***
Обычное утро Ларри начинается так: парень открывает глаза, проклинает прошлую ночь и себя за то, что так много пил. Хотя, он уже начинает привыкать, и головная боль бесит все меньше. Потом он начинает проклинать солнце за то, что «слишком ярко светишь, не видишь мне плохо, уёбок». Но именно это солнце заставляет металлиста подняться с кровати и сесть, расфокусированным взглядом оглядываясь по сторонам. Дверь в комнату открывается, на пороге стоит темноволосая девушка. И в руках у нее…о Боже, да, стакан воды и таблетки от головной боли. — Доброе утро и с новым похмельем, братик. — девушка лучезарно улыбнулась. Ларри подумал, что она могла бы посоревноваться с солнцем. — Ой, иди ты со своими шутками… — Как хочешь, — брюнетка сделала вид, что уходит. — Да бля, стой! Эш, я сейчас сдохну… Девушка вернулась и отдала брату воду и таблетки. Парень кротко поблагодарил ее и залпом осушил желаемую жидкость. Сразу стало намного легче, в голове посветлело. — Так…что вчера было? — решил спросить Джонсон, пытаясь вспомнить хоть что-то, но память будто решила поиздеваться над парнем и по тихому съебалась. — Ну…с чего бы начать? — Эшли начала загибать пальцы. — Ты припёрся домой часа в 4 утра в хламину пьяный. Рассказывал, какие звёзды в косы мне вплетешь, если не сдохнешь. Я тащила тебя до кровати под твои причитания, поэтому я жду компенсацию за моральный ущерб. — брюнетка улыбнулась в который раз. — Так же все утро тебе звонит какая-то баба. Один раз я решила ответить, но услышав женский голос, эта дамочка начала орать на меня, что она твоя девушка и что вы вместе. Вот это попытайся мне объяснить. Вот что-что, а блондинку Кэт Ларри вспомнил мгновенно. Такую сложно забыть… Перед глазами всплыли картины прошлой ночи, но парень тут же отогнал их, быстро соображая как отделаться от назойливой девушки. Она, конечно, супер, но, к сожалению, не его соулмейт. — Давай…давай я позвоню ей, уверен, она отделается. — сказал металлист, беря в руки телефон. 24 пропущенных. Боже, она серьезно? — Так кто это? — Да так…ммм…вчера тусили вместе. — Ясно. Ты ее трахнул? — поняв, что она права, Эш начала возмущаться. — Сколько раз я говорила? У нее скорее всего был соулмейт, разве нет? И ты все равно ходишь налево. Ну не дебил? Тебе самому-то не надоело? Метка спину не прожгла? — Эээш, успокойся. Во-первых, я тут старший, следовательно мне надо читать тебе обвинения. И во-вторых, черт, хватит так опекать меня. Это мое дело, ясно? Тем более…если сдохну, тебе же меньше проблем будет. Эшли закатила глаза и, бросив тихое «придурок», вышла из комнаты. Джонсон пару секунд посмотрел на закрытую дверь, а после все же решился набрать Кэт. Она не заставила долго ждать: — Ларри! Привет, я столько раз звонила, думала ты уже забыл про меня! — сразу начала девушка. Металлист даже зажмурился от резкого крика. — Я…я просто хотел сказать, что… — Давай встретимся? Сегодня можешь? В кафе на… — Кэт! Послушай. — блондинка наконец замолчала. — Это была лишь одна ночь, ясно? Мы не можем дальше поддерживать общение. Тем более, у тебя есть соулмейт, имей совесть. — с этими словами Ларри сбросил вызов, отбросив телефон куда-то в сторону. В этот же момент вошла Эш. — Ты подслушивала, да? — Допустим. Жёстко ты с ними…сначала даёшь надежду, а потом… — Какую надежду? У нее парень есть, а она с кем попало…- парень окончательно встал, размяв затёкшие мышцы. — Ну ты тоже хорош. — словив на себе недовольный взгляд сводного брата, Эшли поспешила сменить тему. — Короче, на следующей неделе у вас концерт в Нью-Джерси, ты помнишь? — Помню…- соврал парень, надевая на себя первое, что выпало из шкафа. Это оказалась простая серая толстовка с незамысловатой надписью. Естественно, Ларри не запоминал все концерты, которые предстояли. Для этого у него была Эш, которая всегда любезно напоминала. Она, кстати говоря, очень много помогала группе, и Джонсон был неимоверно благодарен ей. Сама девушка зарабатывала тем, что рисовала картины на заказ. Она была известна в своих кругах и гребла неплохое бабло за свои творения. — Ладно, мне идти пора. Только…давай сегодня без ночных тусовок? — Эшли улыбнулась и, быстро собравшись, вышла из квартиры. Телефон Джонсона звякнул, оповещая о новом сообщении. Тодд: Привет, чувак. Сегодня собираемся как обычно? Ларри: Привет. Да, нам нужно решить все, что касается концерта в Нью-Джерси. Тодд: Хорошо, замётано. В группу ArtRock входит четверо человек: сам Ларри — вокалист и гитарист, Трэвис Фелпс — басс гитарист, носитель белой линии. Он так же все ещё не нашел своего соулмейта, но не скрывает этого, в отличие от Джонсона. Тодд Моррисон — носитель красной линии, в группе играет на синтезаторе. Ларри помнит Тодда ещё с детства, когда они вместе зависали, часами пытаясь найти привидений. С того времени рыжий очень изменился: его волосы нехило отросли, поэтому он чаще всего завязывает хвост, зрение улучшилось благодаря операции, что Моррисон сделал в 17 лет, поэтому с тех пор он больше не носит очки. И последний, Нил — ударник. Он — соулмейт Тодда, носитель красной линии. Все вместе они прошли неимоверно тяжёлый путь от никому неизвестной группы до группы мирового масштаба. И Ларри был благодарен своим друзьям за то, что они были с ним до конца. С такими мыслями Джонсон быстро собрался и, закрыв квартиру, уже заказывал такси до назначенного места.***
В маленьком городке Ноксвилл, парень по имени Сал Фишер решает раз и навсегда изменить свою жизнь. Он решился на смелый поступок — уехать из родного города в Нью-Джерси, начав там новую жизнь. Синеволосый хотел сделать это ещё в 17, но отец не позволил ему, неизвестно почему. И вот теперь, когда Сал уже не зависит от мнения родного отца, он решает уехать и распрощаться с прошлой отвратительной жизнью. Хотя парень понимал, что его жизнь будет отвратительной в любом уголке мира, ведь он — один из немногих носителей серой линии. Вы можете сказать, что ведь есть ещё и коричневая, и что она куда хуже, но таких людей почти не осталось, потому что они просто не выживают в мире, где почти у всех сложилась хорошая жизнь. Поэтому серая линия считается самой низкой в этом обществе. Фишер ненавидит людей вокруг: они подлые и лживые, всегда хотят вставить свое слово и считают, что могут унижать того, кто ниже по статусу ещё с рождения. Сал не выбирал такую жизнь, он скорее пожелал бы вообще не рождаться. Каждый день он борется с желанием взять нож и соскрести кожу с запястья, где и находится проклятая линия. Сколько он пережил за свою жалкую жизнь? Очень много. После такого люди обычно сходят с ума, но Фишер оказался на редкость стойким. Его родители — носители красных линий. И как так получилось, что их сын — серый? Отец сразу невзлюбил Сала, но Диана, мать мальчика, любила его, несмотря ни на что. Но судьба — на редкость подлая сучка, поэтому она решила отобрать у Фишера последнее дорогое, что у него было — маму. Когда мальчику было 8, они попали в страшную автокатастрофу, которая и забрала Диану. А у синеволосого, в свою очередь, забрала нормальную внешность, изуродовав его так, что ему предписали до конца своих дней носить протез. После этого случая, Сала начали гнобить в школе из-за его «маски», его нередко били, ни во что не ставили. Собственный отец отвернулся от мальчика, он винил сына в смерти жены. Вот так Сал Фишер и живёт — пустое место в этом огромном мире. Уехать в другой город, начать жить с чистого листа. Синеволосый очень надеялся, что ему удастся забыть весь тот ужас, в котором он рос все эти годы. Ещё одна проблема — метка на пояснице, тату, по которому он должен найти своего соулмейта, но…его нигде нет. Парень уже боялся, что он один из тех немногих людей, которых называют «мёртво-меченные» — это люди, у которых соулмейт погиб ещё до встречи со своим человеком, или такого человека вообще нет и это ошибка природы. Да, такие есть, но их очень мало. Кто знает, может судьба решила добить Фишера до конца. В таком случае, Сал готов ко всему. Надев свою любимую черную куртку, шарф и шапку, синеволосый в последний раз оглядел свой дом, в котором жил все детсво и юность. — Я не буду скучать. — тихо сказал парень, и отправился вперёд, в неизвестность.