В квартире было светло и уютно, со вкусом подобранная мебель оставляла много свободного пространства; мягкий ковер цвета шоколада приятно контрастировал с кремовыми стенами, одну из которых полностью занимали книжные полки : Гюго, Камю, де Мопассан, Вольтер, Руссо и прочие цветными корешками выдавали вкусы хозяина. На некоторых полках вместо книг стояли немногочисленные, купленные и привезённые самим их обладателем сувениры : фарфоровые статуэтки кошек, миниатюрная Эйфелева башня, фоторамка с картинкой лавандового поля на фоне гор.
Своё место напротив полок заняло глубокое, обитое светло-коричневым велюром кресло с широкими подлокотниками. В таких удобно часами лежать и читать книги. Перед креслом - низкий журнальный столик с открытым ноутбуком. У противоположенной стены по-царски разместилась больших размеров двуспальная кровать, застеленная белым набором постельного белья; правее неё зеленовато-золотые занавески обрамляли огромное, почти во всю стену, окно, из которого открывался вид на городской парк. Каждую весну его открывали нараспашку, чтобы впустить в квартиру аромат цветущих вишен.
Все это пространство было наполнено льющимися из колонок звуками альтернативного рока, лёгкого и отлично вписывающегося в солнечное утро, которым решило побаловать город начало ноября.
Хозяин квартиры вошел в комнату, пританцовывая в такт мелодии и держа в зубах уголок тоста с расплавленным сыром. В правой руке парень нес кружку с кофе, а левой вычерчивал у себя над головой замысловатые волны танцевальных движений. Они плавно перешли по руке вниз и преобразились в кокетливые движения плечами, переходили на талию и сексуальные покачивания бёдер. Приблизившись к столу, парень поставил кружку рядом с ноутбуком, сверху положил тост и резко повернулся вокруг себя. Оперевшись руками за спиной о подлокотник кресла, он скользнул ногой вперед, выставляя ее, и откинул тело назад.
- I'm fallin' deeper and deeper - подпел он приятным, глубоким голосом. - Getting sweeter and sweeter*, - уже совершенно неприлично запрокинул назад голову; рыжие волосы мазнули по лицу прежде, чем рассыпаться за спиной.
С широкой улыбкой Накахара Чуя запрыгнул в кресло. Подобрав под себя ноги, парень устроился в нём поудобнее, продолжая подпевать:
- It's so strong / It lingers on*.
Последнее слово припева потонуло в хрусте свежего поджаристого тоста. Продолжая двигать под музыку плечами и головой, Чуя жевал завтрак и стучал пальцами по клавиатуре ноутбука. Периодически он машинально подхватывал кружку кофе и делал небольшой глоток. На последних аккордах песни парень отвлекся от своей техники и, зажмурив глаза, вскинул вверх руки, словно был исполнителем на сцене.
На улице светило солнце, стояла тёплая осенняя погода. Чуе было всего двадцать два года - он был молод, красив, богат и свободен; в его прекрасной квартире в центре города всегда звучала музыка, а в кладовке был спрятан шкаф с бутылками коллекционных вин, которые тот бережёт для особых случаев.
Вспыхнуло и погасло уведомление электронной почты на экране ноутбука. Заметив это и вытащив из-под себя одну ногу, Чуя закусил нижнюю губу, придвинулся к монитору и с заинтересованным выражением лица кликнул по значку.
"Сегодня в 15:30. Кафе "Ванилла".
Ни отправителя, ни подписи. Как и все письма "с работы".
Чуя взглянул на время внизу монитора. Десять часов тринадцать минут утра. Свободного времени было еще более, чем достаточно.
Пританцовывая и подпевая слова уже новой песни, парень достал из шкафа в коридоре чистые вещи: темные брюки, рубашку и теплый свитер цвета кофе с молоком. Выключив ноутбук и переодевшись, Чуя положил в карман телефон с наушниками и кошелёк, надел модные чёрные ботинки от PUMA с такими же оранжевыми, как и его волосы, шнурками; накинул на плечи черное осеннее пальто и, завершив образ чудесной чёрной шляпой, украшенной атласной лентой грязно-оранжевого цвета, в прекрасном настроении выпорхнул на улицу, не забыв закрыть за собой дверь.
Он шел, подставив лицо слабым солнечным лучам и слегка улыбаясь. В книжном на углу парень приобрел томик стихов Бодлера, потом прошелся по торговому центру, примерил восемь разных шляп, но так и не выбрал новую. В кафе "Ванилла" он оказался в начале четвертого.
Столик у окна в дальнем углу отлично просматривался с улицы и позволял видеть весь зал; чудесное место, чтобы почитать только что приобретённую книгу и насладится заказом. Официантка поставила перед парнем карамельный латте и пудинг, что он заказал несколькими минутами ранее.
- Спасибо, - Чуя очаровательно улыбнулся молодой девушке и, кокетливо подмигнув ей, обхватил губами трубочку в бокале. Зачерпнув ложечкой немного пудинга парень отправил его в рот и блаженно прикрыл глаза. Действительно, вкусно. Он открыл сборник стихов, погружаясь в чтение.
Связующий или, как называл его Чуя, "крыса" пришел ровно в половине четвертого. Это был неприметный мужчина в дешевом пиджаке офисного работника средней руки - таких в городе были тысячи, с прической, как у сотен других мужчин; от него пахло типовым одеколоном. Всем своим видом мужчина являл законченный стереотип типичного тридцатилетнего семьянина Йокогамы, пропадающего на работе шесть дней в неделю по десять-двенадцать часов и выходящего из офиса только для того, чтобы поспать ночью в своей кровати, а днем выпить кофе в кофейне на углу. И тем не менее, этого человека Чуя знал и именно с ним работал последние полтора года. До этого у Накахары было еще трое связующих, но все они теперь кормили червей. Неблагодарное это дело - быть мальчиком на побегушках, ведь никто из заказчиков никогда не встречался с Рыжим Котом напрямую и не видел его лица. Чуя работал через таких вот "крыс", передающих ему задания. Аванс передавался так же через связующего, а остаток оплаты переводили во французский банк на имя некого Андре Люфьера. Чуя надеялся, что предпринял все меры предосторожности, чтобы однажды бросить Йокогаму, свое ремесло и переехать жить во Францию. Год назад он даже прикупил небольшой домик в Провансе на поддельные документы того же господина Люфьера.
И тем не менее, пока он был еще в Японии, что-то не хотело отпускать его из этого мира. Возможно, проблема была в том, что несмотря на все свои мечты Чуе нравилась такая жизнь: беззаботно гулять по знакомым с детства улицам днём, а в ночи спускать курок, отбирая чью-то жизнь. От подобных танцев на грани он ловил настоящий кайф.
Вот и сейчас связующий только шел к его столику, а Чуя уже чувствовал волну тёмного тягучего предвкушения, подобную легкому возбуждению. Он закрыл книгу, приветствуя человека, севшего напротив. Мужчина жестом подозвал официантку и заказал простой американо. Девушка вежливо поклонилась и ушла выполнять заказ.
"Крыса" порылся в своем дипломате и извлек желтый крафт-конверт. Никаких пометок или других опознавательных знаков на нем не было. Чуя чуть приоткрыл книгу; мужчина, не задавая никаких вопросов, привычно положил конверт между страниц, и парень придавил его строками Бодлера.
"Цветы зла" - гласила надпись на обложке. Как символично.
- Сроки? - уточнил Чуя, делая вид, что слишком увлечен помешиванием кофе в своем бокале.
- Доклад лучше всего сдать на кафедру не позже, чем через три дня, - невозмутимо ответил мужчина, кивком головы благодаря официантку за принесенный кофе. - Все пожелания профессора в конверте. И профессор очень просил, чтобы никто не знал тему Вашей работы.
- Безусловно, - улыбнулся Чуя, вновь делая глоток латте через соломинку. Предвкушение уже во всю трепетало в нем. - Тогда я пойду готовиться к докладу. До встречи.
Накахара вытащил из кармана несколько бумажек и положил под свой бокал, расплачиваясь за себя и связующего сразу, не забыв про чаевые. Подхватив книгу подмышку, он вышел на улицу. Чудесный день. Ужасно хотелось поскорее оказаться дома, вскрыть заветный конверт, но Чуя никогда полностью не доверял "крысам", поэтому он бродил по улицам, заглядывал в торговые центры и тянул время, как мог. Лишь когда стемнело он вернулся в свою квартиру, десять раз перепроверив, что за ним нет "хвоста".
Бодлер заботливой рукой был отправлен на полку к своим французским коллегам по перу, а Чуя с конвертом зашел в кухню, такую же светлую и чистую, как и комната. Ножом он с особой аккуратностью вскрыл конверт и на стол выпало несколько фотографий, перевязанная специальной лентой пачка денег и письмо, набранное на компьютере и печатанное на обыкновенном листе. В их теневой профессии никто не желал раскрывать свои личности даже такими простыми вещами как образец почерка. Заказы приходили, работа выполнялась, деньги падали на счет - больше ничего не имело значения. Люди и имена создавали лишь помехи в четко отлаженной системе. Чуя даже не знал имени своего связующего; он знал про него все: основное место работы, домашний адрес, имена жены и детей, адрес любовницы, но имени самого мужчины не знал. Зачем привязываться к тому, кого, возможно, придется рано или поздно убрать?
Чуя достал из холодильника несколько огурцов и, откусив кусочек одного из них, принялся рассматривать полученные данные, усевшись прямо на край кухонного стола. На фотографиях изображён солидного вида мужчина в дорогом костюме. Мацумо Ивата. Адвокат. Тридцать два года. Женат. Детей нет. Далее шел список ближайших мероприятий и заведений, которые собирался посетить Ивата в последующие три дня. Сроки слишком маленькие, а если учесть, что Чуя не любил тянуть до последнего, то они становились еще меньше. "Восьмое ноября. Встреча в ресторане "Шинкоу" в десять вечера." Это было неплохим вариантом. Хрустнув еще раз огурцом, киллер по прозвищу Рыжий Кот сравнил этот звук со звуком ломающихся костей и принял решение не откладывать дело в долгий ящик. Он разберётся с ним завтра же ночью.
***
Чувствовать внутри эту предательскую пустоту было практически невыносимо. Но, пусть Дазай и был выброшен из своего мира, лишен сил и всех способностей, его решимость была подобна скале. Все, что Федор смог с ним сделать, это опустить Осаму до уровня обычного человека, но когда тот вернется, то покажет Достоевскому, что значит месть демона. Нужно всего лишь вернуть то, что принадлежит Дазаю, и месть не заставит себя ждать.
Потирая озябшие на осеннем ветру ладони Осаму с мрачной решимостью смотрел в ночное небо и ждал, пока звезды укажут ему путь к первой цели. Неужели Достоевский и вправду верил, что Осаму Дазай, равный ему по силе и жестокости, не сможет собрать свои силы заново в течении практически месяца, отведенного ему Проклятьем Зерван? Какая глупость. Люди, они ведь такие хрупкие и ничтожные. Ничего не стоит их сломать и забрать себе все полагающееся.
Одна из холодных звезд слегка дрогнула; цепкий взгляд Дазая тут же устремился на неё. Холодный свет прорезал темное небо и утонул среди городских домов. Его цель была там.
Повинуясь инстинктам он хотел взлететь, но вышло, равным счётом, ничего.
- Жалкое тело человека, - прошипел изгнанный демон. - Как вообще они могут жить с такой бесполезной оболочкой?
Проклиная всё, на чем свет стоит, Осаму поспешил в указанном звездой направлении. А ведь ещё нужно было найти того, что поругал честь.
***
Чуя досмотрел фильм и выключил ноутбук. Для человека, который сегодня вечером собирался совершить убийство, он выглядел слишком неправильно и безмятежно : растрепанные рыжие волосы, белая домашняя футболка, синие шорты и плюшевые тапочки. Он был слегка возбужден, но не нервничал - волнение для тех, кто не знает, что делает, а Рыжий Кот был профессионалом. Чуя даже не задумывался о том, скольких людей отправил на Тот свет по чьему-то заказу.
Парень быстро перекусил рисом с овощами и принялся собираться. Дресскод его сегодняшней прогулки был однообразно черным: штаны, теплая водолазка, плащ и неизменная шляпа. Плохая привычка постоянно носить этот головной убор, но без него Чуя переставал чувствовать себя самим собой. Волосы он собрал в хвост, чтобы не мешались, а чемоданчик проверил и пересобрал еще утром, так что просто захватил его с собой. На выходе из квартиры, парень вставил наушник плеера в одно ухо.
- There's nothing safer baby that is a fact
Turn into something go put on something black**
Пел Накахара, запирая входную дверь. Легкой походкой и немного вприпрыжку он спустился по лестнице и вышел на улицу. Сегодня вечером было однозначно прохладнее, чем вчерашним, но это не имело никакого значения. Чуя напевал себе под нос, гуляя кругами по улицам города. Все-таки он любил Йокогаму со всеми ее огнями и родными пейзажами.
Незадолго до назначенного времени Накахара прибыл к ресторану "Шинкоу". Чуть правее него через дорогу стояла жилая пятиэтажка, которая может подсобить его сегодняшней работе.
- Чудно, - мурлыкнул Чуя, направляясь к ней.
Парень достал из кармана черный шарф и повязал себе на лицо, оставляя открытыми только глаза. Длинные кончики волос он тоже скрыл под шарфом; следом надел на руки перчатки и, подойдя к пожарной лестнице, сбил ударом ноги замок. Пара минут - и Кот на крыше. Пригнувшись, он подошел к краю, а затем лег на холодное покрытие. Он был прав: отсюда прекрасно было видно ресторан и прилегающие к нему улочки.
Ровно в десять вечера у входа появился мужчина с фотографии. Он шел уверенной походкой человека, привыкшего всегда побеждать. Люди такие забавные, когда не знают, что смерть уже наблюдает за ними. Чуя ухмыльнулся.
Когда мистер Ивата вошел внутрь, Кот слегка отстранился от края крыши и открыл свой чемоданчик. В мягкой обивке лежали блестящие и любовно начищенные узлы винтовки. Он быстро извлек их, доведенными до автоматизма движениями собрал свой любимый ВСС и, слегка приглушив музыку в плеере, снова улегся на край крыши, глядя в прицел и выжидая.
На часах была половина первого ночи. Чуя уже успел замерзнуть, у него затекли ноги, но вот цель вновь показалась в дверях ресторана. Адвокат Ивата выходил один и выглядел слишком раздраженным. Кот припал к прицелу, беря свою жертву на мушку.
- До встречи в Аду, - промурлыкал он.
Тут краем глаза Чуя заметил какое-то движение в подворотне. Держась за стену рукой, там шел человек. Шел прямо в сторону Иваты. Накахара выдохнул и, работая на опережение, плавно спустил курок. Раздалось тихое мгновенное шипение, и цель начала заваливаться на бок.
Вышедший на свет мужчина, увидев окровавленного Ивату, истошно закричал и побежал к нему.
- Вот, блять!
Надо заткнуть его, пока никто не выбежал из ресторана. Чуя рывком перезарядил винтовку и вновь припал к прицелу.
- Прости, красавчик, - выдохнул парень в морозный воздух, выпуская девятимилимитровый СП-5 в не вовремя появившегося шатена. Мужчину отбросило в переулок, и Чуя снова подполз к чемоданчику. Быстро отделив приклад, ствол с глушителем и спусковую коробку, он собрал свой нехитрый рабочий инвентарь; стрелянные гильзы Кот убрал в карман плаща. Уже намереваясь покидать крышу парень все-таки глянул вниз и в изумлении потер глаза - шатен полз по асфальту в сторону мертвого адвоката. Чуя готов был поставить свою шляпу, что попал мужчине точно в сердце!
- Что за хрень происходит?
Накахара спустился с крыши. Держа чемодан левой рукой, правой он осторожно вытащил спрятанный под плащом, прижатый к правому бедру кожаными ремешками нож. Чуя приблизился к мужчине.
- Эй, - тихо позвал он. - Ты живой?
Мужчина захрипел и вытянул перед руку, пытаясь ползти в сторону трупа Иваты. Чуя осторожно поставил чемодан в тени подворотни, откуда появился шатен. Крадущимися шагами он приблизился к недобитой жертве. Тот полз, размазывая под собой кровавый след. Чуя перекинул нож в левую руку и склонился над мужчиной. Тот не обращал на него никакого внимания, словно завороженный единственной целью - добраться до Иваты; убийце даже показалось, что мужчина что-то шептал. Схватив раненого за ворот Накахара отбросил его в темноту переулка. Там, под прикрытием стен, он присел рядом с ним на корточки и принялся шарить рукой в перчатке по груди. Белая рубашка мужчины была залита кровью, а точно в районе сердца расположилась дыра от патрона.
- Какого хрена? - Чуя непонимающе смотрел на человека. Вцепившись пальцами в лохматые волосы, он приподнял голову жертвы и заглянул ему в лицо. Мужчина действительно был красив, как и понял Накахара, когда еще глядел на него через прицел. Если бы они встретились при других обстоятельствах он бы точно попробовал к нему подкатить, но судьба - та еще сука.
- Ничего личного, прелесть моя, - с сочувствием произнес Чуя, расчерчивая ножом горло шатена.
- Печень, - вместо того, чтобы сдохнуть, прохрипел мужчина, поднимая руку и цепляясь за запястье Чуи.
Опешивший парень упал на землю.
- Ты что, блять, такое?! - выпалил он, смотря на незнакомца полными ужаса синими глазами. Чуя привык, что люди обычно умирают, когда в них стреляют, и уж точно умирают, когда перерезаешь им горло.
- Мне нужна его печень, - шептало это чудовище, вновь протягивая руку в сторону адвоката.
- Ты чего, ёбаный некрофил? Некромант? - парень и не знал, что думать. Он вновь замахнулся ножом, подползая на коленях к шатену. Тот резко развернулся и сдернул шарф с лица киллера. Его тощие пальцы больно сжали запястье Накахары, заставляя выронить оружие. На мгновение их глаза встретились.
- Помоги мне, - прошептал не желающий умирать незнакомец. - Мне всего лишь нужна его печень. Пожалуйста.
Чуя сглотнул и судорожно кивнул, только тогда незнакомец отпустил его руку. Словно какая-то марионетка парень вышел на улицу, подхватил труп Иваты подмышки и втащил его в переулок. Возможно, оно и к лучшему, пусть адвоката найдут рядом с этим ненормальным, тогда первое время именно он будет главным подозреваемым.
- Я трупы потрошить не собираюсь, - отрезал Чуя, бросая мертвеца рядом с шатеном.
Тот хищно улыбнулся, от чего Накахара содрогнулся всем телом, и подполз к телу. Что-то шепча себе под нос мужчина схватил нож Чуи и вспорол одежду жертвы вместе с кожей. В образовавшуюся рану он без раздумий погрузил руку по самый локоть. Чуя почувствовал приступ дурноты, а вот мужчина все ковырялся и ковырялся во внутренностях. Наконец, он не без усилий вытащил какой-то орган и улыбнулся.
- Нашел, - он поднял счастливые глаза на своего помощника.
Рыжий Кот, не веря своим глазам, смотрел на то, как шатен сжал руками внутренность, которая засветилась бледным белым светом и исчезла. Раны на теле чудища тут же начали затягиваться. В считанные секунды на его груди и горле не осталось даже шрама. Руки Чуи задрожали. Он не понимал, что за дьявольщина тут творится, и даже не хотел этого понимать. Схватив чемодан, парень рванул к свету улиц, но крепкая хватка сжала его запястье.
- Ты сделал мне очень больно, - жестокая улыбка играла на бледном лице шатена, а глаза лихорадочно блестели в свете фонарей. - И теперь ты искупишь свою вину.
Чуя дернулся, втянув сквозь зубы воздух, но вырваться не смог.
- Ты мне задолжал, мальчик с винтовкой и красивыми глазами.
