Black And Yellow

Йен устал, так, чертовски, устал. День - уже и без того слишком долгий срок, и ко всему прочему он даже не был близок к своему концу. Но все равно, он ничего не мог изменить. Он только хотел, чтобы ночь была длиннее, чтобы он мог трахнуть Микки несколько раз и… Он просто был рад, что ему не пришлось сегодня работать и страдать из-за раздражающей болтовни Коннора и Уоррена. Сегодня после "завтрака" у него был назначен сеанс терапии с его личным терапевтом, который обещал вести его в течение двух лет. Обычно в тюрьме работают штатные терапевты, но поскольку Йен был психически болен и принимал лекарства, руководство тюрьмы сочло слишком опасным связываться с тем, что функционирует так же хорошо, как и сейчас. Его терапевт, доктор Сара Бейкер, уже была знакома с его прошлым. Она знала, какие лекарства он пробовал до этого и, которые из них плохо работали. Знала о его депрессии и нынешних медикаментах. Вот почему его заявление с просьбой о личном терапевте было удовлетворено. Поэтому, когда Йен впервые вошел в унылую "терапевтическую комнату", где было всего лишь два холодных стальных стула (ничто по сравнению с удобным и ярким креслом в частной практике доктора Бейкера), она была потрясена. - Йен, с тобой все в порядке? Твои лекарства не работают? Ты выглядишь усталым. Но он только улыбнулся и выдохнул мягкое “да", в пустоту удручающе темной комнаты и следом добавил: - Я в порядке. Несмотря на то, что он не хотел ничего в данный момент, кроме удобной кровати или крепкого кофе, он подразумевал это от всего сердца. Он был более чем в порядке. И яркая улыбка, которая расцвела на его лице, дала понять его терапевту, что он был честен с ней. Его искренняя улыбка, казалось, была заразительна, потому как она тут же охватила и лицо женщины средних лет. - Йен Галлагер, я ошибаюсь или ты выглядишь по-настоящему счастливым и довольным? - несмотря на то, что Йен ясно видел, что она счастлива за него, он также не мог упустить из вида растерянный взгляд, который был направлен в его сторону. - Как это? Ага… Как это? Как получилось, что его врач, которая вела его через его взлеты и падения в течение почти трех лет; поддерживал его, когда он нуждался в ней; поощряла его, когда он нуждался в утешительных словах; слушала его открыто, когда ему нужно было выговориться; помогла ему начать карьеру и проанализировал все его отношения, впервые сейчас увидела его по-настоящему счастливым. Сейчас, когда ему предстояло провести два года за решеткой. Ну, он мог понять ее недоумение. - Микки здесь. Ему не нужно было больше ничего говорить: Доктор Бейкер знала. Ну, Йен не очень много рассказал о Микки, так как он пытался выбросить его из головы долгое время. Но когда он это сделал, она поняла. Не нужно было много слов, чтобы передать послание истинной любви. И так случилось, что по крайней мере этот час дня пролетел в мгновение ока, после того как она проверила его стабильность. Они говорили обо всем, что Йен не мог сказать за последние несколько лет. А доктор Бейкер только слушала и улыбалась. Она даже немного гордилась им, что делало все это еще лучше. Хотя ее план состоял в том, чтобы поговорить с ним о повседневной жизни и рутине здесь, в тюрьме, и дать ему советы о том, как он может лучше всего справиться со своей болезнью в этом месте, этого не произошло. Она просто позволила ему переполниться счастьем и отложила все остальное до следующей встречи через неделю. Теперь он стоял в коридоре, направляясь к открытому пространству для заключенных, где Микки велел ему появиться после встречи с терапевтом. - Мы собираемся играть в карты - это то, что все люди делают здесь, - его голос эхом отдавался в голове Йена. Он уже слышал голоса людей издалека, зная, что приближается к двору для прогулок и просто надеялся, что Микки уже был там, чтобы встретить его и сказать ему, что делать. Он чувствовал себя потерянным без него. Когда Йен увидел его, сердце начало стуком биться в ушах. Ему пришлось бороться с непреодолимым желанием схватить и поцеловать его, толкнуть в ближайшую стену и тереться об него, пока они оба не кончат в свои боксеры, как подростки. Это смущало, но так было всегда. Быть рядом с Микки всегда означало собрать все свои силы в кулак на публике, чтобы не наброситься на него прямо здесь и сейчас. Но так как он потратил годы, тренируя свои позывы, ему было немного легче просто проскользнуть рядом с ним и, кинув быстрый взгляд, представляя все то, что он собирается сделать с ним позже. - Привет. Это не было видно никому другому, но для Йена это было ясно как день – то, как Микки втянул между зубов уголок нижней губы в те несколько секунд, когда его глаза были прикованы к Йену. - Галлагер, - кивнул Микки, скрестив руки на груди, и наблюдая за ситуацией, разворачивающейся перед ними. - Хочешь поиграть в Юкер? (Прим. переводчика: Юкер – одна из самых популярных карточных игр в Америке, предназначенная для 4-х человек) Резкий укус за губу удерживал его от прыжка прямо на Микки, чтобы показать ему какую-то другую игру, которую он крутил сейчас в своей голове. Он кивнул в ответ нерешительно и коротко, не желая вызывать подозрения, уже и так находясь слишком близко к сокамернику. Брюнет кивком указал ему в определенном направлении и начал идти, и Йен тут же последовал за ним. - Обычно ты встаешь в очередь и бросаешь вызов тому, кто играет, - произнес Микки вполголоса. - Но нам повезло. У Джексона и Хулио есть стол, и никто не бросает им вызов. Так что мы будем сидеть там. - Почему они всегда одни? – громко спросил Йен, прежде чем они дошли до угла. Микки резко остановился и обернулся. - Джексон получил пожизненное заключение, - пронзительные голубые глаза посмотрели пристально в зеленые, позволяя холоду пробежать по спине Йена. - И никто с ними не связывается. Им нечего терять. Он подождал еще несколько секунд с приподнятыми бровями, спрашивая «Понял?» без слов, пока Йен не кивнул, и они сделали последние несколько шагов к столу. - Мэлоун, Галлагер, - поздоровался с ними Хулио, указывая рукой на места, где они могли расположиться. - Рад, что вы здесь. Мне нужны соперники получше Джексона. Йен услышал, как брюнет щелкнул языком, и заметил маленький намек на улыбку краем глаза, прежде чем Микки плюхнулся рядом с Хулио и кивнул на стул напротив него, рядом с Джексоном. Отлично, Микки может быть комфортно с кем-то, кто получил пожизненное заключение (блядь, он кого-то убил?), но Йену – нет. Однако он доверял Микки. И так как его любовник, похоже, полагался на них как на доверенных лиц (поскольку называть их "друзьями‘, возможно, было слишком рано), Йен тоже сделал это и занял свое место рядом с татуированным мужчиной. - Ты знаешь правила игры, Галлагер? – спросил Микки и снова вернул свое внимание к картам. Йен снова кивнул, слишком хорошо помня игровые вечера в доме Галлагеров. После того, как Карл был в колонии, он хотел играть в эту игру снова и снова. Если он правильно помнил, суть состояла в том, чтобы получить, по крайней мере, большинство взяток, то есть три. - Хорошо, я сдаю, - сказал и начал тасовать карты. Йен оглядывался по сторонам, позволяя атмосфере проникнуть внутрь. Он заметил, что заключенные вокруг него приходили и уходили, видел, как они выигрывали и проигрывали, но ни один из присутствующих мужчин не вел себя подозрительно или не казался пугающим (за исключением Джексона). Здесь, вокруг них, были просто люди, в которых Йен видел осужденных только из-за их желтых комбинезонов. Он задавался вопросом, каковы были их преступления; осуждены ли они за те, которые были более незначительными, чем то, что совершил Йен. - Первый раз в тюрьме? - глубокий грубый звук голоса Джексона заставил его вздрогнуть. - Да, - выдохнул он, глядя на свои карты и поднимая их. - Червы - козырь. Ты играешь или пасуешь? – поинтересовался Хулио. Бывший рыжеволосый посмотрел на свои карты, прежде чем сказать “играю", и направил свой взгляд на Микки, который пошло улыбался ему, как будто это его заводило. Но ладно, для них обоих почти не было ситуации, которая бы не выливалась в это. И это казалось почти невозможным. Боже, им действительно нужно потрахаться до потери мозгов сегодня. В противном случае будет сложно скрывать свои стояки все время. - Майкл уже рассказал тебе, как здесь все устроено? - спросил Хулио, прежде чем Микки бросил свою первую карту. - Нет, - ответил за него брюнет. - Вот почему мы сейчас играем в карты. Думаю, что это хорошее место, чтобы дать ему основы. Йен разыграл свою первую козырную карту, которая дала ему первую взятку и восхищенный взгляд возлюбленного, покусывающего свою губу. Черт, это будет непросто. - Основы? - Да, - Микки говорил тихим голосом, убедившись, что только четверо из них могли услышать его, в то время как Йен разыгрывал следующую карту, а двое других разочарованно стонали. - Смотри, здесь много расизма, - начал Микки, глядя на четыре карты в своих руках. – Так что когда, например, два чернокожих парня подкатывают к тебе, они, как правило, не хотят заводить друзей, Йен, - на этот раз он поднял на него глаза, пристально посмотрев, чтобы подчеркнуть важность его объяснений, в то время как он бросил карту. - Они ловят рыбу для других крупных парней. Они разведывают и задают сумасшедшие гребаные вопросы, чтобы узнать, откуда ты или если у тебя есть деньги. - Не отвечай, - добавил Хулио, передавая четыре карты Йену, так как тот выиграл еще один раунд. Йен разыгрывал третью карту, когда Микки добавил: - Нет, не надо. Это ловушка, - в то время как Хулио и Джексон недовольно ворчали, Йен знал, что Микки возбудился от его умных ходов. - Скажи им, что ты даже не знаешь их имен, так почему ты должен отвечать? А потом уходи. Йен снова забрал взятку и выложил свой следующий козырь. - Кроме того, когда ты играешь в карты с другими, внимательно отвечай на их вопросы и задавай свои собственные, - сказал Хулио, прежде чем с восторгом посмотреть на Йена за то, как он играл. – Серьезно, мужик? – когда Йен лишь слегка ухмыльнулся, Хулио бросил свою карту. – Охуительно, возьмите все это, черт возьми! Йен заметил, как Микки смеется, прежде чем брюнет сказал: - В любом случае, они перестают спрашивать личное дерьмо, если ты тоже начинаешь спрашивать об этом. Бывший рыжий кивнул и потянул карты с середины стола в свою сторону. Затем он разыграл свою последнюю карту – Джокер. Покачивая головами и недовольно вздыхая, каждый бросил свои последние карты Йену. - Вот и все, - прошипел Хулио. - Ты уничтожил мою триумфальную процессию, Галлагер. Вот почему я никогда не играю на деньги, и тебе тоже не стоит этого делать. Помни это, - проинструктировал он его, прежде чем продолжить. - Знал парня, давайте называть его Тони, который играл на деньги, которые он зарабатывал здесь. Он всегда побеждал. Пока однажды, он не проиграл. Однако он не мог остановиться и проиграл так много, что задолжал другому парню. Здесь 350 долларов, как 3,500 снаружи. Другой парень хотел свои деньги, которых, конечно, у Тони не было. Тогда, другой парень «прокачал» его. Превратил его в тюремную сучку и продавал, пока он не получил то, что хотел. Тони больше никогда не был прежним. Йен не знал, что сказать. И, похоже, Микки тоже. Хотя он был благодарен за такие истории. Потому что даже если он думал, что знал о тяжелой жизни в тюрьме, на самом деле это было не так. Было так много вещей, с которыми ему нужно было быть осторожным, так много, за чем нужно было следить. - Так что всегда знай, когда уйти, - добавил Хулио и встал. - Увидимся в столовой, ребята, - он пожимал плечами и ушел, и Джексон следом за ним, только кивнув на прощание. Йен наблюдал, как они исчезли вдалеке, прежде чем он повернулся к Микки и обнаружил, что тот смотрит на него с довольной улыбкой, похотливыми глазами и этим гребаным покусыванием губ, который делал с ним что-то невероятное. - Хорошая игра, Галлагер. - Да? - он приподнял брови в блаженной надежде, наклоняясь вперед, чтобы тихо прошептать. – Хочешь поиграть со мной теперь? Глаза Микки осмотрели комнату, прежде чем он встретился с ним, лицом к лицу, в середине стола, всего в нескольких сантиметрах от того, чтобы Йен поцеловал его и попробовал на вкус. - Я поиграю с тобой позже. Улыбка расплылась по усталому лицу Йена, хотя слова Микки не сделали ничего другого, кроме как заставили его чувствовать себя живым. - Хорошо, - произнес брюнет и откинулся на спинку стула, передавая карты Йену. - Твоя очередь. Йен никогда не играл в Юкер только с двумя игроками, но что-то в глазах Микки говорило ему, что игра теперь на втором плане. Поэтому он сделал то, что ему сказали, и сдал карты. - Нам нужно достать тебе заточку, - неожиданно произнес Микки, прежде чем разыграть карту, которую Йен был рад превзойти. - Всегда будь готов драться здесь, - когда Йен просто кивнул, не спрашивая ничего, потому что кто он такой, чтобы подвергать сомнению ноу-хау Микки здесь, тот продолжил. - Нам нужно тренироваться. Делал какие-то движения? Йен разыграл следующую карту. - Да, подруга Карла показала мне кое-что. Удивленный смех вырывался изо рта Микки, прежде чем его глаза снова оценили ситуацию вокруг них. Никогда не показывайте слишком много привязанности! - Ты просто нечто, Галлагер. Получить подготовку к тюрьме от цыпочки, которую трахает твой младший брат? - Эй, - запротестовал Йен. - Келли - дочь армейского офицера и выпускника Вест-Пойнта. Микки покачал головой, его пухлые губы все еще улыбались. - Да, хорошо, рыжий лобок. Продолжай это делать. - Что? - Заставляй людей смеяться, - глубокие голубые глаза посмотрели в зеленые, подчеркивая его следующие слова. - Если ты всегда ведешь себя уважительно и правильно, и при этом можешь шутить здесь, у тебя не должно быть проблем. Жизнь здесь тяжелая. Каждому время от времени нужен хороший смех. Йен больше не был сосредоточен на картах и знал, что Микки тоже. Цель брюнета - дать Йену достаточно советов, чтобы он мог выжить в одиночку, когда Микки не будет в пределах досягаемости. И Йен прислушивался к каждому слову, которое тот говорил, желая сделать их жизнь в тюрьме тут как можно проще. Конечно, Микки мог бы рассказать ему все это сегодня вечером – ну, нет, возможно, не сегодня, но в любое другое время, когда они будут в камере – но публичность делала их менее заметными. - Знаешь, здесь есть заключенные, которым нечего терять из-за пожизненного заключения, так что им плевать на правила. Это те, с которыми нужно быть осторожным, - в одно мгновение в уме Йена сразу возник Джексон, и он в замешательстве наморщил лоб, что Микки тут же понял. – но не Джексон. Это уже другая история, - он сделал глубокий вдох и разыграл карту. Не обращая особого внимания, Йен бросил свою, прежде чем Микки продолжил говорить. - Но другие, которые осуждены так же, как ты и я, всего на несколько месяцев или лет, они не хотят испортить свой приговор. Так что обычно, если ты не начинаешь драку в одиночку, большинство сокамерников тоже. - Всегда быть вежливым и уважительным, и никто не причинит мне вреда. Понял, - он взял карты, чтобы снова перетасовать их. - Я сказал, большинство сокамерников. Есть также те, кто скучает и хочет ввязаться в драку, не начав ее. Демонстрируя свою силу, - Микки спрятал свое красивое лицо за картами, которые дал ему Йен, прежде чем снова наклониться вперед, заставляя Йена понять. - Независимо от того, насколько ты вежлив или уважителен, кто-то всегда будет проверять тебя, Йен. Как Коннор и Уоррен. Они раздражают тебя до чертиков, нажимая каждую кнопочку, пока ты не взорвешься и не попадешь в неприятности. - Как это сделал ты? – спросил Йен, вспоминая, как Микки потерял контроль вчера, когда Коннор и Уоррен спровоцировали его. - Да, но я знал, что делал. Знал, что я потеряю, если испорчу свой приговор. Голубой встретился с зеленым, и больше не нужно было слов. Слишком много риска для них обоих. - Я не хочу все испортить, Мик. Когда брюнет просто кивнул, они продолжают раунд своей игры в полной тишине, прежде чем Микки внезапно выдал: - Ты должен заняться спортом. Йен выгнул бровь: - Ты говоришь, я набрал вес? - Нет, черт возьми, придурок, - засмеялся Микки. - Но это то, что все здесь делают. На этот раз Микки бросил карту Джокера и получил от Йена восхищенную усмешку. - Люди, которые занимаются спортом, активны и не вовлечены в драму тюрьмы. Люди, которые только стоят и смотрят, ведут себя чертовски подозрительно. Так что не будь таким. - Ладно, - Йен вздохнул и прищурил глаза, словно о чем-то задумался. – Я бы мог играть в баскетбол. Я высокий. - Нет, Йен, ты не играешь в баскетбол. Бывший рыжий ждал объяснений, которые, кажется, его любовник не собирался говорить. И он сдался. - А почему я не играю в баскетбол, Мик? - Черные парни управляют баскетбольными играми здесь. Не думай, что ты можешь пойти туда и быстренько сыграть. У них всегда есть какое-то соперничество, с которым я не хочу, чтобы ты связывался. Я не хочу, чтобы ты связывался. Трепетное чувство распространилось от живота по всему телу, заставляя его мучительно осознавать прекрасное чудо, которым был Микки Милкович. Он всегда говорил спокойно, пожимая плечами, даже несмотря на то, что послание несло в себе столько любви. - Но футбол … ты можешь попробовать это. Там есть все виды культур, так что это должно показать твое уважение. - Ладно, - Йен пожал плечами и раздал следующую сдачу карт, улыбаясь своему возлюбленному. - Я всегда был хорош в том, чтобы загонять шары. Микки не мог не улыбнуться ему во весь рот, прежде чем оглянуться вокруг и потереть большим пальцем это никому не видное выражение любви. - Самоуверенный ублюдок, - он бросил свою карту Йену. Йен почти гордился тем, что все еще мог заставить Микки улыбнуться, даже здесь, и он не мог сдержать улыбку, которая подергивала уголки его собственных губ. - Есть еще советы для меня, Мэлоун? - Да, не делай глупости перед не тем человеком. Это может тебе дорогого стоить. Всегда извиняйся. - Ты никогда не извиняешься. - Кто-то должен быть не тем человеком, Галлагер, - Микки ухмыльнулся ему, и сквозь все тело Йена пробежала очередная порция эндорфинов. - Мы будем хорошей командой. Ты пытаешься сделать безопасными наших знакомых своими чарами, а я пытаюсь держать плохих мальчиков подальше от нас, будучи крутым парнем. - Крутой парень, да? - брови Йена взлетели вверх, даря Микки игривую улыбку и щелчок языком. Он отодвинул карты и наклонился вперед, почти дыша тем же воздухом, что и его возлюбленный. - Говорит тот, кто будет снизу этой ночью. - То, что мне нравится, не делает меня сучкой, - возразил Микки, вспоминая некоторые радостные моменты из их прошлого. - Нет. Но я это делаю. Огонь распространился в их глазах, и Йен уловил то, как Микки ерзал на стуле, пытаясь поправить свой желтый комбинезон. То, как его мужчина кусал свою губу, совсем не помогало Йену взять себя в руки, и он так сильно хотел встать на колени перед Микки прямо сейчас. Но до закрытия дверей оставалось еще шесть часов. Черт побери! - Эй, Галлагер, еще кое-что, - прошептал брюнет почти нос к носу с ним. - Никогда не роняй мыло в душе... делай это только в том случае, если я там с тобой. - Я понял, - кивнул Йен, и его воображение закрутилось вихрем от мыслей о том, что они оба могли бы сделать в таком крошечном, маленьком, душном месте. Это тоже не помогало его эрекции. Черт, ему нужно трахнуть его, отсосать ему, поцеловать его или, по крайней мере, коснуться его прямо сейчас. Целый день, быть вынужденным находиться разделенными, находясь, при этом так близко друг от друга – это то, что он называл чертовской жестокостью. - Эй, Мик? - А? - Встретимся в нашей камере под окном через пять минут. Микки засмеялся, но все равно пришел. Это было только начало планов Йена на сегодня.