дуракам, решившим в очередной раз играть по честным правилам. В обломках уничтоженного звездолёта не нашли следов органики. Он был совершенно пуст, на авто-пилоте вступил в схватку с флотом Совета, и служил лишь очевидной обманкой. Значит, тот, кто вёл его до этого, всё ещё продолжал свой чёрный поход. Подбирался всё ближе и ближе к лакомой цели. Но Совет же, утолив свою жажду мести, видеть этого не хотел. У него были и другие заботы: выведенная из войны Иерархия, бунтующие кроганские кланы, эти безумные кварианцы, лезущие не в свои дела… Страх не позволял им открыть собственные глаза. Галактические бюрократы были ослеплены вирусом непонимания и абсолютной дезориентации, когда привычная им картина мира посыпалась карточным домиком. Они показали, кем являлись на самом деле — простыми смертными, не способными противостоять жестокости абнормальной потусторонней силы. Возможно, на этом этапе мы ещё могли что-то предпринять. Если бы простые смертные собрались вместе, пересилили страх неизвестного и посмотрели правде в глаза — Галактика была бы спасена. Но этого не случилась. И сверкающие полисы Тессии уже ощущали смрадное дыхание сатанинского зверя, что намеревался проглотить её целиком. Само по себе это зловоние способно порождать болезни и душевную хворь. Гноить заживо умы, кровь и души. Все ведь прекрасно помнили, но всё же старались судорожно забыть те ужасающие воспоминания, те обрывистые сообщения том, что партия беженцев и раненных солдат, прибывших в Хеллас, величайший из республиканских городов, издохла в страшных муках за считанные дни. Их внутренности разложились, превратившись в тухлый кисель, а из лопнувших животов вырвались тошнотворные белые черви размером с человеческую голову, с целого крупного зверя, и первые капли чёрной, прокажённой крови опрыснули землю Тессии. Заканчивался две тысячи сто семьдесят восьмой год Нашей Эры, а вместе с ним — последние надежды на то, что опасность можно было миновать. Ведь теперь она была не только где-то на Земле. Не на Кахье. Не на Мендуаре, Таэтрусе или Иллиуме. Она была везде.***
Вот, как Галактика проиграла. Она проиграла ещё задолго до настоящего времени. Потерпела крах в тот момент, как когда её самонадеянные народы, вознёсшиеся на вершины звёзд, вступили в эту заранее проигрышную схватку с противником, который даже не рассматривал их, как оппонентов. И непросвещённые живые массы, ведомые своей цивилизационной троицей, триумвиратом атлантов — азари, турианцев и саларианцев, попросту отказались понимать, кто противостоял им в этот раз. И великая ошибка была совершена. Спросите себя сами: каково истинное Зло? Вероятно, в голову вам придут знакомые образы. Тиранические рабовладельческие империи. Инородный рой чужаков-поглотителей или банальный взбунтовавшийся Искусственный Интеллект, вооружённый плазменной пушкой. А, может быть, и тот самый Чёрный Корабль. Брехня. Оставьте эти подростковые фантазии. Правда такова, что истинный первовраг — абсолютно невидим. Он не несёт смерть на полях сражений, размахивая термобарической бомбой и факелом, он не заседает в императорских залах и не строит зловещие планы. Его объёмы и мощь не определяется стандартной системой координат, а расстояние, отделяющее его от вас, нельзя замерить ни одним, даже самым продвинутым лазерным дальномером. Он — тот самый необъяснимый гигант-убийца, возвышающийся над Вселенной, как массивная надгробная плита. Этот извечный зверь невероятно голоден. Он алчет разрушений, бедствий и мегакатастроф, как не может этого делать самый жуткий тиран. Он пляшет танец смерти и хохочет своей невыносимой прожорливой пастью, когда его мохнатые лапы касаются самих звёздных скоплений, чтобы окунуть в безумие целые народы и свести с орбит светила и планеты. Он методично раскачивает сияющий пьедестал Млечного Пути, на котором сгрудились одряхшие и скованные страхом цивилизации современной эпохи, вот-вот грозя повергнуть их ниц. И его победа близка, как никогда. Имя ему — Хаос. Хаос нельзя победить. Нельзя сражаться против Хаоса. Драться против него — равно вступить схватку с собственной тенью, с самим собой, со своими пороками и страхами. Ведь каждая пуля, выпущенная в ненавистного врага — это пуля в ваш собственный затылок. Каждая крупица радости, гордости, ярости и страха — это сила, которая рано или поздно найдёт противодействие. Любое ваше действие, направленное на улучшение условий борьбы и на достижение успеха, будет обречено на то, чтобы десятикратно усилить всеразрушающую энтропию. Таким образом, каждый пограничный рейд, каждая политическая кампания или шумная победа, каждая бомба, сброшенная с орбиты, каждая капля крови и каждый вздох — это гвоздь в гроб того, что зовётся «надеждой». Пусть для вас это не будет открытием. Страшный и непостигаемый механизм самоубийства уже давно был запущен — не в пламени современной войны и не четыре года назад, когда были впервые посеяны семена Апокалипсиса. Эта система существует миллионы лет. С тех самых пор, когда сын предал отца, и брат восстал на брата, и живой гений возгордился собой, глядя на несовершенство окружающего мира. Банальный принцип домино, как говорят учёные. Когда падает один, всем остальным не остаётся ничего, кроме как сгореть и пасть в пучину тьмы. Космопех Альянса стреляет в лицо батарианской женщине, когда та пытается сдаться человеческим рейдерам во время очередного пограничного налёта. Батарианцы же, ведомые благородной яростью, наводят тактические ракеты на вражью колонию, и их реактивные боевые части аннигилируют, разрывают на куски в десять раз больше мирных жителей, чем было убито на прошлой неделе. На другом краю Галактики рыщет среди задымлённых шпилей Иллиума азарийская десантница, выцеливая в окнах ускользнувших нарушителей порядка. А с Таэтруса ей уже грозит костистым кулаком турианский легионер, топчущий ногами знамя собственного легиона — он уже прекрасно осведомлён, к чьему затылку следующим будет приставлено дымящее дуло его масс-карабина. И вселенское восьмеричное колесо, обильно смазанное кровью, являющее собой конвейер жестокости, равнодушия, паранойи и алчности, делает очередной оборот. И снова и снова. До бесконечности и далее. Атаковать невозможно. Обороняться бессмысленно. Бежать некуда. Бойтесь, плебеи и их высокомерные вожди. Ибо настаёт Час Суда, страшного и несправедливого. Взирайте с трепетом на надвигающиеся времена, когда брат поднимает оружие на брата, а сестра на сестру, и целые нации и племена мобилизуются, чтобы сделать свой вклад в неуправляемую бойню среди звёзд. Слушайте внимательно, когда и в вашу дверь с минуты на минуту раздастся стук нетерпеливого кулака случайного доносчика и палача, жаждущего кровавой расправы. Ощутите жар нечистого огня, когда сгорают в нём целые города и гуманистическая мечта о всеобщем мире блаженства. Обратите внимание на заговорческий взгляд собственного сына и дочери, которые те бросают на вас, когда вы проходите мимо. Они явно что-то хотят от вас. Они — ваши враги. Нанесите удар раньше, чем они сделают это сами, и смейтесь от счастья, ибо в этот раз сила и власть несомненно на вашей стороне. Посмотрите на весь этот ужас и задайте закономерный вопрос… Не чувствуете ли вы, что Конец Времён уже грядёт?