Шум моря, волны бьются о скалы, песок в моих волосах блестит, светит ярко солнце и мне не хочется покидать эту тихую гавань прибоя. Я зажмурилась от столь яркого света, рядом послышались чьи-то шаги и голоса, на все попытки встать, тело отзывалось болью. Где я оказалась? Когда глаза привыкли к свету, я разглядела трех юношей рядом, один из них сильно походил на Гарри, остальные смутно знакомые, где-то я их видела, но не помню.
— Мисс, вы целы? — надо мной склонился кудрявый парень, его синие глаза изучающе прошлись по мне.
— Д-да… Кажется, да, — прохрипела я. — Кто вы и… Где я?
Трое людей переглянулись в недоумении и странно посмотрели на меня.
— Вы ничего не помните, мисс? Вы находитесь в Шотландии, на территории Хогвартса. — я приподняла голову. Всё было точно таким же: лес, горы, озеро и замок на холме. Одно различие — небо. Юноши были одеты довольно легко для такого времени года. На одном из них была кожаная чёрная куртка, на другом всего-то тонкий свитер, а третий был в слегка порванной бежевой тканевой ветровке. Мой белый свитер был частично в крови, на нем валялись маленькие осколки стекла и песок.
— Вы интересным способом попали сюда, — заметил парень в порванной ветровке. — это трансгрессия?
— Что? — я удивлённо посмотрела на юношу, — Какая трансгрессия? Я даже не помню как сюда… попала, — картинка в голове начала проясняться и я начала вспоминать: Джордж, Пожиратели…
— Вспомнили? — усмехнулся длинноволосый. Я испуганно посмотрела в его серые глаза. Он присел рядом на корточки, слегка дотрагиваясь до моего лба.
— Поттер, кого вы там убили? — раздался громкий женский голос. К нам подбежала девушка пятнадцати лет, резко отодвинув сероглазого вбок. Её слегка тёмно-рыжие волосы падали на лицо, закрывая изумрудные глаза. — Вставай, — она протянула руку и потянула на себя. Я поднялась на ноги и перед глазами всё резко закружилось и я начала падать. Рыжеволосая попыталась удержать меня, но у неё не было столько сил. Меня резко подхватили под руки, — Вам не хорошо?
— Лили, это ясное дело, «ей не хорошо», — усмехнулся парень в очках. Он посмотрел на цепочку, висящую у меня на шее и побледнел. Он аккуратно потянул за железку и мы увидели три круга, а посередине оставшиеся куски стёкла Маховика.
— Вам нужно к Дамблдору.
— Ей нужно к Мадам Помфри, Эванс! — воскликнул держащий меня юноша. — Иди за Дамблдором, а мы… — перед глазами всё вновь закрутилось, и я упала в обморок.
В нос ударил резкий запах спирта, лекарств и трав. Я лежала на небольшой белой кровати, с двух сторон закрытая ширмами. Это помещение я могла узнать только по потолку: он напоминал множество шатров, и это означало что я в Больничном Крыле. Я повернула голову и увидела входящего в Крыло Дамблдора, а за ним, как я уже догадалась, Троих Мародёров и Эванс.
— С добрым утром, — старик мягко улыбнулся. На вид ему было здесь лет семьдесят, но, если память мне не изменяет, его настоящим возрастом было девяносто четыре года. На его лице уже была длинная белая борода, глаза выражали лишь доброту; на нём было красная длинная накидка. Он присел на койку, стоящую рядом со мной и начал внимательно вглядываться в моё лицо. — Как себя чувствуешь? — я слегка зажмурилась, быстро соображая, стоит ли ему вообще что-то говорить, мало ли это параллельный мир и он тут главный злодей, похуже Волан-де-Морта. Но старик расценил это, как нежелание говорить при ребятах, поэтому попросил их на пару минут выйти. Я вздохнула.
— Уже лучше, спасибо, — я кое-как натянула улыбку, стараясь не смотреть в его ярко-голубые глаза.
— Поппи творит чудеса, — директор улыбнулся, — ещё вчера мы думали что ты чуть-ли не погибла. Знаешь ведь, как перемещения во времени сказываются на людях? — это прозвучало скорее как утверждение, поэтому я не стала отвечать. — Мы не нашли твою палочку, — заметил Дамблдор и внимательно посмотрел на меня, видимо ожидая моей реакции.
— А вы её и не нашли бы, — усмехнулась я, вспоминая последние события того времени, — Её отобрали Пожиратели, — Дамблдор слегка приподнял бровь. — Они как-то пробрались на территорию Хогвартса, им помогли… — я сглотнула, вспоминая молодую Пожирательницу.
— Ты же понимаешь, что шанс что мы тебя вернём очень мал? — спросил Дамблдор, всё-таки заглядывая мне в глаза. Я не ответила. — Как тебя зовут?
— Лара, — я сглотнула. Только сейчас начала осознавать то что я скорее всего не вернусь назад, не увижу сестру, Фреда и Джорджа, Оливера. Может даже увижу, но видимо я буду знать их уже как «детей друзей». Я даже не могу назвать свою фамилию, ведь в это время учится мой отец, и мои родственники, а я для них никто. У меня теперь даже собственного дома нет, что уж говорить о братьях и сёстрах.
— Ты ведь понимаешь, что кем бы ты не была, тебе придётся кое-как уживаться здесь? И стоит поменять фамилию. Но это вы придумаете с ребятами, — улыбнулся мужчина. — Тебе ещё предстоит выбрать палочку, и придумать что-нибудь правдоподобное, откуда ты тут появилась. — старик улыбнулся и вышел из помещения.
— Нам впервые дали возможность выбрать кому-то фамилию, — усмехнулся вошедший в Крыло Поттер.
— Мне начинать бояться? — усмехнулась я, разглядывая ребят.
— Нет, потому что мы должны тебе ещё и историю твоей жизни придумать, — улыбнулся Люпин, взгляда которого я избегала. Вот ещё недавно совсем ты чуть ли не спасаешь этих взрослых людей, они тебе помогают, и тут резко становятся твоими ровесниками. — Твоё имя Лара, значит надо придумать созвучную фамилию.
— Коллинз?
— Сноу?
— Джонсон?
— Однозначно нет.
— Рэй?
— Поттер, Эванс, имя ребёнку потом выберете, — усмехнулся сероглазый, скорее всего Сириус. Джеймс улыбнулся, а Лили покраснела и отвернулась.
— Может скажете что она сестра Джеймса? — вдруг спросил Питер. Все удивленно повернулись к нему. — Ну, проблем меньше будет. В родословную вы её, конечно, не запишите, но зато у неё уже будет дом и «родственники». Только если родители Джеймса разрешат, — в помещении повисло молчание. Спустя пару секунд Поттер взял листок и вышел из Крыла.
Попала я, конкретно. Что делать я не знаю, как вернуться тоже. Значит, придется действовать по обстоятельствам. Видеть живых, ещё молодых родителей Гарри — странно, но, вместе с этим довольно сюрреалистично. Джеймс немногим похож на своего сына, ог выше, у него широкие плечи и волосы — что удивительно — уложены в причёску. Сириус такой, каким он мне запомнился: безбашенный, намного моложе и у него красивые черты лица, ещё не появились шрамы и огонь в глазах полыхает… Ремус такой же бледный, худой, в застиранной мантии. А вот Питер довольно милый, если вообще можно применить такое слово к предателю.
— Ну вот и все, — в крыло влетел Поттер, лучась счастьем. — Вы выбрали фамилию?
Парни, спорившие до этого и позабывшие обо мне, встрепенулись и выжидательно посмотрели на меня.
— Лара Лоун, — выдает Лили, придирчиво всматриваясь в мое лицо. — А что, звучно же. Скажешь, что дальняя родственница Поттеров, приехала из Америки погостить.
— Но… У нас нет дальних родственников из Америки, да и еще с такой фамилией, — восклицает Поттер, хмуря брови. — Впрочем, нам это на руку. Сомневаюсь, что кто-то будет копаться в моем семейном древе.
Лили лучезарно улыбнулась заправив рыжую прядь за ухо, парни подхватили идею и стали наперебой придумывать мою историю семьи.
— Джеймс, ты уверен, что твои родители, ну… Не откажут? — с сомнением решаюсь уточнить.
— Не откажут. А если ты им расскажешь хоть что-нибудь о будущем, они с радостью хоть своей дочерью представят и примут в род, — ухмыляется этот паразит.
— Ну, о будущем я даже вам не расскажу, — хмурюсь. — Вы же понимаете, что нет ничего хуже знать наперед свою судьбу и свою жизнь? Да и время, ни магия не терпят перемен. Я и так… Уже поменяла многое. Думаю, будет ошибкой, расскажи я вам все о вас и ваших жизнях.
— Ну, так не честно, — обиженно супится Сириус. — Скажи хоть, о наш провидец, — он забавно вскидывает руки. — Я женюсь?!
И смотрит так лукаво, хитро, улыбаясь. У этого юноши еще все впереди, он счастлив, и еще не несет этот гнёт азкабана на плечах. Я понимаю, что не могу ему соврать, но как же хочется.
— Нет, — коротко и понятно. — Больше не спрашивай Блэк. Ты спросишь, а я не смогу соврать, и тебе не понравятся мои ответы. Это касается всех, — я выразительно обвожу взглядом притихших мародёров.
***
Когда мне стало лучше, и боль в груди прошла, мне стало легче дышать, я предприняла попытки вставать. Голова все ещё кружилась, а магическое ядро медленно, но верно наполнялось. Мне становилось скучно, пейзаж за окном не менялся, все те же краски на бетонной стене, нарисованный рисунок, видно зачарован, и даже Филч не в состоянии его стереть. Вот, шумная детвора кружит у тополя, первокурсники вскидывают палочки — все против всех, игра довольно интересная, даже полезная. Они кидаются слабыми ступефаями, петрификусами и кидают слизней, затем громкий смех и триумф двух ребят из десяти. Я невольно засматриваюсь на столь умиротворенную картину, как листва падает с деревьев, кружит над головами, зачарованные потоки магии направляют шуршашие листья за капюшоны мантий детей и они весело скидывают их с себя.
Из большого, довольно старого окна показалась фигура в потрепанном тонком плаще, женщина хмурится и кричит на пьяницу что шумит под ее окном. А я притаилась за поворотом, выжидаю когда же странный мужик уйдёт. На дворе детвора водит хороводы, поют песни и играют, их детство пестрит яркими красками, и смех звоном разносится по улице. А мужчина ворчит, он крепче прижимает к груди свое сокровище — водку, бутылка грязная с мутными разводами на стекле, и этикетка давно содрана.
Тьма опустилась на город, поглощая в сумрак, зажглись фонари и хор детских голосов стих. Наконец, мужчина, пошатываясь и кутаясь в свое пальто побрел прочь, бутылка выпала из его рук и осколками рассыпалась по мокрому асфальту. Звон разбившегося стекла проносится по тихой и узкой улочке, в домах гаснет свет и женщина в потрепанной ветшей куртке хахлопнула ставни и огни магазина погасли.
Я мотаю головой, отгоняя воспоминания, это, словно из прошлой жизни, словно из сна. Моего личного кошмара. Двери в лазарет открываются, впуская двух людей — профессор Слизнорт ведет кого-то за локоть, он бормочет и сокрушается. Я слышу возмущение и упрямство в голосе второго, юноша с бледной кожей, черные волосы спадают на лицо, а глаза, обсидиан, что черным маревом кипит в глубине его глаз, парень одергивает руку и хромая добирается до постели. Снейп, ну точно…
Как профессор, он, конечно, та ещё язва, и, если на то пошло, я его недолюбливала. Но как обычного студента, подвергающегося нападкам мародеров, мне его жалко. Северус выглядит бледным, впалые щеки и алеющий синяк под глазом, тут к Треллони не ходи, и так все ясно. Снейп, тем временем, не обращая никакого внимания на меня — либо просто еще не заметил — скрестил ноги на постели, и шипит что-то не разборчивое.
— С тобой все в порядке? — решаюсь уточнить.
Черные глаза напротив сверкнули чем-то потусторонним, он словно только сейчас обратил внимание, что он тут не один.
— А тебе-то, что? — хрипло огрызается он.
— Ничего, просто ты… Может позвать мадам Помфри?
— Без тебя разберусь, — и вновь этот злобный взгляд напротив.
— Как знаешь.
Я поджимаю колени к подбородку, мне холодно, зябко, словно кто-то заморозил этот воздух, я понимаю, что осталась одна, совершенно одна. Этот мир все больше походит на страшный сон, на чью-то глупую шутку и я никак не могу проснуться. Его глаза теперь с понятной мне ненавистью разглядывали стены крыла. Мадам Помфри подошла к юноше и начала выводить над ним непонятные мне фигуры. Я легла обратно, начиная размышлять над словами ребят. Теперь я
сестра Поттера, и не факт что это хорошо. Я встретилась взглядом со Снейпом. Может быть мне показалось, но в его глазах мелькнула ещё большая ненависть. Он что, с детства был легилиментом?
***
30 октября 1994 года: спустя 10 дней после пропажи О’Доннелл
За столом царила напряженная обстановка. На небольшом кресле неподалёку сидел мужчина с бледным лицом, которое он слегка закрывал руками. От тихих стен глухим звуком отдавался стук посоха Грюма. Дамблдор задумчиво смотрел на пришедших на собрание Ордена Феникса.
— Есть идеи? — взволнованно спросила Нимфадора Тонкс. Она взглянула на Сириуса, бледного Ремуса, Грюма. Все молчали.
— Тонкс, мы не сможем узнать, жива она или нет. — начал Дамблдор, — Она переместилась во времени. В любом случае она уже постарела на какое-то количество столетий…
— А если она всё же переместилась всего-то на пару минут? — спросил Сириус, вставая с места.
— Тогда бы мы её уже нашли, Блэк. Уизли про тот день ничего не помнит. — прошипел Северус в ответ. Сириус быстрым шагом подошёл к зельевару, схватил его за шиворот мантии и вдруг замер. — Что, Блэк, сил не хватает? — с усмешкой спросил Снейп. Серые глаза Сириуса замерли, а зельевар оторвал его дрожащие и холодные пальцы от своего шиворота. — Блэк, ты что? — прошипел он. Ремус вскочил с кресла и подбежал к падающему другу. Глаза Сириуса медленно закрылись и раздался резкий крик Тонкс. Ремус присел рядом с резко глотающим воздух Сириусом и взял его за плечи.
— Бродяга, посмотри на меня, — он встряхнул почти лежащего без сознания Мародёра и аккуратно усадил его на стул. Сириус схватил Ремуса за руку и медленно открыл глаза.
— Я нашёл её, — хриплым голосом прошептал он, полностью теряя сознание.
