Воспитание мисс Грейнджер

      «Дорогой Северус!       Знаю, что с момента нашего расставания прошло всего четыре дня, но я уже безумно скучаю! И вспоминаю о тебе каждую ночь, отчего, кажется, начинаю сходить с ума. Мне ведь можно прикасаться к себе, правда? Думаю, я не смогу прожить в воздержании целых две недели, так как мои сны с каждой ночью становятся всё горячее.       Все эти дни я занималась упаковкой своих вещей, параллельно уверяя маму и папу, что действительно хочу от них съехать и что со мной всё будет в порядке. Поначалу мне трудно было поверить, что за восемнадцать лет могло накопиться столько книг! Мне придётся уменьшить их и положить в хранилище, а всё остальное я, наверное, оставлю в родительском доме. Похоже, по характеру я настоящий «книжный червь», ведь как ещё можно назвать девушку, готовую начать новую жизнь с тысячью книг и относительно скромным гардеробом? Разговор об одежде напомнил мне, что во время сбора вещей я нашла новые симпатичные трусики, которые ты обязательно увидишь на мне при нашей следующей встрече. Правда, они не чёрные, но думаю, в любом случае тебе понравятся.       Скорее всего, я перееду к Гарри на следующей неделе. К сожалению, Рону гораздо сложнее покинуть «Нору». Птенчики Молли один за другим вылетают из гнезда, и скоро в доме останется только Джинни, поэтому миссис Уизли пытается удержать Рона любыми способами. Так что пока на площади Гриммо проживает только Гарри. Хорошо, что хотя бы Римус старается навещать его почаще, и теперь они проводят вместе много времени, играя с Тедди. Я рада, что они отвлекают Гарри от депрессивных мыслей.       Ой, и я уже рассказала мальчикам о нас с тобой! На самом деле, судя по их реакции, они смирились (иногда Рон ещё немного драматизирует, но в остальном всё в порядке). Кстати, Гарри сам обо всём догадался (расскажу об этом позже) и сказал, что в любом случае желает мне счастья. Он совсем не против, если ты захочешь появиться на Гриммо, чтобы повидаться со мной. Мальчишки пообещали хорошо себя вести. Пожалуйста, постарайся тоже их не провоцировать! По-моему, они переживают, что ты можешь причинить мне боль (и пообещали расправиться с тобой). Само собой, я никогда не смогу объяснить им, что боль — это часть наших отношений.       Ты ещё в Хогвартсе или уже вернулся домой? Боже, я так по тебе соскучилась! Теперь некому язвить и насмехаться надо мной. Засосы на моей шее постепенно исчезают. К счастью, на заднице всё ещё видны заживающие следы, и я смотрю на них по четыре-пять раз в день, чтобы убедиться, что всё случившееся между нами мне не приснилось. Каждый вечер я не забываю про анальную пробку, хотя прошлой ночью чуть не кончила, когда возвращала её на своё законное место. Может быть, поэтому мои эротические сны стали такими яркими, и каждое утро я просыпаюсь с мокрыми трусиками?       Пожалуйста, позволь мне помастурбировать! Без тебя в постели стало слишком холодно и одиноко.       Твоя Г. Г.».

***

      «Мисс Грейнджер!       Мы с вами больше не в школе, так что если вы хотите помастурбировать — просто сделайте это! Разумеется, я не жду, что вы будете воздерживаться до нашей следующей встречи. На самом деле, я настаиваю, чтобы вы получали оргазм каждый вечер, когда вставляете пробку. Если вы захотите меня порадовать, то сначала пять раз доведёте себя до предела, прежде чем получите оргазм. Надеюсь, в особняке Блэков есть прачечная, так как ваши трусики всегда должны находиться именно в таком состоянии.       Я приятно удивлён. Неужели ваши друзья готовы преодолеть собственную антипатию ради вашего счастья? Возможно, они всё-таки не такие примитивные тупицы, какими кажутся. Хотя насчёт этого я всё ещё сильно сомневаюсь. Как бы то ни было, меня радует, что они не проявили открытой враждебности, узнав о наших отношениях. Не сомневаюсь, они считают себя обязанными защищать вашу честь (чего ещё ожидать от гриффиндорцев?). Однако я не верю в успех этого дела. Возможно, Поттер и победил Тёмного Лорда, но его неспособность выполнить простейшее невербальное заклинание ставит мальчишку в очень невыгодное положение. Мне интересно услышать объяснение фразы: «Гарри сам обо всём догадался». О чём именно он догадался и как долго обо всём знает? Очевидно, его знания несколько ограничены, так как до сих пор я не видел враждебно настроенного мальчика-со-шрамом на пороге своего дома, жаждущего проклясть меня Непростительным.       Закончив все дела в Хогвартсе два дня назад, в данный момент я подготавливаю свой дом перед нашей встречей. У меня много чего для тебя припасено, девочка. И я с нетерпением жду возможности поскорее увидеть твои новые трусики, а взамен хочу показать тебе кое-что интересное… на самом деле, даже несколько вещей. Надеюсь, к тому времени, когда мы увидимся, твоя задница уже заживёт. Было бы неплохо начать с чистого листа. Тебе ведь не нужно будет ни на чём сидеть в ближайшем будущем, не так ли?       Кстати, не вижу ничего плохого в предпочтении книг одежде. Я сам придерживаюсь такой же философии. Если ты когда-нибудь захочешь полностью от неё избавиться, я охотно тебя поддержу.       С. С.       P. S. Я получил записку, которую ты оставила в моей спальне. Как тебе удалось?»

***

      «Дорогой Северус!       Я только что получила твоё письмо (на самом деле примерно час назад). Перечитав его пару раз, я решила сразу же исполнить твоё пожелание (трусики прилагаются к моему ответу). Определённо, я очень постараюсь тебя порадовать, когда сегодня вечером буду вставлять анальную пробку. Пожалуйста, напиши мне, чего ещё ты от меня хочешь? Мне нужны твои приказы. Даже сейчас, в процессе написания этого письма, я ласкаю себя и становлюсь такой мокрой, как будто это твой язык меня облизывает. Чёрт возьми! Придётся как-то дожить до нашей встречи!       Ладно, кажется, я отвлеклась. Не сердись, но Гарри видел нас на своей волшебной карте, которая показывает местоположение всех людей в Хогвартсе. Думаю, он знает только то, что мы были вместе в твоих покоях. По правде говоря, у меня не хватило духу спросить его, что именно он видел. Хотя, я уверена, следя по карте, нетрудно было догадаться, что мы с тобой не просто разговаривали. Он сказал, что знает о нас уже около месяца. К счастью, кажется, Гарри не смотрел на карту, когда с нами был Драко, иначе… я точно не смогла бы ему всё это объяснить.       На случай, если ты не сможешь понять по доставленным трусикам — я не могу дождаться нашей встречи! Каждый раз, оставаясь в тишине, я слышу в своей голове твой бархатный голос, который сводит меня с ума! Скажи мне, что ты сейчас делаешь? Ты скучаешь по мне? Ты так же сильно возбуждаешься? Я скучаю по ощущениям, по твоему члену, по твоему вкусу… Скучаю по тому, как ты рычишь мне на ухо, когда кончаешь. Чёрт! Кажется, мне снова нужно снять напряжение! Мама будет гадать, какого чёрта я так долго торчу в своей комнате.       Напиши мне в ближайшее время!       Твоя Г. Г.       P. S. Добби согласился доставить мою записку, так как убирал твои покои».

***

      «Гермиона!       Судя по твоей милой посылке, мне нужно было чаще лишать тебя внимания. Похоже, ты хорошенько «поработала», добиваясь такого замечательного результата. Надеюсь, ты пьёшь много жидкости? Судя по твоим трусикам, скоро тебя могут госпитализировать из-за обезвоживания. Ты догадалась наложить на них заклинание Стазиса, чтобы те оставались влажными? Умница.       Если раньше я был спокоен, то теперь возбуждён. Сначала я прочитал твоё письмо, но как только вскрыл посылку, мне пришлось прерваться и позаботиться о своей эрекции. На самом деле, мне хотелось, чтобы ты оказалась здесь и занялась ею вместо меня. Ведь твой жадный рот намного приятнее моей руки. Я постоянно представляю, как ты лежишь в своей постели и читаешь моё письмо, положив руку между бёдер. Надеюсь, ты хорошо и тихо себя ведёшь, чтобы папа с мамой тебя не услышали? Или ты просто наложила на комнату Заглушающие чары?       Твои трусики пленительно пахнут, моя дорогая. Я собираюсь подрочить ещё раз, когда закончу письмо, но сейчас мне нужно придумать, чем тебя занять.       После того, как ты прочтёшь это письмо, я хочу, чтобы ты сняла с себя всю одежду, забралась на кровать и встала на четвереньки. Положи между ног подушку и трахай её до тех пор, пока не окажешься на грани оргазма. Кончать запрещено! Затем ложись на спину и ласкай свою скользкую дырочку двумя пальцами. Как только твои пальчики станут достаточно мокрыми, я хочу, чтобы ты начисто вылизала их. После этого удели внимание соскам. Не торопись! Занимайся ими не меньше пяти минут. Знаю, что к тому времени ты будешь готова взорваться от желания, но я хочу, чтобы ты ещё десять минут неподвижно стояла в углу, касаясь стены носом и сосками. Ноги врозь! Пока будешь стоять у стены, ты должна придумать пять сексуальных фантазий, которые тебе хотелось бы осуществить. Когда время истечёт, оставайся на месте и доведи себя до оргазма. Если ты будешь хорошей девочкой и в точности выполнишь все мои инструкции, я не сомневаюсь, что из твоей киски даже накапает на пол. После оргазма возьми анальную пробку и, подняв зад повыше, вводи её, при этом постоянно стимулируя клитор. Делай это так долго и медленно, как сможешь, но не вставляй до конца, пока не кончишь ещё раз. Когда придёт время ложиться спать, потрогай себя, но не кончай. Я хочу, чтобы ты заснула возбуждённой.       На этом мне придётся остановиться, моя девочка, поскольку член уже мучительно пульсирует и слишком сильно отвлекает. Постараюсь представить тебя на нём, и, возможно, если буду использовать достаточно смазки, моя рука будет выдавать такие же звуки, как твоя киска.       Напиши мне подробно обо всех пяти фантазиях.       И веди себя хорошо.       С. С.».

***

      «Дорогой Северус!       О боже мой! Это восхитительно! Я сделала всё, как ты велел. Кульминация была такой сильной, что, пока я стояла в углу, прозрачная жидкость стекала по моим бёдрам. Во время введения пробки я не могла отделаться от мысли, будто это ты трахаешь меня сзади, что было просто прекрасно! Я заснула с мокрыми трусиками, и ты снился мне всю ночь. Даже получилось испытать несколько оргазмов во сне. Почему во сне всё так отличается? Как будто между оргазмами не возникает усталости и нет предела? Или это только у меня так?       Пять фантазий, которые я придумала:       1. Быть связанной, когда ты меня наказываешь. (Однажды мне это приснилось, и, думаю, в реальности мне тоже понравится. Во сне ты привязал меня к какому-то низкому столику. Подробностей не помню. Ты знаешь, как обычно бывает: чем больше пытаешься вспомнить сны, тем быстрее они ускользают из памяти.)       2. Слизывать карамель с твоего члена. (Или со всего тела, что тоже звучит прекрасно.)       3. Заниматься сексом в общественном месте. (Сомневаюсь, что это можно осуществить в реальности. Не хочу, чтобы нас арестовали.)       4. Поласкать пальцами другую ведьму. (И, возможно, чем-нибудь ещё с ней заняться.)       5. Чтобы ты трахнул меня в зад после клизмы. (Я несколько раз думала об этом, но сомневаюсь, что такое физиологически возможно.)       В пятницу я переезжаю к Гарри! Придётся пожить у родителей ещё четыре дня. Я пришлю тебе сову, как только окажусь на Гриммо. Напиши мне, когда у тебя появится свободное время.       Ужасно по тебе скучаю!       Твоя Г. Г.».

***

      «Дорогая Гермиона!       Ты очень хорошая девочка! Твой список превосходен! Я приложу к письму иллюстрацию из одной книги — думаю, тебе понравится. На картинке изображено именно то, что ты имела в виду в плане стола? Или это даже лучше? Возможно, я смогу что-нибудь придумать.       Меня заинтересовала твоя гастрономическая фантазия. Думаю, позже я схожу в магазин и куплю банку джема или карамели. Возможно, список покупок этим не ограничится. Как ты относишься к взбитым сливкам и шоколаду? Наверное, со стороны можно будет подумать, что у меня расстройство пищевого поведения. Если хочешь, я могу купить ещё банан и огурец — на случай, если тебя посетят более смелые желания. В любом случае я пройдусь по продуктовому отделу и посмотрю, что ещё там можно найти.       Твои эксгибиционистские наклонности интригуют. Не сомневайся, я никому не позволю нас арестовать. Думаю, сначала мы должны проверить твои пределы в «Эросе». Или ты хочешь потрахаться так, чтобы никто не узнал? В «Эросе» за нами будут наблюдать другие волшебники, но если ты предпочитаешь скрытность, то можешь надеть юбку и сесть ко мне на колени посреди Косого переулка. Я не против экспериментов.       Поговорим о твоих лесбийских фантазиях при встрече, с глазу на глаз. У меня уже есть кое-кто на примете, но я хотел бы услышать твоё мнение. Так что советую тебе сначала подготовить для меня внятный ответ. Я знаю, как ты не любишь обсуждать то, что тебя смущает.       Уверен, твоё пятое желание физиологически осуществимо. Ты мечтаешь стать моим анальным ангелом, не правда ли? Я бы купил тебе белые крылья, малышка, но думаю, ты предпочитаешь чёрные и кожаные. Я знаю одного человека, у которого имеется такой опыт. Возможно, он сможет дать мне несколько полезных советов.       Прошлым вечером я виделся с Драко. Он упомянул, что хотел бы научиться владеть различными девайсами, особенно тростью. Я пообещал ему, что поговорю с тобой об этом. Прежде чем ты примешь решение, помогать ему или нет, я хочу пояснить, что Драко придётся испытать на себе всё, чему он захочет научиться. Нельзя бить тростью другого человека, не испытав её воздействия на себе. Если у тебя самой появится желание кого-то наказать (в особенности Драко) — это может быть удачной возможностью попробовать что-то новенькое. Может быть, ты предпочтёшь наблюдать со стороны? Я знаю, что далеко не всем нравится причинять боль, но также помню, с каким интересом ты смотрела, когда я шлёпал Драко паддлом. И как ты заботилась о нём после. Что бы ты ни решила, я тебя поддержу. Ты не должна соглашаться, если действительно не захочешь ему помочь.       Я хочу, чтобы до нашей встречи ты доставляла себе удовольствие три раза в день. Оргазмы во сне — это прекрасно, но они не в счёт. Ты можешь мастурбировать где угодно, с единственным условием — тебе запрещено использовать руки ниже талии (и не обманывай меня с душевой насадкой). Ты можешь тереться киской о различные вещи: подушки, край кровати, подлокотники кресла… Мне всё равно, что ты будешь использовать. Советую тебе хорошенько поработать над получением удовольствия таким необычным способом. При встрече я могу попросить тебя продемонстрировать, чему ты научилась.       Я скучаю по тебе.       С. С.».

***

      «Дорогой Северус!       Не знаю, из какой книги ты взял эту иллюстрацию, но я хочу её прочитать! Несколько раз! Или, ещё лучше, если ты сам мне её прочтёшь! На картинке практически то, что мне приснилось. Но ты прав, это даже лучше! Ты на самом деле сможешь придумать что-то подобное? Я намокла, едва подумала об этом… а ещё немного испугалась. Ты ведь не собираешься привязать меня к такой скамье в наш первый раз в «Эросе», правда?       Мне понравилась идея про взбитые сливки и шоколад, но я очень люблю карамель. Тем не менее с тобой я готова попробовать всё вышеперечисленное. Можно будет намазать твой член карамелью, яички — взбитыми сливками, а шоколад оставить для сосков. Если ты будешь хорошо себя вести, я попробую засунуть банан тебе в задницу, но мы оба знаем, что ты гораздо смелее меня, Северус, — вполне возможно, ты согласишься на огурец.       Я никогда не соглашусь трахаться посреди Косого переулка, и ты об этом знаешь! Если только ты не предложил мне это умышленно, чтобы довести меня до сердечного приступа (кстати, у тебя почти получилось). Мне бы хотелось попробовать заняться сексом в лесу, на пляже или где-нибудь ещё… может быть, в безлюдном парке. Я немного нервничаю при мысли о том, что в «Эросе» за нами будет наблюдать целая толпа магов. С другой стороны — это возбуждает.       Я пытаюсь практиковаться и озвучиваю свои фантазии о том, что сделала бы с другой ведьмой, но мне трудно говорить об этом с самой собой в пустой комнате.       Чёрт возьми, да! Я хочу стать твоим анальным ангелом! Мне не нужны ни крылья, ни нимб над головой — только твой член! Тот человек, с которым ты собрался поговорить, — он ведь не садист? Я не уверена, что готова претворить такую фантазию в жизнь. Мне страшно, ведь я помню, как интенсивно ты трахаешь мою киску. Мне бы не хотелось там ничего порвать.       Прошлым вечером я обдумывала твоё предложение о помощи Драко. На самом деле, я не хочу причинять ему боль, но с удовольствием понаблюдала бы за поркой со стороны. Ты оказался прав — в тот раз это действительно меня завело, так же как в том, что мне хотелось поддержать его, когда всё закончилось. Ты сказал, что он должен испытать всё на собственной шкуре? Думаю, ему не понравится. Я сильно удивлюсь, если Драко Малфой согласится через это пройти. Тем не менее если он даст добро — тогда я с вами! Только ты должен пообещать мне заранее, что я не пострадаю. Мне совершенно не хочется ходить, покрытой синяками (или ещё чем-то похуже), если я ни в чём не провинюсь.       Прошлой ночью я сделала то, чего ты хотел. До получения твоего письма я уже дважды доводила себя до оргазма, так что чуть позже позволила себе всего один разочек и воспользовалась подушкой. Сегодня утром я использовала подлокотник мягкого кресла в гостиной, когда родители отправились по магазинам. Мне потребовалось больше времени, чем обычно, но в конце концов я всё-таки кончила (при этом читая твои письма… думаю, теперь я выучила их наизусть). Сегодня вечером я попробую пустить в дело край кровати и, возможно, кран в ванной. Если с краном возникнут проблемы, тогда я оседлаю край ванны. Прошлой ночью я не видела эротических снов. Может быть, сегодня мне повезёт?       Я так сильно скучаю по тебе, Северус! От нереализованных желаний у меня болит низ живота. Иногда я просто хочу заснуть, чтобы увидеть тебя во сне. Клянусь, каждый раз, когда я надеваю в постель твоё серебряное ожерелье, ты постоянно являешься мне во снах! Я никогда не вижу кошмаров, зато получаю много оргазмов. Скажи, я когда-нибудь тебе снилась? Уверена, что нет. Вероятно, ты так же безупречно контролируешь себя во сне, как и в жизни. Кажется, я начинаю ныть, так что лучше мне заткнуться.       Осталось ещё два дня, и я перееду на Гриммо!       Твоя Г. Г.».

***

      «Моя девочка!       Ты — первая, о ком я думаю, когда просыпаюсь по утрам, и последняя, о ком я мечтаю перед сном. Каждую ночь я умоляю свой разум явить тебя мне во сне, вместо кошмаров, преследующих меня в течение многих лет. Иногда подсознание прислушивается, и тогда твой образ спасает меня от тьмы. Чем дольше мы находимся порознь, тем больше зловещих призраков прошлого просачивается в мои сны. Может быть, тебе тоже сделать для меня амулет-оберег?       Или ты и есть мой защитный талисман?       Мне всё равно, где мы встретимся — здесь, в Паучьем тупике, или на площади Гриммо, но в пятницу вечером я окажусь в твоей постели. И пробуду там всю ночь. Мы не расстанемся до утра. Никто не уйдёт на рассвете. Я постепенно схожу с ума и не могу уснуть без твоего тела, прижимающегося ко мне, без твоих непослушных кудрявых волос, щекочущих моё лицо. Так что либо скажи Поттеру и Уизли, что в пятницу ты не вернёшься домой, либо пусть они нас не тревожат. Мне всё равно где, но если к десяти часам вечера ты не окажешься голой в моих руках, мне придётся наброситься на тебя около особняка Блэков!       У меня уже все ладони в мозолях!       Северус».

***

      «Ох, слава богу! Видно, не только я уже дошла до отчаяния! Я появлюсь на площади Гриммо уже завтра в час дня. Приезжай ко мне как можно скорее. Распакую вещи позже.       Ты нужен мне!       Твоя Гермиона».

***

      «Ночной рыцарь» высадил её на дороге около невидимого особняка Блэков. Ей не хотелось обозначать, куда она направляется. Взвалив на плечо тяжёлую сумку, Гермиона несла в руках огромную коробку (наполненную примерно сотней крохотных уменьшенных коробочек) к своему новому месту жительства. «Интересно, как скоро объявится Северус? Надеюсь, я успею подготовить свою комнату и поболтать с мальчиками. А ещё мне нужно перекусить». Соседние здания как всегда сдвинулись в стороны, и в поле зрения появилась дверь дома номер двенадцать. Подойдя к порогу, она сложила свои вещи на крыльце, собираясь постучать.       Однако дверь со скрипом отворилась прежде, чем она успела осуществить задуманное. Гарри и Рон радостно улыбались, глядя на неё счастливыми глазами.       — Гермиона!       Она тоже расплылась в улыбке.       — Вы уже здесь!       Гарри наклонился, чтобы забрать у неё коробку.       — Позволь тебе помочь.       Тем временем Рон снял с её плеча тяжеленную дорожную сумку.       — Неужели это все твои вещи? — спросил он со смущённой улыбкой, пока они проходили в дом.       — Я уменьшила всё остальное и поместила в коробку, — объяснила она.       На лице Гарри появилась хитрая усмешка, которая могла бы посоперничать со знаменитой ухмылкой Драко.       — У нас тут кое-кто ещё… очень хочет с тобой встретиться, — сказал он, указав в глубь коридора.       Гермиона обернулась и увидела Снейпа, прислонившегося к дверному косяку и молча наблюдавшего за ней и парнями. На секунду она остановилась как вкопанная, убеждаясь, что глаза её не обманывают, а затем побежала ему навстречу. Уткнувшись носом в белоснежную рубашку, она глубоко вдохнула, наслаждаясь его запахом, обнимая так крепко, как только могла.       — О боже мой! — благоговейно прошептала она.       Северус зарылся носом в её волосы и жадно обнял за плечи. В ответ Гермиона обнимала так сильно, что ему показалось, будто она вот-вот сломает его рёбра. Тем не менее он не возражал. Её кудряшки пахли солнцем и апельсинами, отчего впервые за последние несколько дней у него в голове прояснилось. Она с трудом оторвалась от его груди и лучезарно улыбнулась. Именно тогда Северусу почудилось, что его желудок пытается втиснуться в полость, где раньше билось сердце, но это было нормально, так как в данный момент сердце подпрыгнуло и находилось где-то на уровне гортани.       — Поцелуй меня! Пожалуйста! Поцелуй меня! — взволнованно лепетала она.       Северус надеялся, что Поттер и Уизли действительно будут держать себя в руках, как и обещали, а затем прильнул к тянущимся к нему губам. Она таяла в его объятиях, её язычок приятно скользил по губам, даря наслаждение и совсем не пытаясь дразнить его. «Ещё комфортнее было бы, если бы мы остались наедине». Через минуту один из парней разрушил тишину, громко откашлявшись, после чего им пришлось оторваться друг от друга.       Гарри не сдержался, многозначительно усмехнувшись.       — Итак, Герми, думаю, мы все рады тебя видеть.       Она ещё раз улыбнулась Северусу, не в силах отвести от него глаз.       — Пожалуйста, дай мне минутку.       Повернувшись к Гарри и Рону, Гермиона подошла к ним и от души обняла одновременно их обоих. Они слегка опешили от проявления столь бурных чувств на глазах у их бывшего профессора Зельеварения, но затем обняли её в ответ. Гермиона расцеловала мальчишек в обе щёки.       — Я на самом деле очень рада наконец-то с вами встретиться! Ведь я так скучала по вам обоим! Обещаю, мы ещё поболтаем — очень хочется услышать обо всём, что у вас случилось с тех пор, как мы закончили школу, но прямо сейчас я должна остаться с Северусом. Простите. Нет, постойте… На самом деле мне не за что извиняться, просто теперь всё так… как есть. Я пойму, если вы расстроитесь. Мы можем пойти к нему домой, но тогда я проведу там всю ночь. А если Северус останется на Гриммо, то он пробудет здесь до утра. Так что вы выберете? Чтобы я ушла или чтобы он остался?       Гарри посмотрел на растерянного Рона, потом встретился с пронзительным взглядом Снейпа, а затем быстро глянул на заметно нервничающую Гермиону. Он ещё раз перевёл глаза на Рона, безмолвно советуясь с ним, и его лучший друг согласно кивнул. Они оба хотели, чтобы Гермиона осталась там, где с ней точно всё будет в порядке.       — Мы хотим, чтобы ты осталась, — озвучил ответ Гарри.       Гермиона широко улыбнулась и снова обняла их.       — Спасибо, — прошептала она.       — Ты ведь не забудешь про Заглушающие чары, правда? — поинтересовался Рон с тошнотворной интонацией.       Гермиона захихикала.       — Не сомневайся. Так какая комната теперь моя?       Гарри посмотрел вверх по лестнице, ведущей на второй этаж.       — Мы подумали, что ты захочешь занять ту, которую вы с Джинни раньше делили на двоих, так как она ближе всего к ванной. Но ты можешь выбрать любую, какая понравится. Мы с Роном обосновались в старых комнатах Сириуса и Регулуса.       Она заговорщически улыбнулась Гарри.       — Ты навёл меня на мысль. Почему бы тебе не наведаться в «Нору» по каминной сети и не забрать оттуда Джинни, чтобы она помогла мне разобрать вещи?       Гарри потребовалась секунда на осмысление, затем до него дошёл смысл, и его лицо расплылось в улыбке кота, объевшегося сливок.       — Стоит попробовать!       Гермиона вернулась к Снейпу и взяла его за руку.       — Пойдём посмотрим мою комнату?       Поттер и Уизли во все глаза уставились на профессора, когда тот без привычных язвительных комментариев охотно последовал за ней вверх по лестнице. У Северуса появилось жгучее желание одарить их самодовольной ухмылкой, но до поры до времени он решил хорошо себя вести. К тому же он не сводил глаз с её шикарной задницы, обтянутой джинсами, пока они не добрались до следующего этажа.       — Эй! — позвал Рон. — Что нам делать с твоими вещами?       — Просто оставьте их внизу. Я заберу позже.       — Через некоторое время Люпин и Тонкс приведут Тедди, — крикнул Гарри.       Гермиона перегнулась через перила и посмотрела на него.       — Если мы не увидимся, передай от меня привет.       — Мне сказать им, с кем ты проводишь время? — нахально ухмыльнулся Гарри.       Гермиона вопросительно посмотрела на Снейпа, но тот лишь равнодушно пожал плечами.       — Говори, что захочешь, — крикнула она.       — Хорошо! — проорал в ответ Гарри.       Гермиона практически втолкнула Снейпа в комнату и прислонилась спиной к закрытой двери. Он тут же наклонился к ней, пылко целуя, облизывая губы, как будто вспоминал её вкус. Застонав, она жадно целовала его в ответ. Они не виделись слишком давно. Она больше никогда не хотела проводить время отдельно от него, а сейчас чувствовала себя как голодный человек, перед которым стоял целый буфет. «Вряд ли я смогу быстро насытиться».       Грейнджер расстегнула его рубашку прежде, чем он понял, что она начала раздевать его. Северус нетерпеливо застонал, когда она провела своими узенькими ладошками по его голой груди. Её уникальная способность дразнить соски, при этом невинно поглаживая, просто сводила его с ума. Северус старался сдерживаться, пока они поднимались по ступенькам, но теперь в определённом месте брюки внезапно стали невероятно тесными.       Оторвавшись от её чувственных губ, он хрипло произнёс:       — Подними руки вверх.       Она выполнила приказ, позволяя ему стянуть с неё футболку. «Я помню этот лифчик. Простенький и тонкий, под которым так легко разглядеть очертания её твёрдых сосков». Северус провёл кончиками пальцев по одному заострившемуся пику. Грейнджер блаженно вздохнула и отзывчиво выгнулась ему навстречу. Слегка ущипнув сосок, он прижался пахом к её лобку.       — Я хочу увидеть тебя обнажённой.       Гермиона радостно кивнула и потянулась назад, собираясь расстегнуть бюстгальтер.       — Нет, — резко остановил он. — Я сам это сделаю.       Она понимающе улыбнулась и медленно отвернулась лицом к двери, стараясь постоянно соприкасаться своим телом с его эрекцией. Она откинула в сторону копну волос, чтобы ему было удобнее. Северус сдавленно зарычал, вцепившись пальцами в её задницу, до того, как взяться за застёжку лифчика. Его руки проследовали за спадающими чашечками и скользнули к грудям, сжимая их, чувствуя, как острые соски вминаются в кожу ладоней. Он наклонился к её шее и прикусил горло, пока она неосознанно царапала ногтями полотно двери.       — О боги! — простонала Гермиона, пытаясь прижаться ягодицами к выраженной эрекции.       Снейп справился с молнией на джинсах; она вильнула бёдрами, помогая ему стянуть их вниз. Он оставил её штаны болтаться где-то вокруг колен, поглаживая голые бёдра, а затем нетерпеливо обхватил промежность через трусики. Она прижалась к его ладони с громким стоном.       Через тонкое хлопковое бельё Северус чувствовал исходящий из влагалища жар, который согревал его пальцы, когда он проводил ими по контурам половых губ. Свободной рукой Грейнджер схватила его эрекцию через брюки, что только усилило боль в члене. Оттолкнув её проворные пальцы, Северус развернул её за бёдра лицом к себе. Она запуталась в собственных джинсах, но, казалось, даже не заметила неудобства, ведь в ту же секунду он прижал её к двери и страстно поцеловал.       Теперь Гермиона легко могла дотянуться до его ширинки; она расстегнула молнию на брюках, пока профессор посасывал её язык. Её рука ловко нырнула внутрь, пробегая по ткани боксеров, чувствуя его твёрдую длину, упирающуюся в руку. Её пальчики скользнули под резинку трусов, проследовали вдоль лобковых волос к напряжённому члену, который она крепко сжала в кулаке.       Снейп застонал ей в рот, одной рукой стаскивая с себя брюки вместе с бельём.       — Сними джинсы, — сипло пробормотал он.       — Мне мешает обувь.       Он разочарованно зарычал, с трудом дожидаясь, когда она избавится от босоножек и джинсов. Как только Грейнджер отшвырнула одежду вместе с обувью в сторону, он не дал ей ни секунды покоя. Повторив её движения, Северус просунул руку вниз под трусики, проникая средним пальцем в тёплую щёлочку. Шелковистый нектар обволакивал его палец, пока он прижимал её к двери всем своим телом. Грейнджер довольно застонала и обвила руками его шею, притягивая к себе. Другой рукой он провёл по её спине, спустился к пояснице и погладил мягкую ягодицу. Её бёдра дёрнулись вперёд, умоляя его проникнуть в неё остальными пальцами, но это удовольствие он собирался приберечь для своего члена.       Гермиона всхлипнула, едва лишь он скользнул пальцами меж округлых половинок. Она не могла решить: то ли двигать бёдрами и прижаться клитором к его телу, то ли прогнуть спину, чтобы он коснулся ануса.       Северус больше не смог выносить этот эротический беспредел. Он сорвал с неё трусики, едва дав возможность сбросить их на пол, а затем обеими руками подхватил под ягодицы и приподнял повыше. Грейнджер издала приглушённый визг, обвив его бёдра голыми ногами, а руками крепче ухватилась за широкие плечи. Он прислонил её к двери и просунул между ними руку. Её киска показалась ему горячим шёлком, когда он провёл кончиками пальцев по скользким складкам. Прижав к ним покрасневшую головку, при этом установив с ней зрительный контакт, он начал входить внутрь.       От избытка чувств её голова откинулась назад, но Гермиона не отводила взгляда, всё время наблюдая за его лицом. Несмотря на довольно длительное время, он догадался, что в её киску не проникало ничего толще двух пальцев. Влагалище казалось безумно тугим; Северус входил как можно осторожнее, давая ей время привыкнуть. Она простонала его имя, пока её лоно постепенно принимало член. Всё происходило не так медленно, как он планировал. Вскоре он погрузился в неё, и восхитительное тепло окутало его, словно плотная перчатка. Снейп вздохнул с облегчением, впервые с тех пор, как она окончила школу.       Гермиона заметила, что суровая морщина между его бровей пропала, а лицо расслабилось. Раздражение в угольно-чёрных глазах исчезло в мгновение ока. Она мягко улыбнулась ему, промолвив:       — Тебе лучше?       Он наклонился, прижавшись лбом к её лбу, и кивнул.       — И мне тоже.       Неожиданно на лестнице послышались глухие шаги, после чего прозвучал голос Гарри:       — Не хочу вас прерывать, но мы всё слышим! Рон уже бьётся головой о стену и готов оторвать себе уши!       Глаза Гермионы расширились, она зажала рот рукой. «Вот чёрт!»       — Прости меня, Гарри! Я просто… случайно забыла поставить Заглушающее!       — Так в чём проблема? Исправь это прямо сейчас, — издевательски ухмыльнулся Снейп, за что она укоризненно шлёпнула его по плечу.       — Моя волшебная палочка осталась в кармане джинсов, — прошипела она.       — К счастью, дабы избежать подобных ситуаций, моя палочка всегда при мне, — похвалился он.       Гермиона подавила жалобный стон.       — Северус!..       — Что?       — Я обещала поставить Заглушающие чары!       Он саркастично хмыкнул.       — А я нет.       Гермиона ещё раз хлопнула его по груди.       — Мальчики и так проявили достаточно гостеприимства! Пожалуйста, веди себя прилично!       Северус смиренно вздохнул и призвал её палочку. Гермиона открыто посмеивалась над его кислой физиономией, но ловко поймала её.       — У меня есть более важные дела, — пояснил он в ответ на её смеющийся взгляд.       Гермиона ухмыльнулась и наложила на дверь чары (а затем для перестраховки на все стены по периметру комнаты).       Северус покачал головой. «Конечно, заклинание приглушит звук, но она не подумала о полах и потолке, так что, при достаточной громкости, нас всё равно можно будет услышать». Впрочем, он не собирался указывать ей на ошибку.       Гермиона бросила палочку на кучу одежды и прислонилась спиной к двери, обвив руками его шею.       — А теперь трахни меня, Северус! Ты так сильно мне нужен!       Его губы скривились в усмешке. «Чёрт! Жаль, болваны на нижнем этаже этого не слышат!» Раздвинув в стороны ягодицы, он медленно вышел из неё, следом за чем вошёл так глубоко, что её глаза закатились. Он так торопился до этого, но теперь ему захотелось остаться в ней навсегда. Северус трахал её медленно, растягивая каждое движение, наслаждаясь жаждущими стонами. Грейнджер была прекрасна: на её лице читался весь спектр эмоций — от вожделения до блаженства. Желая расслабиться, Северус переместился вместе с ней к мягкому креслу с отвратительной обивкой в цветочек, усевшись в него.       Гермиона прижала колени к его бёдрам. На мгновение он отпустил её ягодицы, чтобы спустить брюки. Она поглаживала его по груди, ожидая, пока он снимет ботинки и избавится от брюк. Тем временем член продолжал скользить внутри неё, пока она сама насаживалась на него, тем самым помогая ему проникнуть ещё глубже.       Северус удовлетворённо вздохнул, когда наконец-то освободился от одежды. Ему хотелось полностью обнажиться и смаковать с ней каждый момент. Её кожа была такой мягкой и шелковистой, что напоминала цветочные лепестки. Он поглаживал её бёдра, а она начала тереться о него клитором.       — Я скучал по этому, малышка.       — Я тоже так по тебе скучала! — она наклонилась, страстно впившись в его губы. — Ты восхитительно пахнешь! Мне хочется облизать тебя снизу доверху!       Он ухмыльнулся.       — Позже, моя девочка.       Её бёдра настойчивее прижимались к нему.       — Раньше мы никогда не занимались сексом в середине дня.       Он приподнял бровь.       — Только не говори, что все твои грязные мыслишки испарились при свете солнца?       Гермиона усмехнулась.       — Едва ли, но это навело меня на мысль, что когда-нибудь нужно будет потрахаться под солнышком.       Северус тихо усмехнулся, покручивая между пальцами её розовый сосок.       — Из твоих писем у меня сложилось такое же впечатление. Малфой предложил нам воспользоваться их особняком на Мальдивах. Хочешь, чтобы я трахнул тебя на пляже, дорогая?       Она застонала и выгнулась дугой в его руках, не прекращая неспешно насаживаться на член, сладко растягивающий её изнутри.       — Там же песок проникает повсюду.       Усмехнувшись, он переключился на другой сосок.       — Тогда мне придётся взять тебя в океане.       Гермиона улыбнулась и в течение ближайших минут была слишком поглощена чудесными ощущениями.       — Когда ты сказал о Малфое, то имел в виду Люциуса или Драко?       — Разумеется, Драко. Люциуса в это время не было в комнате, — Северус застонал, когда она поднялась повыше и резче опустилась на член. — Люциус ничего не знает о наших отношениях.       Она рассеянно кивнула, поскольку в этот момент он оттянул её сосок. Северус поцеловал её в шею, скользнув рукой вниз к лобку. Она задрожала, когда он коснулся набухшего бугорка, зато он улыбался, наслаждаясь её реакцией.       — Вижу, ты была хорошей девочкой и держала руки подальше от своей киски, как я и просил?       — Да, сэр, — она попыталась откинуться назад, открывая его руке больше доступа к клитору.       Снейп прикусил пульсирующую жилку на шее, тут же зализав это местечко языком.       — Откинься на меня. Не прекращай двигаться.       Гермиона недовольно фыркнула, не желая, чтобы его рот отрывался от её шеи, но затем села к нему спиной, откинулась назад и для поддержки положила руки ему на колени. Его палец прошёлся по пупку, затем опустился вниз к лобковым волосам, закружив около бедренной кости.       — М-м-м!.. — она заёрзала от щекотки. — Пожалуйста, прикоснитесь ко мне, сэр!       — Я уже прикасаюсь к тебе.       Грейнджер снова заскользила вверх-вниз по члену, про себя гордясь, до каких несдержанных стонов ей удалось его довести.       — Я говорила про клитор, сэр. Прошу вас, потрогайте его!       Прищурившись, Северус внимательно наблюдал за её лицом, пока нарочито медленно спускался к промежности. Как только его палец коснулся тугого комочка между половыми губами, она застонала и заскакала на нём быстрее.       — Ты мастурбировала сегодня?       — Нет, сэр.       — Умница. Расскажи мне, как именно ты вчера развлекалась?       Гермиона с трудом соображала, пока его палец безжалостно дразнил сверхчувствительное местечко.       — Эм-м… с книгой… с ванной… и плюшевым мишкой.       Северус не смог сохранить невозмутимое выражение лица.       — Как можно трахаться с книгой?       Она открыла глаза и удивлённо посмотрела на него.       — Она лежала у меня на столе, я просто придвинула её к краю столешницы и прислонялась к корешку.       — Похоже, время от времени слухи бывают правдивы, — промолвил он с хитрой усмешкой.       — Что это значит?       — Мисс Грейнджер, по школе давно ходил слух, что ваша любовь к книгам дошла до порнографических пределов, и вы только что это доказали.       Гермиона густо покраснела.       — Неправда! Сомневаюсь, что кто-нибудь думал, будто я мастурбирую с книгами!       — В самом деле? Почему бы тебе не пойти и не спросить своих маленьких друзей — не слышали ли они подобных слухов?       Она резко остановилась.       — Я сделала это только потому, что ты мне приказал!       Снейп громко рассмеялся.       — Всё равно, что бы я ни приказал — только ты делаешь выбор, девочка. Я никогда не приказывал тебе осквернить источник знаний, — он качнул бёдрами, указав глазами вниз, чтобы она продолжала. — Не пойми неправильно, это, наоборот, меня возбуждает. Ты экспериментировала с краном, как и планировала?       Прилично сконфуженная Гермиона утвердительно кивнула.       — Вроде того. На нём было холодно, но всё равно неплохо. Лучше, чем я ожидала. Жаль только, угол был неудобным. В конце концов я сдалась и использовала край ванны.       — А плюшевый мишка? Как это было?       Она ещё ярче вспыхнула, закусив нижнюю губу.       — Я села на него сверху.       Северус нашёл это очень забавным и даже не пытался скрыть своего веселья.       — Счастливый медведь. Расскажи мне, каким образом ты это сделала?       Гермиона немного приподнялась, устраиваясь поудобнее и продолжая двигаться на нём.       — Я сняла джинсы и трусики, положила их на стул возле письменного стола, а затем просто села на него сверху, скользя по меху. Потом я начала тереться клитором о мордочку. Мишка был очень мягким, — пояснила она, как будто это логически объясняло её действия.       Северус запрокинул голову и рассмеялся.       — О, Мерлин! Какой изысканный способ запятнать детскую невинность!       Гермиона застенчиво улыбнулась.       — Вообще-то мишка не был моей детской игрушкой. Его подарил Виктор.       Ему потребовалась секунда, чтобы вспомнить, кто такой Виктор.       — Крам?       — Да.       — Ты трахнула медведя, которого тебе подарил другой волшебник?!       — Я мыслила практично! — парировала она. — Мне не хотелось портить мягкие игрушки, оставшиеся с детства.       Судя по всему, такое объяснение немного успокоило его. Он снова принялся массировать клитор.       — Надеюсь, ты сожгла его, как только осуществила задуманное?       — Не смеши меня. Я просто произнесла Очищающее заклинание и убрала мишку обратно в шкаф. Ты же не ревнуешь меня к призракам прошлого?       — Я не хочу, чтобы ты думала о других мужчинах во время мастурбации.       — Я и не думала ни о ком другом. Я мечтала только о тебе.       — И о чём именно ты мечтала?       Её нежные щёки покрылись пунцовым румянцем.       — Я мечтала… Вернее, гадала… что бы почувствовала, если бы ты накрыл тот столик, который был на иллюстрации, мехом.       Северус снова начал смеяться.       — Фантазёрка.       — Просто мишка был очень мягким! — обиженно повторила она.       — Это я уже слышал. Наверное, мне придётся одолжить шубу у Малфоя-старшего. Я надену её, и ты сможешь повторить осквернение бедного мишки в большем масштабе.       Она шлёпнула его по груди.       — Прекрати!       Северус молниеносно схватил её за запястье.       — Заметь, ты уже в третий раз позволила себе меня ударить.       Гермиона испуганно замерла.       — Но я не имела в виду ничего плохого.       Он спокойно кивнул.       — Завтра мы отправимся ко мне домой и там снова займёмся твоим воспитанием. Я напомню тебе, насколько важны хорошие манеры.       Карие глаза широко распахнулись от страха.       — Мне на самом деле стыдно! Пожалуйста, не делай мне больно! А ещё я боюсь… что Гарри и Рон могут что-нибудь заподозрить.       — «Что-нибудь заподозрить?»       — Я хотела сказать… что это будет выглядеть странно, ведь Гарри позволил нам встречаться здесь.       — Тебе следовало подумать об этом раньше.       На её лице отразилось нешуточное беспокойство.       — Боже! Неужели обязательно нужно так быстро переходить к наказаниям?! Я надеялась, что мы будем заниматься сексом и дарить друг другу удовольствие! Мне хочется наслаждаться нашими встречами, а не чтобы моя задница постоянно болела!       Снейп бросил на неё предупреждающий взгляд.       — Думаю, ты забыла, в чём действительно больше всего нуждаешься, девочка. С этой минуты советую тебе проявлять осторожность.       — Чёрт возьми, я знаю, что мне нужно! Мне нужен ты!       Чёрные глаза угрожающе сверкнули.       — И ты меня получишь. Встань!       — Северус, пожалуйста! Нет! Прости меня!       — Встань с моих колен и отвернись! Сейчас же!       Гермиона украдкой глянула на него из-под насупленных бровей, но послушно поднялась, сразу же почувствовав себя опустошённой. От нервов её желудок сжался в комочек. Встав, она повернулась лицом к кровати. Снейп шлёпнул её по заднице с удивительной силой и скоростью. Она взвизгнула, потрясённо отшатнувшись в сторону.       — Постой в углу, пока я подумаю.       Её губы обиженно дрожали, пока она разочарованно вздыхала и оглядывалась по сторонам в поисках подходящего угла. Наконец выбрав тот, что оказался справа от двери, она обошла кресло и стала ждать.       — Носом в угол, — велел Снейп.       «Чёрт! Он даже не смотрит на меня! Откуда он узнал?!» Гермиона прижалась носом к стене и вдруг подумала, насколько всё происходящее неправильно и глупо. На её ягодице горел отпечаток мужской ладони, а внутри постепенно поднималась волна гнева. «Разве я не имею право голоса? Почему мы постоянно делаем только то, что он хочет?!» Всё внутри неё кипело несколько минут, прежде чем другой тоненький голосок в её голове не начал высказывать свои аргументы:       «Разве тебе не нравится, когда он тебя наказывает?»       «Проклятье! Мы не виделись целых две недели! Я хотела, чтобы он просто затрахал меня до потери сознания!»       «Тогда тебе, наверное, не стоило испытывать его терпение, переходить границы дозволенного?»       «Я всего лишь слегка шлёпнула его!»       «Тогда почему у тебя покалывало ладонь?»       «Твою мать! Я ведь попросила прощения!»       «Он оценил это, но после извинений нужно без лишних слов принять наказание».       «Тьфу! Да заткнись ты! Моя задница только зажила, а ты хочешь, чтобы он снова её разукрасил?»       «Ты тоже хочешь, чтобы он её разукрасил!»       «Неправда! Мне хочется целоваться, обниматься и заниматься любовью!»       «В таком случае тебе самой следовало целовать, а не бить его по груди. Как ты думаешь, Северусу мало доставалось шлепков и пощёчин за всю его жизнь? По-моему, ему как раз не хватало поцелуев».       «Ну отлично! Теперь я чувствую себя виноватой!»       Она простояла и проговорила со своей совестью минут пятнадцать. За это время Гермиона ни разу не слышала, чтобы Снейп перемещался по комнате. «Как он может быть таким тихим? Интересно, о чём он думает?»       «Наверное, гадает, стоишь ли ты потраченного времени».       «Чёрт возьми, не говори так! Ему не всё равно! Его последнее письмо чуть не довело меня до слёз!»       — Северус?.. — неуверенно позвала Гермиона.       — Да?       Он не выглядел сердитым. Во всяком случае, интонация его голоса была скорее … печальной. Слёзы защипали глаза, она поспешно заморгала, с трудом сдерживая их. Однако это не сработало. Её глаза горели, а по щеке предательски скатилась слеза.       — Прости меня, — прошептала она и съёжилась, стараясь не издавать ни звука. Гермиона услышала его приближающиеся шаги. Когда Снейп заговорил, его негромкий подавленный голос звучал прямо у неё за ухом:       — Мне тоже жаль. Сначала я должен был подумать о тебе и о том, что тебе нужно. Раньше я не мог мыслить ясно. Прошу прощения.       Гермиона виновато шмыгнула носом.       — Хорошо… но я не понимаю… о чём ты говоришь?       Северус улыбнулся, наблюдая за её смущением. Больше всего ему хотелось успокоить её, но для этого нужно было дождаться подходящего момента. Он даже сжал руку в кулак, чтобы сдержаться и не погладить её по спине.       — Ты была права насчёт того, что я тебе нужен, но для счастья тебе нужна особенная часть меня. Догадываешься, какая?       — Твой член?       Ему пришлось стереть с лица улыбку, чтобы она не услышала весёлых ноток в его голосе, прежде чем он заговорил вновь:       — Нет. Скажи, почему ты пришла ко мне несколько месяцев назад? О чём просила в первую очередь?       — Отшлёпать меня.       — Да. И знаешь, почему тебе это так понравилось?       — Эм-м… — она снова хлюпнула носом. — По многим причинам…       — Хм-м… На самом деле есть только одна причина, оказывающая на тебя такое влияние. Одна и та же тематика, пронизывающая все твои фантазии, одна простая вещь, которая удовлетворяет тебя и возбуждает каждый раз, даже когда ты этого не хочешь. Ты знаешь, что я имею в виду?       — Да, — сказала она, внезапно обо всём догадавшись.       — И что же это?       — Мне нравится позволять тебе доминировать.       Снейп кивнул.       — Именно. Только потеря самоконтроля оказывает на тебя такое влияние. Даже когда ты кричишь от боли, подчинение приносит тебе утешение, поскольку ты больше не несёшь ответственности за себя, когда кто-то другой тобой командует. Знаешь, почему ты получаешь от этого такое удовольствие?       — Нет.       — Потому что ты привыкла планировать все аспекты своей жизни. Ты всегда проявляла упорство, добивалась успеха и ставила перед собой «наивысшую планку». С другой стороны, ты настолько контролируешь каждую минуту своей жизни, что готова умереть ради того, кто возьмёт бразды правления в свои руки, тем самым позволив тебе немного расслабиться. Секс — это идеальный выход эмоций. В подчинении ты освобождаешься от давней привычки — контролировать каждый свой шаг. Вам придётся смириться со своей сабмиссивной натурой, мисс Грейнджер. При всём этом мне нравится, что ты умна и не боишься показывать свой интеллект. Мне нравится, что ты не сдаёшься перед трудностями, не пасуешь перед высокомерием, равно как и то, что ты сражаешься за идеи, в которые веришь. Но также в тебе есть неотъемлемая черта характера в виде сабмиссивности — во мне живёт противоположная сторона, желающая доминировать. Я жажду твоей покорности, девочка. Я хочу, чтобы ты умоляла меня тебя контролировать. Мне нравится расширять с тобой границы дозволенного и видеть, как твоё милое личико пылает от смущения. Наблюдать, как твоя попка краснеет и становится самим воплощением эротизма. Твоя жажда унижения сравнима только с моим желанием это исполнить. Не забывай, что причинение боли не является для меня источником удовольствия. Мне гораздо важнее твоя готовность принять её и просить меня о большем. Я мог бы трахнуть кого угодно ради удовлетворения своих потребностей, но относился бы к такому человеку так же, как ты к неодушевлённым предметам во время мастурбации. Вовсе не сам процесс заставляет меня возвращаться к тебе снова и снова… Когда ты стонешь и извиваешься под моим языком, я чувствую, что держу тебя под контролем. Когда ты просишь меня трахнуть тебя, то ждёшь моего разрешения. Даже когда ты сверху, то делаешь это по моему приказу. Вот только мне приходится объяснять тебе всё это заново потому, что даже после всего прошедшего времени ты не понимаешь, что мне от тебя нужно. Ты всё ещё думаешь, что это секс, который, я согласен, просто замечателен, но он вторичен по отношению к первой и основной моей потребности.       Гермиона молчала. Она перестала плакать и тупо смотрела себе под ноги. Казалось, Снейп только что разрезал её мозг скальпелем и выложил перед ней все мысли на тарелочке. Она не знала, что и сказать.       — Позволю себе заметить, что наши потребности прекрасно сочетаются, мисс Грейнджер. Мне нужно это точно так же, как и вам. Я собираюсь воспитывать вас дальше, и вы примете мои условия. Вы хотите быть наказанной, потому что только так вы можете показать мне истинную степень своего раскаяния. Более того, вам это нравится — ваше тело не умеет лгать. Любой может сказать, что сожалеет, но вы знаете, что ничто не очищает совесть так, как покрасневшая задница. А теперь я хочу, чтобы ты подумала обо всём этом столько времени, сколько тебе понадобится, девочка. Подойди ко мне, когда будешь готова ответить на вопрос: что тебе нужно на самом деле?       Гермиона слышала, как скрипнули старые паркетные доски, когда Снейп вернулся в кресло. Оказывается, он прекрасно изучил её и знал о ней всё… даже то, о чём она сама не догадывалась. Единственное, что до сих пор удерживало её в углу, — это опустошённость. Она чувствовала себя так, словно её изрубили на куски, и сомневалась, сможет ли выдержать порку, пока настолько морально открыта. По щекам снова потекли слёзы, но теперь они появились скорее от эмоционального истощения, чем от чувства вины.       Северус слышал её всхлипывания вперемешку с прерывистым дыханием и задумчиво нахмурился. Плач был необходимым выходом эмоций, в чём Грейнджер особенно нуждалась, хотя он, как правило, не возражал, даже когда она рыдала после наказаний. «Довольно часто эмоциональная боль гораздо мучительнее физической. Одно дело — избавиться от чувства вины, но совсем другое — когда твои самые сокровенные желания выворачивают наизнанку». Внезапно Северус вспомнил, что никогда не показывал слёз во время пыток или когда Тёмный Лорд вторгался в его разум.       Гермиона плакала до тех пор, пока слёз не осталось, затем вытерла лицо, громко шмыгнув носом. Она пожалела, что у неё не было с собой салфетки или чего-нибудь в этом роде. «Ничего. Сгодится и тыльная сторона ладони». Глубоко вздохнув, она подошла к креслу и взглянула на профессора. Снейп сидел в довольно расслабленной позе, упрямо глядя в одну точку перед собой, плюс ко всему он всё ещё был обнажён. Ей хотелось забраться к нему на колени и обнять. «Позже».       — Сэр?..       — Да? — молвил он, уставившись на замысловатый узор покрывала на кровати.       — Я… я… — она не могла подобрать нужные слова. — Я заслужила наказание.       Северус вздохнул с облегчением. Всегда оставался шанс, что она убежит от обрушившейся информации — убежит от того, что он узнал о ней и в чём больше не сомневался.       — Поясни, почему ты его заслужила?       — Потому что проявила непослушание, но на самом деле мне нужно, чтобы вы взяли всё в свои руки.       Снейп перевёл на неё взгляд. Он не предполагал, что одной фразой она сможет возбудить его и поразить в самое сердце.       — Весьма неплохо. Ты готова принять наказание прямо сейчас или тебе нужна ещё минута?       Она грустно вздохнула.       — Я готова, сэр.       Он кивнул и придвинулся к краю сиденья.       — Ложись ко мне на колени.       Прижавшись животом к его ногам, Гермиона чувствовала себя как во сне. Рыдания затуманили разум, а пол качался перед глазами, когда она положила на него ладони.       — Думаю, будет справедливо десять раз шлёпнуть тебя за фамильярность и ещё десять — за спор. Предупреждаю: удары будут сильными, так как ты проигнорировала мои предупреждения. Считать не нужно, но когда всё закончится, я буду ждать от тебя благодарности.       Прежде чем начать, Северус с интересом взглянул на её ягодицы: после школы остались лишь лёгкие, тонкие, почти невидимые линии (и отпечаток его ладони, который завтра исчезнет вместе с большей частью того, что он сотворит сегодня).       Первый увесистый шлепок вырвал её из мрачных размышлений. Порка на самом деле была жёсткой во всех смыслах этого слова. Следующие три удара оказались столь же безжалостными, и Гермиона судорожно зажмурилась. Превозмогая себя, она с трудом молчала, стараясь изо всех сил. «Ой! Ой! Ай! Чёрт! Ой! Боже! Оййй!» К тому времени, когда Снейп дошёл до десяти, она снова заплакала. Как только появились первые слёзы, она начала взвизгивать с каждым шлепком, впиваясь пальцами в икры его ног и пытаясь удержаться на месте.       В тот же момент, когда Северус закончил, она медленно сползла на пол с его колен. «Она слишком сильно дрожит». Он наклонился и стал мягко поглаживать её по спине до тех пор, пока она не успокоилась. Грейнджер попыталась встать на ноги, но споткнулась. Тогда он тоже поднялся с кресла и обхватил своими руками её трясущееся тело, крепко прижимая к себе. Приподняв её подбородок, он заглянув в тёмно-ореховые глаза.       — Ты прекрасно справилась. Я не ожидал, что ты вытерпишь молча.       — Спасибо за порку, сэр.       Он улыбнулся, уже подумав, что она забыла о благодарности.       — Умница. Ты не хочешь лечь на кровать, чтобы я ещё немного помассировал твою попку?       — Может быть, сначала обнимете меня, сэр? Пожалуйста!       «Моя прелестная девочка!» Северус вздрогнул и, ни секунды не медля, притянул её к себе. Грейнджер доверчиво прижалась к его груди, словно пыталась исчезнуть, растворившись в нём. Он гладил её по голове, ещё крепче обняв хрупкое тело.       — Конечно, обниму. Наказание окончено. Ты прощена.       Её руки обвились вокруг его спины, когда она несмело обняла его в ответ.       — Обними меня покрепче, малышка, чтобы я знал, что с тобой всё в порядке, — пробормотал он.       Гермиона улыбалась, прижимаясь щекой к его груди, и постепенно начала успокаиваться. На самом деле она чувствовала себя очень хорошо: обновлённой и успокоившейся — именно так, как было всегда после наказаний. Снейп тоже долго не отпускал её из объятий. Она уютно устроилась, пригревшись у него на груди. Размеренный стук его сердца приятно успокаивал.       — Ты готова показать мне свою задницу?       Гермиона кивнула. Северус подвёл её к кровати, на которую она забралась и распласталась на животе. Он лёг на бок рядом с ней. Не удержавшись, она повернулась, желая взглянуть на своего любовника: его глаза напоминали бездонные чёрные озёра, следившие за рукой, которой он гладил её по спине. Покрывало под ней казалось благословенно-прохладным, и только тогда Гермиона осознала, насколько сильно горит всё её тело. Когда Снейп опустился ниже, скользя пальцами вдоль бёдер, она прерывисто вздохнула. Раздвинув ноги, девушка безмолвно умоляла его сделать то же самое с более интимными частями тела. Северус ухмыльнулся, глядя на откровенное предложение своих прелестей.       — Твоя киска просит меня поиграть с ней, дорогая?       — Да, сэр.       Он провёл пальцем по покрасневшим нижним губам.       — М-м-м… Сначала я подумал, что тебе понадобится мой язык, но теперь вижу, что ты и так уже готова.       Она обернулась и провела рукой по его груди.       — Скажите, что мне позволено делать?       Его глаза вспыхнули и стали напоминать горящие угли.       — Как ты себя чувствуешь?       — Горячей.       Тонкие губы профессора дрогнули в довольной усмешке.       — Займись моим членом.       Грейнджер кивнула и начала спускаться вниз. Он перекатился на спину, чтобы она могла поднять свою задницу повыше и не соприкасаться с покрывалом. Её рот медленно приблизился к члену, а когда нежные губы мягко коснулись головки, Северус одобрительно застонал.       Гермиона опустилась ниже, выцеловывая дорожку вниз по его пенису, пока не добралась до мошонки. Она встретилась с ним взглядом и высунула язык, нависнув над членом, словно решая, лизать его или нет. Стоило ей подышать на головку, как он заметно набух. Именно такой реакции она и дожидалась, Гермиона довольно улыбнулась, позволив себе коснуться языком плоти. Снейп успел забыть, каким усердным может быть её рот. Его эрекция продолжала расти, выражая ей свою сердечную признательность. Гермиона несколько раз постучала языком по уздечке, наблюдая, как твердеющий ствол превращается в мрамор. Как только Снейп потянулся к члену, она просунула свои пальчики под его длинные пальцы, так, чтобы он не смог коснуться её заслуженной награды. «Сейчас он только мой!»       Северус понимающе ухмыльнулся и позволил ей продолжить. Она сжала пульсирующий пенис и обхватила губами налитый кончик; из его горла вырвался стон облегчения. Её язык не отрывался, лаская и танцуя вокруг головки, пока они вдвоём медленно проводили ладонями вверх и вниз по всей длине. Её свободная рука со знанием дела опустилась к яйцам и принялась играть с ними до тех пор, пока его задница не начала «кричать», требуя её внимания.       — Ниже, девочка… Ты знаешь, что мне нравится…       Отпустив член и не отрывая от него горящего взгляда, она пососала свой пальчик, обильно смачивая его слюной. Раздвинув ноги шире, Снейп согнул одно колено, протяжно захрипев, когда она раздвинула его ягодицы и слегка коснулась ануса. Постучав по дырочке несколько раз, Гермиона внимательно наблюдала за эмоциями, отражавшимися на его лице, а затем надавила и, преодолев сопротивление мышц, вошла в его тело.       — Блядь! — прошипел он сквозь зубы. — Не торопись!       Грейнджер с улыбкой кивнула; пока дерзкий пальчик ласкал простату, её язык дразнил горячую головку. Она лизала его подёргивающийся пенис, пока Северус не оттолкнул её.       — Перестань. Этого достаточно.       С такой же милой улыбкой на губах она осторожно вытащила палец. Северус наклонился и схватил её руку за запястье. Призвав свою волшебную палочку, он сам наложил Очищающее заклинание.       — Ты прекрасно потрудилась, дорогая. Теперь ты готова кончить?       Гермиона выразительно кивнула.       — Конечно, сэр.       Снейп засунул свою палочку под подушку, чтобы позже, при необходимости, та оказалась под рукой.       — Ложись на спину.       Она перевернулась на другой бок, но он тут же схватил её за лодыжки и грубо подтащил к себе. Наклонившись вперёд, он закинул её ножки себе на плечи и прижал свой массивный член к клитору. Гермиона тихонько вскрикнула, когда он начал неторопливо просовывать его между её бёдер, потираясь тыльной стороной пениса о её лоно. Это было очень похоже на то, как она сама тёрлась о разные предметы в своей комнате… только гораздо лучше!       — Ты уже готова кончить? — прошептал он.       — Да, сэр.       — Я хочу, чтобы ты сделала это прямо сейчас. Двигай бёдрами и покажи мне, как ты тёрлась обо всё в доме своей ненасытной киской.       Она кивнула и начала извиваться под ним; ей потребовалось меньше минуты, чтобы достичь кульминации.       — Северррус-с-с!       — Да… — прошипел он сверху. — Ты много практиковалась, не так ли?       Как только она выгнулась, сотрясаясь в оргазме, его выпуклая головка прижалась к отверстию и скользнула внутрь. Внезапное вторжение заставило её сжать внутренние мышцы, таким образом наслаждение растянулось, пока он полностью не погрузился внутрь.       — Я хочу услышать, как сильно ты хочешь мой член. Скажи мне!       Гермиона едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы выражать свои мысли вслух.       — Да… Я хочу твой член… Я люблю его…       Уголки его губ поползли вверх.       — Обними меня ногами, — он отпустил её бёдра и прижался грудной клеткой к её груди. — Не вздумай расслабляться. Через минуту ты встанешь на колени. Мы должны окрестить эту кровать, только вместо святой воды будет твоя амброзия. Я не смогу здесь спать, если эта постель не пропахнет твоей киской.       Её румяное личико выглядело чудесно. Северус прижался ближе, целуя её, чтобы убедить в своих словах. Вскоре она уже стонала, притягивая его к себе, и ноготками царапала спину.       Он поднял голову и заставил её смотреть ему прямо в глаза.       — Кто моя послушная девочка?       — Я, — с улыбкой прошептала она; её влагалище тут же сжалось от вида его ответной хищной улыбки.       — Кто делает мой член твёрже мрамора? — промурлыкал он, целуя и покусывая её ушко.       — Я?..       — Очевидно. Кто сегодня вечером будет умолять меня трахнуть её в зад?       На сей раз Гермиона выпалила, не сомневаясь:       — Я!       Его смешок приятно защекотал ей ухо.       — Кого каждую ночь я хочу видеть в своей постели?       — Меня?..       «Искренне надеюсь, что меня!»       Северус игриво прикусил мочку уха.       — Рядом с кем я чувствую себя счастливым?       «О боже, Северус! Я так тебя люблю! И как он умудряется сказать всё, не говоря ничего конкретного?!»       — Со мной.       — Оказывается, ты очень догадливая ведьма. Мне продолжить?       Гермиона счастливо улыбнулась и укусила его плечо, заглушая свои стоны. Она испытывала восхитительные ощущения, чувствуя его член глубоко внутри, пока чёрные глаза профессора прожигали её, как рентгеновские лучи. «Если он продолжит эту игру, то мои сердце и киска растают, как мороженое на солнце».       — Да!       Снейп одобрительно ухмыльнулся.       — Чьи трусики промокают насквозь каждый раз, когда я шепчу ей на ушко?       — Мои.       — Хм-м… Кто намочит это покрывало всего через несколько минут?       Она усмехнулась.       — Я.       — Очень надеюсь, что не я. Кто выглядит как богиня, когда надевает мой ошейник?       Гермиона вздрогнула от удивления.       — Я?..       — Кто любит ложиться ко мне на колени каждый раз, когда плохо себя ведёт?       Она закрыла глаза.       — Я.       — Кто возбуждается каждый раз, когда её наказывают?       — Я.       — Кто не может решить, хочет ли она целовать мой член как ангелочек или сосать его как дьяволица?       Гермиона заливисто засмеялась, уставившись сверкающими глазами в потолок и крепче прижимая его к себе.       — Я!       — Чья киска на вкус как мёд и течёт как река, когда я лижу её?       — Моя.       — Ты прекрасно играешь, — заметил он, покусывая её шею. — Посмотрим, что ты ответишь на это… Кто хочет, чтобы я привязал её ноги к столбикам кровати и наполнил её задницу водой?       Её глаза широко раскрылись, но она тихо ответила:       — Я.       — Так я и думал. Кто будет хорошей девочкой и подержит воду внутри, пока я буду шлёпать её паддлом?       «Святая Цирцея!»       — Я.       — Кто обожает мой ремень?       — Я.       — Кто сказал, что любит меня, когда был под кайфом от зелья и засыпал в моей постели? Кто тот единственный человек, который когда-либо говорил, что скучает по мне?       — О боже, Северус! Я?! — несмотря на то, что сердце Гермионы бешено стучало, ей стало чертовски грустно от его последней фразы.       — Чья улыбка помогает мне забыть, какой неправильной и унылой была моя жизнь?       Гермиона обняла его так крепко, как только могла.       — Пожалуйста, остановись! Иначе я снова заплачу!       Северус замедлился и ласково поцеловал её в шею.       — Кто пытается заботиться обо мне, даже когда я её отталкиваю?       — Я! И я не прекращу своих попыток!       Он мягко рассмеялся, обдав её горячим дыханием.       — Я знаю. Кто смотрит на меня так, будто я единственный мужчина в мире?       — Я!       — Кто та единственная девушка, за которую я переживаю? Ради кого я готов убить любого?       Гермиона часто заморгала, пытаясь остановить неприятное пощипывание в глазах.       — Ради меня?       Он отстранился и пристально посмотрел ей в глаза, прижавшись бёдрами к лобку.       — Ты ничего не хочешь мне сказать, Гермиона?       Гермиона судорожно ломала голову, пытаясь понять, что же она должна сказать.       — Сказать тебе?..       — Я всё слышал. То, в чём ты призналась мне той ночью, — если бы её глаза стали ещё больше, то выпали бы из орбит. Северус постарался не рассмеяться, но на её лице читался откровенный ужас. Он поцеловал её ещё раз, а затем провёл губами по шее к маленькому ушку и продолжил: — Кто слышал, как ты повторяешь это снова и снова, пока не мог уснуть рядом с тобой?       «О боже! Боже! Нет! Я вот-вот разрыдаюсь!»       — Северус… — её голос так сильно дрожал, что пришлось сглотнуть, чтобы сдержать слёзы.       — Кто думает о том, чтобы сказать в ответ то же самое, но не знает, сможет ли подарить тебе счастливое будущее?       Обвив руками его шею, Гермиона коснулась губами уха и взволнованно зашептала:       — Я боялась, что это тебя отпугнёт! Серьёзно! Северус, я люблю тебя! Пожалуйста, не отвечай мне прямо сейчас! И если тебя это не пугает, я хотела бы повторять эти слова каждый день!       — Меня это не пугает, — сказал он с лёгкой ухмылкой.       Она поцеловала его в ухо.       — В таком случае, ещё раз — я тебя люблю! В первый день постараюсь не переусердствовать.       Он кивнул.       — Я уже давно готов был это услышать.       Гермиона улыбнулась, откидывая в сторону длинные чёрные волосы Снейпа, чтобы дотянуться до его шеи. Найдя языком своё излюбленное местечко, она подразнила его зубами, прежде чем поставить там любовную метку. Он застонал ей на ухо и начал двигаться быстрее.       — Я хочу жёстко трахнуть тебя, Гермиона. Переворачивайся. Я знаю, как тебе нравится высоко поднимать для меня свою аппетитную попку.       Он осторожно вышел из неё, а она проворно развернулась, встав в указанную позу: сильно прогнув спину и подставляя свою киску.       — Мерлин, да! Вот и моя девочка! — он пристроился сзади и снова вошёл внутрь покрытого смазкой отверстия. — Как ты себя чувствуешь? — пробормотал Северус, притягивая её к себе за бёдра.       Его член казался ей идеальным.       — Ах-х-х!..       Искренняя улыбка осветила его лицо.       — Я только начал, малышка. Побереги силы. Обещаю, ты целый день будешь издавать подобные звуки.       Ритмичные движения постепенно ускорились; через пять минут Гермиона уже не могла молчать. От её ягодиц исходил томительный жар, а его яйца отскакивали от её промежности, как колокольчики. Сладострастные стоны превратились в протяжные завывания, которые прекращались только тогда, когда ей нужно было глотнуть воздуха.       Северус пожалел, что не кончил раньше, так как теперь ему хотелось трахать её часами, но после двух недель рукоблудия он сомневался, что долго продержится. Он видел в ней восхищающее его совершенство. Даже то, как его пальцы грубо впивались в её мягкие бёдра, дарило удивительные ощущения.       — Боже, я так скучал по этому звуку! Прислушайся… Ты собираешься намочить для меня кровать, не так ли?       — Да, сэр!       В её голосе звучало отчаяние. Фрикции становились всё быстрее — его член попадал во все чувствительные точки, побуждая её несдержанно кричать. «Если она скоро кончит, я смогу замедлиться, а значит, продержусь ещё немного».       — Я чувствую, как ты начинаешь напрягаться… Ты уже на самом краю… Не сдерживайся!       Просунув под неё руку, он стал нещадно теребить клитор до тех пор, пока не почувствовал, как влагалище сокращается вокруг члена.       — Северус!       Он позволил ей вытолкнуть из себя пенис. Зато таким образом смог наблюдать за оргазмом, наклонившись между её ног и продолжая массировать клитор. Прозрачная жидкость вытекала из неё, как из прорвавшейся трубы. В начале интимного секрета было особенно много, при этом с каждой секундой она издавала гортанные стоны. Остальное подтекало медленнее, стекая с его руки и впитываясь в одеяло. Как только Грейнджер стала успокаиваться, он снова вошёл в неё.       — А-а-а! — она со всей силы вцепилась руками в покрывало. — Северус!       Она выглядела потрясённой. Снейп догадывался, что она способна на большее, и оказался прав. Меньше чем через минуту хлюпающие звуки вернулись.       — Ещё раз! — прорычал он. — Кровать недостаточно мокрая!       Гермиона устало заскулила, безвольно откидывая голову назад. Он оскалился и звонко шлёпнул ладонью по заднице, прежде чем снова схватить её за бёдра.       — Вот так, девочка… Покажи, как сильно тебе это нравится…       Низ живота снова напрягся, давление внизу опять начало скручиваться в тугой узел. Ей показалось, что нужно сбегать в туалет, но она знала, что не сможет помочиться (как обычно не могла в течение примерно десяти минут после секса). Давление продолжало расти, а вокруг его члена скапливалось всё больше жидкости.       — Ты переполнена, дорогая, — заметил он, трахая её ещё жёстче. — Значит, с минуты на минуту…       Его комментарий подстегнул её ещё сильнее. Её ноги уже дрожали от предвкушения (или усталости… сложно было сказать наверняка).       У Северуса перехватило дыхание, он больше не мог говорить. «После такого бешеного секса мне понадобится замена тазобедренного сустава». Он трахал её так быстро, как только мог; в ответ вагинальные мышцы начали сжиматься. Когда она протяжно завыла, сок потёк по его члену, капая с яиц. «Всё равно что трахать горячий садовый шланг». Её киска старалась сделать всё возможное, сжимая его до смерти. Северус заскрежетал зубами и изо всех сил вцепился в её бёдра, борясь с собственной кульминацией.       Она судорожно дышала, когда прекратились последние сокращения, чувствуя себя выжатым лимоном.       — Пожалуйста, дай мне отдохнуть.       Северус улыбнулся и замедлился.       — Ты слышишь? Твоё тело явно соскучилось по мне.       — Очень! — выдохнула она.       — Ложись на спину, я хочу смотреть тебе в глаза.       Её губы растянулись в усталой улыбке; она плюхнулась на спину и раздвинула для него ноги. Гермиона упёрлась стопами в его грудь, когда Снейп склонился над ней. Взяв в каждую руку по подушке, он откинулся назад и, кивнув на её бёдра, отрывисто приказал:       — Приподними.       Используя его грудную клетку вместо точки опоры, она подняла заднюю часть тела и позволила ему подложить под ягодицы подушки.       — Ты сам будешь на них спать, — заранее предупредила она.       Он ухмыльнулся.       — Согласен.       Раздвинув большими пальцами её половые губы, он рассмотрел распухшую сверкающую киску.       — Как всегда прекрасна. И я собираюсь насладиться ею.       Обхватив пальцами основание члена, он постучал налившейся кровью головкой по влажным складкам. Гермиона покраснела от стыда, но заставила себя улыбнуться ему и шире раздвинула ноги.       — Такая послушная девочка. Держу пари, Поттер и Уизли слышали нас на первом этаже.       Она покраснела ещё сильнее и бросила на него предупреждающий взгляд.       — Они не смогут нас услышать!       — Да что ты?! — издевательски ухмыльнулся он, продолжая дразнить её концом члена. — Скорее, твои друзья слишком неопытны, чтобы понять смысл этих звуков, но они всё равно нас слышали.       — Северус, пожалуйста, будь с ними помягче! Они стараются проявлять понимание, хотя в школе ты не очень-то им нравился.       Он протолкнул внутрь головку.       — Скажи, как ты думаешь, их гостеприимство продолжится, когда они услышат звуки паддла, шлёпающего тебя по заднице?       Гермиона в ужасе распахнула глаза, глядя на склонившееся над ней смеющееся лицо Снейпа.       — Нет! Они не услышат ничего подобного!       — Рано или поздно они узнают о твоих пристрастиях.       — Моя личная жизнь их не касается!       Он лишь ухмыльнулся и пожал плечами.       — Ладно, успокойся. Я не собирался им рассказывать.       — Хорошо.       — Как ты думаешь, они что-нибудь заподозрят, если я заставлю тебя повесить паддл на стену?       — Северус! Прекрати!       — Ладно, ладно, — сказал он, тихо посмеиваясь. — Но у меня есть деревянная расческа, которую ты будешь хранить у себя в комнате. Я хочу, чтобы ты оставляла её на комоде, и она всё время находилась под рукой.       — Ты серьёзно?       — Вполне.       «Если это будет просто расчёска, никто ничего не поймёт». Гермиону больше волновало, как профессор собирается её использовать.       — Насколько это больно?       — Зависит от того, как сильно я тебя ударю, — с этими словами он осторожно проник глубже.       Она широко развела ноги в стороны, чтобы он мог полностью лечь на неё и войти до самого основания.       — Так ты хочешь наказать меня расчёской или наоборот?       Он рассмеялся.       — Если ты будешь хорошей девочкой, я сделаю так, что тебе понравится. Ещё раз посмеешь мне перечить, и твоя задница будет в синяках.       — Да, сэр, — прошептала она, поглаживая его лицо; кое-где чувствовалась отросшая щетина.       Северус мучительно-медленно двигался внутри неё, целуя её шею, отчего она негромко постанывала.       — Я хочу, чтобы завтра мы отправились ко мне домой. Надень свои новые трусики, и мы проверим, как долго ты сможешь их носить.       Гермиона усмехнулась и пощекотала его затылок.       — Мне нужно провести некоторое время с Гарри и Роном. Они — мои лучшие друзья. Я не могу переехать сюда и относиться к дому Гарри как к своему любовному гнёздышку.       Снейп скривил губы.       — Хорошо. Тогда послезавтра. И тебе лучше предупредить их заранее, что ты будешь ночевать у меня. Думаю, даже такие наивные тупицы сразу обо всём догадаются, если ты вернёшься домой, прихрамывая, посреди ночи.       — Чёрт возьми, Северус! Что ты собираешься со мной сделать?!       Он чмокнул её в шею.       — Ничего такого, о чём бы ты меня не попросила.       — Ты уверен?       — Абсолютно. Кстати, я купил две банки карамели. Надеюсь, в воскресенье ты захочешь сладкого.       Гермиона усмехнулась.       — Не сомневаюсь, именно так и будет.       Северус прекрасно устроился, томно поглаживая её снаружи и изнутри. Иногда её ротик приоткрывался, и она издавала чувственные стоны, от которых его яйца начинали сжиматься, и ему приходилось на время приостанавливаться. Таким образом миновало несколько минут, но Северус был совершенно уверен, что прошло всего тридцать секунд или около того. Ему приходилось останавливать её всякий раз, когда она начинала посасывать его шею. Он не мог сохранять самообладание с таким приятным отвлечением.       Гермиона чувствовала себя так, словно помешалась рассудком: Снейп упорно продолжал трахать её, и её измотанный организм ходил по безумному замкнутому кругу, пытаясь решить, должна ли она снова возбудиться или сдаться, лишившись чувств. Тягостное предвкушение возрастало в ней до уровня «почти готова», а затем снова впадало в спячку. Через пятнадцать минут она уже не могла связно говорить. «Какая разница. Он всё равно меня не слушает». Северус выглядел таким же ошалевшим, как и она. Время от времени он прикусывал ей шею или шептал ей на ухо какие-то глупости, а она жалобно всхлипывала, когда её внутреннее волнение начинало очередной подъём.       Северус почувствовал, словно его член отшлифовался до гладкости. Позже он станет чересчур чувствительным, но сейчас ему было всё равно. Ему не хотелось, чтобы это заканчивалось. Её киска продолжала подёргиваться, внутри всё плескалось. Он не знал, сколько ещё фаз её возбуждения сможет пережить. Вдруг на какое-то время она притихла и лежала почти неподвижно. «Может быть, окончательно выдохлась?»       — Как ты, Гермиона? — пробормотал он, прижавшись губами к её волосам.       Из неё вырвался нечленораздельный стон.       Он ухмыльнулся и снова значительно замедлился.       — Я ничего не понял, но рад, что ты ещё в сознании.       Она одурманено поглаживала его по спине, при этом выглядела так, будто не осознавала своих действий. Иной раз она притягивала его ближе, а в следующий миг пыталась оттолкнуть. Гермиона со всей дури впилась в него ногтями, отчего Северус недовольно зашипел: ему почудилось, что на него напала пара обезумевших птиц. Потянувшись назад, он по одной убрал её руки и крепко прижал их к матрасу над её головой.       — Просто расслабься. Тебе не нужно ничего делать.       Она беспокойно дышала и металась под ним. «Чёрт бы тебя побрал! Лежи смирно! — мысленно прорычал он. — Я и так держусь на волоске!» Так как руки были заняты, Северус попытался придавить её к кровати весом своего тела. Как только у него это получилось, Грейнджер начала безостановочно хныкать ему на ухо. «Чёрт! Всё равно что заткнуть течь в одном месте и видеть, как тут же начинает подтекать в другом!» К тому же у него закончились незанятые пальцы.       — Пожалуйста, успокойся. Я больше не выдержу.       Гермиона пролепетала его имя, но оно прозвучало слишком невнятно и даже немного безумно. «Таким же стал и мой мозг», — с грустью подумала она. Его лобковая кость каждый раз проходилась прямо по клитору, а комната тем временем кружилась перед глазами. Нормально дышать стало невозможно. Она хотела обвить его руками и стиснуть в объятиях, но как только попыталась это сделать, сильные пальцы профессора крепко сжали запястья.       — Тише-тише… — пробормотал он. — Лежи спокойно.       Гермиона выгнулась под ним дугой и бессильно зарычала, тупо уставившись в перевёрнутое перед её глазами изголовье кровати. Его тёплые губы успокаивающе коснулись ключицы. Тем временем мысли в голове порхали туда-сюда, как безумные колибри. Она закрыла глаза, чтобы комната не вращалась так сильно.       — О боже мой!.. — прозвучало первое внятное выражение, сказанное ею за последние двадцать минут.       — Спасибо, дорогая. Я стараюсь, — Северус прикусил её ухо и уткнулся носом в щёку.       Все её тело лихорадочно дрожало, она почувствовала, как на лбу выступили капли пота.       — Быстрее! — прошептала Гермиона.       Он застонал и немного ускорился. «Слишком хорошо… Ещё немного, и всё закончится…»       Пальцы ног непроизвольно поджались, и она почувствовала, как что-то глубоко внутри начало пульсировать. Казалось, сама матка сокращалась, пока всё остальное внизу живота трепетало и подрагивало. Дрожала каждая частичка тела. Внезапно она замерла, а мозг полностью отключился. По её телу прокатился самый всепоглощающий оргазм, который она когда-либо испытывала. Гермиона физически не могла дышать, когда её сотрясали сильнейшие судороги.       Северус чувствовал, как она безудержно тряслась под ним. Он страстно прижался губами к её шее и зарычал в горячую кожу, когда его тело попало под мощнейшие чары её оргазма. Сочетание тремора и максимально долгой задержки эякуляции лишило его дара речи. Оргазм разрывал его на части и возрождал заново самым необъяснимым способом. Северус задался вопросом: «Смогу ли я потом ходить?» Ему казалось, что ноги полностью отнялись.       Между тем Гермиона задыхалась и возвращалась на землю. Приземлившись, она оказалась в спальне дома номер двенадцать на площади Гриммо. Потребовалось ещё несколько секунд, чтобы вспомнить, как она туда попала. Несмотря на невыносимый жар и слабость, внутри появилась удивительная лёгкость. «Странное сочетание. Как будто я стала счастливым тлеющим угольком посреди пылающего пламени».       Снейп больше не прижимал её к кровати; она вырвала свои запястья из его хватки и наконец-то смогла к нему прикоснуться. Её вспотевшие ладошки тут же погладили его по спине. Он тоже вспотел и тяжело дышал, но она не обращала внимания на липкое соприкосновение их влажной кожи. Ведь именно она довела его до такого состояния. Гермиона была более чем благодарна за подаренный восторг.       — Это было потрясающе, Северус! — промурлыкала она ему на ухо.       Он ухмыльнулся ей в шею.       — Тебя довольно сильно трясло. С тобой всё в порядке?       — Более чем, — протянула она с блаженной улыбкой.       — Зато я чувствую себя старой развалиной. Думаю, мне нужно вздремнуть.       Беззвучный смех сотряс её расслабленное тело.       — Хочешь, я помассирую тебе спину?       Голова налилась свинцом, Северус с трудом поднял её, желая заглянуть в игриво-прищуренные шоколадные глаза.       — Не провоцируй меня.       — Серьёзно. Ты хочешь, чтобы я это сделала?       — Разве ты не слишком устала?       — Я чувствую себя просто потрясающе!       Лёгкая улыбка смягчила суровые черты лица профессора.       — Тогда ладно.       Он вышел из неё и растянулся на кровати.       — У меня в сумке есть лосьон, — сказала она, быстро чмокнув его в плечо, и перекатилась на другой бок.       — Нет. Не уходи.       Гермиона понимающе улыбнулась и потянулась к его губам, Северус ответил ей долгим поцелуем. Она встала на колени и пару раз провела рукой по его заднице, прежде чем сесть сверху. Начав с нижней части спины, она стала прорабатывать пальцами его ноющие мускулы, разминая напряжённые мышечные узлы. Он застонал, уткнувшись носом в постель, понемногу расслабляясь под её руками.       Северус повернул голову в сторону, собираясь поговорить с ней на давно интересующую его тему.       — Надеюсь, ты готова рассказать мне о своих фантазиях?       Гермиона на секунду остановилась, глядя на видневшуюся из-под завесы волос часть его лица.       — О чём ты?       — Ты прекрасно знаешь, о чём я! Скажи мне, что бы ты хотела попробовать с другой ведьмой?       — Эм-м… Прямо сейчас?       — Ты хочешь подождать до тех пор, пока снова не начнёшь извиваться подо мной?       — Конечно нет. Лучше поговорим сейчас.       — Ну так что?       — Чаще всего я думала о знакомых девушках. Мне было интересно, как они выглядят голыми. И… иногда… я думала о том, каково было бы целоваться с ними. Знаешь, это отличается от поцелуя с мальчиками. Однажды моё внимание привлекла одна студентка в очень прозрачной облегающей блузке… и мне стало любопытно… что я почувствую, если прикоснусь к ней. Её кожа похожа на мою? Как выглядят её соски? Ей нравится, когда их трогают так же, как мне? Меня посещали довольно невинные фантазии, где я ласкала и целовала другую девушку. Кроме того, мною двигало желание узнать что-нибудь новенькое. Я хочу увидеть киску другой женщины больше, чем прикоснуться к ней. Хотя, возможно, как только я увижу её, то передумаю. Ещё я представляла, как наказывают других девушек. Это определённо меня заводит.       «Виолетта нашла бы это объяснение довольно скучным», — размышлял Северус.       — Ты когда-нибудь видела, как шлёпают другую девушку?       Она покраснела.       — Только на колдографии в книге.       — Чем она тебе понравилась?       Её руки переместились на его лопатку, пока она думала над ответом.       — Эм-м… Можно я не буду отвечать? Это прозвучит глупо.       Северус тихо усмехнулся.       — Однажды я сказал, что не стоит стесняться того, что тебя возбуждает. Ты очень хорошо справляешься, дорогая. Продолжай…       Сделав глубокий вдох, Гермиона заставила себя заговорить:       — Мне нравится, как у неё выглядит… всё там внизу… когда она наклоняется перед поркой.       Он не сдержался и насмешливо фыркнул.       — «Всё там внизу?»       — Её влагалище.       — Это определение звучит гораздо понятнее.       — Мне становится интересно, возбуждается ли она так же сильно, как я? Я хочу увидеть, как другая ведьма намокнет.       — Всё это вполне осуществимо. В «Эросе» ты увидишь, как наказывают других девушек. И они наверняка будут возбуждены.       — Я хотела бы посмотреть, как трахают другую ведьму.       — Там трудно будет этого не заметить.       — В зад.       Он рассмеялся.       — С этим тоже проблем не будет.       Гермиона принялась разминать его другое плечо.       — Твоя знакомая… Она хорошая?       — Да. Для тебя это так важно?       — Очень! Мне бы не хотелось, чтобы она оказалась злобной, ведь я буду сильно нервничать.       — Никто не будет на тебя злиться.       — А какая она?       — Дружелюбная. Довольно умная. Выше тебя. В последний раз её волосы были лилового цвета.       — Хорошенькая?       — Она не красавица, но довольно привлекательная. Выглядит нормально, за исключением пристрастия к волосам ярких оттенков. Даже не думал, что ты такая придирчивая.       — Вовсе нет! Я просто пытаюсь её представить!       Он скептически усмехнулся.       — Так я и поверил.       — Прекрати! — её руки нащупали выпуклую мышцу на его боку. — А какая у неё грудь?       Северус подавил ещё один смешок.       — Немного побольше, чем у тебя. Вряд ли поместится в ладонь.       — В твою ладонь?       — При чём здесь я? В твою.       Гермиона попыталась представить себе эту загадочную девушку.       — Разомни мне поясницу. Она натянута, как кожа на барабан.       Стараясь не касаться его задницы, дабы не поддаться искушению, она начала мять, растирать и гладить низ спины.       — Кстати, я уже отправил сову Драко и сказал ему об условиях наших «особенных занятий». Он ещё не ответил.       Теперь настала очередь Гермионы иронично фыркнуть.       — Он не ответит. Драко ненавидит паддл.       — Ты недооцениваешь влияние гормонов на мужской мозг. Могу поспорить, неделю он будет воротить нос от моего предложения, а потом согласится.       — Сомневаюсь. Драко избалован с детства и привык, что все потакают его желаниям. Мне кажется, он не согласится терпеть боль.       — Тогда предлагаю заключить пари. Если я окажусь прав, то пять раз ударю тебя тоузом.       — Ни за что! Папа учил меня никогда не заключать пари, если не уверена в выигрыше.       — Разумный совет. И всё-таки я думал, что ты азартнее.       — А что я получу, если выиграю?       — Чего ты хочешь?       — Хм-м… — задумчиво протянула она. — Я хочу, чтобы ты рассказал мне обо всех волшебниках, с которыми спал.       — Ах ты маленькая… — Северус плотно сжал губы. «Хотя о чём я беспокоюсь? Уверен, Драко согласится. А если нет, то мне придётся убедить его дать согласие». — Что ж… по рукам.       — Ты не шутишь?       — Разумеется, нет. Так мы заключаем пари?       — Эм… Конечно! Ради этого я готова рискнуть!       — С нетерпением буду ждать момента, когда твоя задница станет фиолетовой.       — А я с нетерпением буду ждать рассказа о твоих бывших сексуальных партнёрах.       — Поживём — увидим, — он пошевелил бёдрами, проверяя, не расслабилась ли поясница. — Уже лучше. Ещё ниже…       Гермиона усмехнулась и покачала головой. Ниже была его задница.       — Как пожелаете, сэр.       — Ой! — прошипел он, когда она со всей силы надавила на правую ягодицу.       — С ума сойти, Северус! У тебя на заднице настолько плотная мышца, что похожа на кость!       — Это и есть кость, глупая девчонка!       — Обещаю быть осторожнее, — она хихикнула и наклонилась, целуя его в бедро.       — Да уж, советую тебе быть аккуратнее!       Гермиона бережно надавила на напрягшийся мускул, дожидаясь, пока его тело расслабится, прежде чем нажать посильнее.       — Ты действительно сможешь достать скамью, похожую на ту, что прислал мне на иллюстрации? — спросила она как бы между прочим, чтобы отвлечь его от стремительно портящегося настроения.       — Я уже её заказал.       Она была поражена.       — Ты уже это сделал?!       — Да. И она с нетерпением будет ждать встречи с тобой уже в воскресенье.       — Но как ты успел так быстро?.. — нервно спросила она.       — Я знаю кое-кого в «Эросе». Этот человек занимается резьбой и обработкой древесины.       — Скамья будет полностью деревянной?       — Нет. Сочетание дерева и чёрной кожи.       — Мне не нравится мысль, что какое-то животное погибло из-за моих сексуальных предпочтений.       Снейп закатил глаза, с трудом терпя такую глупость.       — Качественная мебель изготавливается из натуральной кожи, которая прочна и легко моется. И да, ради этого пришлось лишить жизни какого-то зверя.       — Как он умер?       — От сердечного приступа!       — Не надо было потакать моему желанию.       — Мерлин! Это моя мебель, и я её заказал, потому что сам так захотел! Если ты собираешься продолжать спорить, то лучше сразу ложись ко мне на колени и подставь задницу — так нам обоим будет удобнее!       Гермиона фыркнула, но притихла, как шёлковая.       — Так я и думал… Ой! Твою мать! Разве ты не видишь, что это ещё одна кость?!       — Прости.       Северус сильно сомневался, что она искренне сожалеет и сделала это не специально.       — Будь осторожна! Предупреждаю в последний раз, — угрожающе пробурчал он.       Его голос опустился до опасной вкрадчивой интонации, а Гермиона помнила ещё со школьной скамьи: когда профессор Зельеварения пребывал в подобном настроении, лучше было не испытывать судьбу. Она наклонилась и примирительно поцеловала красный засос на его шее, который сама же не так давно там оставила.       — Я ненадолго перейду на другую сторону.       Северус недовольно дышал, когда она прорабатывала ягодичные мышцы с другой стороны.       — Как ты думаешь, Поттер и Уизли обидятся, если мы трахнемся в их душе?       Гермиона улыбнулась.       — Боюсь, что да.       — Я могу поставить Заглушающее.       — Тогда, думаю, они даже не узнают.       — Когда ты закончишь меня мучить, мы должны помыться. Я уже прилип к этой кровати.       — А я умираю с голоду.       — Так же, как и я.       — И ещё я очень хочу пить.       — Могу себе представить.       — Как твоя задница?       — Измучена пальчиками маленькой настырной ведьмы.       — Тогда советую тебе приложить к ней лёд.       — Звучит просто прекрасно! — нараспев произнёс он, стараясь вложить в свои слова побольше яда.       — Давай примем душ. Я хочу есть.       — Хорошо. Ты полностью оденешься, чтобы спуститься к своим недалёким друзьям?       — Не совсем. Я надену только рубашку и джинсы. Ты же не собираешься разгуливать по дому совсем голым, правда?       Снейп ухмыльнулся.       — Не беспокойся. Я планировал надеть брюки. Не хочу, чтобы сопливые мальчишки начали ревновать.       Она была в шаге от того, чтобы шлёпнуть его по заднице, но в последний момент одумалась и отдёрнула руку.       — Я всё вижу.       — Чёрт! Я ведь ничего не сделала!       — Судя по всему, сегодняшний урок пошёл тебе на пользу. Только по этой причине твоя задница ещё не покрыта синяками.       Гермиона подскочила с кровати как ошпаренная, не на шутку опасаясь, что Снейп успеет ещё что-нибудь придумать.