Смятение

— Добрый вечер, Александр Леонидович, проходите. — Здравствуйте, — Саша замялся, но все равно прошел внутрь за мужчиной в достаточно большой просторный кабинет с огромным панорамным окном во всю стену, которое буквально приковало его внимание. Из окна открывался живописный вид на город, наблюдать который было заманчиво в любое время дня, но вечером, конечно, особенно. — Вижу, вам нравится вид, — мужчина улыбнулся, — тогда, может быть, это кресло, чтобы вы могли любоваться в процессе? Склонен думать, что приятная взгляду картинка расслабляет. — Да, пожалуй, — Саша хмыкнул и уселся в шикарное мягкое кресло, стоявшее прямо напротив окна.       Когда они расположились по своим местам: Саша в огромном комфортабельном кресле, а другой мужчина чуть подальше в более скромное удобное кресло за его спиной, то свет в кабинете погас. Теперь комната наполнилась только тем светом, что шел с улицы. Рядом с собой на тумбочке артист увидел бутылку воды и стакан. Все было почти так, как он себе до этого и представлял, разве что вид его действительно поразил. — Я примерно знаю о ситуации, с которой вам пришлось столкнуться, но мне бы хотелось увидеть ее вашими глазами, если вы не против.       Саша молчал с минуту, думая над предложением мужчины. Так вышло, что впервые в его жизни ему пришлось прибегнуть к помощи психоаналитика, точнее, его туда отправили и он не мог отказать. — Ладно, хорошо, я попробую. — Вам необязательно спешить, но вы заметите, что вам станет легче, когда вы проговорите эту ситуацию. Хотя возможно и не сразу. — Хорошо. С самого начала? — переспросил зачем-то Саша, но для себя тут же решил, что так будет лучше всего, — это началось год назад, мы тогда играли Каренину. Все знали, что в зале присутствует... он, — актер резко замолк, кусая губы, — могу я не называть его по имени? Это очень известный человек в театральном мире и... — Конечно можете, давайте заменим его имя, например, на название месяца? — Ноябрь, — почти сразу выпалил Саша, как будто это была его давняя ассоциация, — Ноябрь был в зале, никто толком не знал, как он попал на мюзикл, потому что все знают его как драматического актера в первую очередь, он, конечно, иногда поет, но это не имеет отношения к мюзиклам. Знали бы вы, как все переполошились, особенно руководство. Понятно, что всем хотелось добиться у него высокой оценки, но я как-то смотрел на это здраво, если он придет в расположении - то ему понравится, а если нет - то не понравится.       Саша снова затих, но мужчина, сидевший рядом, не стал его торопить, пару минут они просто сидели молча, пока артист снова не набрался сил. — На поклонах мне принесли огромный букет на сотню роз, такие мне иногда дарили поклонники на юбилейные спектакли, но тут, вроде бы, не было особого повода, и я как-то растерянно его взял, помню, поклонился. Там не было записок, вообще ничего не было. Только цветы и все. После спектакля в гримерку зашел директор театра, ребята кинулись к нему с вопросами про Ноябрь, он довольно улыбался и сказал, что, мол, да тому понравилось. И больше в общем-то ничего конкретного он не добавил, никого не похвалил. Но через три недели он пришел вновь на Монте-Кристо и снова именно мне на поклонах подарили розы. Записки, конечно, не было. Но слухи все равно поползли. Я старался не уделять им внимания, хотя мне безусловно польстило, что меня выделили. — Профессиональная гордость? — Да, что-то в этом роде. Тогда я не знал, да и никто не знал, к чему это приведет, — раздался короткий смешок, — Игорь мной ужасно гордился. Помню, мы вместе шли с ним домой в тот вечер, и он уже в подъезде вместе с этим дурацким букетом зажал меня к стене, сказал, что всегда знал, будто я самый потрясающий и удивительный, а потом поцеловал, — Саша осторожно потер глаз пальцем и потянулся вперед налить себе воды. — Вы были счастливы? — Да, — он коротко кивнул без каких-либо раздумий и продолжил рассказ, — через несколько дней мне передали пригласительный билет в театр, где работает Ноябрь. Знаете, обычно принято давать два пригласительных, но здесь был один. Это должно было меня насторожить, как насторожило Игоря, хотя он старался не подать мне виду, но я счел, что в этом нет ничего такого, может, там интересно мое мнение, как режиссера, и он, Ноябрь, планирует сидеть рядом со мной, — Саше стало смешно от собственных слов, но он подавил хохот, сделав его беззвучным, рука напряженно зачесывала короткие волосы назад. — Перед спектаклем меня встретил администратор, провел по театру, все показал, мне даже налили коньяка в буфете, а потом сказали, чтобы после окончания представления я никуда не уходил - меня проведут в гримерку к Ноябрю. Такого я, конечно, не ожидал, но Игорю рассказывать об этом не стал. Он спросил меня в сообщениях, все ли у меня в порядке. И я ответил - "да". Он не так часто донимал меня заботой, и мне не хотелось лишний раз его волновать. — Вам понравился спектакль? — Да, в целом - да. Мне очень понравилась работа Ноября, это было очень органично. И я следил за ним крайне внимательно, у меня и раньше не было сомнений, почему он столького добился, но теперь убедился в этом еще раз. После спектакля меня привели к нему. Он был веселый, в отличном настроении, глаза прям искрились, что-то постоянно шутил, потом то ли в шутку, то ли всерьез спросил: "Сан Леонидыч, где мои розы?" Я не нашел, что ответить, но он как-то сам быстро перевел тему, руку мне на плечо положил, приобнял. Но все это было как-то так по-свойски, будто мы с ним старые друзья. "Вот люблю я этих мюзикловых, хорошие ребята," — Саша спародировал манеру Ноября, — слово за слово и мы пошли в ресторан с ними и его несколькими коллегами, нам было очень весело, Ноябрь постоянно что-то рассказывал, и это было очень задорно, — заминка, Саша закусил губы на пару секунд, — он иногда посматривал на меня, на мою реакцию, но ничего большего. Уже ночью он довез меня на такси до дома. Ничего такого не было, единственное, что он сделал, так это взял мой телефон и набрал себе, чтобы у нас обоих остались номера друг друга. Он это никак не прокомментировал, а я подумал, ну мало ли, по работе будут какие-то вопросы. Я тогда совершенно не понимал, что происходит. — А если бы знали, то дали бы ему обменяться с вами номерами? — Возможно, — уклончиво ответил Саша, — я чувствовал к нему какую-то симпатию, интерес. — Вам не стоит себя винить, чувствовать интерес к другому человеку, даже будучи в счастливых отношениях, в рамках нормы, — голос рядом был очень спокоен. — Он написал мне через неделю, предложил прийти на кастинг в проект вместе с ним. Меня это не интересовало, но я все равно решил пойти, хотел с ним встретиться, — Саша выпил немного воды и стиснул пальцами бокал. — Он уболтал меня на эту роль и я даже сам не понял как. Перезнакомил со всей съемочной площадкой, провел буквально везде. Иногда он меня обнимал за пояс, вроде как демонстрировал расположение. Я решил, что не буду придавать этому значения. — А он знал, что вы на тот момент состояли в отношениях? — Честно говоря, я не знаю. Он меня не спрашивал и я ему прямо не говорил, — Саша замялся, — мы с Игорем давно вместе, но никогда этого не афишировали, близкие друзья в курсе, кое-кто может просто догадывается, но мы с Игорем считаем, что это только наше дело, и мы никому ничего не должны. — Это очень хорошая позиция. Но мог ли Ноябрь в тот день трактовать ваше поведение, как ответную расположенность? — Давал ли я ему повод так думать? Нет, сам я никогда к нему не прикасался, не говорил ничего, что можно было бы выдать за симпатию, — он неожиданно вздрогнул, словно бы припоминая какой-то момент, — ну, после кастинга мы немного прошлись вдвоем, и он крепко сжал мою руку в своей, а я в ответ сжал его. Да, получается... — Саша почувствовал угрызение совести, — наверное, мне не хочется в этом признаваться, но да, мне было приятно его внимание и меня что-то к нему влекло. Мы с ним в чем-то похожи, оба харизматичные, яркие балагуры. И он постоянно стремился меня удивить, подтолкнуть к чему-то сумасшедшему. Был один момент, мы с ним встретились, у обоих был выходной. И он мне говорит: "Сан Леонидыч, а поехали в Коломну за пастилой?" Для меня это было ужасно комично, и мы поехали, точнее, полетели на вертолете, он все заказал и оплатил, не представляю, сколько это могло стоить, но это были непередаваемы эмоции. В другой день мы катались пару часов на закрытом частном катке и играли в хоккей. Он иногда дарил мне книги, если только я случайно упоминал о них в разговоре, даже как-то сходили в кино. Тогда я уже осознавал, что наши отношения вышли за грань дружеских, но мне не хотелось об этом думать. — Как ко всему относился Игорь? — Он молчал. Я приходил поздно, пьяный, мог уехать после вечернего спектакля на встречу к Ноябрю, а у Игоря тогда было несколько проектов, он работал в сумасшедшем режиме. Мы виделись мало, фактически только спали в одной кровати. И в один момент утром я проснулся и понял, что рядом никого не было. Я спросил, почему, но Игорь ничего не ответил. Потом я, конечно, узнал причину... Он не мог со мной спать, потому что от меня пахло Ноябрем, — Саша тяжело сглотнул воздух, чувствуя, как на глаза проступают слезы.       Мужчина в соседнем кресле молчал. — Когда я это узнал, то позвонил Ноябрю, хотел с ним порвать, — пальцы Саши стучали по подлокотнику, говорить становилось все сложнее, — а он просто выслушал меня и произнес: "Саша, Саша, что же мне с вами делать. Я во вторник после спектакля за вами заеду - поговорим." И я подумал, что все, это будет наш последний разговор. Пошел к Игорю, весь вечер провел у него в гримерке, не отходил от него ни на шаг. Мне было страшно, словно бы я чуть его не потерял. Он держался прохладно со мной, и мне было невероятно тяжело, казалось, я пытался растопить лед, а он все никак не поддавался. Только через пару дней, когда он снова увидел, что я никуда не убегаю, а кручусь возле него. Только тогда он немного дрогнул и подошел ко мне. В его глазах было столько теплоты, он погладил меня пальцами по шее, по загривку и растрепал волосы на макушке, — голос Саши дрожал, готовый вот-вот сорваться, — я... я не могу, мне нужен перерыв. — Да, конечно. Думаю, мы можем продолжить завтра. Подождите пару минут, я выпишу вам рецепт, — заскрипела ручка, Саша только теперь понял, насколько тихо было в этой комнате, — вот, возьмите, и постарайтесь пока ни с кем не контактировать, только с близкими. Лучше всего будет, если вы будете ночевать не один. Вам есть куда пойти?       Саша кивнул, но он пока не решил куда и к кому именно отправится. — Хорошо, тогда завтра в двенадцать, я буду вас ждать. Пойдемте, я провожу.