Коты всему виной

— Какое зрелище, — негромко сказала Зиамира под фырканье коня. — Крестьяне давят томаты ногами. После такого у меня пропадает желание есть приготовленную не мной еду. Уголки губ ведьмака дрогнули, но девочка этого не увидела — ехала за ним. Дорога, ведущая в деревню, вела их по холму. Конь Клемена недовольно фырчал и, выказывая глубокое недовольство, бил хвостом по морде плетущегося позади жеребца Зиамиры. — Можешь его как-нибудь успокоить? — натягивая поводья, попросила с опаской в голосе она. С каждой пройденной минутой животина пугала ее все больше и больше. — Аксий. Хвост успокоился. На верхушке холма путешественникам открылся вид на долину Туссента: он распростерся, как на ладони, оголяя вены рек и цветистые поля из фиолетовой лаванды, пахнущей дурманом, и густо зеленых виноградников местных виноделов. По дороге им встречались знакомые растения, описанные и зарисованные на страницах старых гримуаров. Некоторые экземпляры будущая ведьмачка собирала сначала для Дахладыша, а затем и для Томаса Моро. Где-то с неделю назад она искала аренарию — белый цветок пещанник — который так и не смогла найти в лесу. Зато в городе его оказалось завались — рос прямо в клумбах за пёстрыми кустами более утонченных цветов. Тем же вечером Моро получил целую корзину белых шапочек и темных корешков. — Перекусим? — предложил ведьмак, смотря на дым, исходящий из трубы одного из домов приближающегося селения. — Заказ Томаса может подождать. Я страх как хочу заесть привкус кислятины. — Тебя никто не заставлял пить в дороге. — Ага, и никто не заставлял покупать отвратительное вино. В рот, как накер насрал… Подумав немного, Зиамира обогнала Клемена и закопошилась в сумке. Рука нащупала сверток, что в следующую секунду был кинут в грудь ведьмаку. Клемен с ухмылкой словил его. — Хорошо поймал, — сказала девочка. Они уже въезжали в деревню, и звуки голосов, лай собак потихоньку начинали окутывать их. — Там один бутерброд, кусочек сыра и виноград. Лицо Клемена сразу скривилось. — Курва, — цыкнул ведьмак. Зиамира захохотала. Неужели они наконец-то общаются… чуть лучше? Услышать от себя это Зиамира никак не ожидала, и потому сразу замолчала. Как показала ситуация — выглядело это странно. Ведьмак открыл рот, но, помедлив, ничего не сказал. Выражение его лица было довольно красноречивым. — Ладно-ладно! — замахала она перед собой руками, ощущая наливающиеся то ли смущением, то ли злостью щеки. — Давай побыстрее закончим с поручениями и вернемся назад. Мне очень хочется посмотреть на хибару Моро и покупаться. Он вроде говорил, что у него есть «тайное» местечко рядом с лабораторией? — спохватившись, девочка подняла голову, следя за реакцией на свои слова. — Да, прости, я подслушала. Ну ничего, это же не такой уж и большой секрет… Подумаешь, хибара в лесу?.. Он ведь возле нее пробы воды собирает… — Делай что хочешь, но, если ты будешь не в форме и отъешь бока этими бутербродами, — он потряс хлебом с маслом и ветчиной перед собой, тяжело смотря на осунувшуюся Зиамиру. — Загоню как лошадь. Ты слишком много находишься без присмотра и занимаешь меньше, чем в Каер Орхтанге. Зиамира скрипнула зубами и чуть гаркнула на Клемена, едва не сказав, что пашет в два раза больше. Но прикусила язык, вспоминая, что в Туссенте у нее гораздо больше свободы. Если она пойдет в конфронтацию сейчас, то может своими же руками испортить все, чего она добилась непосильным трудом. К тому же… да, она все же немного расслабилась. Проехавшись по всей деревне, привлекая внимание гвардейцев, Клемен остановился на другом конце и спешился, чтобы объясниться со стражниками. Ему не понравилось, что здесь находились представители власти — рыцари то бишь. Зиамира слезла с серой спины, последовав примеру Кота, но ушла к забору, чтобы привязать коня. — … по поводу… зачем вам нужен этот человек? К ее удивлению, рыцари говорили не так…вульгарно, как ее знакомые с Чертовых Ворот. Она прижалась к седельным сумкам делая вид, что что-то ищет, а сама прислушалась к их диалогу. — У меня заказ. Есть письмо от заказчика, если есть какие-то претензии могу показать прямо вот сейчас, — ведьмак был настроен решительно, уже копошась в кармашке кожаного жилета. — Нам своевременно надо узнавать о чужаках во Франколар, — добродушно ответил ему стражник, но мужчину не останавливал. — Не часто в Боклере ездят ведьмаки, хотя чудовищ тут хоть отбавляй. — А поподробнее? — А поподробнее мы тут селение охраняем во имя цапли. Бестия завелась рядом с деревней. И хоть признавать это не хочется, но княжество плохо справляется с ведьмачьим ремеслом. — А как же долг перед княгиней и графом? — в голосе скользнула издевка, которую Зиамира уже чувствовала без зрительного контакта. — Отбиваться от топляков это одно, а вести расследование супротив несуществующего чудища –другое. В Туссенте много героев и славных мужей, но скоро ярмарка, съедутся сюда со всех земель, как мухи на мед, торговцы и прочие люди, — латы рыцаря неприятно заскрипели, когда он протер блестящий лоб платком, проклиная солнце. — Князь, его сиятельное превосходство, если крестьяне и дальше будут пропадать, откроет охоту в лесах. А так… не видал чудовище никто, и ты вряд ли увидишь. — Интересно, — резюмировал Клемен и стрельнул глазами в сторону Зиамиры, поймав ее испуганный взгляд. — Вы можете отвести нас к дому алхимика? Хата, опрятная, подлатанная, со свежим сеном на крыше, казалось скромной, но ухоженной — чувствовалась рука трудолюбивого хозяина. Клемен позволил Зиамире присоединиться, и она шла за ним, как собачка на поводке, никуда не рыпаясь. Рыцари отпустили их у забора из тонких веток. Не теряя времени Клемен обошел территорию, не нашел хозяина и постучал в дверь. В низком окне показалось сморщенное, как старое красное яблоко, лицо. Алхимик пожевал губами и недоверчиво воскликнул: — Кто идет? Дуры чумные! Разболтали поди про меня чего недоброго! — Простите? — вскинула брови Зиамира. Старик посмотрел на нее, плюнул через окно и скрылся в доме. Раздался скрипучий звук отпирающейся двери и перед компанией показался мужичок ведьмаку по плечо. Последний бесстрастно протянул ему недавно показанное стражникам письмо, смотря на хозяина сверху вниз. — Эх, вы, — топнул тот ногой, комкая письмо черными от копоти пальцами, — монстер еще кого-то пожрал, пока вы топали, мастер ведьмак! — Я здесь не для того, чтобы слушать, что опоздал. В деревне полно людей, которых ваше чудовище может сожрать, так что я не опоздал, а подоспел ко времени. Как смог приехал. — Не оправдывайся, погань ты такая, — скривился, показав под ярким солнцем желтые зубы, мерзко кривя губы. — Еще и мелочь какую-то приволок! — Давай-ка лучше обсудим то, что ты видел. О телах я знаю. Три вроде? — Четыре. Говорю же — не успел ты. Вчера эта дрянь вышвырнула на дорогу зловоняющее тело Миежко, это сынок нашего рабочего. Обычно малец с отцом работал на полях Ортена, — на изогнутую бровь ведьмака он ответил с нежеланным уточнением. — Это виноградник на юго-западе. Мальчишка тринадцати лет от роду, ни малец, ни взрослый, да только мертвяк уже. — Да, вина вместе вы больше не попьете. На издевку ведьмака алхимик ответил косым взглядом. — Остальные тоже подрастающие. Но кроме первого. То была девчулька, замуж должна была выскочить, а в лес угодила и не вышла. — Где нашли все тела? Я посмотрю на своей карте. — Лизу вот тут отмечай, — затыкал он грязным пальцем. Клемен внимательно проследил за ним, как и Зиамира. — Девонька милая, другая не помню уж где, ее закопали давно за домом родичи. Потом был Казимирчик у дороги, ведущей к границе на юг. Ага, нет! Неправильно, — мужчина сам чиркнул углем. — И тут Миежко. — Ты можешь что-то исходя из этого сказать? — серьезно спросила слушавшая все это Зиамира, смотря на черные точки на потертой карте. Ответа ждал и алхимик, так что Клемен не мог промолчать или проигнорировать, как делал это с Зиамирой большую часть пути. — Все указывает на винокурню, где работал Миежко. Вы знаете хозяина? — Исключено, он видный дворянин и не бывает на винокурне большую часть года. — Почему? — Говорят, нашел приют у юбки какой-то. Почем мне знать? Все это бабы клевещут. — Ты ведь понимаешь, что это не оправдание? Он запросто мог быть причастным ко всем смертям. Можно посмотреть на тела? — Закопали уже, не получится, — мужчина впервые посмотрел на них иным взглядом — полным сожаления. И Зиамиру им не обделил, наградив сочувствием. — Дам совет, ведьмак. Отцовский. — Я едва ли не старше тебя в два раза. — Послушай лучше меня, — наклонился он к нему, нахмурив брови и продолжив со всей серьезностью. — К югу есть тут одна крепость. Не припомню, что там раньше было, но страшное место — одни развалины, мох, камни странные, твари всякие да прочая мразь. Видел я прошлой осенью в той стороне летающего ящера. Дракон может, шут его знает, но проверить стоит… Страшно мне, а помочь некому — идти туда одному боюсь, вот и написал на доске в городе объявление о поиске ведьмака. Оплатят тебе работу из нашего бюджета. Клемен обдумывал. Молча. Пока Зиамира не вытерпела и не ткнула в нагрудник пальцем. Она уже полностью была поглощена заказом, и ей нетерпелось пойти проверять и винокурню, и развалины. — Да что ты все тянешь?! Тут же все ясно — надо проверить оба места. — Если хочешь разделиться, то обломись. — Ни в коем случае! — крикнул мужчина. — То есть… Сходите первым делом на винокурню, все там разузнайте у рабочих, а после, может утром, и к развалинам можно. — Да, план хороший. — Ну наконец-то, — выдохнула Зиамира, поймав странный нервный взгляд старика. У коней Клемен приостановился, пропуская девушку чуть вперед. Она успела залезть в седло и только тогда заметила, что ведьмак снова не торопит события, что немного вывело ее из себя. — Ты медленный. — А я смотрю тебе понравилось. — Что именно? — Ведьмачье ремесло. В горле слегка пересохло и слова застряли где-то посередине. Ей хотелось уверить его в обратном, но не признать свой интерес было глупо. — Тебя устроит, если я скажу, что мне нравится расследовать? — Ты еще не видела настоящих трупов. И резни. Но потом лицо ведьмака резко исказилось озарением. Жуткая смена настроения вызвала у девушки мурашки по коже. Она сглотнула, и очевидная мысль привнесла ясность в ситуацию — конечно, она видела и кровь, и мясо, и бойню. Она же сама убила человека. — Ладно, — не сдержав порыва, Зиамира сжала ладони до кровавых полумесяцев. — Скажи мне. И не лги. Я знаю, что школа Кота берет заказы на людей. Это ведь правда? Клемен стал еще мрачнее. Ему не нравилось то, к чему клонит девчонка. — Почему ты просто не ответишь? Если вы убиваете людей. И чудовищ, тоже… то чем хуже я? Ты убивал людей, как и я, но почему-то злишься за… — Мы поедем прямиком к руинам, — и, помедлив, прохладно добавил. — Тебе лучше научиться помалкивать в некоторых моментах. Иначе когда-нибудь твой длинный язык вырвут более несдержанные собеседники. «Более несдержанные? Ха-ха». Эти качели порядком ее измотали. Она раздраженно держалась за поводья, моля всех богов, чтобы злость на Клемена как-то сама взяла и рассосалась за время их пути. В ином варианте она обещала, что крестьяне увидят настоящего дракона, а не виверну или облезшего куролиска. Прошипев ругательства под нос, Зиамира повела коня по траве в сторону постепенно удаляющейся фигуры ведьмака, чьи мечи болтались у крупа жеребца. Ей помогло успокаивающее поглаживание по торчащим ушам своей животинки, но ее саму это не особо порадовало — оставшийся путь конь Зиамиры был поразительно нервным. Такого по пути к деревне Франколар не было точно. Деревья сменились суховатым полем и очередным подъемом вверх. Когда путники вышли на прямую дорогу к крепости, то наткнулись на рыцарей, но те спокойно их пропустили. У них был небольшой лагерь в подлеске, где они сняли нагрудники и ели приготовленную на костре еду. Не очень-то хорошо они исполняли свой долг. К тому же, среди них Зиамира, к их же стыду, увидела двух молоденьких крестьянок. Под копытами то и дело хрустела трава и грязь, усиливая усталость Зиамиры. Теперь ей казалось, что вся эта затея с путешествием сплошное мучение. Стоило им остаться наедине, как они ссорились в пух и прах. — Останешься у входа пока я не скажу, что можно идти за мной. А пока посторожишь поклажу и лошадей. — Без проблем. Сняв мечи под укоризненный, пожирающий ненавистью взгляд Зиамиры, ведьмак изогнул кривую бровь, морща запотевший лоб. — Надеюсь, они тебе не понадобятся, — фыркнула темноволосая, облокотившись о стену, что слегка осыпалась на нее. Заметив это, она быстро отскочила в сторону — на место, где она стояла, упало несколько мелких камушков. — Рядом со мной всегда есть чудовища. Никогда не поздно использовать меч. Шутку Зиамира этого не оценила, пресно пробормотав что-то. Ведьмак ушел и оставил после себя лишь дерьмецо на душе. Его исчезновение стало глотком свежего воздуха. Зиамира решила осторожно осмотреться, помня про пропадающих людей. Был день, но кто знает, какая пакость решит вылезти из своей норы. Походив вокруг колонн и отвалившихся замшелых камней, она подцепила несколько репейников, обругала их и пошла ко входу-арке, которую прошел Клемен. Усевшись под ней, прячась от солнца, девушка недобро посматривала на дугу, будто проверяя не свалиться ли та ей на голову. По спине прошел холодок. Зиамира повела плечами и удивленно глянула на лошадей, что спокойно щипали траву и елозили ногами по кусту репейника. Блестяще. Зевнув, девушка, прекрасно понимая, что ловить ей тут нечего, задремала. Но задремала тем сном, когда точно знаешь, кто к тебе подходит. Обычно так она спала когда-то в клетке, поэтому, открыв глаза и увидев перед собой незнакомку, которая трогала насыпи камней и осматривала кусты возле лошадей, она не шибко обрадовалась. — Ты кто? — помотав головой и проморгавшись Зиамира хмуро уставилась на нее, приложив к шее ладонь. — Зачем подкралась ко мне? Медно-рыжая, сияющая на солнце, она улыбнулась ей и спряталась за аркой, услышав, что ее инкогнито раскрыто. До ушей Зиамиры донесся тихий смешок и она, растерев в лицо ладонью, недоверчиво поглядела на поклажу и место укрытия субтильной девушки в простенькой одежде. — Зачем ты прячешься?! — крикнула Зиамиры, выискивая ту хмурым взглядом. — Не прячусь, — голос густой, но по-девически чистый, — почему ты тут спишь? Тут. — В смысле… сплю и все? Захотела и уснула. Я тут по делу, — недоуменно ляпнула что-то про себя Зиамира, не понимая зачем крестьянка забрела сюда. — Что ты вообще… — Что я тут делаю? С опушки видно лошадей. У меня самое лучшее зрение среди друзей, — весело махнула на живой транспорт, еле заметно улыбаясь. — Я увидела их и подумала, что объявился новый труп. — Да уж, — только и смогла сказать Зиамира. — К счастью, нет. Поднявшись, отряхнув задницу и посмотрев на небо, девочка поняла, что прошло достаточно времени. Интересно, куда запропастился Клемен? — Если ты думаешь о том человеке, что был вторым всадником, то он появился тут, но потом опять ушел, — будто прочитала чужие мысли, поспешив с ответом. — Не сказал куда? Насколько? — тихо спросила Зиамира, рассматривая лицо собеседницы. Она полностью вышла из-за колонны и за ней заструилась длинная юбка, перепачканная в фиолетовом виноградном соке и цветах. — Неа, только пробормотал «Гадкая», «Легла спать, а вот в какой-то там крепости за такое голову бы оторвали». Да еще и приговаривал «мастер-мастер-мастер». Ха, как будто спит с ним. Не выдержав, Зиамира засмеялась в голос. К ней присоединилась рыжая, держась руками за живот. Хихикала она, надо отдать должное, как настоящая благовоспитанная дворянка — не разлепляя губ. — Ой не могу… — тем временем с отдышкой пробормотала черноволосая, сдерживая новый приступ смеха. — Я… я это представила. Какой кошмар. Сотрите память… Или нет, я расскажу это Гаэту и Гыкару, когда вернусь… Округу наполнил гомон ворон — они, словно их кто-то спугнул, посрывались с деревьев кружа над крепостью. Их громкое карканье, заполонившее окрестности, привлекло внимание девушек. Обе подняли головы, смотря на розоватое небо, измазанное легкими белыми облаками и черными полосами птиц. — Я из деревни рядом, — мечтательно, словно издалека начала она, прижимаясь к стене, будто желая с нею слиться. — Скоро домой идти, а мне одной страшно. — В такое-то время мне тоже было бы страшно бродить по окрестностям, — фыркнула Зиамира и девушка приблизилась к ней, идя по стеночке. Подняв уголки губ и прижав щеку к плечу, она бархатно, из-под ресниц, поглядела на будущую ведьмачку так, что она смогла разглядеть мягкий зеленый цвет ее глаз. — На могилку брата ходила. Ты видела тут могилки? Очень много. — Нет, я не заходила на территорию крепости, — ответила Зиамира, насторожившись. Слишком много кладбищ за последние три дня. Или уже стоит привыкнуть? — Дрыхла, — прыснула собеседница, прикрыв рот ладонью с аккуратными пальцами. Зиамира думала, что эта девушка была несомненно красивой и… странной. Но кто не странен в шестнадцать или восемнадцать лет? К тому же у нее было мало опыта общения не то, что с туссентцами, но и с людьми из этого мира вообще. — Ну, ты меня сама такой застала, — усмехнулась, думая о том, что крестьянка слишком простодушна. — Просто относила вещи, оставшиеся от него ближе. Знаешь о такой человеческой традиции? — Знаю, что на могилы складывают конфеты. Это то? — Я складывала вещи, одежду. — Игрушки? Пауза. — Их у него не было. — Ой, наверное, я сказала лишнего. Прошу прощения, — заметив отчуждение и пропавший интерес к беседе Зиамира восприняла это как свою ошибку. — Я забываю, что игрушки есть не у всех. Да и по правде… Ха-ха, а ведь и у меня не было их! — И у меня, — как-то мрачно ответили ей, и Зиамира окончательно сконфузилась. Скрипнув травой и мелкими камешками, крестьянка направилась ко внутренней части крепости, перекидывая волосы на другое плечо. Она прошла мимо озадаченной Зиамиры, обернулась так же удивленно и открыла рот. Они смотрели друг на друга одинаково недоуменно. — Ты куда? — как дурочка спросила Зиамира. — Надо забрать вещь, — ровно дала ответ ей рыжая, смотря большими юными глазами. Вороны слетелись гуще отвлекая девушку и вынуждая бросить короткий прищуренный взор на небо. Зиамира сдвинула брови к переносице, вглядываясь в секундно отвлеченное лицо. Медные волосы, словно нити ржавчины, накрыли его стоило вдруг поднявшемуся ветру настигнуть их двоих. Подняв руки перед собой, Зиамира с сомнением пробормотала: — Все это выглядит очень странно. Пожалуй, я подожду Клемена не тут. Сам меня найдет, если он еще, конечно, не попал в неприятности. Зиамира спустилась ниже, ближе к крутому спуску, уже коснулась сапогами жухлой травы, как почувствовала холодную руку, что придержала ее за ладонь. — Проводишь меня? — Куда? Она кивнула на дорожку, проходившую рядом с заброшенными стенами. — Прости, — уже с отчетливо выраженным недовольством смотрела в ответ. — Я точно буду наказана, если продолжу с тобой говорить. Просто занимайся и дальше тем, чем занималась. А меня оставь в покое. — Как скучно, — закатила глаза, отпуская руку. И в следующую же секунду хватая за воротник и пиная мощным ударом в живот. Почувствовав невыносимую боль, Зиамира выплюнула воздух крайне неудачно группируясь — ее отшвырнуло ко входу, той самой злополучной арке. Инстинкты плохо сработали, и об этом смешливо напоминала тупая ломота в теле. — Какого ты делаешь?! — зло рыкнула Зиамира, поднимаясь и прижимая обе руки к животу. Подул ветер, донося до Зиамиры вполне реальный запах ржавчины — медные волосы были убраны с молочного лица нахалки аккуратной рукой. Скинув глупое выражение лица, она наконец улыбнулась во все зубы. И сделалась старше, сморгнув дурашливость, как морок. — Увы, я плохо знаю людей. Вру плохо, но быстро учусь, — и добавила с превосходством, делая кошачий шаг вперед. — Я правда зоркая. А ты, видимо, нет… Женщина покачала головой, аккуратно ступая по земле все ближе и ближе, протягивая тонкую кисть к чужому помрачневшему лицу. Зиамира напряглась, как сжатая пружина, и шарахнулась, когда рука с маленькими ноготками коснулась ее кожи. Брови рыжеволосой подскочили вверх, рука так и осталась протянутой. Крылья носа заходи ходуном. А Зиамира дала деру так, как никогда в жизни, перебирая ногами, словно за ней гонится свора диких собак. Впереди показался склон, и девушка быстро сообразила, что сглупила по-крупному — она испугалась и ноги принесли ее в крепость через другой проем. Зиамира приготовилась бежать к лестнице вниз, проклиная себя и свою глупость, но почувствовала как ее схватили за шкирку, дернув назад и зажав краем треснувшей рубахи горло. Ее потянули по земле с такой силой, что на секунду показалось, что на шею натянули петлю. Сквозь сбивчивые хрипы, Зиамира услышала тихий смешок. — Тише-тише, сладкая, мы же не хотим, чтобы нас услышали? Руки, и так бывшие холодными, пытались ослабить давление ткани. Лопнула пуговица, и голова выскользнула из одежды, оставив несвободными только руки в рукавах. Взвизгнув, темноволосая потянула на себя руки под чужое разочарованное мычание. Треснула ткань и Зиамира окончательно освободилась от рубашки, оставшись только в тонком слое бинтов. Ноги не удержали ее, уронив на землю рядом со спуском на огромную круглую площадку вокруг которой и строилась крепость. Неудачно приземлившись, Зиамира молниеносно решилась упасть с двухметровой высоты, перекатившись чуть левее. Закружилась голова — и вот она уже внизу с разбитыми коленями. — Пахнешь вкусно, — шелестящий голосок раздался прямо над ней. Подняв голову, Зиамира встретилась с хищными зелеными глазами. И зубы. Эти зубы… Это точно был, чертов прокол. Странные убийства. Странная рыжеволосая девушка. И странная крепость на холме. Пазл сложился мгновенно. — Клемен!.. — крикнула, уворачиваясь он спрыгнувшего к ней тела. Затем она смазано ушла от резкого выпада женщины, что пыталась поймать ее в объятия. Зеленые глаза блестели больше обычного, выпучившись. Лицо слегка сморщилось, блестя влагой. — Мне это не интересно, я устала, — сказала, еще более сморщив в метаморфозе лицо, коснувшись язычком нижней губы. Она разгневалась, когда должна была трястись от страха. Нелюдь растянула лыбу до ушей, показывая острые зубы один к одному и облизывающий их розовый язычок. Морщины окончательно расползлись по лицу, и в свете заходящего солнца оно приобрело сероватый оттенок. В бешенстве высмотрев на земле камень, девочка рванула к нему, легким движением, как на маятнике, уходя от свистнувшей в воздухе пятерни. — Ты брукса! — взревела темноволосая, когда та подскочила к ней настолько быстро, что обычный человеческий глаз бы не заметил. Вампирша полоснула когтями по воздуху сверху вниз наискосок, пригнувшись в охотничьей позе. Ведьмачка бросила камень, и та отклонилась вправо диковатым рывкам, изваяв тонкий рык. Промазала. Конец… это конец!.. Пропав из поля видимости, брукса дала время бросить взгляд из стороны в сторону. Затем материализовалась из пустоты совсем близко, щелкнув у уха челюстью и коротким взмахом безобразной длани вспоров живот. Закусив губу, Зиамира повалилась на колени, держа руки у рваной раны. По пальцам засочилась густая темная кровь, шумно капая на тень, что сгорбилась вместе с ней. Теперь страх, одолевавший ее, подтолкнул поднять дрожащую тяжелую голову. Зиамира прищурилась, моргнула, проверяя не кажется ли ей — она смотрела в мутные рыбьи глаза со слабой зеленцой. — Можно было решить это более мирным путем, — плотно натянутая кожа на некогда чистом лице искривилась, выводя новые морщинки. — Ты могла пойти со мной и не мучаться. Это плохой для тебя конец, акробаточка. Она приблизилась к ней. Так близко, что в нос ударил необычный запах ее тела и ржавчины. — Скажи мне свое имя! — сквозь стук зубов сказала громко Зиамира трясясь от ужаса. Брукса натужилась, складывая брови на переносице и расширяя оскал. Это была победная улыбка разумной твари. Резко нахлынувшую злость затмила агония в шее, когда склизкие, окропленные ее кровью, руки до боли сжали в кулак черные волосы, рванув голову в сторону. Вторая лапа легла на плечо, сжимая до хруста. Зиамира задергалась, вырываясь и шипя. Она сопротивлялась, чувствуя слюну, стекающую вниз по ключицам. В шею впились резцы, потом и все зубы, кровь хлынула в чужой рот, где язык зализывая место укуса, распробовал драконью кровь. — Эта сладость, — булькая, едва отрываясь от Зиамиры, прошипела вампирша. Колотя по голой спине изо всех сил, она кричала во всю глотку, чувствуя, как кожу натягивает железная хватка челюстей бруксы. Зрение мутнело при каждом восторженном чмоканье окровавленных губ. Небо — вот, что она видела. Боль и опустошение внутри — вот, что она чувствовала. Тело холодело, а вампирша, будто напившийся комар, чаще отлеплялась от нее, вылизывая каждый сантиметр шеи и своего уродливого лица. Она как будто находилась в центре самого хаоса. Зиамира вдруг ощутила себя, так же как в склепе с Клеменом — ее тело показалось ей незначительно легкий, а разум принялся ускользать. Это было четкое видение Башни. Окна в нем не горели и казались до ужаса знакомыми. Оковы тела покинули Зиамиру, и она даже подумала, что умерла. Но в самосознание ее вернула фигура, мелькнувшая в темноте комнаты. Женщина в белом свесила ноги вниз, смотря ей в глаза. Она не видела, но чувствовала ее тяжелый взгляд. Холод и расчетливость. Безразличие? И ненависть на самом дне. Запорхали вороны, окружая башню, и запахло дымом и огнем. Спустя мгновение фигура сорвалась вниз. Раздался взрыв и невидимую кожу обожгло болью. Зиамира бы закричала, если бы могла. Ее разрывало на части. Вокруг было пламя и кровь. Зиамира попробовала закричать в испуге, но не вымолвила и слова — шея стрельнула задетым нервом. Бруксу затянуло мраком, она роняла брызги багрового на камни. Глаза пьяно раскрылись. И она узрела башню. Другую. Полуразрушенную башенку Тесхам Мутна, не ту, что она видела во сне. Силы вытекали из нее и казалось, что она слышит смех бруксы. — Тс-с-с… Все хорошо, — она увидела, что жертва еще жива, хотя крови в ней оставалось крайне мало. Удивительно, что та все не кончалась. Вампирша уже успела упиться ею. — Какая ты сладкая. Даже жаль есть тебя всю. Хватка ослабла и зубы резанули сильнее, но Зиамира не была способна на очередной вскрик, слыша в ушах мысленную трель голосов. — Такой вкусной крови я никогда не пила. Дети всегда такие вкусные? Неповторимо. Ее двоящийся голос уже не вызывал эмоций — он тонул в безразличие и холодных, тягучих мыслях о смерти. Зачем она вообще говорит с ней?.. — Ты можешь отведать серебра, сука! Уже было плевать. Даже, когда в воздухе повис вой вампирши и свист лезвия. Вороны оглушили криком. Чужие руки в грубых перчатки подхватили и ее понесли прочь с невероятной скоростью. Слова не долетали до ушей, свет мерк и Зиамира проваливалась в беспамятство. Кажется, она ехала на лошади, ловила краем глаза проносившуюся мимо деревню и башню. Ту, что была в Тесхам Мутна. Затем… Затем ее сбросили на землю. Сквозь красную пелену она увидела размазанное лицо Клемена. Зиамира, прошептала что-то невразумительное, и ведьмак ей ответил — так рьяно и громко, что мышцы напряглись. А потом… на ее горле сцепились его руки, перекрывающие кислород. Из последних сил горло издало булькающий звук. Ладони резко наполнились силой и шандарахнули мужчину по торсу, из-за чего он сбил дыхание. Желтые глаза мигнули гневом и сжали шею сильнее. Девушка понимала, что тот хочет избавиться от нее. Клемен сильнее вжал ее в траву. Одна рука сдавливала шею, другая рыскала в сумке. Судорожно дергающиеся ноги он прижал коленом, руки, вдруг отмершие, нисколько не мешали. Грубый голос ведьмака исчез в темноте, когда над ними висел круглый диск серебряной луны.