Через тернии — в ад

Надя, крепко держа в руках свою сумочку, продиралась сквозь толпу танцующих и явно подвыпивших людей, ища взглядом белобрысую голову Ромы Майкова. После того приглашения в «Звезду» прошло достаточно времени, но Май все никак не отставал от нее, продолжая изредка донимать в университете своими настойчивыми приглашениями на очередные непонятные свидания. Наде же, державшей все это время его на расстоянии, всё это надоело и очень давно. Всё это время она пыталась намекнуть парню, что никаким образом в нем не заинтересована и он может отстать от нее, но Рома как будто и не хотел ее слушать. Поэтому Афанасьева решила действовать иначе — поговорить с ним вне университета, на «его» территории, так сказать, — и согласилась сходить с ним в клуб. Весь вечер она никак не могла решиться, чтобы всё-таки пойти в клуб, пыталась занять себя уроками, засев за учебниками, но курсовая уже была написана и сдана, зачетная неделя закончилась, а экзамены ещё не скоро, поэтому делать ей было решительно нечего. Не отвлекла ее и книга — она тупо водила взглядом по тексту, мыслями находясь далеко отсюда. Поэтому, за час до назначенного Майковым времени Афанасьева решительно захлопнула книгу, быстро собралась, надела своё единственное платье, то самое, красное, прихватила небольшую сумочку со всем необходимым и поспешила на остановку. Все эти два месяца она не знала, как помягче отшить Майкова так, чтобы из этого не получилось истории, а именно — чтобы Варя не узнала, с кем в тот вечер уехала Надя из «Звезды». Она знала Рому и поэтому не знала, какой реакции от него ожидать. Ладно, если просто пошлет куда подальше… А если у него язык за зубами не удержится, и Медведева узнает про ее внеуниверситетские отношения с философом, узнает, что она врала ей все это время? Нет, такого Надя уж точно не хотела, поэтому и решилась на эту авантюру с клубом. Во всяком случае, никого из ее друзей там не будет, так что если кто-то чужой и услышит, то не придаст этому никакого внимания; Майков же, если и устроит «разбор полетов», то явно не продолжит его в университете. Так что клуб был идеальным местом, чтобы отшить Майкова. В своем намерении Надя была твердо уверена, потому что понимала, что Май — ошибка, и им стоит разойтись как в море корабли. Вдобавок, он мог помешать ее странным отношениям с Виктором Сергеевичем, чего ей не особо хотелось. Хотя, это и отношениями она с трудом могла назвать… Последний раз она видела его на прошлой неделе, когда пришла переписывать рубежный контроль. Сидеть целую пару и писать рубежку было просто невозможно, ведь Надя чувствовала на себе его скользящий взгляд, видела его плечи, руки, слышала его вкрадчивый голос, от которой пробегалась дрожь по спине. Радовало лишь то, что она могла прятать взгляд в дурацком листочке с вопросами, не привлекая к себе особого внимания. Потом, когда пара у второго курса закончилась и в аудитории они остались вдвоем, он предложил подвезти ее до дома, но почему-то она испугалась и быстро отказалась, сказав, что ей еще курсовую по логистике доделывать нужно, хотя курсовая уже давно была сделана и ее оставалось лишь защитить. Быстро и сухо попрощавшись с ним, Афанасьева покинула кабинет в смешанных чувствах и, стараясь на попасться на глаза кому-либо из одногруппников, поспешила домой, на пороге которого обнаружила букет нежно-розовых роз. По количеству цветов в букете Надя легко поняла, что ошибки нет никакой и он придназначен именно ей, а не кому-то из соседей. Вспомнив слова Вари, что за такие подарки придется либо платить, либо расплачиваться, девушка покачала головой и оставила букет в кухне, поставив цветы в вазу. Для неё самой всё это было очень странным и не совсем понятным. Она знала, кто такой Денницын, и все равно, ни смотря ни на что ее тянуло к нему. Разум твердил ей, что ничего хорошего ее не ждёт, и все равно она не слушалась его, делая то, что велит ей сердце. Самым непонятным для Нади было то, зачем ей все это, зачем она ввязывается в эти непонятные отношения. Она понимала, что делает все это явно не в меркантильных целях, ведь ее совершенно не интересует материальное положение Денницына. Она делает это также не из-за его положения в университете или в бандитском обществе. Скорее, все это из-за… как минимум, любопытства, которое могло неизвестно чем обернуться для неё. Но Надя все же решила рискнуть, поставив на кон очень многое и дорогое ей. Наконец девушка увидела того, кого уже пару минут искала по клубу, но подходить не спешила. Надя замерла на месте, увидев, что рядом с Маем сидит компания его друзей — один со строительного факультета, второй незнаком ей и девушка, с которой он встречался до случая в «Звезде» и о которой все забыли на это время. Но то, как Рома по-хозяйски приобнял ее за плечи, придвинув к себе, говорило само за себя. Подойдя к ним, Афанасьева услышала обрывок их разговора. Решив пока что не выдавать своего присутствия, девушка решила подслушать их, ведь что-то ей подсказывало, что разговор шёл именно о ней. — Ну и что?.. — Да я же говорю вам, — говорил Майков, поглаживая бедро своей подруги рукой, — она дома все время сидит, как сыч какой-то, в учебниках своих зарылась, так что хрен её ещё из дома вытащишь. — Но в «Звезду» тебе всё-таки удалось её затащить, — усмехнулся один из парней. — А ведь, между прочим, это я подсказала, — промурлыкала девушка, ещё больше прильнув к Маю. — Ты, — он улыбнулся и быстро поцеловал ее. Потом добавил: — А толку-то? Бармен сделал все, как я сказал, но перед тем, как она окончательно вырубилась, её мужик какой-то увёз. — А че за мужик? — спросил второй, незнакомый Наде парень. — Да плевать, че за мужик, — отмахнулся Майков. — Ну так и че? — задал вопрос первый парень. — Че делать с ней будешь? — Увидишь, — Надя не видела, но была уверена, что он недобро ухмыльнулся. — Сегодня, я думаю, все получится. Она наконец-то ответит за всё… Тогда она выставила меня непонятно кем перед своими дружками, поэтому теперь наконец-то получит за это. Я припозорю ее перед всем университетом… Надя не могла поверить в то, что он только что услышала. Варя оказалась права, права во всем. Майков — редкостная злопамятная сволочь, которой ни на секунду нельзя верить. Она ведь всего лишь отказалась учавствовать в его авантюре по получению автоматов у Денницына, и поэтому он решил отомстить ей за это. Ей ведь сразу показалось странным это внезапно проявление внимания со стороны Майкова… А она все равно повелась! И почему она с самого начала не послушала подругу и впуталась в эту историю… Ее поражал Майков. Он мог как-либо отомстить ей в любой день, видя ее почти ежедневно в университете, мог подослать кого-то из своих друзей, но это было бы слишком просто для него. В таком случае она стала бы жертвой, а ему этого не надо было… Ему надо было выставить ее в самом ужасном свете, чтобы было понятно — она это заслужила, чтобы от неё отвернулись все — и друзья, и деканат. Именно поэтому он так старательно уговаривал ее снова сходить с ним куда-нибудь, где не будет свидетелей. Афанасьева сама не заметила, как в глазах защипало от слёз обиды, поэтому, резко развернувшись, она пошла на выход из клуба. — О, какие люди!.. — в эту же секунду донёсся до неё голос Майкова. Видимо, заметил ее в отражение. — Эй! Но Надя, не оборачиваясь, продолжила идти к выходу. Она не хотела находиться в этом гадюшнике ни секундой больше. — Стой, блин, — сквозь громкую музыку услышала она голос Ромы где-то рядом с собой, и тут же его рука опустилась ей на плечо, призывая остановиться. — Куда ты?.. — Оставь меня в покое, — она произнесла это таким тоном, чтобы услышал ее только Майков, и, сбросив его ладонь со своего плеча, сквозь толпу заспешила к выходу. Выйдя из клуба, Надя повесила сумочку на плечо и направилась в сторону остановки. Трамваи уже, скорее всего, не ходили в это время, но девушка совершенно не думала сейчас об этом — хотелось просто уйти куда подальше, освежить мысли и побыть немного наедине с собой. Афанасьевой было обидно, невероятно обидно за саму себя. В то же время, она была жутко зла на себя. Потому что не послушала умную Варю и повелась, что тратила своё время невесть на что. Потому что один раз она уже рисковала, пойдя в тот злополучный вечер в «Звезду»; благо, Виктор Сергеевич выручил. Потому что рисковала во второй раз, придя в этот клуб. Ведь все могло закончиться намного раньше, если бы она просто послушалась совета и выкинула бы ту записку. — Может, остановишься? — внезапный окрик вырвал девушку из мира мыслей, заставив вздрогнуть. Оглянувшись, Надя увидела, что Майков едет за ней, высунув голову из раскрытого окна и сигналя. Поправив ремешок сумочки, она быстро огляделась и резко свернула направо, быстро зашагав в сторону высоток. Она и не заметила, как ноги сами занесли ее в этот микрорайон. Девушка сразу узнала его — в одном из этих домов живет Денницын. Поэтому решение пришло мгновенно — Майков не станет устраивать разборки в домах, где живет вся элита города и захочет поскорее убраться, — и она пошла к знакомому дому. — Поговорить надо! — снова окрикнул ее парень. — Отстань от меня! — крикнула Надя ему в ответ и прибавила шагу, чтобы поскорее уйти от преследовавшего ее Майкова. — Ну, Афанасьева! — голосил парень, продолжая преследовать ее. — Куда же ты?.. — Да оставь меня в покое, ублюдок! — обернувшись, прокричала она. — Ты — редкостная сволочь, Май, которая считает, что за деньги может купить каждого. Ты — свинья, и место тебе среди свиней. Так что отправляйся назад к своим таким же поганым друзьям и оставь меня в покое наконец! — Что ты сказала?! Надя почувствовала, как куда-то вниз камнем ухнуло сердце. Она ведь знала, что Майков ненавидит, когда кто-то осмеливается обозвать его, и не спускает этого. Чувствуя, что теперь он точно не отстанет от неё, девушка перешла на бег, спеша к знакомому подъезду. Она не знала, как это поможет ей, но надеялась, что в подъезде Рома ее не достанет. Оставалось пару метров до подъезда Денницына, Надя уже было облегченно вздохнула, но внезапно на неё налетели сзади и, толкнув в спину, сбили с ног. Девушка полетела вниз, сразу же свезя кожу на коленях об асфальт и оцарапав ладонь. — Сучка! — Майков ещё раз стукнул ее ногой и, схватив за шкирку, встряхнул и заставил посмотреть на себя. — Никто, поняла, никакая тварь не имеет права так со мной разговаривать! Надя зажмурилась, почувствовав солоноватый привкус на губах — из носа потекла кровь. Афанасьева ждала, что ее снова ударят, но вместо этого ее внезапно отпустили, с силой отшвырнув к стене дома. Она услышала, как Майков выругался себе под нос, побежал и, хлопнув дверцей машины, поскорее уехал из двора, завизжав шинами на повороте. Конечно же, она не могла видеть, как из подъезда вышел Мефодий, который хотел было направиться к припаркованному мерседесу, но услышал посторонний шум и решил заглянуть за угол, чтобы узнать, что там происходит. Именно его и заметил Майков, выругался и сбежал поскорее со двора. — Чего застыл? — тихо спросил Виктор Сергеевич, вышедший за ним следом. Мефодий кивнул ему, и Денницын тоже заглянул за угол. — Этого ещё не хватало… Еле заметно кивнув Мефодию, мужчина подошёл к сидящей у стены плачущей девушке, присел на корточки и взглянул на неё. — Надя, — он дотронулся до ее колен, и кровь на них перестала течь, замерев на месте. — Что ты тут делаешь? Она резко оторвала руки от лица и испуганном взглянула на него, но поняв, кто перед ней, несколько успокоилась. — Я… я… — заикаясь, произнесла она. — Мне больше некуда было идти. Денницын молча достал из кармана пиджака платок, аккуратно утёр ей кровь с лица, которая также перестала идти, и заправил выбившийся локон за ухо. Поднявшись, он протянул руку и помог девушке встать и оглядел её. На ней было то же самое красное платье, в котором она была тогда в «Звезде», и он до сих пор прекрасно помнил, какое оно на ощупь, помнил, как ткань податливо сминалась под его ладонями, когда он прижимал ее к стене в прихожей. Разве что портили вид окровавленные колени, которые она наверняка разбила при падении. Наде казалось, что она самое несчастный на планете человечек, который только может существовать, и Виктор Сергеевич не может испытывать к нему ничего больше, кроме жалости. Не выдержав, она закрыла глаза, уткнулась лбом ему в грудь и разревелась. — Ну, — он успокаивающе погладил ее по спине, — ну, будет тебе… Всё ведь хорошо, всё закончилось. Майков потом получит по заслугам… Будет тебе. Надя оторвалась и взглянула на мужчину. Откуда он узнал, что это был Майков? Ведь он не мог разглядеть его… Или мог? Вздохнув, она поняла, что сейчас это вообще не имеет никакого значения. После всего произошедшего за этот вечер она просто не может логически мыслить, ей стоит отдохнуть. — Надя, — он опустил руку и мягко взял девушку за локоть, — пойдем. — Куда? — почти шепотом спросила она. Виктор Сергеевич не успел ответить, а внутри неё как будто что-то оборвалось. Надя рывком выдернула свой локоть и сделала твёрдый шаг назад, утёрла глаза тыльной стороной ладони. Только сейчас пришло осознание того, какая же она дура… — А я ведь вам поверила, — произнесла она, отходя еще на шаг от Денницына. — А вы… вы такой же, как все они. Зря мы всё это… Это все ошибка. Огромная ошибка. Господи… Виктор Сергеевич замер на месте, пытаясь понять причину такой резкой смены настроения. — Один опозорить перед всем университетом хотел, — продолжала девушка. Слова срывались с ее языка прежде, чем она успевала их обдумать. — Теперь вы ещё… Что, думаете, не понимаю, зачем я вам нужна? Всё я прекрасно понимаю… Вот только вы ошибаетесь, думая, что я поведусь на ваши деньги, куплюсь на эти ваши околоучтивые манеры и пересплю с вами. Думаете, раз уж я так расстроена, то найду утешение в вас?.. — Собрав воедино остатки своего самообладания, вздохнула и проговорила: — Знаете, что, Виктор Сергеевич? Идите-ка вы к черту! Чувствуя, как горло сковало железным обручем обиды и защипало глаза от едва сдерживаемых слез, Надя резко развернулась и быстро зашагала прочь, стремясь поскорее уйти со двора. Денницын же смотрел ей в след тяжелым взглядом, не отрывая его от красного платья, которое так хорошо виднелось в темноте двора. — Проследи за ней, — тихо произнёс Виктор Сергеевич, когда девушка скрылась из виду. — Присмотри, чтобы нормально добралась домой. — А Майков? — спросил Мефодий, который стоял чуть позади все это время и наблюдал эту сцену. — Подождёт. — Оба? Но Мефодий так и не дождался от него ответа, который и так был понятен. Через пару секунд Денницын остался стоять один в слабом свете фонаря у двери подъезда, в неестественной тишине двора. Лишь на мгновение где-то вверху раздался вороний крик, но быстро стих. За соседним домом медленно скрылась машина с выключенными фарами, до этого незаметно торчавшая из-за его угла — в ней сидел Рома Майков, который все видел, — и выехала со дворов на дорогу, издалека следя за мелькающим в свете редких уличных фонарей красным платьем. Надя же быстро добралась до квартиры — ей повезло, и она успела сесть на последний трамвай и доехать до своего дома. Она не помнила, как в слезах поднялась на свой пятый этаж и залетела в квартиру, где уже все спали, кроме соседа из дальней комнаты. Пришла в себя лишь спустя какое-то время, осознав, что она натворила. Обработав колени и переодевшись, Надя металась по комнате, не находя себе места. Ей было до ужаса стыдно за то, что она сгоряча наговорила Виктору Сергеевичу. Ведь он, возможно, просто хотел ей помочь, а она надумала себе непонятно чего, выплеснула всю злость, скопившуюся на Майкова, на ни в чем не повинного человека, серьезно обидев его. Она не должна была этого говорить. Она просто не имела права на это. Да и к тому же, разве хотела она это говорить? Нет, это все было выплеснуто случайно, на эмоциях. Ведь все это неправда… Она знала Денницына слишком давно, и он бы не стал так долго ждать, чтобы получить то, что хочет. Он бы не стал упускать случай, забрав ее из «Звезды». Он был совершенно не такой, а она… А она все испортила и теперь должна была как-то все исправить. Хотелось позвонить Денницыну, объясниться и извиниться за свои отвратительные слова. Останавливало лишь то, что Афанасьева не знала его номера телефона. В университете завтра она тоже не могла принести свои извинения — зачетная неделя подошла к концу, так что Денницына она бы вряд ли нашла в университете. Да и для этого пришлось бы ждать целые выходные, а она хотела извиниться прямо сейчас. Ну не бежать же к нему домой… Внезапно в коридоре зазвонил телефон, и Надя кинулась в прихожую. Схватив трубку, она молча стала ожидать, кто ей ответит на том конце. Почему-то она не подумала, что звонили вовсе не ей, а, допустим, теть Люде… — Надя, — раздался знакомый голос. У девушки сердце пропустило удар. — Виктор Сергеевич, — затараторила она, — извините, я не хотела… Я наговорила вам много лишнего, извините… Мне так стыдно. Я, правда, не… — Хватит, — прервал он ее. — Я хочу с тобой поговорить, но не по телефону. Завтра утром заеду за тобой. В одиннадцать тебя устроит? — Д-да. После этого в телефоне послышались гудки. Поджав губы, Надя положила трубку и уже хотела вернуться к себе в комнату, но осталась стоять на месте, устало глядя на полоску желтого света, пробивающуюся из-под двери Сан Саныча в конце коридора. Грустно усмехнувшись своим далеким и быстро ускользающим мыслям, девушка покачала головой и поплелась в свою комнату. Ей хотелось, чтобы утро наступило как можно скорее.