***
Остров Миньон окружает белоснежная метель из снега. Грэн ступает по чуть синеватой непротоптанной тропинке спокойно, и ей совсем не хочется, как ребёнку, пробежаться вперёд, разбрасывая холодную пыль под ногами. Поэтому, ступая на снег по правую руку от Дофламинго, она не ощущает ничего. Она не ожидает его, когда-то любимого Коразона, больше. Не ожидает вестей, как в первые дни. Ей всё равно. И то, что Коразон умрёт за жизнь ненавистного Дофламинго, за его бессмертие, ей тоже безразлично. Просто она признаётся себе — это просто влюблённость. Долгая влюблённость. Сердце уже винится, что изменило. Изменило цели всей жизни, отвлеклось. Так глупо растеряно время. А сейчас она выдыхает облако пара и смотрит в никуда. Но так хочется убраться отсюда поскорее. Какое-то шестое чувство вопит об этом. Но куда она денется? От капитана не убежишь. А здесь они для того, чтобы достать средство бессмертия. Опе-Опе, но Ми. И ей совсем не хочется думать, что Коразон здесь. Вместе с не-мальчиком-во-взгляде-Ло. Однако… Кровь. Они находятся на базе, где должны передать товар. А там лишь кровь и разгром, похищенный товар. Дофламинго в ярости, а Грэн плевать хотела на весь мир. А по описанию поставщика… это был Он. Коразон. Неужели он так одержим идеей вылечить Ло, что идёт на предательство? Грэн рада этому. Но не рада совсем одновременно. Ей даже всё равно. Всё равно на собственные чувства. Она не обращает внимания, вот и всё. Лишь безразлично смотрит на мужчину на коленях перед собой и Дофламинго… и ощущает презрение. На том же неосязаемом уровне.***
Грэн лежит на снегу и чувствует, как медленно, словно змея, ползущая сквозь камни на траве, из неё утекает жизнь. Как тело остывает не только из-за снега, безразлично засыпающего её тело, нет. Не из-за арктического холода. А потому что она умирает. Раны не болят. Болит только сердце. Разрывается на части. А Он лежит рядом. Она слышит его такое же хриплое, предсмертное дыхание, а краем глаза видит клубы чуть тёплого дыхания и дыма сигарет. Коразон тоже умирает. И так глупо. Она умирает, защитив мальчишку, которого ненавидит. Ненавидела… Ухмылка касается бледнеющих губ. Она таки признала. Она и Ло… похожи. Его судьба грубее и… злее. Но они похожи в своей ненависти к миру. Вот только… кажется, она прошла. Ненависть исчезла. Её отнял Коразон. Как настоящий пират. Гены? Или случайность… Словно никогда в сердце маленькой обиженной девочки не жила ненависть к этому миру. За это она и любит. За это сердце Грэн часто бьётся. Лишь бы побыть рядом последние минуты… А в голове воспоминания. Жалкие, несуразные… и такие ненавистные в данный момент. Потому что их больше не будет. Не будет продолжения её жизни. Так иронично с её стороны вступиться за предателя. За того, от кого пол года назад отреклась. И жалость есть. Сожаление. Зря. Зря. Всё это зря. Дофламинго не прощает изменников. Не прощает любого, вставшего на его пути. И это так глупо. Взять и просто, словно собственными руками, подставить дуло мушкета к виску. — Зачем ты это сделала? — Коразон едва дышит, но говорит. Даже идёт вопреки рациональным мыслям — держать время для Ло. Однако вопросы. И ноль ответов. Эта девушка… он испытывает к ней любовь. Такое же волнение. И сейчас хочется кричать. Но тело не двигается. Ему страшно заговорить чуть громче, чтобы не испытать боль от множества пуль внутри тела. Но он любит Грэн. Отчаянно. И перед смертью хочет насладиться её голосом. Таким чарующим. А зеленоглазая чувствует замерзающие слёзы. И чувствует, что снова влюбилась. И влюбилась в голос. Такой хриплый. Или это от того, что Коразон умирает, его голос такой? Словно старческий. Усталый. Так и хочется любимого обнять и прижать к себе. Но она не может. И от этого из горла едва не вырывается отчаянный крик, полный боли и отчаянья. Сейчас, когда они почти свободны! Когда могут идти, куда вздумается. Когда они предали всех! Когда никто не помеха… они так и не смогут быть вместе… потому что смерть неизбежно мчится за ними. Словно само небо против этого. Отчаянье. Но Грэн пытается выдавить слово: — Потому что я дура… — тихий хмык и ощутимая улыбка становится тысячью слов. — Потому что люблю Вас, Росинант-сан. П-простите… я очень большая идиотка. Надо было вам сразу обо всём рассказать… — она чувствует, как захлёбывается кровью и слезами. — Быть может… тогда бы… — Нет… не думай об этом… — шепчет он, понимая, что сердце не выдержит. — Это слишком… больно… Грэн чуть ухмыляется. — Так вы никогда не были немым? И… были шпионом?.. — К сожалению, да… а так хочется сказать тебе столько слов… — лёгкая слеза стекает по щеке, словно ключ, отпирает замок с израненным в кровь сердцем. — И я даже сейчас не могу этого сделать… Очень больно. — Очень… — соглашается и закусывает губу. Она чувствует, как сердце почти перестаёт биться… она умирает. — Р-росинант… ан… в-вы, — дыхание лениво исчезает… — люп…бите… м…ня… И тишина виснет над полем. Коразон лежит неподвижно с широко распахнутыми глазами. — Г-грэн? Грэн?! — он пытается дозваться её, плюёт на боль. — Грэн?! Ответь! Т-ты не можешь умереть! Грэн! Грэн! Кровь сочится из ран. Но ему всё равно. Ничто не сравнится с той болью, которая безумным ураганом поднялась внутри неё. Хоть раз! Хоть ещё раз услышать её голос! Она не может умереть! Нет! Не раньше него! Он не может испытать столько боли! Это… слишком жестоко… — Нет… Г…грэн? — последний вздох сорвался с его губ. Два тела мёртвых лежали на земле… не в силах вновь ощутить радость. Не в силах сказать столько упущенных вещей. Мужчина и девушка. Бледные лица. Бледные кости. Они были укрыты белым песком, падающим с холодных и безразличных небес. Такие молодые… А на следующий день… никто и не захочет вспоминать девушку по имени Грэн. Словно лишний пазл этой истории. Ведь никто не знает о её существовании. Таком жалком и бесполезном. За которое она не сделала ничего. Самой судьбой ей отведено время, которое она тратила на глупую любовь. Нет. Любовь не глупа. Она глупа лишь в исполнении такого неумелого актёра, как Грэн. Совершенно. Быть может, что-то и вышло бы из этой пары. Но их характеры. Слишком упрямы. И ничего не изменить. Коразон мёртв. Грэн мертва. И причины, виновников, искать бесполезно. И… это так печально. Так печально и то, что напрасными были её старания. Ведь уже через неделю, когда газеты разнесли вести о двух трупах, найденных на одном снежном острове… Женщина с зелёными глазами, безразлично-остро-холодными разорвала на две части свёрток и кинула в богатый камин. Чтобы не видеть этого позора её молодости……теперь на её душе стало… …немного спокойней.