Я куплю тебе новую жизнь

      Шерлок улыбался, возвращаясь к парковке, на которой он оставил машину Уилла. Ему понадобилось кое-что купить во Вьенне, но сейчас, когда все дела были улажены, он собирался вернуться в Вулф Трап и провести последний час перед отъездом вместе с Уиллом. Он был рад покинуть Соединенные Штаты. Уиллу будет куда легче в другой стране — а Шерлок как следует постарается, чтобы его любимый был счастлив, окружен теплом и светом.       — Здравствуйте, мистер Холмс.       Он хмуро посмотрел на человека, вставшего у него на пути. Разумеется, это был Лектер. Кому еще хватит наглости так смело преграждать ему дорогу? Шерлок изучал его лицо, и увиденное ему не нравилось. Тонкие губы, маленькие узкие глаза, бледная кожа. Он был жилистый и, по-видимому, весьма сильный, но Шерлок был уверен, что мог бы победить его в рукопашной.       Этот человек был злом во плоти. Шерлок знал это и был начеку.       — Здравствуйте, доктор Лектер, — небрежно сказал он: этот мужчина его не пугал, а лишь злил — самим собой и тем, что, похоже, следил за домом Уилла.       — Полагаю, вы собираетесь увезти Уилла в Лондон. Увы, я не могу этого позволить, — Ганнибал печально покачал головой. — Дело в том, мистер Холмс, что я — психиатр Уилла, и этот человек крайне нестабилен. Он должен оставаться здесь под моим надзором.       Шерлок прищурился, с трудом сдерживая гнев.       — Под вашим надзором — это, стало быть, в тюрьме? Этого не будет.       Ганнибал смерил его взглядом, но Шерлок не отпрянул. Если этот человек решил запугать его, то он будет вынужден его разочаровать. Лектер вызывал в нем омерзение, но он старался этого не показывать. В глубине души он предполагал, что он и есть тот самый Чесапикский потрошитель, которого искал Уилл. Ганнибал Лектер несомненно был убийцей — это читалось по глазам.       Он был опасен. С ним нельзя было находиться. Шерлок не чувствовал в нем ни совести, ни жалости к человеческой жизни. Такого подпускать к Уиллу было попросту запрещено. Шерлок был готов костьми лечь, но не дать Лектеру еще хоть раз отравить разум Уилла. Скорее всего, именно Ганнибал усилил неуверенность Грэма в себе.       — Уилл принадлежит мне, — процедил Ганнибал: похоже, тот факт, что Уилл уезжал именно с Шерлоком, немало его злил. — У вас нет прав забирать его у меня.       — Я его не «забираю», — сухо ответил Шерлок, изогнув бровь. Гнев этого мужчины его забавлял. Он как будто лишился любимой игрушки. — Он сам решил уехать.       — Уилл рожден быть моим, — угрожающе произнес Ганнибал. — Я храню ключи к его сущности. Если я захочу, то буду его спасением — или разрушением. Если он покинет меня, то сломается в любом случае — и очень быстро.       — Если он останется здесь, то тем более сломается, — хрипло ответил Шерлок. Как смел этот высокомерный упырь заявлять такое?       — Уилл был рожден быть моим, — повторил Ганнибал, и в этот раз это прозвучало даже злее. — Моим рабом. И я сделаю все, чтобы он остался в этой роли, мистер Холмс, — и, глянув на Шерлока, он развернулся и ушел.       Шерлок смотрел ему вслед и сжимал кулаки. Никогда прежде ему не хотелось врезать кому-то по лицу; он хотел броситься вслед за Лектером, ударить его и разукрасить его и так мерзкое лицо еще более мерзкими синяками. Уилл — не раб, думал он, подходя к машине. Он — свободный человек, способный принимать за себя решения. Им не так просто манипулировать — раньше это удавалось только из-за болезни, которую Лектор лишь развил. Уиллу повезло, что он вообще выжил.       Шерлок надавил на педаль газа, а потом быстро увернулся от другой машины, выехавшей на дорогу. На миг он закрыл глаза и выдохнул. Гнев ему ничем не поможет. О нем надо забыть.       Так или иначе, они уже победили. Уилл уезжает и больше никогда не встретится с этим чудовищем. А если Лектер и посмеет последовать за Грэмом, Шерлок остановит его. Навсегда. Он не остановится на полумерах и обязательно докажет всем, какое зло обвинило Уилла в убийстве.