Он ударил сестру по щеке.
От сильного удара, голова, что и так чудом держалась на тоненькой шее, наклонилась к плечу, больно ударилась о плечевую кость. Из глаз медленно потекли слёзы. Слёзы не обиды, а слёзы боли. Красное пятно алело на правой щеке Гин.И она ничего не могла сделать.
Ведь если поссорится с братом — лишится дома, тепла, сна. — Это что за самодеятельность? Почему ты меня не послушала? — Акутагава сильно разозлился. Рюноскэ даже не представлял, что если бы сестра не пришла к ним — он бы больше никогда её не увидел… Внезапно, послышался короткий вскрик. И потом опять наступила тишина. Только птицы не умолкали. — Что это было? — Чуя встал и потянул за руку Гин и Рюноскэ, — может что-то серьёзное? Пошли посмотрим! — … Не отпуская рук брата и сестры, Накахара быстрым шагом пошёл на террасу, после открыв дверь в дом. Там стояла гробовая тишина. — Тётя Мэй? Вы здесь? — Акутагава шагнул от двери в сад, и его виду открылась роскошная гостиная…Больше дети не будут прежними.
На телесной стене, багровыми вкраплениями, стекая, была кровь. Стало очень страшно. Сие «полотно» было похоже на первую работу художника-абстракциониста… Но когда понимаешь, что это отнюдь не краски, хочется убежать с криками страха, спрятаться, и никогда не выходить боле в свет… Эти брызги крови окрапили весь пол и почти ровной дорожкой прошлись от стены до дивана. На диване лежала тётя Мэй с большим кровавым пятном посередине живота…Она не дышала.
Казалось, будто бы ничего не произошло. Она всё так же добро щурила глаза, её губы растянулись в полуулыбке, руки мирно почивали на коленках, держа платок. Смерть была мгновенной? Акутагава небрежно, быстро, закрыл рот и глаза. Сейчас даже он подумал, что очень жаль, что не имеет шесть рук… Закрыть глаза Чуе и Гин. Теперь они неизбежно увидят это тело, и никто не знает, как они отреагируют, и что случится, если убийца ещё в доме. — А…кутагава… — Чуя молчаливо опёрся об стенку, и просто смотрел в пустоту. Из глаз потекли слёзы, хотя лицо не подавало никаких признаков того, что Накахара посттравматическом шоке. Гин ухватилась ручонками за рубашку брата, и упёрлась головой в его лопатку, изредка всхлипывая. — Тётя Мэй… Мертва? Да, б…братик? — она заикалась, невнятно и прерывисто говоря сквозь ткань. Акутагава ничего не ответил, лишь опустил ранее занятые руки с лица на голову сестры, повернулся и обнял крепко-крепко.Сзади послышались лёгкие шаги.
Уже было старшего что-либо делать, или куда-либо смотреть. Дети просто смирились с тем, что сейчас мир для них закончится. По точному стуку обуви было понятно, что убийца носит гэты. Каждый шаг было слышно два стука. Теперь дети чувствовали запах этого человека.Женщина.
— Вы же не будете никому об этом говорить? — убийца подошла вплотную к ним, прикоснувшись рукой к плечу Чуи. Как ударная волна, как разряд тока, дрожь прошла по всему телу рыжего. Он замер, готовясь к смерти. Женщина наклонилась к лицу Накахары. — Ты плачешь? Эта старушка — кто-то близкий для вас? В любом случае, прости. Это была моя работа. — слегка погладив рукой по голове рыжего, она привстала и медленно подошла к брату и сестре. Акутагава не мог не видеть убийцу, ведь он прижимал сестру к себе сильнее с каждой секундой. Это была женщина лет тридцати с короткими ярко-рыжими волосами, собранными в кичку, и чёлкой, прикрывающей только правую половину лица. Глаза у неё были ледяные, без единой искры, будто уже потерявшие какой-либо смысл, безчувственно и пристально смотревшие на Рюноскэ. Одета она была в розовато-белый кимоно с красными цветами в качестве узора и толстую оранжевую ленту, подчёркивающую её стройную фигуру. В левой руке она держала зонтик с такой же расцветкой, что и кимоно. Не смотря на весь её нежный и бескорыстный вид, она-убийца. — Почему вы молчите, дети? Ответьте мне хоть что-то. — она поставила зонтик у стены, и опять подошла к Рю. На этот раз положила обе руки на голову Гин, и слегка потянула её на себя, как бы говоря, что ничего плохого сделать не хочет. Акутагава упорно не отпускал сестру. — Мальчик, дай мне эту девочку. Я ничего плохого не сделаю… — этот голос машинально заставил расслабить руки Рюноскэ… Женщина опустилась на колени, и обхватила руками Гин за спину, разглядывая лицо, полное страха. Рукава у её кимоно были настолько длинными, что доставали до пола. — Не бойтесь меня, дети. Пошли со мной. Вам, видимо, больше негде жить? Я вас приючу. Чуя невольно встал, облокачиваясь на стену, вытер слёзы и потянул Акутагаву за собой. Женщина взяла Гин на руки, захватив зонтик с собой, и отправилась с детьми из дома вон.Я не причиню вам зла, дети.