Ее выбор

      Маринетт проснулась резко, неожиданно. Было слишком жарко, душно. Она обнаружила себя, укрытой тонкой мужской рубашкой. Мягкая ткань рубашки, несмотря на свою кажущуюся тонкость, мягко согревала белоснежную кожу девушки. Воротник неприятно врезался в подбородок. Мари начала яростно крутить головой, дабы избавиться от этого назойливого ощущения. От резкого движения рубашка сползла с острого плеча, заставив брюнетку поежится от контраста горячего тела с прохладным вечерним воздухом, что входил в помещение через открытое окно. Вдруг Дюпен-Чэн осознала, что контраст создавало не только это. Что-то давило девушке на живот. Это что-то опаляло ее своим горячим дыханием. Она подняла руку, до этого свисавшую с дивана, неторопясь смахнула ею запутавшиеся волосы с лица, опустила ту на лицо модельера, огладила скулу большим пальцем. Усмехнувшись сама себе, мягко улыбнулась, вспоминая прошедший день.       Брюнетка повернула голову набок. Взгляд девушки был устремлен в окно, но в нем лишь сверкала темнота. Она была умиротворена, в ее голове не задерживалась ни одна мысль. Тяжелые веки норовили снова закрыться. Но Дюпен-Чэн совершенно не хотела упускать столь прекрасный момент.       Долго лежать не получилось. Тело затекло и теперь кололось иголками. Маринетт начала "тихо" елозить. Коленом пересчитала ребра любовника, отчего тот начал давиться воздухом, сложился пополам и со вскриком-стоном свалился с дивана.       Мужчина с нажимом проводит по лицу, прогоняя остатки сна. Конечно, он возмущен таким отношением к своему телу. Габриель ворчит что-то про возраст, стариков и уважение к последним, чем заставляет молодую девушку разразиться хохотом. Она свешивает ноги с дивана, водрузив локти на коленях и уперев подбородок в ладони. Пока еще Дюпен-Чэн, ставит мысленно галочку вдолбить уже своему мужчине, что ее эта разница в возрасте не слишком и волнует.