На пути к своему счастью

Холод. Холод и боль. Это всё, что помнит Чуя со времени жизни в детдоме. Болезненные крики от ударов по рёбрам со стороны воспитателей. Мрачные, затуманенные прошлым, дни.

Он обладал прекрасной внешностью, которой некому было восхищаться. Точные и ровные контуры лица, голубые, как озеро, и абсолютно симметричные, глаза, рыжие, огненные волосы были у Чуи с рождения. Возможно, именно из-за этой наружности, его ненавидел почти весь детдом. Мальчику не было понятно, за что и почему его колечат. Этой причиной являлась так называемая "порча" - неразвитая способность рыжего. Она пробуждалась во время и без того беспокойного сна, была неконтролируема. С каждой новой волной способности его били до потери сознания, и действие способности прекращалось. В противном случае его сажали в подвал и оставляли без еды, без воды; обычно на три дня - считая размеры ущерба. Иногда, бедного заставляли под крики воспитателей таскать осколки разбитых окон, резаться, сдерживая слёзы в перемешку с истерическим криком, но что бы больнее не стало, терпеть. Когда же порча частично повреждала стены каменного здания, Чую уже ждала порка, очередные удары ногами по животу... подвал... . Мальчик уже привык, что его бьют, ведь даже не знал о существовании своей порчи, ведь когда засыпал - терял контроль над собой; приходил в здраво мыслющее состояние - уже обнаруживал себя лежащим на полу, с сильной болью в области грудной клетки. Остальные детдомовцы, в прочем, которым доставалось гораздо меньше от воспитателей, тоже гнобили Чую. Со временем формирования личности, когда у человека появляется понятие, как "я", рыжего начал мучать вопрос: "Почему именно я?". Не спав ночами, он стал замечать, что воспитатели перестают его бить. "Может, всё дело в том, что я сильно храплю?" - всё ещё детские мысли в голове мальчика блуждали из стороны в сторо🀊Единственной радостью в его жизни была красная ниточка на пальце. При рождении у каждого ребёнка появляется такой "путеводитель". Когда сужанный человек находится в поле зрения, ниточка начинает дёргаться, указывая свободным концом на свою судьбу. То, что она есть, уже радовала Чую, но та всё время молчала. Но это не повод отчаиваться. Может быть, где-то на конце земли соулмейт ждёт его, может, даже такого же беспомощного, обиженного судьбой, слабого, но любящего. И Чуя беспрестанно ждал своего шестнадцатилетия, когда его выпустят из приюта, и он пойдёт своей жизнью, в поисках предначертанного судьбой человека. О родителях мальчик не знал. Возможно, тех тоже затронула активация порчи. Хотя, даже таким родителям нужно отдать должное : эсперов с разрушительными способностями убивали, как только узнавали о её существовании. Относительно маленькое количество людей с подобными способностями живёт в мире свободно. Что на счёт родителей, они были священниками. Для них наличие рыжих волос (и, слава Богу, что Чуя не имел зелёных глаз) - было признаком колдовства и нечистой силы. Но помимо их верования, всё же было сердце. И оно бы раскололось на тысячи кусочков, если бы те убили их любимое чадо. Приют - единственное спасение для их положения. Чуя о них не думал, не считал это чем-то важным, о ком нужно вспоминать в любое время. У него не было истинной привязанности к родственникам, потому что её не привили. Как дикая яблоня, ветвясь и давая плоды, Чуя рос самостоятельно, был находчив, умён, смекалист. Но к этому букету качеств, как чёрное пятно, добавилась ранимость. Больше всего он плакал не из-за того, что его били. Дело в другом: со времени, когда мальчик ещё себя помнит, вместе с тем помнит и воспитателей, которые его выхаживали, надеясь, что тот станет успешным в будущем. Резкое изменение в характере заведующих детдомом по отношению к Чуе повлияло на его хрупкую психику. Он стал боязливым, не выносил криков. Сыграв высокоинтеллектуальную шутку над мальчиком, мозг не собирался привыкать к тому, что на него кричат.