***
Северус настоял на том, чтобы в понедельник она вышла на работу. Гермиона была рада вернуться в офис, но беспокоилась о нём целый день. Во время обеда она отправилась домой, чтобы проведать его, и обнаружила его в гостиной, спящим в своём любимом кресле. Целомудренно поцеловав его в лоб, она разбудила его и сказала, что разогреет для них немного мясной запеканки миссис Уизли. Обедали за столом на кухне. Гермиона рассказала Северусу, как прошёл её день, стараясь отвлечь его от тягостных мыслей. Закончив обедать, она вымыла посуду и проводила его обратно к креслу. Не позволив ей так легко уйти, он поцеловал её на прощание. Гермиона растворилась в этом пламенном поцелуе. Они много раз целовались с тех пор, как он вернулся из больницы, но ещё ни разу прикосновения его губ не были столь отчаянными и жадными. Всё же она своевременно остановилась, боясь причинить ему боль или соблазниться на большее раньше времени. — Что это было? — спросила она, когда он отпустил её. — Прости, но я больше не выдержу твоих невинных поцелуев, исполненных сострадания. Она удивлённо моргнула, растерянно глядя на него. — Сострадания?.. — Чёрт, ты целуешь меня так, словно боишься сломать! — Я беспокоюсь о тебе! — Ну так прекрати беспокоиться! Ты заставляешь меня чувствовать себя дряхлым стариком, лет на триста старше тебя! — Прости. Я не хотела, чтобы ты так себя чувствовал, но ты ещё не здоров. — Я скоро поправлюсь. Просто пока быстро устаю. Гермиона кивнула. — Я тоже скучаю по сексу. Он грустно вздохнул. — Дело не в сексе. Я чувствую себя… Не знаю. Бессильным, — он не хотел говорить «импотентом», боясь сглазить, но понимал, что именно этого он больше всего боялся. Даже не в сексуальном смысле, а в общем. — Садись, Северус, — сказала она, приглашая его сесть. — Я хочу немного посидеть у тебя на коленях. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как они сидели в такой позе. Гермиона села сверху, устроившись у него на коленях, и положила руки ему на затылок. От прикосновений её нежных ладошек он почувствовал спокойствие и умиротворение. — Я знаю, что ты не любишь разговаривать по душам, но, пожалуйста, объясни, что ты подразумевал под словом «бессильный»? — Я не хочу об этом говорить. — Понимаю, но если ты поделишься со мной своими переживаниями, я постараюсь тебе помочь, и, возможно… тебе станет легче. Если ты расскажешь мне о своих страхах, о том, что тебя смущает, или ещё о чём-нибудь, то я больше не совершу ошибок, которые могут тебя расстроить. Северус вздохнул и отвернулся, размышляя над её словами. — Я боюсь лишь одного — что с тобой что-нибудь случится. Смущение — это не подходящее слово… Скорее, я злюсь сам на себя из-за того, что… ничего не смог сделать. Не смог противостоять нападавшему, был бессилен. И я ненавижу себя за это! Гермиона кивнула. «Хватит с ним нянчиться. Мы и так слишком далеко ушли от нормальных отношений». — Спасибо, что рассказал. Ты не хочешь ещё раз меня поцеловать? Северус оторопел, поскольку не ожидал такого ответа. Он думал, что она углубится в рассуждения о чувствах и его психологической травме. — Разве тебе не пора возвращаться на работу? Гермиона лукаво улыбнулась ему. — У меня есть ещё пятнадцать минут. И, надеюсь, мы проведём их с пользой для дела, так как мои трусики пока сухие. Он ухмыльнулся. — Я над этим поработаю. — Вы так великодушны, сэр! — ответила она, с улыбкой наклоняясь к нему.***
— Для тебя кое-что оставили, Гермиона, — сказала секретарша, когда она вернулась в офис. — Посылка у тебя на столе. — Спасибо, Мэнди, — Гермиона улыбнулась про себя. Она пребывала в прекрасном расположении духа после поцелуев с Северусом. На её письменном столе стояла большая прямоугольная коробка. Она всегда с осторожностью относилась к вскрытию посылок, когда не знала отправителя, но сверху лежала карточка, подписанная почерком Драко. «Привет, Грейнджер! Я нашёл для тебя симпатичную униформу медсестры. Хотя «симпатичная» не совсем подходящий эпитет для столь развратного костюмчика. Надеюсь, ты действительно собираешься лечить Северуса с помощью интенсивной сексуальной терапии, а не соблазнять в ней университетских профессоров. Если схалтуришь, я всё равно узнаю! Пришлось купить её в маггловском интим-магазине, так что при следующей встрече тебе придётся сказать мне огромное спасибо! Терпеть не могу покупать у магглов, но это особый случай. Надеюсь, крёстный по достоинству оценит мои труды. Кстати, в «Эросе» все передают вам привет, а Бенедикт пожелал Северусу скорейшего выздоровления. Жду новой информации об обереге. Драко». Гермиона спрятала коробку под стол и в течение всего рабочего дня мысленно прокручивала предстоящий вечер.***
Аппарировав домой, она снова обнаружила Северуса спящим в кресле. Гермиона уменьшила посылку Драко до размера спичечного коробка и спрятала её в сумочку, так что он ничего не заподозрил, когда она поцеловала его в знак приветствия и сказала, что сбегает наверх, чтобы немного освежиться. На самом деле ей хотелось побыстрее улизнуть в ванную и переодеться. Форма медсестры оказалась очень миленькой. Супер короткой, откровенной, но милой. Халатик застёгивался на пуговицы, также к нему прилагался широкий пояс. Гермиона оставила его расстёгнутым до бюстгальтера, собрала волосы в пучок и надела маленькую белую шапочку с красным крестом, улыбаясь своему отражению в зеркале. Она сняла колготки вместе с трусиками. «А вот это мне точно не понадобится». Подойдя к лестнице, она громко крикнула вниз: — Профессор Снейп, вам пора принимать ванну! Северус оторвал взгляд от книги. «Не понял». Оставив на странице закладку, он отложил чтиво в сторону и пошёл к лестнице. Гермиона стояла на верхних ступеньках, ухмыляясь ему самым наглым образом, нарядившаяся до неприличия соблазнительной медсестрой. Его брови невольно поползли кверху. Ему почти удалось заглянуть ей под юбку, стоя на несколько ступеней ниже. — Прошу прощения? — Если сегодня вы не хотите принимать ванну, то я позабочусь о других пациентах. Он начал подниматься по лестнице. — Где ты это взяла? Она гордо вздёрнула носик. — У меня свои источники. — Да что ты говоришь… Драко постарался? Гермиона хитро улыбнулась. — Вы не позволяли другим медсёстрам вас купать, не так ли? Я с нетерпением ждала этого весь день! Северус добрался до вершины лестницы и медленно обошёл вокруг неё. — Нет. Сегодня я никому не позволял себя купать. — О, прекрасно! — улыбнулась она, взяв его за руку. — Тогда пойдёмте, я позабочусь о вас. Она отвела его в ванную комнату, включила воду на полную мощность и заткнула слив. Брови Северуса поднялись до самой линии волос, когда она наклонилась, стоя к нему спиной. — Ваша униформа… довольно привлекательная, мисс, — прокомментировал он, наслаждаясь отсутствием трусиков. — Вы очень любезны, сэр. Могу я помочь вам раздеться? — на нём были только халат и пижамные штаны. — Полагаю, да. Гермиона принялась с улыбкой развязывать халат, затем стянула его вниз. Раны хорошо заживали, но следы порезов всё равно были ярко-розовыми. Она старалась не обращать на них внимания, покрывая поцелуями его бледную грудь. — М-м-м… Так вот как вы обращаетесь со своими пациентами? Должно быть, вы самая популярная медсестра. Гермиона поцелуями проложила себе путь направо; его сосок нужно было тщательно облизать. — Нет, сэр. Вы единственный, кому требуется особенное отношение. Вы ведь не расскажете начальнице о моих… нетрадиционных методах лечения, правда? — Ваша тайна умрёт вместе со мной. Гермиона провела рукой по его штанам. — Надеюсь, сегодня вы хорошенько испачкались? Мне нравятся сложные задачи. — Увы, я провёл день за чтением книг. Она скользнула ладонями вниз и, спустив штаны ниже пояса, обнажила его крепкие ягодицы. Погладив и сжав их руками, она сбросила пижаму на пол. — Так вы просто читали? Какой хороший пациент! В чём бы вам хотелось искупаться — в Мышечном релаксанте или Омолаживающей смеси? — Мышечный релаксант, — ноющая спина просто убивала его, потому что он целый день просидел в чёртовом кресле. — Забирайтесь в ванну, а я пойду поищу его, — она подошла к шкафчику, висевшему над раковиной, и довольно быстро нашла нужную банку с солью. Бросив в воду пару пригоршней, Гермиона опустилась на колени рядом с краем ванны и принялась растворять соль круговыми движениями руки. — Вы не присоединитесь ко мне? — вкрадчиво поинтересовался Северус, погружаясь в воду. Она выглядела по-настоящему оскорблённой. — Что вы, сэр! Меня бы уволили! Принимать ванну вместе с пациентом — это же надо такое придумать! За кого вы меня принимаете?! — За медсестру, которая целует своего пациента во время раздевания. Гермиона хихикнула. — Я легко могу остановиться, если нас кто-нибудь увидит. Так же, как могу перестать касаться вашего пениса и сделать вид, будто всего лишь помогаю вам искупаться. — Очень умно. Так значит, я буду всего лишь принимать ванну? — Разумеется. Думаю, потом вам стоит отдохнуть перед ужином. В постели. Голым. Северус стёр с лица ухмылку, проведя рукой по губам. — Вы обо мне позаботитесь? — Да, сэр, — ответила она, наклонившись над ванной, чтобы начать с его ног. — Вы останетесь со мной, когда меня выпишут из больницы? — откровенно потешался он, пока она проводила губкой по стопам и лодыжкам. — Зачем? — Будете моей личной медсестрой. Добравшись до члена, она намеренно обделила его вниманием и принялась за торс. — А что будет входить в мои обязанности? — Только то, что вы делаете прямо сейчас. Хм-м… Пожалуй, ещё мне нужно, чтобы вы спали со мной в одной постели. Вдруг ночью я перестану дышать? Вы сможете хорошенько повеселиться, раздевая меня каждый день. — Звучит заманчиво. Значит, вы хотите, чтобы я с вами спала? Снейп криво усмехнулся. — Да. Мы согреем друг друга. — Не уверена, что вы захотите со мной спать, сэр. Боюсь, я не смогу держать руки при себе, — промурлыкала она, омывая его грудь, а потом принялась за плечи. — Я не возражаю. Это ваш единственный недостаток? — Нет. Есть и другие. — Расскажите о них… Её нежные прикосновения успокаивали его измотанные нервы. Гермиона отбросила губку и взялась намыливать его грудь голыми руками. — Мне довольно часто нужно получать оргазм, сэр. И ещё я не смогу обойтись без хорошей порки. Это будет проблемой? — Вовсе нет, — соблазнительно пропел он в тон ей, наблюдая, как её руки скользили по его груди, задерживаясь на сосках. — Напротив, мне бы это очень… понравилось. — Начальница говорит, что мы должны успокаивать пациентов, чтобы те отдыхали. Вы не против, если я присмотрю за вами в спальне, когда мы закончим с купанием? — Конечно нет. — Вы будете хорошо себя вести? Если нас застанут за чем-нибудь неприличным, у меня будут неприятности. — Обещаю. Вы собираетесь что-то со мной сделать, раз боитесь, что я могу потерять самообладание? Рука Гермионы опустилась под воду, скользя по его полувозбуждённому пенису. — Я бы хотела попробовать его на вкус. Простите, но… у вас такой привлекательный член. — Вы очень непрофессиональная медсестра, но мне нравятся ваши методы! Гермиона обхватила яички ладонью. «Господи, как же мне этого не хватало!» — Может быть, тогда кончите мне в рот, сэр? Северус почувствовал, как его член ещё больше затвердел. — Вы так сильно этого хотите? — Да, сэр. Начальница велела мне лечить вас как следует, а я очень исполнительная. — Да, я заметил, — она трогала его за мошонкой, ища анус. — Также я обратил внимание, что вы не надели трусики. Вы знаете, что это против правил? — Они намокли, сэр. — Как же так случилось? Она низко опустила голову, скрывая улыбку. — Я думала о вас. Гермиона сказала чистую правду, но продолжала играть в невинность. — В самом деле? И о чём вы думали? — она использовала уже обе руки — одной ласкала его по всей длине, а другой дразнила дырочку. — Я думала о ваших пальцах. И о том, как вы войдёте в меня ими, а потом членом, растягивая изнутри. Мне пришлось уединиться в туалете для персонала и мастурбировать, думая о том, как вы будете меня трахать. — И вы кончили? — Да, сэр. Вот почему мне пришлось снять трусики. Кто-нибудь обязательно почувствовал бы мой запах. — Правильно. Вы могли попасть в неловкую ситуацию. А что случится, если вас поймают? — Меня и раньше ловили. Однажды начальница наказала меня тростью. — Сколько было ударов? — Шесть, сэр! Шесть ударов по голой заднице! — И вам понравилось? — Да. Придя домой, я осмотрела себя перед зеркалом. Мой зад был очень красным! Гермиона обхватила пальцами его член и нежно водила рукой вверх-вниз, массируя колечко ануса. — Если вы станете моей личной медсестрой, вам больше никогда не придётся мастурбировать в туалете. Я позабочусь о том, чтобы вы получали оргазм всегда, когда вам заблагорассудится. Она задержалась у конца, уделяя внимание налитой головке. Раздувая ноздри, Снейп смотрел на неё сверху вниз, напоминая взбудораженного гиппогрифа. — Мне хотелось бы кончить для вас, сэр. А ещё, чтобы вы меня отшлёпали. Думаю, нам пора возвращаться в спальню. — Не пора ли вам перейти к более… интенсивной терапии? Улыбнувшись, она кивнула. — Я принесу полотенце. Помогая себе здоровой рукой, Северус выбрался из ванны, а она обернула вокруг его плеч тёплое полотенце. Гермиона тщательно вытирала его тело, но каждые несколько секунд её руки, словно невзначай, касались подпрыгивающего члена. — Пойдёмте, сэр. Позвольте мне уложить вас в постель. Северус разрешил ей провести себя через коридор в спальню. Приглашающе откинув одеяло, Гермиона проследила, чтобы он осторожно забрался в постель и улёгся поудобнее. Когда он лёг на спину, она склонилась над ним и поцеловала всё ещё влажную мошонку. Она несколько раз лизнула нижнюю часть члена, приподняла яички и облизала под ними. Гермиона с наслаждением вдыхала его запах. — О боже, Северус! Ты так сексуально пахнешь! Он простонал: — Я долго не протяну! — Не сдерживайся! Я хочу, чтобы ты кончил, — пробормотала она, слизывая с кончика жемчужную каплю. — Возьми его в рот! Мне нужно наблюдать за тобой! Гермиона провела язычком по головке и закружила вокруг неё, пока он не зарычал. Только тогда она полностью вобрала его в рот. Северус был восхитителен на вкус, как секс и счастье в одном флаконе. Другой рукой она нашла яички и стала дразнить их, пока делала ему минет. Жар, исходящий от твёрдого члена, практически обжигал ей губы, а сладость близости, наоборот, умиротворяла. Его вкус врезался в её мозг с силой биты, бьющей по черепу. Северус просунул пальцы под слегка растрепавшийся пучок и придержал её голову. Ему не нужно было её направлять (она и так работала ртом как профессионалка), но хотелось к ней прикасаться. Его яйца уже опасно поджались, и он мог излиться в любую секунду. — Я сейчас кончу, любимая… Гермиона счастливо замурлыкала, плотнее сомкнув вокруг него губы, и мягко потянула за яички, когда те начали приподниматься. Пенис тут же запульсировал у неё во рту, и она проглотила практически всё до последней капли. Его семя больше не казалось ей горьким на вкус. Оно пахло родным домом — единственным местом, где ей хотелось быть. — Чёрт возьми, Гермиона! — выдохнул он. — Дай мне минутку. И я заставлю тебя так громко кричать от наслаждения, что соседи вызовут полицию. Она рассмеялась и поцеловала немного смягчившийся член. «Сомневаюсь, ведь его дом защищён не только Защитными, но и Заглушающими чарами». — Не сейчас. Давай чуть позже. Мне будет спокойнее, если ты поспишь перед ужином. — Ты уверена? Я знаю, что ты возбуждена. Чувствую твой запах. На самом деле Северус чуял её аромат с тех пор, как они поднялись наверх. — Я могу подождать. Постарайся немного отдохнуть. Я разбужу тебя к ужину. Ему на самом деле очень хотелось спать. — Если ты настаиваешь… Гермиона мило улыбнулась и чмокнула его в лоб. — Я так сильно люблю тебя, Северус! — его глаза уже слипались от усталости. — После ужина я разомну тебе спинку, разберусь с твоими напряжёнными мышцами. А потом ты сможешь почитать мне о «Роли телесных наказаний в ходе истории», пока я буду тереться киской о твою ногу. Он мечтательно улыбнулся. — Всё, что захочешь. — Хорошо, — прошептала она. — Я хочу, чтобы ты поправился как можно скорее.***
Гермиона спустилась вниз и выплюнула сперму, которую держала во рту, в заранее подготовленный флакон. «Для самых мощных защитных талисманов нужна кровь девственницы, сперма и женские выделения». Она не поняла, что именно подразумевалось под «женскими выделениями», просто смазка от возбуждения или её собственный эякулят. Поэтому она собиралась использовать и то, и другое. У неё был единственный шанс, чтобы осуществить задуманное. Северус крепко спал и ни о чём не подозревал. Для основы она выбрала чёрный обсидиан, собираясь наполнить его магией остальных ингредиентов. «Мне придётся кончить без его ведома». Это было печально, но необходимо. «Обязательно сознаюсь во всём, когда подарю ему кольцо. И если он захочет меня проучить, я с радостью приму наказание». Пробравшись в лабораторию, Гермиона разложила предметы на центральном столе. Флакончик с её кровью всё ещё лежал там, где она его оставила. Она достала заветную склянку из сундука и положила к остальным ингредиентам, а затем зажгла небольшое пламя на одной из горелок. Сделать оберег оказалось несложно. Гораздо труднее было достать все составляющие и сосредоточиться на искреннем желании в процессе изготовления. Если бы ингредиенты принадлежали двум влюблённым, талисман был бы в сто раз эффективнее, а если бы камень зачаровывался сразу после оргазма, оберег стал бы ещё мощнее. Существовал ещё один доступный им способ, которым можно было максимально улучшить талисман, — это зачаровать тот во время обоюдного оргазма. В данный момент это казалось невозможным, но Гермиона надеялась, что камень всё-таки впитает их объединённую энергию, если Северус наденет кольцо, когда они в следующий раз займутся сексом. Гермиона выложила предметы на столешницу, готовая соединить всё воедино, а затем начала мастурбировать. Достигнув предела, она взяла мензурку и поднесла её к своей промежности. По факту всё оказалось гораздо сложнее, чем в теории. Она даже пожалела, что не додумалась сделать это в туалете, сидя на унитазе. Прислонившись спиной к краю столешницы, Гермиона просунула пальцы вглубь и достала до точки G. Угол был неудобным, поэтому она присела на корточки и попробовала продолжить. «Так гораздо лучше». Её ноги дрожали от перенапряжения, но так она хотя бы могла дотянуться до нужного места. Когда влагалище начало сжиматься вокруг пальцев, она переместила один палец на своё излюбленное местечко возле уретры. Вскоре сокращающиеся припухшие стенки запульсировали, туже сдавливая остальные пальцы. Гермиона тихо прошептала его имя, прижимая мензурку к своим складкам, и пытаясь поймать часть просочившейся жидкости. Получилось собрать даже больше, чем было необходимо. Оставшись довольной результатом, она неуверенно встала на ноги. В другой широкой мензурке она смешала его сперму и свои соки, осталось только подмешать кровь. Используя длинную пипетку, она осторожно добавила три капли невинной крови, а затем поставила смесь на огонь. Когда всё начало дымиться, она окунула в смесь обсидиан и стала ждать. Гермиона убрала пузырёк с кровью обратно в ящичек и снова спрятала его в сундук. Она наблюдала за смесью ещё пять минут, прежде чем камень начал дребезжать на дне мензурки. «Теперь нужно быть осторожнее. Когда камень начнёт светиться, я должна буду кончить и произнести заклинание». Она потянулась к клитору, а волшебная палочка лежала наготове перед ней на столе. «Жидкая похоть» на дне мензурки медленно исчезала. Казалось, она просто впитывалась в камень. Появившийся дымок не поднимался кверху, он просто кружился вокруг обсидиана. Гермиона стала быстрее тереть клитор. «Время на исходе!» Чёрный камень начал светиться, тогда она взяла в свободную руку свою палочку. «Уже близко». Её рука дрожала, когда она держала палочку над мензуркой. Она закрыла глаза и представила Северуса между своих бёдер, как он облизывает её и трётся носом о её щель. Всхлипывая, она интенсивно тёрла всеми пальцами свою вульву. Гермиона наблюдала за сиянием сквозь полуприкрытые веки. Свет становился всё ярче, бёдра инстинктивно двигались, ладонь прижималась к промежности. «Боже, я так люблю тебя, Северус! Пожалуйста, пусть это сработает!» Напряжение внутри достигло максимума, наслаждение вспыхнуло слепящей вспышкой и взорвалось, а она вздохнула с облегчением и прошептала заклинание: — Jugatus Coitus Implicatus! Сияние сразу же стало золотистым. Она зачарованно смотрела, как разноцветные искры потрескивали над поверхностью камня. Оставшийся дымок рассеялся, и дрожание прекратилось. Гермиона сняла мензурку с огня, аккуратно переложила камень на столешницу, а затем выключила горелку. Она прибралась в лаборатории, пока камень остывал. К тому времени, когда с уборкой было покончено, тот стал тёплым на ощупь, и его уже можно было взять в руки. Камень выглядел как обычный тёмный обсидиан, но Гермиона знала, что если бы он был таким же прозрачным, как её янтарь, то она смогла бы увидеть перетекающую внутри волшебную жидкость. Всё прошло именно так, как было описано в книге. «Теперь нужно, чтобы мастер-артефактор создал для Северуса волшебное кольцо».***
«Драко! Северус спит. Если сможешь, прямо сейчас приходи в Паучий тупик. Я закончила с камнем! Спасибо, что помогаешь мне! Г. Г.».***
Драко забрал камень, пообещал вернуть его как можно скорее и аппарировал в вечерних сумерках. Гермиона приготовила для них ужин, а затем поднялась наверх, чтобы разбудить Снейпа. — Северус, — прошептала она, нежно целуя его в лоб. Он приоткрыл глаза и расслабленно улыбнулся, увидев её милое личико. — Уже пора ужинать? — Да. Тебя ждёт твоё любимое блюдо. — Надеюсь, не ты его готовила? Гермиона улыбнулась без обиды. Кулинария не входила в число её талантов. — Не волнуйся. Я просто разогрела его магией. — Принеси мне халат. Думаю, мы оставили его в ванной. Она пошла за халатом и его пижамными штанами, а потом помогла ему одеться. Они спустились вниз. Только тогда Гермиона обратила внимание, что на ней всё ещё была надета униформа медсестры. «Теперь понятно, почему Драко так на меня таращился». Она сняла маленькую шапочку и тоже села за стол. В тот вечер у Северуса был прекрасный аппетит. Она с радостью и облегчением смотрела, как он жадно набросился на пищу. Отужинав, он увёл её в соседнюю комнату. Гермиона села к нему на колени, пока он читал ей вслух, как и обещал. Она уткнулась лицом в его шею и счастливо вдыхала аромат его кожи. Когда он дошёл до той части, где подробно рассказывалось о розгах и самой первой скамье для наказаний, она перебила его: — Пожалуйста, дотроньтесь до меня, сэр! — Я не могу одновременно читать и ублажать тебя. — Мне нужны только ваши пальцы! Северус положил книгу на кофейный столик и опустил руку к её промежности. Гермиона помогала ему, насаживаясь на его пальцы, пока он двигал ими внутри неё. Её короткая белая юбочка задралась выше бёдер, обнажив нижнюю часть тела. Он внимательно следил за её лицом. Она что-то бормотала себе под нос, её губы шевелились, словно в странной молитве. «Моя рука наверняка скоро устанет, но если я не буду шевелить плечом, всё должно быть в порядке». Гермиона зашипела, быстрее двигаясь на его пальцах, и открыла глаза, желая соприкасаться с ним взглядом. — Я сейчас кончу! — Я и сам это вижу. Почему бы тебе не пересказать мне то, о чём я читал тебе в течение последних пятнадцати минут? Гермиона ошарашенно уставилась на него. — Я не помню. — Ты моя игривая порочная медсестра? Она улыбнулась и заскакала на них ещё быстрее. — Да, сэр! — Мне наказать тебя тростью? — он мог сделать это и левой рукой, если бы захотел. Она вздрогнула, но попросила: — Да! Накажите меня! — Сколько раз? — Двадцать! — Двадцать? — Северус удивлённо моргнул. — По-моему, это чересчур… Мне придётся бить не в полную силу. «Я плохая девочка! Я украла кровь, которую сама же тебе подарила! Я рылась в твоих вещах!» — Поверьте, мне это нужно! Северус попытался заглянуть ей в голову, но её глаза закрывались каждый раз, когда сокращалось влагалище. — Что ж… Если ты так жаждешь обзавестись красной задницей, то я тебе помогу, но ты не сможешь сидеть на работе. Гермиона чувствовала, как внутри нарастало тягостное напряжение. Его пальцы находились в постоянном движении, стимулируя точку G, а рука прижималась к клитору. Ей хотелось его слышать. Слишком много времени прошло с тех пор, как он в последний раз шептал ей на ухо соблазнительные слова. — Прикажите мне! — попросила она. — Я не смогу кончить, пока вы мне не позволите! Северус ласково улыбнулся ей. — Ты такая хорошая девочка… Сделай это для меня, любимая. Я чувствую, как внутри тебя всё набухло. И знаю, что ты хочешь намочить мне руку. Гермиона извивалась на его пальцах, её ротик красиво приоткрылся, когда сладостное томление достигло предела. Она несколько раз конвульсивно дёрнулась, когда первая приливная волна пробежала по самым глубинам, и из неё потекла жидкость. Северус не мог оторвать от неё взгляда. Он почувствовал, как она несколько раз оросила ему руку своими соками, а ткань его пижамных штанов промокла насквозь. — Ты только посмотри! — поддразнил он, отстраняясь и слизывая тонкий ручеёк, бегущий по его ладони, прежде чем тот успел перетечь на запястье. — Неужели всё это для меня? Стараясь совладать с туманом в голове, Гермиона пресыщенно моргала и смотрела, как он медленно слизывал блестящую влагу со своей руки. — Да, сэр. Всё для вас. — М-м-м! Ты великолепна на вкус, дорогая. Откинувшись назад, она посмотрела на тёмное пятно, видневшееся на его угольно-чёрной пижаме. — Я испачкала вашу одежду. Где моя палочка? — Если ты уберёшь пятно, я тебя прокляну, — предупредил он. — Теперь это моё. Гермиона рассмеялась и наклонилась, целуя Северуса, пробуя свой сок на его губах. — Не жадничайте, сэр. Там, откуда это взялось, ещё много.***
У неё просто гора свалилась с плеч, ведь с каждым днём Северус всё больше походил на себя прежнего. Когда надпись на его груди окончательно побледнела, она позволила ему проявлять чуть больше жёсткости. В четверг вечером он даже наказал её тростью, но когда попытался заняться с ней сексом, она призналась, что всё ещё переживает за его самочувствие. Во время минета он мог расслабиться и проявлять пассивность, но секс требовал гораздо более активных действий. Она не хотела случайно навредить ему. Поначалу Северус возмутился, но в конце концов согласился подождать ещё несколько дней. Гермиона решила на следующий же день втайне от него написать Дженис или Кловис и спросить, можно ли им заниматься любовью, а также насколько осторожно нужно обращаться с его рукой. Придя в пятницу на работу, она послала сову Дженис, после чего занялась изучением документов, оставленных на её письменном столе. Гермиона сидела в своём кресле, полностью поглощённая чтением учебника по волшебному праву, когда кто-то помахал перед её лицом бледной рукой с длинными тонкими пальцами. Подняв глаза, она окинула взглядом высокую фигуру Драко, облокотившегося о край стола и ухмылявшегося ей свысока. — Ты всё такая же заучка, как в школьные времена, Грейнджер. Когда ты читаешь, то ничего вокруг себя не видишь. — Между прочим, это талант! Драко поставил перед ней на стол маленькую коробочку. — Нет, Грейнджер. А вот это — талант! Можешь поблагодарить меня… должным образом. Проигнорировав его двусмысленный намёк, Гермиона открыла коробку. Внутри оказалась серебристая лента с начищенным мужским кольцом из белого золота — простым и элегантным, — очаровательным в своей сдержанности, с чёрным обсидианом в центре. Она аккуратно вытащила его и осмотрела со всех сторон. — О, Драко! Это… Я даже не знаю, что сказать! Это прекрасно! — вскочив с кресла, она сгребла его в объятия. Драко вздрогнул, когда внезапно оживилась определённая часть его тела. — Хорошо, хорошо… — выдохнул он. — Всегда пожалуйста. А теперь отпусти меня, Грейнджер. Я не могу дышать. Гермиона чмокнула его в щёку и снова села в кресло, разглядывая кольцо. — Восхитительно! Как ты думаешь, Северусу оно понравится? Драко самодовольно смахнул невидимую пылинку со своей рубашки. — Не сомневаюсь. Оно обошлось мне недёшево, но результат того стоил. Мастер придумал индивидуальный дизайн, специально для него. — Я всё тебе верну! — пообещала она. Драко рассмеялся. — Не говори глупостей! Ты не сможешь позволить себе оплатить то, что пришлось мне по вкусу. Как насчёт того, чтобы считать это предсвадебным подарком? Глаза Гермионы испуганно забегали по комнате. «Чёрт! Надеюсь, нас никто не слышал?» — Драко! Мы не собираемся жениться! Чёрт, вот так и рождаются сплетни… — Прошу прощения, — сказал он, нисколечко не смутившись. — Как дела у Северуса? Получилось быстрее поставить его на ноги с помощью наряда медсестры? Гермиона шутя толкнула его в бок локтём. — Тише! И да, — прошептала она, — ему понравилось. Спасибо. — Составишь мне компанию во время обеденного перерыва? — Гарри и Рон скоро придут за мной. Можешь пообедать с нами, если хочешь. — Даже не знаю… — задумчиво протянул он. — Присоединяйся! Будет весело! — Это маловероятно, но мне больше нечем заняться. — Мы собираемся в полдень. — Я знаю. Слушай, а что на нём выгравировать? — Драко кивнул на кольцо. — Можно сделать это до обеда. — Выгравировать? А что там должно быть написано? — Не знаю. Северус же твой волшебник — тебе и решать. Фраза «Я тебя люблю» показалась ей слишком банальной. Гермиона действительно любила его всем сердцем, но кольцо само по себе об этом говорило. Ставить там свои инициалы тоже казалось неправильным. «Отшлепай меня» звучало слишком вульгарно (хотя она была совсем не против). — Я твоя, — наконец решила она. — Прошу прощения? — не понял Драко. — Я хочу, чтобы там было написано: «Я твоя». — Я думал, что ты никому не принадлежишь. Разве ты не против рабства? — Я ему не принадлежу. И он не принадлежит мне. Но мы оба жуткие собственники. Это странно, правда? — Да, довольно противоречиво. — Речь идёт не столько о собственности, сколько о нашей потребности друг в друге. — Так ты подразумеваешь, что «ты его», но не принадлежишь ему? — усмехнулся Драко, скептически изогнув бровь. Она вздохнула. — Даже не знаю, как это объяснить… Я не хочу говорить, что мы созданы друг для друга. Иначе это прозвучит как судьба, а я не верю в судьбу. Но… мы как кусочки одной головоломки. — Кусочки головоломки? — Да. Они идеально подходят друг другу. Один кусочек не владеет другим, но когда они соединяются, то дополняют друг друга, создавая целостную картинку. Тем самым подтверждается их совместимость. То же самое и с нами — мы оба были бы несчастны, если бы пытались соединиться с людьми, которые на самом деле нам не подходят. Ведь именно так люди становятся одинокими, когда просто не находят свою половинку. — Это прозвучало… до того причудливо и мило, что меня сейчас стошнит, Грейнджер. Гермиона улыбнулась и положила кольцо обратно в коробочку. — Ещё один мой талант.***
Гермиона с громким хлопком аппарировала в Паучий тупик и направилась к входной двери. Она получила ответ от Дженис (которая успела посовещаться с Кловис). Целительницы пришли к единому мнению, что если Северуса уже не тянет в сон от усталости, то им можно заниматься сексом без вреда для здоровья, но первые несколько раз нужно делать это медленно и с осторожностью. Они велели ей продолжать делать ему массаж и наносить мазь на руку, тогда спустя время он снова сможет нормально шевелить ею и пользоваться, как раньше. У Гермионы отлегло от сердца. Последние пару дней по ночам Северус хорошо спал, а днём практически не дремал, так что теперь можно было соблазниться на эксперименты в постели. Он всё чаще пользовался пострадавшей рукой, но старался её не перенапрягать. Медиковедьмы советовали поберечь руку ещё неделю, а затем начать активно разрабатывать её, и примерно через две недели всё должно было быть нормально. — Северус, я дома! — крикнула она. Гермиона услышала вдалеке его приглушённый голос. — Я внизу. Пройдя через кухню, она направилась в подсобку, к лестнице, ведущей в подвал. «Хм-м… Думаю, то, что он решил поработать в лаборатории — это хороший знак». Дверь была открыта, она на цыпочках спустилась до середины лестницы. — Ты здесь надолго? Отвернувшись от центрального стола, он расставлял банки на полках. — Нет, просто убираюсь. Почему ты спросила? — У меня кое-что есть для тебя… — В самом деле? Надеюсь, ты имеешь в виду свой сладкий нектар, или я буду сильно разочарован. Гермиона польщённо улыбнулась и продолжила спускаться вниз. — К сожалению, нет, но я могу подготовить для тебя новую порцию такого десерта. Он насмешливо фыркнул. — Хорошо. Тогда что там у тебя? — Подойди сюда и сядь, пожалуйста. — Хочешь сказать, это настолько меня шокирует, что мне лучше сесть заранее? — Боюсь, что да. — А я-то надеялся, что после вчерашнего с меня достаточно испытаний на стойкость. Гермиона улыбнулась и усадила его на самую нижнюю ступеньку. — Пожалуйста, не начинай! У меня был долгий рабочий день. — Ладно. Всё. Уже сижу. Что теперь? Она засунула руку в карман и нервно сжала коробочку. Сев рядом с ним, Гермиона вложила её ему в ладонь. — Если тебе не понравится… Хотя бы притворись, что не злишься на меня. — Я не стану притворяться. Между нами не будет никакой лжи. Она закусила губу. — Постой! Прежде чем ты её откроешь, я должна тебе кое-что сказать! Северус знал эту виноватую гримасу на её лице. Всю неделю она ходила с таким же несчастным зажатым видом. — Хорошо. — Ну… На самом деле это не простой подарок… — Ты делаешь мне подарок, перед которым нужно в чём-то признаться? Думаю, ты что-то недоговариваешь… — Открой коробку, и тогда я всё тебе объясню. Северус вздохнул и поднял крышечку. Гермиона ничего не могла понять по выражению его лица, оно как всегда было нечитаемым. Всё, что она смогла отметить, — это чуть приподнятую бровь, когда он остекленело уставился на кольцо. — Мисс Грейнджер, — протянул он. — Это так… неожиданно. Она нервно улыбнулась. — Тебе нравится? Вообще-то это оберег. Северус достал кольцо из коробки и поднёс поближе, с интересом рассматривая его со всех сторон. «Действительно, защитный талисман с сильной светлой магией». — Ты сама его сделала? — Только камень. С остальным мне помог Драко. Он нашёл мага-ювелира, который создал кольцо специально для тебя. — В обмен на что? — Эй! Что за намёк?! Он просто помог мне по-дружески! — Драко заплатил за кольцо и ничего не попросил взамен? Гермиона благоразумно не стала передавать ему шуточку Драко о предсвадебном подарке. — Должно быть, таким образом он хотел отблагодарить нас за секс втроём. Северус поверил. «То, что я позволил мальчишке, в самом деле было особенной привилегией». — В таком случае этого мало. Он всё ещё нам должен. Гермиона закусила губу. — Так оно тебе понравилось? Он надел его на безымянный палец и поднял руку. «Красивое. И не слишком массивное. Я смогу носить его даже при варке зелий». — Да, любимая. Оно мне подходит. Гермиона с улыбкой положила голову ему на плечо. — Северус, не надевай кольцо на этот палец. Иначе люди подумают, что ты женат. Он удивлённо посмотрел на свой безымянный палец и со смущением мысленно отругал сам себя, поскольку надел его, даже не задумываясь. «А следовало бы…» Сняв кольцо, Северус заметил внутри гравировку. «Я твоя». Он провёл пальцем по вырезанным буквам, взволновавшим его гораздо сильнее, чем те, что остались у него на груди. Он не знал, что сказать, поэтому просто переложил кольцо на другую ладонь. Покрутив его, Северус изучил его на свету. «Раньше мне никто не дарил таких подарков». На самом деле, кроме Альбуса, Лили и его матери, никто вообще не дарил ему подарков. И то, это всегда были рождественские подарки. Никаких личных, из серии «просто так». — Почему ты решила сделать это для меня? «Похоже, я совсем спятил, раз задаю такие тупые вопросы!» — Потому что люблю тебя! И хочу, чтобы ты был в безопасности! Я знаю, что талисман — это не гарантия абсолютной неуязвимости, но сделаю всё возможное, чтобы оградить тебя от бед. Он пристально смотрел на неё. «Она не лжёт». Не то чтобы он сомневался в её словах, просто привык ждать подвоха, иной раз видя его там, где того не было. — Спасибо тебе. Гермиона расплылась в счастливой улыбке. Он так редко произносил эти слова, что, наверное, магглы чаще видели йети, чем Снейп кого-то благодарил. — Пожалуйста. — Ты хотела ещё в чём-то признаться? Она вздохнула, понимая, что пора переходить к менее приятной части разговора. — Да. В том, на что я пошла, чтобы сделать волшебный камень. — Объяснись. — Я… Ну, вроде как… позаимствовала у тебя кое-что… пока ты спал. — Иными словами, ты всё тщательно продумала. Гермиона раздосадованно вздохнула, косясь на сундук, стоящий неподалёку. — В общем, я нашла у тебя один ящичек… типа шкатулки, когда искала здесь зелья на прошлой неделе. Мне пришлось использовать три капли своей девственной крови, чтобы сделать талисман. — Крови, которую ты мне подарила? — Да. Также я сохранила немного твоей спермы во рту, хотя понимаю, что это было неправильно. Потом я принесла всё это сюда и дважды довела себя до оргазма ради последних ингредиентов. Ты злишься на меня? Северус напряжённо вздохнул и опять посмотрел на кольцо. Трудно было сердиться, когда она сделала ему настолько приятный подарок. — Вы украли у меня ингредиенты, мисс Грейнджер. Снова. — Мне очень жаль. Но это было ради благого дела! — У вас случайно нет привычки дарить людям вещи, а потом использовать их по своему усмотрению? — усмехнулся он, намекая на кровь. — Я никогда раньше так не делала! Он задумчиво кивнул, поджав губы. — Так вот почему ты всю неделю выглядела такой виноватой? — Да, сэр. — Теперь понятно. Гермиона положила голову ему на плечо, боясь увидеть разочарование в чёрных глазах. — Я не сержусь, — наконец сказал он. — Но ввожу новое правило — больше никогда ничего не бери без спроса! Всё, что у меня есть, — и твоё тоже, но мне нужно знать, куда пойдут мои ингредиенты. — Да, сэр! Простите ещё раз! Я больше никогда так не сделаю! — Я могу простить мастурбацию. Ты же не занималась этим в знак протеста. На самом деле я впечатлён результатом, — прокомментировал он, снова глядя на свою руку. — Так значит, ты кончила для меня, а я и не знал об этом? Гермиона никогда не думала о своём поступке с такой стороны, но из этих мыслей её неожиданно вывел его раскатистый смех. — Так уж и быть, когда моя сперма окажется у тебя во рту, можешь делать с ней всё, что захочешь. Она неверяще смотрела на него. — Значит, ты не собираешься меня наказывать? Северус многозначительно ухмыльнулся. — О, я этого не говорил. Раз уж ты меня обокрала, то всё равно попадёшь ко мне на колени, как бы я ни ценил твой подарок. Но, конечно, я не сержусь по-настоящему. Гермиона улыбнулась. «Ради него я смогу вытерпеть абсолютно всё!» — Я люблю тебя, Северус! Он обнял её за плечи и поцеловал в макушку. — Знаю. Мне очень нравится это кольцо, любимая. Оно прекрасно! Она провела пальчиком по его руке, прослеживая контуры кольца. — А теперь ложись ко мне на колени и покажи следы от трости. Ты ещё пожалеешь, что попросила порку вчера вечером. Гермиона совсем не возражала.***
Той ночью они вместе лежали в постели: Гермиона на животе, а Северус гладил её разгорячённые ягодицы. Она не рассказала ему о сове от Дженис, поскольку сомневалась, что её многострадальная задница выдержит дополнительные шлепки (так как иной раз он шлёпал бёдрами сзади так же сильно, как и рукой). Разумнее было поберечь себя. Северус наблюдал за своими пальцами, лениво поглаживающими её кожу в полумраке. Её попка горела, но Гермиона выглядела предельно удовлетворённой. Он съел двойную порцию её десерта, после чего она умоляла покрыть её тело его сливками. Разве можно было отказать ей в такой просьбе? Позже они приняли ванну, из которой Гермиона выбралась с таким видом, будто могла заснуть на месте, даже не добравшись до постели. — Как ты себя чувствуешь, малышка? — М-м-м, — счастливо промурлыкала она, вжавшись носом в покрывало. Он ухмыльнулся. — Настолько хорошо? Расскажи мне, как ты сделала талисман? Гермиона повернулась и посмотрела на него, чёрные глаза Снейпа поблёскивали в полутьме. — Наверное, так же, как ты сделал для меня то янтарное ожерелье. Подожди-ка! А как ты его сделал? Откуда у тебя взялись мои «женские выделения»? Северус осклабился, его зубы сверкнули в темноте. — Однажды ночью я сохранил то, что осталось на моём члене. Понадобилось совсем немного. — Ну, а я использовала очень много… всего. На самом деле я не поняла, что требовалось — обычная смазка или мой эякулят. Так что решила перестраховаться, добавив и то, и другое, — она услышала его тихий смех и почувствовала горячее дыхание на своем плече. — Вот это мне в тебе и нравится. Ты очень дотошная ведьма. Поэтому ты использовала двойную порцию соков, полный рот моей спермы и свою девственную кровь. Удивительно, что камень смог всё это поглотить. Я так понимаю, ты кончила, когда читала заклинание? — Да, конечно. Мне хотелось, чтобы защита была максимальной. — И всё это ты втихаря провернула в моей лаборатории? — Эм-м… Ну да. — Каким образом ты собирала… свои частицы? Гермиона сконфуженно улыбнулась, пролепетав: — Я поднесла мензурку к промежности. Он усмехнулся, проводя рукой по лицу, когда его щёки начали болеть от долгой улыбки. — Ты просто находка, моя девочка! Чёрт! Я бы хорошо заплатил, чтобы это увидеть! — Я покажу тебе бесплатно, когда моя задница перестанет пульсировать от боли. Северус не мог стереть с лица улыбку. — Иными словами, ты не готова к сексу прямо сейчас? — Хм-м… Да нет, наверное… Он бросил на неё смеющийся взгляд, который она не могла разглядеть в темноте. — Да нет, наверное? Так не пойдёт, дорогая. Либо да, либо нет. — Как ты думаешь, камень сможет поглотить энергию наших оргазмов, если он уже зачарован? — Думаю, да. На самом деле даже уверен в этом. Зачаровывание зафиксировало ингредиенты и их энергии в камне. Ты уже ничем не испортишь свою работу, но с помощью оргазмов можешь добавить магической силы, при условии, что кульминация будет одновременной. — Странно, что он ещё не взорвался. — И вправду. — Тогда давай! Ты кончишь вместе со мной, и мы сделаем твой оберег супермощным! Его пальцы пробежались вверх по её бедру. — Если и на этот раз всё закончится на уровне постельных разговоров, то предлагаю лучше хорошенько выспаться. Гермиона повернулась к нему всем телом. — Могу предложить кое-что получше… — Я весь внимание, мисс Грейнджер. Она соблазнительно облизнула губы. — Я хочу, чтобы вы меня трахнули, сэр. Восхитительно медленно, — её пальчики щекотали его грудь, обходным путём добираясь до тёмной поросли внизу живота. — От одной мысли об этом я становлюсь мокрой. Я скучаю по тем ощущениям, когда ты внутри меня, Северус. И больше не хочу ждать! Он перевернул девушку на спину и закинул её ножку себе на бедро, одной рукой скользнув между ними, накрывая ладонью её промежность. — Ты ещё недостаточно мокрая. Мне снова поласкать тебя языком? Гермиона страстно выпалила: — Заставь меня хотеть этого! Северус тихо зарычал и прильнул к её сочным розовым губам. «Я заставлю тебя всецело этого хотеть! Не смей больше заставлять меня так долго ждать, ведьма!» Он приблизился к её уху, облизывая внешний край и покусывая мочку. Она прижала его к себе, пытаясь поцеловать в ответ в плечо или шею. Гермиона тихо всхлипнула, когда он впился губами в её шею. Его язык ласкал чувствительную нежную кожу, оставляя влажный след, охлаждаемый его дыханием. Северус наставил любовные метки в нескольких местах, она дрожала каждый раз, когда он всасывал кожу губами, оставляя очередной засос. Она уже задыхалась, хотя он ещё даже не добрался до груди. Северус поцеловал её в правый сосок, тот тут же встрепенулся, твердея у него во рту, и дал зубам возможность за него ухватиться. Она издавала нетерпеливые стоны и гладила его по голове, запустив пальцы в волосы, пока он усердно сосал. Когда первый кончик стал достаточно красным, Северус перешёл на другую сторону и постарался довести второй сосок до такого же состояния. Обняв его за плечи, она легонько царапала ему спину своими острыми ноготками. Обхватив правой рукой её упругую округлую грудь, он мягко сжимал и теребил сосок, вернувшись к её губам. Гермиона буквально засунула свой язык ему в рот, отчаянно нуждаясь во фрикциях. Его рука немного сдвинулась в сторону, и она чуть не задохнулась от удивления, почувствовав, как по центру её груди пробежало необычное тепло. Северус от неожиданности отдёрнул руку, когда его ладонь пронзили лёгкие электрические разряды. — Ты только что… ударила меня током? — Как я могу ударить тебя током?! — она тяжело дышала от испуга. — Понятия не имею, — он нахмурился, но снова положил руку на центр её грудной клетки и увидел, как кулон засветился мягким жёлтым светом, напоминая светлячка, пойманного в янтаре. — Что за чёрт?! Гермиона опустила глаза вниз, недоумевая, почему он остановился. — В чём дело? Почему я вся сияю? — Не ты, дорогая, а твоя подвеска. — Она такая тёплая на ощупь! — Как и моё кольцо, — он снова коснулся ожерелья и почувствовал, как покалывание пробежало по его руке. — Ты чувствуешь это? — Да. Что это? — Никогда не слышал ни о чём подобном. Хотя у меня есть несколько книг о защитных талисманах. — Может быть, они ведут себя так потому, что оба содержат наши… частицы? Как будто узнают друг друга. — Не будь смешной! Камни не обладают разумом. — Ну и какое объяснение придумаешь ты, умник? — У меня его нет. Зато вся рука теперь чешется. — Зудит или покалывает? — Хм-м… покалывает. Как от слабого электрического тока. — Это распространяется и по моей груди. Соски просто сходят с ума! Нет! Не отстраняйся! Держи руку там же и попробуй снова их пососать. Я хочу узнать, на что это похоже. Покалывание и свечение не причиняли сильной боли. «Если она хочет использовать это в своих интересах, попробуем…» Продолжая прижимать руку к её груди, придавливая кулон сверху, он сжал губы вокруг твёрдого кончика. «Всё равно что целоваться с генератором». То же самое покалывание в руке распространилось и шло через рот. «Довольно приятно». Глаза Гермионы закатились, когда он обвёл языком распухший пик. Её кожа стала сверхчувствительной, она могла почувствовать каждый вкусовой сосочек на его языке. Ощущения от тёплого дыхания и влажного жаркого рта были всепоглощающими. — Да-а-а!.. — простонала она, положив руку ему на затылок. Покалывание прошло по его шее и плечу, встречаясь с щекоткой, ползущей по лицу. Он прижался губами к другой груди. Ощущения продолжались. Они перебросились на него, стремительно охватывая, как Адское пламя. Он вернулся к её шее, продолжая держать руку прижатой к центру её груди. Гермиона громко застонала ему на ухо, когда он лизнул тонкую кожу за ушной раковиной. — Северус! — Как ты себя чувствуешь? — прошептал он. — Как будто… Как будто я приняла Умиротворяющий бальзам и зелье Сна-без-Сновидений, а затем вышла в грозу и в меня попала молния! Он усмехнулся, прижимаясь губами к её шее. «Возможно, я бы сказал по-другому, но она прекрасно описала всё в двух словах». — Значит, ты уже готова для меня? — О боже мой! Не говори так! Прекрати! Иначе я кончу до того, как ты в меня войдёшь! Северус прижался бёдрами и потёрся членом о её мягкий лобок. От каждого нового соприкосновения взрывалась мощная вспышка удовольствия. «Чёрт! Она невероятно мокрая!» Кончик члена тыкался и тёрся о её распухшие складки. «Блядь!» Гермиона стала извиваться под ним. — Да! Трахни меня! Пожалуйста! — Как ты думаешь, это будет продолжаться, если я уберу руку с твоего кулона? — Войди в меня, а потом узнаем! Он лёг на левый бок, положив правую руку на её грудь. — Тебе придётся самой ввести его, дорогая. Гермиона протянула руку между их горячими вспотевшими телами и ахнула от восторга, когда нашла его член. Твёрдый пенис был похож на огонь, но не обжигал. Шелковистая головка была мокрой под её пальцами. Он тихо застонал, когда она размазала предсемя по концу. — Любимая! — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Ты просто убиваешь меня! Перестань дразнить! Ей не нужно было повторять дважды. Гермиона уже прижимала головку к своей щёлочке и перенесла вес на свою ногу, перекинув её через его бедро наподобие рычага. То же сладостное напряжение, которое она всегда чувствовала рядом с ним, усиливалось покалывающими ощущениями в промежности. Стенки влагалища трепетали вокруг члена. Она скользнула рукой вниз, желая потрогать мошонку. «Интересно, будут ли яички гудеть и вибрировать у меня в ладони?» Оказалось именно так. Северус зашипел, стиснув зубы. — Чёрт возьми! Хватит! Я сейчас кончу! Гермиона отдёрнула руку и замерла, дожидаясь, когда он успокоится. Потребовалось около пятнадцати секунд, затем он кивнул и прижался к ней бёдрами. Её нога скользила по его ноге, а каждая клеточка тела подпрыгивала, как мячик для пинг-понга. Снейп убрал руку с её груди и внимательно смотрел ей в лицо. Они оба подождали несколько секунд, затем Гермиона покачала головой. — Я всё ещё это чувствую. — И я тоже. Её подвеска продолжала светиться. Он подумал, что если бы она выбрала для его кольца более прозрачный камень, то можно было бы наблюдать за жидкостью, мерцавшей внутри. — Пожалуйста, будь сверху, Северус! Он перевернул Гермиону на спину и зарычал от нетерпения, когда её ножки обвились вокруг его бёдер. Их губы соединились в поцелуе, он чувствовал страсть, с которой встретились их языки. Входя так глубоко, как только мог, он начал двигаться. «Всё равно что трахать грозовую тучу. Очень тугую влажную грозовую тучу». Его член напоминал оголённый провод. «Я больше не могу!» Гермиона застонала ему в рот. От этой дополнительной вибрации они одновременно задрожали. Её киска издавала самые непристойные звуки за всю историю их отношений. Внезапно она поняла, что её слух стал таким же суперострым, как и соски. «И мой клитор… И анус… О боже мой! Я хочу, чтобы он трахнул меня в зад!» — Я сейчас кончу! — пробормотала она ему в губы. «Слава Мерлину!» — Давай, дорогая, — прошептал он и втянул её язык в свой рот. Дрожь пробежала по позвоночнику, собираясь внизу живота. Ощущения нарастали, Гермиона вонзила ногти в его ягодицы, пытаясь крепче прижать к себе. Круто выгнув спину, девушка прильнула к нему так сильно, что на секунду ей показалось, будто она сможет поднять его с кровати. Оргазм пронзил её лоно, прошёл через всё тело к самой макушке головы. Она плотно зажмурилась, когда искрящийся белый свет ворвался в мозг. Влагалище сжало его пенис, а затем интенсивное тепло распространилось по его тазу. Северус тоже застонал ей в рот, когда кульминация достигла предельной точки. Его позвоночник превратился в один длинный проводник, поставляющий электрические разряды из яиц в мозг. Он находился в беспомощном состоянии, захваченный этими потоками. Северус не понял, открыл он или закрыл глаза, так как всё равно ничего не видел, кроме ослепительно-белого света. Оторвавшись от её губ, он зарылся лицом в растрёпанные каштановые кудри, пытаясь отдышаться. Его член внутри неё всё ещё был твёрд как камень. Гермиона так сильно дрожала под ним, как будто сильно замёрзла. — С тобой всё в порядке? — Да, — кивнула она. Он махнул рукой в сторону свечей, те тут же осветили комнату мягким светом. Она несколько раз моргнула, привыкая к освещению, а потом коснулась его щеки. Когда лицо Северуса больше не напоминало скопище грубых теней, она провела большим пальцем по его рельефному носу. Внезапно его бёдра снова начали двигаться навстречу, она закатила глаза и теснее прижалась к нему. — Ах-х-х!.. Северус целовал её обнажённую шею, нащупывая языком пульс. Она гладила его по плечам, уткнувшись носом в изгиб шеи. По его спине опять пробежала крупная дрожь. — Ты кончил? — прошептала она. — Да. — Тогда почему он такой твёрдый? — Не знаю, — пробормотал он ей в ухо. — Пожалуйста, трахни меня в попку! Его член резко дёрнулся внутри. «Теперь понятно, что она имела в виду, говоря, что не сможет выдержать соблазнительных разговоров». Её нежный умоляющий голосок шёл из уха вниз и попадал точечно — прямо в мошонку. — Перевернись. Я призову смазку. Как только он вышел из неё, Гермионе захотелось разрыдаться. Пустота была невыносимой. Северус протянул руку к столику и пробормотал: «Акцио», призывая лубрикант. В данный момент он ни за что не стал бы тратить время на поиски волшебной палочки. Ящик открылся, и банка полетела прямиком ему в ладонь. Быстро смазав член, он прижал два скользких пальца к её заднему входу. Она застонала, яростно захлопав рукой по покрывалу. — О Господи! Продолжай! Он откинул её волосы с плеч, целовал хрупкие плечи и изящную спину, медленно разрабатывая анус пальцами. На этой неделе она вообще не носила анальную пробку, что сразу же было заметно. Сфинктер пытался оторвать ему пальцы. Когда он добавил третий палец, она начала трахать одеяло, зажатое между ног. Северус наклонился к ней и прижался губами к её уху. — Ты этого хотела? — дразнил он, проводя рукой вдоль расщелины между ягодиц. Гермиона вздрогнула и снова поднесла дрожащую руку к его лицу. — Я могу всё прочувствовать! — восторженно прошептала она. Он знал, что она имела в виду. У него самого возникло странное чувство, будто они приняли какие-то сильные наркотические вещества. Каждый удар её сердца отдавался трепетом в его груди. От всего этого пульс участился, а кровь мчалась по венам, как стремнина. Хотя её кожа всегда казалась ему безумно нежной, теперь он погружался в неё, сливаясь с контурами её тела. Северус не мог больше ждать. Прижав конец к её дырочке, он терпел из последних сил, сжимая член у основания, пока кончики её лобковых волос щекотали головку. «Проклятье! Надеюсь, я успею хотя бы войти в неё до того, как взорвусь!» — Ты готова, любимая? Я больше не вытерплю! — Да… — выдохнула она. — Ты нужен мне… Внутри… Его сердце сжалось от мощнейшего прилива тепла. Он надавил на узкий вход, пытаясь продолжать дышать, пока её тело медленно принимало его толстый пенис. Как только тот оказался достаточно глубоко, чтобы случайно не выскользнуть, Северус прижался грудью к её спине и просунул под неё руку, положив ладонь спереди поверх её быстро стучащего сердца. Он почувствовал, как кулон согревал пальцы, и судорожно вздохнул ей в шею, когда покалывание пробежало по его руке и пронзило всё тело. Гермиона чувствовала себя так, словно он разрывал ей сердце самым приятным способом из всех возможных. Тем не менее ей было совсем не больно. Она чувствовала себя так, словно её препарировали, как ту несчастную куклу Джинни, выставив сердце на всеобщее обозрение. «Рано или поздно оно либо разобьётся, либо лопнет от переполнивших его чувств. В наших отношениях никогда не будет золотой середины». Его частое обжигающее дыхание на шее напоминало прикосновения крыльев ангела. Она хотела услышать его чарующий голос, разрушающий любые стены между ними. — Я так люблю тебя, Северус! Его сердце разорвалось, а осколки застряли где-то рядом с селезёнкой. Он едва мог дышать. Её задница крепко сдавливала член со всех сторон, каким-то чудесным образом душив его через прямую кишку. Каждая задыхающаяся клеточка тела возмущённо кричала, побуждая его сказать о своих истинных чувствах. Почему-то Северус подозревал, что если он не признается ей в любви здесь и сейчас, то текущая через них магия просто исчезнет. Чары разрушатся от бездействия. «Скажи ей, чёрт бы тебя побрал! Ты не защищаешь себя молчанием, а просто зря тратишь время! И её, и своё тоже! Она уже и так обо всём догадалась. Подумай, что если бы тот маг убил тебя? Ты так и не успел бы ей обо всём сказать! Сколько ещё ты будешь сомневаться? Трус!» — Я тоже тебя люблю. Потрясённая Гермиона на несколько секунд перестала дышать, а затем тяжесть вокруг её сердца исчезла. Осталось только чувство переполнявшего её, безграничного тепла, льющегося прямо из груди. Ощущение сдавленности в грудине исчезло. Каждая клеточка его тела снова свободно дышала. Северус почувствовал, будто гравитация в комнате внезапно исчезла. Если бы его член не был погружён в её зад, он мог бы воспарить к потолку. Он даже крепче обнял её, чтобы удержаться на земле. Тёплый поток в центре груди превратился в целый каскад. Его сердце сильно и глухо стучало о её спину, и её сердечко билось в том же ритме. Гермиона заплакала от счастья, но тут же засмеялась сквозь слёзы. «Отлично! Кажется, я чокнулась! Он сказал, что любит меня, а я начинаю реветь!» Северус поцеловал её в плечо, медленно трахая в тугую попку. Всё его тело было настроено на какую-то высокую частоту. Он чувствовал себя так, словно выпил целую бочку Бодроперцового. Они полностью слились — душой и телом, но он понятия не имел, что с ней творилось. Гермиона шмыгала носом и при этом хихикала как ненормальная. — Всё хорошо, дорогая? Она кивнула. — Держи руку на моей груди. Думаю, я смогу кончить ещё раз. Северус сомневался, что переживёт ещё один оргазм. Особенно после того, как её задница начала втягивать в себя его член. — Ах!.. Пожалуйста, прикажите мне, сэр!.. Его яйца поползли вверх. — Да, любимая! Кончи для меня! Будь моей хорошей девочкой! Она вскрикнула всего один раз, Северус застонал ей в плечо, когда мышцы прямой кишки туго сжали член, таща его за собой через точку невозврата. Гермиона впивалась пальцами в одеяло, пока её тело взрывалось ярким светом. Фейерверк быстро прошёл по всему телу. Когда он добрался до головы, она исступлённо выкрикнула его имя, и лицо Снейпа замелькало на экране её сознания, как в старом кинофильме. «Первый раз, когда он поцеловал меня. Первый раз, когда он вошёл в меня. Первый раз, когда он попробовал меня на вкус. Первый раз, когда он меня отшлёпал. Первый раз, когда он мне улыбнулся. Первый раз, когда я услышала его смех. Первый раз, когда мы спали в одной постели. Первый раз, как он ждал меня на площади Гриммо. Его лицо, когда он читал мне на пляже. Его желтоватые зубы, когда он громко хохотал над моей шуткой. Как его сверкающие глаза не отрывались от меня, когда он медленно приближался к своей цели. Как его тонкие губы изгибались в усмешке под крючковатым носом. Как эти же губы целовали мою ладонь. Его глаза, пристально следящие за мной. Глаза… чёрные, как обсидиан». Она утонула в их тёмной глубине и услышала, как Северус прошептал её имя. Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что лежит на спине, а он опирается ладонью о её грудь. Кожа между ними гудела в том месте, где покоилась его рука. — Что с тобой? — встревоженно спросил он. — Ох, кажется, я потеряла сознание. — Видимо, да. Ты не отвечала, а когда я перевернул тебя на спину, мне показалось, что ты спишь. Твои глаза подрагивали под веками. — Как долго это продлилось? Он пожал плечами. — Примерно двадцать секунд. — Я чувствую себя такой… спокойной! — Я тоже, — задумчиво сказал он, как будто пытался понять, что всё это значит. Она посмотрела на его член. «Странно, он всё ещё твёрдый». Улыбаясь, она положила на него руку. — Ты же тоже кончил? — Гермиона, я кончил так сильно, что удивляюсь, как ты не почувствовала вкус спермы. Она заливисто засмеялась, а потом прикрыла рот рукой, широко раскрыв глаза. — Северус, смотри! Твоя грудь! Он опустил взгляд вниз, думая, что истекает кровью, судя по тому, как шокировано она на него смотрела. — Всё зажило, — прошептала она. Северус провёл рукой по своей коже. Гермиона сделала то же самое, повернувшись на бок, чтобы посмотреть поближе. — Ничего не осталось! — радостно воскликнула она. — Даже рубцов! Как будто ничего и не было! Он поглядел на неё, задумчиво прищурившись, а затем схватил за бедро и перевернул на живот. — Хм-м… Твоя задница зажила. Тоже никаких следов. Она даже не красная. Гермиона изумлённо смотрела ему вслед, когда он скатился с кровати и направился прямиком в ванную. Через полминуты Северус вернулся и сел на край кровати, спиной к ней. — Скажи, что ты видишь? Гермиона в замешательстве подползла к нему поближе. — О чём ты? — О спине. Что ты на ней видишь? — Ничего. — Вот именно! Шрамы исчезли. Гермиона настолько к ним привыкла, что даже не замечала их. Ей пришлось внимательно присмотреться, чтобы удостовериться. — Ты совершенно прав, — она с наслаждением провела рукой по его гладкой коже. — А что насчёт предплечья? После смерти Волдеморта на месте Тёмной Метки остался уродливый рваный шрам. На руке Драко был точно такой же. «Идиотка! Само собой, он проверил её в первую очередь». — Она пропала. Окончательно. Гермиона схватила его за руку, желая убедиться своими глазами. Ничего! Только голубоватые вены под бледной кожей. — Как твоё плечо? По-прежнему или тоже стало лучше? Северус немного поработал рукой и размял шею. — Кажется, всё нормально. С шеей тоже всё в порядке. Гермиона обняла его за плечи и заставила лечь обратно в постель. — И тёмные круги под глазами исчезли. — Большое спасибо, что заметила. Она улыбнулась и поцеловала его в нос. — Прости, но иногда меня пугал твой усталый вид. — Сейчас я точно не устал. — И я тоже. Хочешь повторить? — Пойдём ещё раз примем ванну. Мне нужно подумать. — О том, что случилось с нашими талисманами? — Да. Талисманы защищают, а не лечат. По крайней мере, я никогда об этом не слышал. — Как думаешь, твой член теперь навсегда останется таким? Несколько секунд он тупо смотрел на неё, а потом от души расхохотался. — Святая Цирцея, надеюсь, что нет! Я не смогу преподавать в классе, полном подростков, с таким железным стояком в штанах. — Ты как раз с таким и ходил, когда в классе сидела я. Он хитро улыбнулся и перекатился, нависнув над ней сверху. — Да, мисс Грейнджер, но это было всего лишь в течение часа два раза в неделю. А не каждый день, двадцать четыре часа в сутки. — Мне нравится, — заявила она, несколько раз игриво проведя пальцами по члену. Северус фыркнул. — Вижу. Ты жаждешь проверить его на прочность. Гермиона подняла голову и поцеловала его. — Интересно, ты сможешь спать, оставив его внутри меня? Он улыбнулся; от столь блестящей идеи его член воодушевлённо подпрыгнул. — Я люблю тебя! Она ярко покраснела и смущённо улыбнулась ему. Её сердце бешено колотилось в груди. Притянув его к себе, Гермиона прошептала: — Я тоже тебя люблю! — и подтвердила это долгим чувственным поцелуем. Они так увлеклись поцелуями друг с другом, что, когда спустя полчаса шли по коридору к ванной комнате, их губы покраснели и прилично распухли. Её высокий пучок окончательно растрепался, превратившись в привычную копну кудрявых волос.