Undertale: У всего есть последствия

       – Слушай и вникай, как птицы распевают.           Певуче прозвучал мягкий низкий голос, эхом отражаясь от расписанных разнообразными узорами стен коричневого цвета. Из таких же расписных, как и стены, окон с поверхности проникал яркий и теплый свет летнего, судя по духоте в зале и пению птиц за окном, солнца, падая на пыльные, некоторые потрескавшиеся от старины, плиты коричневого и кремового оттенков, идущие друг за другом в шахматном порядке. Из-за старых, усердно вымощенных, огромных колонн виднелись только две невысоких фигуры, находящихся в тени.                Первая фигура – стоящий в нескольких шагах от своего собеседника маленький человек. – Это ли то, чего ты хотел? –  спокойно задал вопрос скелет невысокого роста в сине-голубой толстовке, спортивных шортах с белой полосой, достающих до коленных чашечек; розовых пушистых тапочках, слегка потрёпанных временем.           Короткие, слегка взъерошенные каштановые волосы, чёлка которых на один бок закрывала правый глаз почти полностью; торчащие из-за ушей локоны длинной до плеч; детское среднее телосложение, голубой, чуть великоватый свитер с розовыми полосами на уровне груди. Покрытые тонким слоем пыли, мягкие рукава, немного закрывающие ладонь, доставали до синих джинсовых шорт, испачканных в некоторых местах машинным маслом после предыдущей битвы. Безразличие на желтоватом лице говорило о чрезмерном спокойствии и серьёзности. Человек молчал, равномерно постукивая острым носом коричневого, в пыли, сапога по коричневой плитке. – Может ли такое чудовище, как ты поменяться в хорошую сторону, если просто попытается встать на верный путь? – задавал вопросы монстр, глядя на человека, легко покачиваясь из стороны в сторону, делая непроизвольные движения рук, находящихся в карманах.            Ребёнок молчал. Чертово молчание и безразличие. Вот что было при их встрече. И до сих пор, спустя столько времени, ничего не изменилось. – Ладно. Вот вопрос получше: Ты хочешь плохого времени, малой? – глазницы опустели, в голосе Санса прослеживалась хладнокровие и строгость. – Ведь если ты сделаешь хоть один шаг, тебе очень не понравится то, что произойдёт дальше. – под конец своей речи, тембр его стал менее сдержанным и менее добрым.             Вот оно, вот чего ждал ребёнок, жаждущий кровопролития. Он не мог дождаться завершения своей цели, его так утомляла пустая болтовня. Человек улыбнулся, достав нож и приоткрыв глаза. Тупое безразличие сменилось взглядом убийцы и подлой, противной улыбкой. Он сделал свой выбор, шагнув ближе к Сансу, он своими движениями, якобы заявляя, показал: «Ну давай, попробуй победить.»             Скелет грустно вздохнул, потупив взгляд, понимая, что это дитя не отступит, в душе он осознавал, что у него на победу шансы  равны нулю. – Прости, старая леди. Вот поэтому я не люблю давать обещаний.             Обстановка накалилась. Тяжёлая атмосфера повисла в Коридоре Правосудия, монстр прикрыл глаза. – Хе-хех. Неправда ли чудный денёк снаружи? – с улыбкой задал риторический вопрос Санс, вспоминая своего брата, которого так любил. Он был для него всем. Но теперь и того не стало, тот кто отнял его, стоял перед ним. Скелет собирался выпустить свою злость и жажду мести наружу, выбить всю дурь из этого проклятого ребёнка. Он ненавидел его. Он ненавидел себя, за то, что не усмотрел за Папайрусом, это его вина и вина человека. – Птицы поют… Цветы благоухают… И знаешь. В такие чудные дни. Такие детишки, как ты…       Не видно человеку, приготовив руку, он сделал паузу. Ни шагу назад. – … Должны гореть в аду.             Быстро среагировав, Санс не дал человеку опомниться, как начал атаковать, кинув человека на резко появившиеся снизу кости. Его глаз вспыхнул, движения руки были точны и быстры, человек с невообразимой скоростью терял драгоценные очки здоровья, раны появлялись за считанные секунды, так и не пережив атаку, он упал на пол, весь израненный. Треск, и вот душа мальчишки раскололась на множество маленьких красных кусочков, какая жалость. – Хех. Это было бы жалко даже для меня, будь я на твоем месте. – ухмыльнувшись, издевательски добавил скелет.           Но это только начало. Ребёнок вернулся из яркого света, окутавшего его. Его лицо уже не было таким уверенным и безразличным. На нём читались недопонимание и хмурость. – Хех, один. Попробуй ещё раз, малой..?      Снова битва. Снова слова Санса. Снова атака. На этот раз человек увернулся от магических костей, кряхтя. Его движения не были медленными и неуклюжими, но стоило ему заметить яркий свет и странный звук за своей спиной, как скелеподобная голова неизвестного существа, сделанная Сансом, распахнула пасть, и яркий, ослепляющий свет поразил человека, сняв оставшиеся ОЗ, что снова привело к быстрой смерти.            Третья попытка закончилась точно также, ещё глупее даже. Четвёртая.. Девятая… Одиннадцатая… Санс считал смерти ребёнка, чем выбешивал его. С каждой новой попыткой человек будто становился безумнее, ещё более кровожаднее.     «Он силён. Ну ничего. Ты справишься, этот комедиант слаб» – слышался голос в голове человека. Его будто кто-то направлял. Это придавало ему решимости.           Наконец-то ребёнок научился. Он смог пережить первую атаку. Каково же было его удивление, когда в попытке ударить монстра он промахнулся. Пошатнувшись, человек со злобой и непониманием шокировано посмотрел на скелета. Санс с издёвкой, словно передразнивая, произнёс: – Что? А ты думал, я буду стоять на месте и принимать удары?         Человек хотел разорвать монстра на куски. Злость кипела в его жилах, придавая ему безумной решимости, глаза налились алым красным цветом. Грехи  тяжким грузом ломили спину, с каждой минутой. – Слушай. Я уже давно перестал пытаться что-либо наладить. В конце концов, всё снова сбросится и никто ничего не вспомнит. – обреченно, но с улыбкой говорил он меж атаками и уворотами, в глубине души, он верил в ребёнка, своими словами он пытался вернуть старого друга, что знал до этого ужасного пути.         Удар. Мимо. Боль. В трёх словах можно описать эту битву. Повсюду кости, трещины в полу и стенах, Гастер-Бластеры (те самые скелетоподобные головы) стреляют горящей плазмой, человек еле-еле стоит на ногах, а припасов не хватает.. ОЗ на минимуме, но по Сансу видны признаки усталости, скелет вспотел.       Придерживая сломанную руку, человек перед собой держал нож, весь вспотевший, он неровно дышал, ноги болели и дрожали, все в ссадинах, ушибах и порезах. Его взгляд был маниакальным, он делал передышку между атаками, глядя на скелета. – Хех… Вижу, тебе нравится крутить этой штукой? – вдруг остановившись, промолвил Санс, слегка отдышавшись. Его взгляд устремился на нож, потом на человека. – Слушай. Человек вопросительно поднял бровь, всё ещё восстанавливая дыхание. Рука дрогнула. – Ты раньше мне не отвечал… Но… – предположил скелет. – Хех .. Хватит уже, малой. Опусти свой нож. Я же знаю, знаю, что ты не такой. Где-то… Где-то в параллельной вселенной ты бы мог быть… другом?..           Ребёнка вдруг одолели воспоминания против его воли. Воспоминания до сброса. Хорошие воспоминания. Они заставили его вздрогнуть. На секунду он засомневался. Ториэль… Папайрус… Андайн… Альфис… Асгор… Те, кто были его семьёй. Почти все сейчас мертвы И это его вина. – Фриск. Ты помнишь меня, приятель?          Человек, задрожал всем телом. Выронив нож из руки, он посмотрел в пол. Грехи невыносимо терзали его, особенно когда Санс назвал его имя. Фриск был в ступоре. – Ну же, малыш, давай закончим эту глупую битву.   «Глупец! Не поддавайся на эту чушь! Помни, зачем ты тут!» –  послышался Фриску недовольный голос из недр его сознания, буквально кричащий ему. – Мне так жаль… – промолвил тихо Фриск, вытирая кровь с лица. Он, колеблясь, пощадил скелета ведь, может быть, так всё и закончится. – Воу! Приятель, друг, бро… – последнее слово заставило Санса вспомнить, как Фриск хладнокровно убил Папайруса.          Это буквально промелькнуло перед его глазницами.    «Он верил в тебя... Грязный братоубийца...» – с ненавистью подумал Санс, и одним резким движением, человека снизу пронзили кости, что привело к смерти, наступившей не сразу. – Хех… хе-хе-хе… – будто по-обычному посмеялся Санс, утирая капли пота со лба, да и со всего черепа, – тебя-я-я уде-е-елали! – растягивая, ликовал скелет. – Если мы действительно друзья… То ты не вернёшься… – тут же его тон сменился на более мрачный и печальный.          Человек был ни жив, ни мёртв. Он стоял посреди пустоты, для него это было уже обычным делом. Это было так знакомо для него. Эта обманка. Он попал в собственную ловушку. Пустота – вот что заполнило его детскую душу. Он думал… Он знал, что заслужил такого исхода… Перед ним было две кнопки. *«Сброс» и «Продолжить»…  Вы действительно хотите сбросить, тогда весь прогресс будет утерян.   Фриск молча стоял, глядя на светящиеся жёлтым панели, так и манящими к себе, будто просящие дотронуться до них.    Быть может, сбросить сейчас? Вернуть, как сказал Санс, старые времена, спасти всех и жить счастливо?    Или продолжить?... Убить Санса и дойти до концовки, которая потом всё равно сотрётся сбросом. Нужно это ему? «Это ли то, чего ты хотел?» – пронеслись бегущей строкой слова давнего друга в голове ребёнка. – … Возможно. – произнёс малыш, его детский голос, будто тонкий звон в пустоте, послышался в небытие. Он знал, что не в силах ответить на этот вопрос. «В сторону сомнения! Мы так много сделали, чтобы сюда добраться! И ты хочешь всё закончить здесь?? Не будь тупым ребенком, Фриск!  Он как и все хочет спасти свою жалкую жизнь.»  – убеждал его внутренний голос. – «Он тебя использовал... Обдурил. Позволь нам разобраться с ним. Позволь нам»    Фриск не хотел, но... Его снова одолела жажда. Он не мог это бросить... Не думая, о последствиях, он сделал свой выбор.    Снова эти стены расписные, эти окна, это пение птиц, снова скелет, улыбаясь, стоял перед ним. – Хех. Ну приветик, давно не виделись, малыш, – ехидно подметил Санс,  – так это значит, что мы и не были друзьями?    Человек захохотал. Потом его хохот перелился в заливистый истерический смех, разносящийся по всему коридору, отображаясь эхом от стен. – Ты такой смешной, мусорка. – утирая с глаз, будто светящихся алым цветом, слезинки от смеха, он перевёл дыхание. Санс смутился, но не подал виду. – Друзья? Хахах. Я здесь, чтобы отправить тебя к твоему тупому братишке, ни о какой дружбе нет и речи. – Человек, крутил нож в руках, глядя на скелета глазами, полными решимости.    Снова началась битва. На этот раз Фриск был ловчее. Он успешно уворачивался от атак, но недолго. Он также умирал, но с какой-то жуткой улыбкой на лице, Санс видел это, его это малость пугало. «Да что не так с этим ребёнком?» – думал он, пока человек перерождался.    Смерти Фриска стали происходить реже. Он уже прошел тот этап, когда Санс его «щадил». Им сейчас правило неизвестно что. Каждая новая смерть делала его безумнее, это придавало прыткости.    Вот настал момент, когда Санс вымотался. Его последняя атака сняла человеку ОЗ до 1, но не убила. Нет, Фриск отказывался умирать.    Скелет уснул, да, просто заснул на поле боя. А ребёнок всё ждал. Ждал именно этого момента. «Вот он наш шанс, Фриск. Вот он! Мы всё сделали за тебя. Теперь тебе осталось убить его. Убить. Убей его, Фриск » – слышался голос в его голове, ребёнок более менее пришёл в себя. Зажав в руке нож, он сделал резкий удар, Санс увернулся, еле-еле. – Хех, ты действительно думал... – но его перебил ещё один резкий удар, которого не ожидал даже Фриск.    Это был конец для скелета. Он шокировано смотрел на свою костлявую руку, с которой стекала его собственная кровь, боль в груди нарастала, всё больше с каждой секундой. Человек сначала улыбался, держа перед собой окровавленный нож, но потом его лицо переменилось. Фриск был удивлён, даже напуган, так напуган, что выронил нож из своих рук. – Что ж, это конец, да? Хех... – прикрыв глаза и грустно усмехнувшись, он шёл прочь, признавая поражение. – Не говори, что я тебя не предупреждал.     Ребёнок молча стоял в ступоре. Он, отговаривая себя, пускай немного, но где-то там жалел об этом. Вытирая окровавленные руки о свитер, Фриск не оборачивался, он только слышал где-то позади слова скелета: «Папайрус... Ты хочешь что-нибудь..?»    Санс перед смертью видел своего брата, по которому успел очень соскучиться. *Вы победили. Ваш уровень повышен!    С этой новостью, всё сострадание  и жалость ушли, ребёнок снова будто опустел, подняв свой нож, он пошел дальше, улыбаясь, в коридоре слышались отдалённые шаги по паркету.    Дальше его ждал монарх в тронном зале, больше похожий на сад. Его величество король Асгор Дриимурр, как всегда поливал свои излюбленные цветы, которыми было усеяно всё. Посреди королевского зала красовался величественный расписной огромный трон, с мягким, как и сам король, бархатным сидением. Здесь пение птиц становилось ещё яснее и четче, наверное это потому, что тронный зал был рядом с поверхностью, также слышался шелест листьев, стоящих, видимо под окном. Вот король увидел ребёнка, но... Не признал в нём человека, на лице короля появилось непонимание, он виновато смотрел в стороны. – Приветик..! Ты... Что ты за монстр такой...? – положив свою, по виду железную, плохо покрашенную в жёлтый цвет лейку, он продолжил, – Извини, не могу сказать...    Человек, вернее «монстр», подошёл к королю, ввязавшись в битву. – Ахах... Нет нужды драться..! – также с улыбкой ласково говорил огромный король, – Почему бы нам не обсудить это за чашечкой чая?    Удар. Человек был настолько силён, что один его удар был способен свергнуть короля, заставив пасть на колени. Ещё удар, совершённый не Фриском, прикончил монстра окончательно. С ужасом в глазах, король пал. Вот уже прах его лежал под фиолетовой мантией на золотых цветах, сладко пахнущих до тошноты.  Рядом с мантией лежал трезубец Асгора, человек лишь окинул взглядом эти вещи, переступив через них.    Перед ним после смерти короля Асгора предстал, преградив путь, из-под земли маленький, говорящий цветок. Он был похож на остальные цветы в саду, лишь немного отличаясь. Нервничающий, переживающий за свою жизнь, он улыбался, покачиваясь из стороны в сторону. – Вот видишь?! Видишь! Я всегда был на твоей стороне! – Растерянно и шустро говорил цветок, – Я убил его для тебя, ведь это я! Твой лучший друг!    Фриск молча подошёл ближе к цветку, его глаза закрывала челка, с ножа в руке капала кровь. – Я не буду путаться у тебя под ногами! Я могу быть полезным..! Я могу...! Могу...! – запинаясь, Флауи наблюдал, как Фриск поднимает руку с орудием, маниакально скалясь, он осознал, что обречён, единственное, что оставалось – молить. Молить о пощаде, хотя и это, конечно, было бесполезно, – Пожалуйста, не убивай меня! – со слезами на глазах, крикнул он... Это были последние слова пред неминуемой смертью растения.    Безжалостный убийца, проигнорировав все слова цветка, нанёс очередь ударов. На весь тронный зал раздавались тонкие и чуть ли не писклявые кряхтения и вскрикивания. Вскоре, когда от цветка остались одни лишь жалкие ошмётки, Фриск, наступив на них правой ногой, с презрением втоптал в землю «Флауи».    Теперь, уж не осталось никого. Ребёнок добился своего, он убил всех. Фриск молча стоял, как вдруг, что-то произошло с его сознанием. Голова заболела, вся злоба, жажда убийств, жестокость и презрение вмиг будто «испарились». Это было по чувствам схоже на «Сброс», но таково не было. Он чувствовал, будто всё его безумие из него ушло, как ни в чём не бывало.    Фриск удивлённо осмотрелся по сторонам, его голова начала больше побаливать. Последнее что помнил мальчик, это Санса, уходящего прочь с раной, нанесённой им непонятно как. Он не понимал как сюда дошёл, в глубине души, он уже давно осознал что зря пошёл по этому пути и это того не стоило. – Приветствую, – раздался позади голос, очень знакомый Фриску, он слышал этот голос в своей голове, поэтому обернулся на звук. – Я Чара.    Человек увидел девочку, схожую с ним по стилю одежды и некоторым чертам внешности. Зелёный свитер с желтой полосой, коричневые шорты, такие же коричневые сапоги. Её волосы были ухоженно уложены на её голове, на щеках розовый румян, сама она стояла со скрещенными за спиной руками. Он раньше где-то видел её Ещё на пути пацифиста. И её имя, такое ему знакомое, он ответил на её приветствие вопросительным взглядом.    Как оказалось, эта девочка – демон, являющийся, когда назовут их имя. Это слегка напугало Фриска. Капелька холодного пота скатилось по его лицу, он не отводил взгляд от «другого человека», они находились... Это было сложно назвать местом, так как вокруг кроме чёрной пустоты ничего не было. Никаких звуков, такое чувство, будто все птицы разом замолкли, это не менее пугало.    – Благодаря нашей решимости мы так далеко продвинулись. Теперь можно оставить этот мир и перейти к следующему. – спокойно говорила она, её голос был размеренный, по бокам от неё появилось две панели. «Стереть» и «Не стирать этот мир»    Фриск не хотел ничего уничтожать... Эта концовка совершенно бессмысленная, его огорчало то, что он проделал весь этот труд зря. Он отказался стирать мир.    Тут глаза Чары, опустели, её голос стал более демоническим. – Хмм... Нет? – якобы удивилась она, – Что ж... Очень жаль. Ты действительно думаешь, что ты тут главный?    Выразив мнимое сожаление, с её глаз и рта потекла непонятная чёрная слизь, стекая с румяных щёк, красных детских губ.    она убила Фриска так резко, что он даже не понял, что умер, хоть это его изрядно напугало.   Это и есть «концовка»? Мальчик был ужасно мрачен, ради этого он убил всех, кто был к нему добр? «Санс был прав. Я не этого хочу! Я не хочу стирать мир, это не то, чего я ожидал!» – подумал он. Человек окончательно сменил своё решение. Он хочет вернуть всё назад, пытаясь создать две панели выбора, которые предстали перед ним после «пощады» скелета.   Но ничего не выходит, он снова появляется в этой чертовой пустоте. Но на этот раз никого нет. Только шелест листьев, загадочное насвистывание ветра. Отчаявшись, Фриск зовёт на помощь. * Но никто не пришёл...    Фриск делает ещё попытку. * Но никто... Не пришёл...    Человек, бешено зыркает кругом, панически пытаясь хоть что-нибудь сделать. Человек делает провальную попытку за попыткой.    Увы, в конце концов, он, падая на колени, обнимает себя, опуская голову. Мальчик напуган.. Потерян.. Сколько бы он не вопил! Сколько бы не кричал... Никто его не услышит. Он осознаёт свою ошибку, погубившую всё: его и его жизнь.    Мы не ценим тех, кто нам дорог, пока они рядом.. Когда же мы сами рушим всё, теряемся в пустоте, мы осознаем, что те, кого мы презирая растоптали в пыль, были для нас всем.    Сейчас Фриск был готов на всё. Всё, что угодно! Лишь бы вернуть этот мир, этот чудный, прекрасный мир. Он взмолил у густой темноты о втором шансе. Ещё один шанс, всего один на то, чтобы исправиться. Он понял, что значили для него монстры, сейчас, когда все мертвы и от мира лишь бездна смутного отчаянья, он понял, понял как скучает по ним... Как бы он хотел снова увидеть своих друзей, раскаяться перед ними, лишь бы сказать такое заветное и тёплое слово «Прости».    Понимающая и заботливая Ториэль сказала бы, что всё хорошо и это замечательно, что он осознал свою вину, обняла, потрепала нежно по голове мальчика, ласково захихикала.    Весёлый и милосердный Папайрус, который, даже умирая, верил в него, воскликнул бы, что обязательно преподаст ему уроки хорошего поведения. А потом они бы вместе приготовили, возможно, не самые лучшие по вкусу, но аппетитные спагетти.   Андайн бы обняла его, чуть ли не душа, начала тереть его взъерошенные волосы приговаривая, какой он мелкий пакостник, потом грозилась бы надрать ему зад, а Альфис бы в это время ошарашенно кричала на неё, запинаясь, чтобы та не задушила мальчика.    Санс же придумывал бы, импровизируя, множество каламбуров, при этом раздражая ими Папайруса, который бы тут же воскликнул: «О БОЖЕ, САНС!»    Из-за этих мыслей малыш тихо ронял слёзы, стараясь не всхлипывать слишком громко. Казалось бы забавное поведение его бывших друзей давило на его маленькое сердечко тяжким грузом, вызывая в нем грусть и тоску. – Как трагично, – снова раздался позади голос Чары вот совсем близко, Фриск дрогнул, – Это было так жалко и уныло, я прям чуть не утонула во всех этих соплях, слезах, – она с недопониманием и отвращением смотрела на мальчишку, на ней уже был золотой медальон, который она теребила в руках.    Фриск утёр слёзы, глядя на Чару с малым шоком, он молчал, не смел проронить ни слова. Его будто что-то сковывало. – Хорошо. У меня есть идея получше. Думаю, мы сможем пойти на компромисс, – улыбаясь, говорила девочка, оставив медальон в покое, поправив свою чёлку, она продолжила, – Ты отдашь мне то, что я хочу, а я в замен, ну, так уж и быть, верну всё, как было раньше. – Я согласен, хорошо, забирай, что тебе нужно! – не раздумывая особо, мальчик согласился. – Но я не сказала что, – хихикнув, она заставила Фриска содрогнуться. – Мне нужна твоя душа. – Моя душа...? – чуть отстранённо спросил он – Отдай мне свою душу, и, может быть, я оставлю тебя в покое и верну твой жалкий мирок.    Фриск пару минут мыслил... Сомнения его не так уже терзали. Он, колеблясь, всё же согласился. – Ну вот и отлично, – достав нож, она маниакально улыбнулась.    Резкий удар поразил Фриска, перед глазами снова появилась чёрная пелена.   Вдруг, Фриск очнулся...