Не надо, папа

Мы с Гарри прижались друг к другу спинами и едва успели выкрикнуть Протего, когда Пожиратели, проревев слова «предатель» в мой адрес и слова «к Темному Лорду его!» в адрес Гарри, пульнули в нашу сторону заклятиями. Нет, сейчас драться нельзя. Гарри следует поберечь силы перед битвой с Темным Лордом, а я один с ними не справлюсь. В данный момент остается только спасаться бегством. Я схватил Поттера за руку и быстро перенес нас в Астрономическую башню (на большее у меня фантазии не хватило, да и не до фантазии сейчас). — Оторвались? — отдышавшись, спросил Гарри. — Надеюсь. Надо бы оглядеться по сторонам и убедиться, что мы одни. Вроде чисто. Я достал из кармана зелье, которое дал мне Гарри и выпил его. Горьковато. Боль в теле не исчезла, но немного утихла. Я потрогал гнойник на шее. Вроде он стал чуть меньше, хотя, возможно, мне и показалось. — Как ты? — Зеленоглазый чуть прикоснулся к синяку на моей шее. — Легче? — Нормально, — я заставил себя чуть улыбнуться, чтоб мои слова звучали убедительнее. — Что будешь с этим делать дальше? Как лечить собираешься? Я пожал плечами. — Обо мне не думай. Тебе еще с Лордом драться и все такое … Гарри, весь грязный, с пятнами засохшей крови на лице и руках, подошел ко мне вплотную и остановился. Я почувствовал его неровное дыхание на своем лице. Мне так хотелось его поцеловать, но ему сейчас лучше сосредоточиться на предстоящей битве, так что мне осталось лишь на секунду грустно взглянуть на его губы. — Что ж… тогда я пошел, — Гарри нервно сглотнул. — Иди, — кивнул я. — Обещай, что с тобой все будет в порядке. — Обещаю. Иди. Поттер отправился к выходу из Астрономической башни. Ступив на лестницу, он вдруг остановился и посмотрел на меня. — Иди! — третий раз повторил я. Гарри опустил взгляд и продолжил спускаться по лестнице, вскоре скрывшись от моих глаз. Вот я и остался один. Я прислонился спиной к стене, запрокинул голову назад и прикрыл глаза. Только бы у него все получилось, только бы увидеть его снова! Вдруг на лестнице раздался звук быстрых шагов. Кто-то поднимался в Астрономическую башню, возможно, даже бегом. Я мигом достал палочку. — Гарри! — вскрикнул я. Потому что это был Гарри. Он подобно молнии подбежал ко мне и жарко поцеловал в губы. — Люблю тебя, — шепнул он мне на ухо и также быстро покинул меня вновь. Это было так трогательно, что я не смог сдержать улыбку. Он меня любит, как и я его. Я потрогал свои губы и глупо хихикнул. Даже его жесткие обветренные губы казались мне мягче и нежнее моих пальцев, за которыми я всегда пристально ухаживал. Что ж, хватит нежностей, пора набраться мужества и завершить свое незаконченное дело. Белокурое Зло, которое я когда-то называл своим отцом, я нашел возле моста. Показалось, что за эти пару часов, с тех пор, как я видел его в последний раз, он стал выглядеть еще злее, еще опаснее и менее похожим на человека. — И снова здравствуй, сынок, — ехидно пропело Белокурое Зло. — Мои друзья уже сказали мне, что ты выжил. Поделись секретом, как тебе это удалось? Я стоял перед ним и молчал. Хотелось убить его прямо сейчас, но лучше разозлиться посильнее — так больше вероятность, что Авада сработает. Над левым коленом раздалась боль, и я почувствовал, как у меня начала намокать штанина. Гнойник открылся и в ноге. Ненадолго хватило действия зелья, ненадолго. Белокурое Зло усмехнулось. − Честное слово, сын, ты выглядишь настолько жалко, что я даже не буду доставать палочку. Смирись с мыслью, что ты одной ногой в могиле, ты уже больше мертвый, чем живой! «Боли нет. Боли нет. Боли нет», — мысленно повторял я про себя. — Знаешь, сынок, ты должен быть мне благодарен. — Белокурое Зло с угрожающим видом ходило из стороны в сторону. — По мере взросления ты стал проводить с мамой так мало времени, а благодаря мне ты с ней снова сблизился. — Ага, еще бы я не сблизился с ней, защищая от тебя. — Она сама нарывалась, — усмехнулось Белокурое Зло. — То перечила, то не слушалась, то не выполняла супружеский долг, когда ей говорят. Ты уже большой, тебе уже можно рассказывать о таких вещах, не так ли? Я взбешенно сжал кулаки и стиснул зубы, но палочку пока не доставал. Еще немного подожду. Белокурое зло облокотилось о колонну, держащую крышу моста, и продолжило: — Хотя насчет последнего: мне так даже больше нравилось. Ведь по обоюдному ужасно скучно. А когда она плакала, кричала и сопротивлялась, было так страстно. — Оно кровожадно облизнулось. Злость поднималась во мне подобно раскаленной магме в вулкане. Как он вообще посмел?! Таким как он не место в нашем мире. Как же это мерзко! Это противное существо овладевало моей матерью против ее воли! Какой же я был слепой! Больше эта сука такого не совершит! Никогда! Теперь главное, чтобы палочка Пэнси меня не подвела. — Повтори, — прошипел я. — Что повторить? О наших с мамой развлечениях? Ха-ха! Последняя капля. Пора. Я рывком вытащил палочку из заднего кармана, нацелил ее на Белокурое Зло и выкрикнул Авада Кедавра, вложив в слова всю свою ненависть и желание смерти этому чудовищу. Кислотно-зеленую вспышку из моей палочки, наверное, было видно даже из Запретного Леса. Я чуть прищурил заслезившиеся глаза. Через секунду-две зеленый свет рассеялся. — Ебаный абьюзер, — прорычал я и, что есть сил, пнул труп Белокурого Зла, а затем с помощью Вингардиума сбросил с моста. С этой тварью покончено. * * * Одержав победу над Темным Лордом (в чем я не сомневался), Гарри перенес нас в коттедж «Ракушка», чтобы я увиделся с мамой. Поздоровавшись на бегу с Биллом и Флер, я рванул в комнату, в которой, как мне сказали, находилась мама. Это было что-то вроде гостиной (у меня дома гардеробная больше, ей-богу). Мама сидела на диване и смотрела в окно и, увидев меня, тут кинулась меня обнимать и спрашивать, все ли у меня хорошо. — С ним покончено, мама. Больше никто тебя не обидит. Больше никто даже пальцем тебя не тронет. Не допущу. Обещаю. Мама была одета в короткое платье на бретельках, одолженное ей Флер, поэтому я смог увидеть почти все следы от рук Белокурого Зла. Больше такого не будет. — Что это такое? — испуганно спросила мама, увидев гной на моей шее и темно-фиолетовые пятна на моей некогда белой рубашке. — Потом, мам, потом. Сейчас нужно думать о тебе. Мы с мамой сели на диван, я аккуратно взял ее за плечи и положил ее голову к себе на колени (было больно, но я терпел). Мои пальцы принялись заботливо гладить ее волосы. Пусть теперь она чувствует себя в безопасности рядом со мной. − В какие-то моменты я действительно верила, что он изменится, − пробормотала мама. — Я думала, что смогу сделать его таким, как раньше. Я прощала ему все его ужасные поступки, я пыталась любить его еще сильнее… думала, это поможет… − Тише, − ласково прошептал я. — Забудь его. Теперь ты будешь жить спокойно. Ночью, когда мама, Билл и Флер спали, мы с Гарри вышли на улицу и сели на песок на берегу. Луна, звезды, спокойные мелкие волны — восхитительно. Восхищения так же добавляло то, что мы с Гарри, наконец, смогли помыться и переодеться в чистую одежду, любезно одолженную нам Биллом. — Даже не верится, что все закончилось, — сказал Гарри и кинул в море камешек. — Да уж. — Хоть полегчало? Флер обвязала мои синяки бинтами, подложив под них какие-то засушенные травы. По ее задумке это должно было мне помочь, но, по-моему, она сделала только хуже. Сухая трава ужасно кололась, а чесаться мне Флер запретила. — По-моему эта французская дива вообще в медицине не шарит. — Жаль… А я-то хотел… — вздохнул Гарри и склонил голову. Ух ты. Не, я не должен такое упустить. — А, да я могу… Только если просто полежу. Уж извини, но трава делает меня бревном. Гарри засмеялся. — Ладно, но если будет дискомфорт — говори. Я лег спиной на песок. Гарри расстегнул мне брюки, под которыми уже все было в боевой готовности, приспустил трусы и начал работать ртом. По моему телу побежали мурашки блаженства. Боль в теле и противная чесотка тут же отступили. − Кайф! — простонал я. * * * Что же по итогу. От гнойников и зависимости меня вылечили в больнице Святого Мунго (Флер я больше не доверяю). Я с тех пор не то, что к Злючке, я к алкоголю больше ни разу притронулся. Хватит с меня. Что касается Хосе, я расскажу чуть подробнее. Выписавшись из больницы, я почти сразу отправился в бар «Бокал отравы», захватив с собой сыворотку правды, чтобы узнать, знал ли этот тип про действие Злючки, когда продавал ее мне, однако, сыворотка не понадобилась. Едва приоткрыв дверь бара, я услышал, как Хосе разговаривает с незнакомым мне человеком. Лицо незнакомца я не разглядел, увидел лишь его темно-зеленую мантию и короткие седые волосы. − Боже, Хосе, тебе не надоело? Я понимаю, что деньги нужны всем, но это уже слишком. Услышав эти слова, я спрятался за чуть приоткрытой дверью и навострил слух. − Дружище, такое не может надоесть! Глупые малолетки сами тащат мне деньги пачками, не отказываться же от такой роскоши! Это был голос Хосе. − Спаивать несовершеннолетних огневиски… Тебя совсем совесть не мучает? — спросил незнакомец. − Поверь мне, депрессивные подростки, которых хлебом не корми, дай залить алкоголем их «огромные проблемы» из разряда «бросила девочка» и «мамка не отпустила гулять» − самый что ни на есть выгодный бизнес! Они отдадут тебе любые деньги, лишь бы поныть да выпить! − Поить бедных детей огневиски, боже! — схватился за голову незнакомец. − Не только огневиски. Некоторым я и Putres Vivit толкаю, гордо заявил Хосе. − Putres Vivit? Злючку что ли? — охнул его собеседник. — От нее же сгнивают заживо! − Ну да, клиенты от нее долго не живут, зато за дозу хоть весь свой дом продадут мне. − Матерь божья, Хосе! Честное слово, если бы ты не был моим другом с детства, я бы сдал тебя властям, но… − Но ты никогда этого не сделаешь! — закончил за него бармен. — Никто никогда этого не сделает. Возможно, когда-то в Министерстве и узнают о моем дельце, но к тому времени я уже покину страну и поселюсь на каком-нибудь тропическом острове. Размечтался! В Министерстве магии узнают о твоем бизнесе, причем сегодня же! Я быстро покинул бар и отправил в Министерство сову с доносом на Хосе. В тот же вечер по всему Ежедневному Пророку пестрили фотографии Хосе в Азкабане. Палочку Энни я вернул законной хозяйке. Палочку Пэнси положил к ней в могилу, когда ходил на ее похороны. Себе купил новую. С мамой теперь живем в нашем особняке вдвоем. Не жалуемся. Вроде, все рассказал. Ах да, про Гарри. Мама была не в восторге, что я связал свою жизнь с ним, но со временем смирилась. Ведь мы с ним любим друг друга. Между нами магия.