Осколки разбитого зеркала

      Зима пришла тихо и внезапно. Утром Рамси проснулся и увидал, что пейзаж за окном переменился. Ещё вчера в свете фонарей темнел обнажённый асфальт, теперь же дорогу припорошило снегом, а на крышах машин, припаркованных у обочины, выросли настоящие сугробы. На фоне молочно-серого неба чернели голые вязы, а на их кривые ветки оседали крупные «белые мухи». Мир слился в палитру серого и белого оттенков.       Принц заинтересованно поглядывал с подоконника на разыгравшийся снегопад, и то и дело пытался поймать лапой снежинку, царапая когтями по стеклу.       Рамси провёл рукой по пушистой спинке кота и погладил его по голове, тот, муркнув, потёрся о протянутую ладонь. Сегодня Принцу предстояло остаться одному на целый день и ночь тоже. Перед Рождеством навалилось много работы: после праздников подросших щенков разберут новые хозяева, и надо было подготовить их к будущей службе. Вечером же Рамси собирался наведаться в старый родной Барнс*.       Учебную площадку, прилегающую к питомнику, тоже замело чистым свежим снегом. Щенки его видели впервые в жизни, и потому с интересом изучали, ставшую совершенно иной, знакомую территорию. Дива осторожно переступала с лапы на лапу и втягивала чутким коричневым носом морозный воздух. Её братец, Данте, напротив, звонко лаял и носился вокруг, периодически поддевая сестру лапой и призывая резвиться вместе.       Лорд неторопливо брёл рядом, оставляя отпечатки мощных широких лап на белом покрывале первого снега. Вскоре он опустился на землю и принялся с интересом крутить большой головой по сторонам. На нос ему села снежинка, и он фыркнул от неожиданности.       Рамси не стал торопить своих подопечных: пусть освоятся и привыкнут к новому явлению природы. Вскоре они и правда притихли, кроме неугомонного Данте, конечно. Тот всё продолжал нарезать круги по площадке, и Рамси решил пока уделить время другим ученикам.       С Лордом они проходили полосу препятствий, и тот сдал все нормативы на «отлично». Данте и Дива тоже показали хорошие результаты — они на самом деле были готовы к службе, но мысли о грядущем расставании навевали грусть. Рамси успел крепко привязаться к своим первым ученикам. Они все выросли с момента их первой встречи, а Лорд и вовсе выглядел почти взрослым псом: крупным и сильным. Он станет хорошим помощником для пожарных.       Данте и Дива со своей мягкой золотистой шкурой и добродушными плюшевыми мордами выглядели вовсе не так грозно, как подросток немецкой овчарки, и потому служба им предстояла иная, но не менее важная.       Вечером, накормив собак после прогулки и попрощавшись с каждым, Рамси отправился к метро. Тусклое зимнее солнце таяло за горизонтом, а серебристо-чёрные гриндера утопали в свежем снегу. Изо рта вырывался пар, а руки застыли от холода. Рамси натянул капюшон тёплой чёрной куртки и отыскал в карманах перчатки. Среди складов было безлюдно — настоящая белая пустыня с маячащими по сторонам серыми коробками зданий, будто пейзаж из какой-то компьютерной игры.       Дорогу скрашивал саундтрек Powerwolf, звучащий в больших чёрно-синих наушниках. Народу в вагоне оказалось полным-полно, что и неудивительно — все ехали из центра в свои спальные районы. Книжку, к сожалению, почитать так и не удалось — все места оказались заняты и, изнывая от скуки, Рамси разглядывал пассажиров.       Какой-то высокий чёрный мужик в длинном бежевом пальто всё-таки умудрялся листать газету, стоя в толпе и прислонившись спиной к блестящему поручню. Пожилая полная индианка вязала шарф из разноцветных толстых ниток, положив на колени пухлую кожаную сумку. Рядом с ней сидела женщина в плотном тёмно-коричневом пальто и двое её неугомонных детей лет пяти-семи. Мало того, что они перекрикивали друг друга (по крайней мере, когда наступала пауза между песнями, слышно их было прекрасно), так ещё и ползали по сидениям, норовя пнуть стоящих пассажиров.       Рамси отступил в сторону — не хотел, чтобы его задели, и оказался рядом с каким-то кашляющим толстым дедом. Метро — это мерзко, особенно в час-пик, когда народу, словно сельдей в бочке. Впрочем, в автобусе сейчас не лучше — такая же давка, да ещё и ехать дольше.       Оказавшись наконец на улице, Рамси вздохнул с облегчением. Сразу закурил и, ускорив шаг, двинулся в сторону заснеженного пустого парка, подсвеченного тёплыми огнями вечерних фонарей. Вскоре он очутился возле знакомого дома из жёлтого кирпича и, отбив с ботинок снег, вдавил кнопку звонка.       В этом, казалось бы, чужом доме всегда было уютнее, чем в родном отцовском. Очевидно уют не складывается из порядка, чистоты и плазменного телевизора, а зависит от чего-то совершенно иного.       Аша где-то задерживалась после работы, а они вдвоём с Теоном смотрели «Типа крутых легавых» (снова) и потягивали пиво перед теликом, болтали о всякой ерунде и смеялись. В какой-то момент в его вечно мятущейся душе воцарился покой.       Когда фильм уже подошёл к концу, появилась Аша. Улыбнулась приветливо и поцеловала его при брате, не стесняясь. И без того хорошее настроение скакнуло вверх, и Рамси взял свою принцессу за руки. На улице было морозно, и щёки её раскраснелись, а тонкие пальцы оказались холодными. Почему-то сейчас она как никогда раньше напоминала свои любимые цветы. «Зимняя роза», скованная льдом: такая же прекрасная, словно сказочная снежная королева. Вот только, в отличие от той королевы, его принцесса умеет согревать, и уж Рамси знал об этом точно.       Вскоре Аша к ним присоединилась, правда пила лишь чай — чёрный с долькой лимона и без сахара. Он запомнил её вкусы. Они развернули настольную игру «Trivial Pursuit»**, чтобы скрасить вечер. Было весело и довольно интересно: раньше он как-то особо и не играл в настолки. Оказалось, что это увлекает.       Может, пиво рассеяло внимание, может, ещё что, однако, он вовсе не расстроился, что Аша выиграла. Рамси знал ответы на многие вопросы викторины, вот только сообразил не сразу. Что ж, он гордился тем, что его девушка обладает незаурядным умом и смекалкой. Теон, напротив, обиделся и надул губы. Он совсем не умел проигрывать и бурчал весь вечер, что ему достались сложные вопросы.       — Развлечение для пенсионеров, — выдал в конце концов он, нахмурив светлые брови.       Аша улыбнулась и махнула рукой.       — Он дуется, потому что проиграл.       Рамси лишь усмехнулся в ответ, и Теон закатил глаза и раздражённо цокнул.       — На твоём месте я бы так не радовался — ты ведь тоже проиграл.       Рамси только фыркнул.       — Я собрал четыре цвета из шести! И какая, нафиг разница, это всего лишь игра, — заявил он, смерив друга насмешливым взглядом.       Теон не ответил: уткнулся в свой телефон и завёл активную переписку с кем-то. Аша отозвала его на кухню и сообщила, что хотела поговорить о чём-то важном.       Было жарко, и Рамси приоткрыл окно, затянулся сигаретой, усевшись на подоконник. Снежинки танцевали возле стекол уличных фонарей, будто льнущие к свету белые мотыльки — холодные, мёртвые мотыльки. Там за окном оказалось тихо и совершенно безветренно — погода как с праздничной открытки. В вечернем свете искрился пушистый снег, рассеивая тёмную ночь.       — У тебя есть какие-то планы на Рождество? — поинтересовалась Аша с лёгкой улыбкой и предложила чай.       Рамси кивнул и, отвернувшись к окну, выпустил в ночь колечки сизого дыма.       — Я хочу вкусный, — уточнил в ответ на её предложение.       — Какой же? — она подошла к светлому кухонному шкафчику. — Будешь ванильный? — спросила, перебирая коробки с чаем.       — Ага, — согласился Рамси. — У меня нет планов, я хочу встретить Рождество с тобой.       — Да, я тоже. Как раз и хотела об этом поговорить, — пояснила она, щёлкнув кнопкой серебристого чайника.       Рамси затушил окурок и затворил окно, однако так и остался сидеть на подоконнике, прислонившись спиной к стеклу. Сквозь толстовку с белым медведем просачивался уличный холод, но это вовсе не беспокоило, пока что.       Аша почему-то так и не огласила свои планы: выставила на стол блюдо с ореховым печеньем и спросила, хочет ли он есть.       Рамси мотнул головой.       — Нет, мы ужинали до того, как ты пришла.       Она рассеянно кивнула и провела рукой по волосам, коснулась серебряной серёжки в виде листочка клевера и опустилась на табуретку.       — Хорошо.       Они помолчали. Аша с видимым любопытством изучала его лицо, и Рамси изобразил дурацкую ухмылку, склонив голову на бок.       — Ты хочешь куда-то пойти? Или мы можем отметить у меня, ну, или здесь, — предложил он быстро, видя, что она никак не озвучит свои мысли.       Аша лишь улыбнулась, приблизилась и взяла его за руки. Долго разглядывала их сомкнутые ладони, а после ласково провела рукой по его щеке.       Рамси даже немного напрягся, заподозрив подвох. Почему она так долго тянет? Наверное, не хочет праздновать с ним или не может.       — Я предлагаю поехать к моим родственникам. Мы обычно отмечаем Рождество и Пасху у дяди Виктариона — это, можно сказать, традиция…       Рамси качнул головой и оборвал, не дослушав.       — Я понимаю. Ну-у-у… если ты хочешь праздновать с родственниками, то я не обижусь. Поеду к брату, вот и всё, — не хотел, чтобы Аше было неловко — в конце концов, должно же у неё быть время и без него. Рождество — семейный праздник. Вот только он всё равно расстроился и скривил губы. Пусть и старался скрыть свою досаду, но Теон говорил, что все эмоции вечно написаны у него на лице.       Аша, вероятно, это тоже заметила. Вздохнула и провела ладонью по его растрёпанным волосам.       — Ты не понял, мой хороший, я приглашаю тебя поехать с нами. Хочу, чтобы ты познакомился с моими родственниками.       — О. Вот как, — Рамси рассеянно почесал щетину на подбородке и отвёл взгляд. — Не уверен, что это хорошая идея. У меня как-то не сложились отношения с твоим отцом, да и вообще… — неопределённо развёл руки в стороны и отстранился.       — Ему никто не нравится. Он просто такой человек, — пояснила Аша, напротив, придвинувшись и положив ладони ему на плечи. — Это важно для меня. Я не хочу давить, но…       — Ты давишь, — констатировал Рамси с лёгким смешком.       — До Рождества ещё целая неделя. Можешь подумать, — заявила она, отстранившись.       — Да, — он опустил голову, изучая кафель, рассерженно цокнул. — Напомню, ты думала очень долго. О-о-очень, — протянул Рамси, тряхнув головой. Видно, Аша привыкла ставить свои условия, но он ведь тоже не покладистый домашний пёс. — Я… не люблю незнакомцев, — добавил после небольшой паузы.       — Не будь ребёнком! Я ведь и предлагаю с ними познакомиться, — уже несколько раздражённо воскликнула Аша.       — Типа ты хочешь «официально» объявить, что мы вместе? — грубовато вытолкнул он. Смущённо на самом деле, от того и так резко.       — Да, конечно, — Аша наоборот ответила уверенно и совершенно спокойно.       — Понятно.       Вновь повисло молчание, и, кажется, теперь она ждала его реакции. Разве мог сказать он о том, что за ворох беспокойных мыслей роился в голове? Взволнованно вертел в руках зажигалку, глядя в пол, и нервно кусал губы. Точно не стоит говорить о своих глупых опасениях. Рамси ведь хотел казаться нормальным, старался изо всех сил, и порой это давалось с трудом.       — В чём дело? — спросила Аша, вынув зажигалку у него из рук и отложив на подоконник.       Рамси невольно вздрогнул, вынырнув из своих тревожных мыслей.       — Что тебя беспокоит? — уже куда мягче продолжила она, стиснув его ладони.       — Нет, ничего, всё в порядке, — быстро ответил Рамси. — Мне надо подумать. Просто нужно время.       — Как скажешь, — кивнула Аша, бросив на него растерянный взгляд. Может, он её напугал? Нет, Рамси уж точно этого не хотел. — Всё хорошо? — уточнила она.       Он выдавил улыбку и уверенно кивнул. Ничего не хорошо.       — Ты меня любишь? — он так желал услышать это: каждый раз, как в первый. Иногда очень сложно выражать свои чувства словами — эти подходили.       — Конечно, люблю, — Аша мягко поцеловала в губы, и эта едва наметившаяся ссора рассыпалась в прах — растаяла в воздухе, оставив лёгкую горечь навязчивых мыслей.       Часовая стрелка давно уже пересекла полночь, но впереди ожидали выходные и торопиться было совершенно некуда. Теон ушёл спать, а они разложили диван в зале и устроились друг напротив друга.       Рамси нравилось просто обниматься, лежать рядом и вдыхать аромат ванили и шоколада, исходящий от её волос и тела. Аша молча гладила его по голове, и от этой простой ласки он разомлел. Язык жестов давался куда лучше языка слов. За столько лет он так и не научился отвечать на вопросы, а сейчас и вовсе не хотелось думать о чём-то тревожном и раздражающем.       Наверное, и Аша этого не желала, хотя в её синих глазах тенью скользило беспокойство. Может, просто показалось в полумраке комнаты, освещённой лишь мягким светом торшера, застывшего в углу, словно немой страж на массивной металлической ножке.       Они долго целовались в постели под тихим светом, струящимся из-под жёлтого тканевого абажура. Этого тепла и ласки особенно хотелось после повеявшей холодком недавней размолвки. Рамси изучал руками тело своей принцессы и оставлял жадные мокрые поцелуи на её нежной бархатной коже.       Аша стянула через голову пижамный серебристо-серый топ на тонких лямках и провела ладонью по его горячей груди. Охотно отвечала на ласки, и они вновь понимали друг друга без слов. Вскоре их тела стали единым целым, существовали в одном ритме, которому вторил диковинный танец теней на стене. Краткий миг блаженства рассыпался искрами, словно затухающий костёр. Вспотевшие и уставшие они улыбнулись друг другу. В синих глазах своей принцессы Рамси видел ночное тёмное небо, блеснувшее звёздами восторга.       После они долго лежали, соединив ладони, слушали тишину, глядя на отсветы фар на потолке. Каждый думал о своём.

***

      Неделя промелькнула в работе и повседневных заботах. Рамси толком и не успел обдумать предложение Аши. В любом случае выбор был невелик: огорчать её отказом не хотелось, ссориться снова — тем более. Да и к тому же, он толком не мог объяснить причину, по которой не слишком-то жаждал знакомства с её родственниками. Верно, для Аши это будет звучать нелепо и странно. Находить контакт с чужими людьми всегда было очень сложно, и особенно тревожило, что его будут разглядывать как зверька в зоопарке.       Рамси нервничал, когда они сели в машину. До деревни оказалось чуть меньше двух часов пути, и чем занять это время не было ни малейшего представления. Как отвлечься от всех этих идиотских мыслей? Вероятно, никак — шаг в пропасть уже сделан.       Вчера Джон с Дейнерис пожелали хороших праздников, когда он отвозил к ним кота. Рамси мог бы поговорить с братом, но постеснялся. Они и так возятся с ним, как с ребёнком, и казаться снова глупым и ни на что не годным не хотелось. Пришлось изображать улыбку и радостный настрой. Наверно, родственники слишком заняты были предпраздничными хлопотами и ничего не заметили.       Теон дремал, с комфортом развалившись на заднем сидении. Ночью он где-то болтался и теперь от него невыносимо тащило перегаром. Рамси со вздохом сел на переднее. Было бы здорово натянуть наушники и включить погромче что-нибудь успокаивающее: Metallica, например, подошла бы отлично. Однако пришлось довольствоваться радио, ведь плеер он забыл зарядить.       Аша, похоже, была настроена позитивно. На губах её мелькала лёгкая улыбка и, она покачивала головой в такт песне Nightwish, пойманной по радио. Разговаривали они мало, в основном об отвлечённых вещах. Она спрашивала о том, как прошёл вечер у родственников и справлялась о здоровье Дейнерис, интересовалась, что нового на работе. Рамси отвечал охотно.       Больше половины пути прошло, и они остановились на заправке. Аша легко сжала его ладонь и сказала, заглянув в глаза: «Не переживай, всё будет хорошо». Что ж, кто-то должен быть оптимистом.       Теон тоже очнулся, когда они остановились и, зевнув, потянулся на заднем сидении. Предложил покурить и купить кофе, сам же потопал в туалет, а Рамси отправился к кассе.       Образовалась небольшая очередь, и он скучающим взглядом бродил по сторонам. Конечно же, маркетинговый ход сработал, и в дополнение к кофе он прихватил орешки в сахаре. Чем дольше ожидание, тем больше времени докупить всякую ерунду, которую не планировал. В итоге на выходе у него оказались полные руки всякой всячины: жвачку, сигареты и упаковку с орешками пришлось распихать по карманам.       Рамси не очень-то смотрел по сторонам и в стеклянных дверях столкнулся с каким-то высоким стариком в длинном чёрном пальто. Удержать в руках три стаканчика с кофе было проблематично, но он успешно справился.       — Твою ж… Вы в курсе вообще, что сначала выпускают людей, а потом заходят?! Можно уже за ваши сто пятьдесят лет это запомнить, — раздражённо высказал он, подняв глаза на старика.       Оппонент сурово нахмурил широкие брови и поджал и без того тонкие губы, в его светлых глазах сквозило крайнее возмущение.       — А тебя не учили уважать старших? Как ты вообще смеешь в таком тоне разговаривать! Извинись немедленно, — повысил голос старик и сурово потряс пальцем в воздухе.       — С какого хера?! Это вы на меня налетели! Если слепошарый, так купи…те себе очки! — воскликнул Рамси, посторонившись, чтобы пропустить выходящую на улицу девушку.       — О, ну и грубиян, — демонстративно покачал головой старик. Крылья его орлиного носа трепетали от негодования, а короткий «ёжик» волос серебрился сединой и сверкал растаявшим снегом. — Кто же тебя только воспитывал?.. Вот в моё время не пренебрегали телесными наказаниями, и дети знали своё место: вырастали послушными и вежливыми, — назидательно произнёс он. — Жаль, что теперь это не в ходу, и молодёжь ведёт себя безобразно. Ну, ничего, Господь всё видит, — удовлетворённо изрёк старик, шагнув в сторону.       Рамси уже решил было, что тот совсем сбрендил, или какой-нибудь сектант, однако, увидал, что из-под распахнутого пальто выглядывает белый воротничок, вставленный в чёрную рубашку.       — Блядь, — пробормотал сквозь зубы. Угораздило же сцепиться со священником!       Старик вновь покачал головой и пронзил его осуждающим взглядом.       — Сквернословие — это грех, язык демонов и бесов, — не преминул просветить он размеренным тоном.       — А-а, понятно, — растерянно ответил Рамси и, отступив, развернулся к дверям. Видно, у этого старикана не все дома. Выйдя на улицу, он вдохнул свежий морозный воздух и выругался. Не то чтобы, считал себя неправым, но стало как-то противно и настроение в конец испортилось.       Теон торчал у машины, Аши ещё не было. Теон сказал, что она тоже застряла в очереди в туалет: какой-то туристический автобус остановился на заправке — народу привалило немерено.       Рамси с кислой миной всучил другу кофе, и, отойдя подальше от заправки, они закурили.       — Какой-то сумасшедший старик мне нахамил. Сам же со мной столкнулся, придурок, да ещё и требовал, чтобы я перед ним извинился, — пожаловался он.       Теон сочувственно покивал.       — Мы с ним поругались немного, а потом оказалось, что этот старый козёл — священник. Ну, что за хрень! — нервно взмахнул рукой Рамси. — Проклянёт меня ещё теперь, — полушутя, полусерьёзно добавил он.       — Да нет, ты не переживай, он же священник — он типа должен уметь прощать, — постарался утешить Теон.       — Мы не очень позитивно расстались, — поджав губы, сообщил Рамси.       Теон лишь пожал плечами. Издалека они увидели, что Аша приближается к машине. По пути назад Теон замер на месте, как вкопанный, и произнёс, дернув головой влево:       — Ты про этого старика говорил?       Рамси обернулся и увидел своего недавнего знакомого, который заправлял белую хонду возле колонки.       — Ну, да — это он.       — Отстой, — протянул Теон и ускорил шаг.       Аша махнула им от машины, чтобы они поторапливались.       Вскоре вновь отправились путь, и расспросить о том, что же так расстроило Теона, не удалось. Упоминать при Аше о своей стычке со священником не хотелось.       На подъезде к деревне вдалеке мелькнула белая хонда с уже знакомым номером. Рамси заметил это, глянув в зеркало заднего вида. Теон скорбно поджал губы и покачал головой, пересёкшись с ним взглядом. Рамси приложил ладонь ко лбу и тяжело вздохнул. Догадка о том, почему же чёртов старикан тащится за ними, совершенно ему не понравилась. Может, всё-таки совпадение?