Ночь звезд шестой величины

      Раздражающий. Легкомысленный. Неисправимый.        Именно такое описание дал бы Лань Ван Цзи своему преподавателю истории Китая, в настоящий момент флиртующему с девушками, столпившимися вокруг. Лань Ван Цзи сидел напротив класса и с усердием записывал имена присутствующих. Сам он был студентом-историком четвертого курса, специализирующимся на цивилизации древнего Китая, и в то время выполнял последние требования для получения диплома. Будучи членом семьи Лань, он подавал огромные надежды.        Закончить школу в семнадцать лет с латинской наградой высшей степени и кучей почетных грамот было недостаточно.        Поэтому, по рекомендации старшего брата он стал студентом-ассистентом некоего Вэй Ина. Молодой профессор славился своим нетрадиционным методом обучения. Лань Ван Цзи никогда не был его учеником, он отдал предпочтение лекциям своего дяди (не из-за поблажек по причине родства, нет, ибо все знали, что Лань Ци Жень особенно строг к племянникам), однако он слышал достаточно историй, чтобы понять, что значит «нетрадиционно».       Вэй У Сянь был известен на весь кампус под прозвищем «Дьявольский Препод». Студенты считали, что его внешность и обаяние были лучом света в темном царстве, ибо профессором он являлся адским. Экзамены были в основном в форме эссе, и каждую неделю проводилось чтение на оценку. Вэй У Сянь презирал зубрежку, поэтому студенты понятия не имели, как готовиться к его зачетам.       — Знавал я один храм с четырьмя тысячами правил эпохи правления династии Тан, хотите устроим тест из сорока вопросов по этим правилам? — однажды услышал Лань Ван Цзи, когда одна студентка жаловалась на количество эссе, которое им задали. Услышав ответ, она замотала головой, поблагодарила Вэй У Сяня за снисходительность и удалилась, не сдерживая слез.        Однако люди все равно выбирали его в качестве преподавателя.        — Я слышал, ему нужна помощь с источниками материалов, почему бы тебе не подсобить ему? — Лань Си Чэнь одарил его улыбкой, которая словно намекала на что-то иное. — Уверен, вы поладите. У вас похожие увлечения.       О каких увлечениях он говорил, пока еще оставалось тайной. Если бы Лань Ван Цзи не знал своего брата так хорошо, он бы решил, что тот над ним просто издевается.       Вэй У Сянь продолжал болтать со студентками, совсем забыв о времени. Несколько раздражало то, как он хохочет над их шутками и как эти девушки постоянно невзначай его касаются. Лань Ван Цзи был единственным, кто уже сдал все предметы и единственным, кто, удивительно, еще стремился к познанию.        Убожество.        Наблюдая за профессором, он решил, что переоценил чистоту сердца старшего брата.        Он определенно издевался.       (В ближайшем будущем Лань Ван Цзи даст более точное определение тому, что испытывал в те дни. Это явно было чувство посерьезнее обычной раздраженности).        Поглощенный смутой, что терзала его изнутри, Лань Ван Цзи не успел отвести взгляд вовремя. Вэй У Сянь заметил его и расслабленно приблизился к нему.       — Итак, Лань Чжань, как ты сегодня? — он запрыгнул на стол, и Лань Ван Цзи окончательно потерял концентрацию над бланком со списком присутствующих. Казалось, профессор совсем позабыл, что лекция уже давно началась, и принялся абсолютно непринужденно дразнить юного практиканта.       — Хорошо, профессор.       Вэй У Сянь скорчил рожу.       — Эй, я просил тебя меня так не называть. Зови меня Вэй Ин!       Лань Ван Цзи поднял бровь, словно спрашивая: «Вы серьезно?»       — А нам Вы так не разрешаете! Это нечестно! — пропищала одна из студенток, привлекая внимание двух самых красивых мужчин в аудитории.        Вэй У Сянь бросил на нее оскорбленный взгляд.       — Конечно, это же просто невежливо! Лань Чжань может меня так звать, потому что технически он не мой студент. И потому что я разрешил.       — Вы просто ему симпатизируете!       — А что, так заметно? — Вэй У Сянь заговорщически подмигнул Лань Ван Цзи, затем спрыгнул со стола и помахал рукой студентам. — Раз уж вы все знаете, бросьте жаловаться и начните наконец учиться.       Если Лань Ван Цзи и почувствовал, как что-то перевернулось у него внутри, он не осмелился признать это. ________________________________________       Лекция никогда не начиналась вовремя, однако заканчивалась с первым же звонком, а иногда даже и раньше. Вэй У Сянь всегда просил Лань Ван Цзи остаться и помочь с бумагами и планом следующей лекции. Когда они заканчивали, профессор занимал его небольшой беседой, не упуская возможности заставить Лань Ван Цзи остаться еще ненадолго.       — Как твоя диссертация? — спросил Вэй У Сянь.       Его проект был о литературной стороне китайской культуры, жанр сянься, если точнее. Незаметно писатели смешали магию с даосизмом и бытом, так, что трудно отличить реальность от выдумки. Задача Лань Ван Цзи состояла не в том, чтобы провести четкую границу между ними, а понять мысли авторов во время написания этой литературы. Он хотел осмыслить источники их вдохновения и прочие детали, которые так кропотливо воплощали идеи в жизнь. Ему всегда это казалось ошеломляющим, и он планировал сделать эту тему предметом своих будущих исследований.       — У меня есть пара вопросов насчет книги, что вы мне одолжили.       Глаза Вэй У Сяня загорелись, как и каждый раз, когда Лань Ван Цзи просил у него помощи. Он начал с теории, которую должно быть приберег до подходящего момента, и слова лились с его уст непрерывным потоком. Он страстно говорил о вопросе, вставлял свои суждения и выбивал из Лань Ван Цзи его собственные интерпретации.       Лань Ван Цзи опережал сверстников на несколько лет, и люди часто думали, что это плохо. Его взрослый вид и каменное выражение лица со временем развеяли это мнение. Однако некоторые все еще скептически к нему относились.       Вэй У Сянь был одним из немногих, кто воспринимал его всерьез с самого начала. Лань Ван Цзи много думал над темой проекта, и в конце концов ему пришлось сообщить свое решение профессору. Он ожидал, что, услышав о сянься, Вэй У Сянь будет издеваться над ним до конца жизни, однако тот так вдохновился новостью, что одолжил кучу материала и назначил консультации несколько раз в неделю. Иногда Вэй У Сянь посылал ему взгляды, неподдающиеся расшифровке, и странное чувство удовольствия оседало у него в желудке.       Они оба так увлеклись разговором, что поздно заметили поток новых студентов, заполняющих аудиторию, и другого преподавателя, неловко ждущего у двери, когда освободится его место.       — Упс, а ведь моя следующая лекция в другом здании! — сказал Вэй У Сянь с ноткой безразличия в голосе. Он собрал свои вещи слишком уж неторопливо для кого-то, кого давно ждут студенты.       Лань Ван Цзи одарил его порицающим взглядом, когда они покинули аудиторию.       — Нельзя все время опаздывать.       Вэй У Сянь шагал легко, словно ничто не было способно испортить ему настроение.       — Разве можно винить меня за то, что я хочу проводить больше времени с единственным студентом, который действительно меня слушает?       Лань Ван Цзи с неохотой следовал за ним как всегда, даже если это сводило его с ума. И в конце концов, Лань Ван Цзи присутствовал и на следующей его лекции. ________________________________________       Лань Ван Цзи всегда держался от людей на расстоянии метра, но Вэй У Сянь продолжал крутиться возле него. Буквально, большую часть времени.       Ни одно их взаимодействие не проходило без физического контакта со стороны Вэй У Сяня. Обычное похлопывание по руке, легкий шлепок по плечу, чужое бедро, слегка прижимающееся к его.       Лань Ван Цзи давно понял, что он делал это со всеми, и эта мысль вызывала у него тошноту, так что он старался об этом не думать.        Первый раз, когда Вэй У Сянь попытался дотронуться до него, он так резко отпрянул, что профессор невольно отступил назад. Но в тот же момент Лань Ван Цзи накрыла сильная волна раскаяния, а опущенная голова Вэй У Сяня еще больше усугубила это чувство.       Профессор немедленно вернул самообладание и игриво скорчился, без единого следа обиды на лице.       — Ты вообще не меняешься, — пробубнил он себе под нос, и Лань Ван Цзи не понял, о чем он. Он не успел задать вопрос — Вэй У Сянь уже сменил тему.       Лань Ван Цзи сожалел о своем поведении, думая, что Вэй У Сянь больше никогда не станет его трогать. Он замучил себя мыслью о том, что разве он не сам напросился? Он не хотел, чтобы его трогали, однако Вэй У Сянь все равно лез. Он заслуживал подобие покоя хоть иногда.       Если бы он не мог контролировать своё сердце, нещадно колотящее в рёбра каждый раз, когда Вэй У Сянь проявлял к нему малейшее внимание, то не дожил бы и до следующего года.       Чувствовать себя плохо нормально. Должно быть, он ранил его чувства.       Он думал об этом, крутясь ночью в постели и готовясь принести свои извинения наутро.       Однако на следующий день Вэй У Сянь приобнял его, как будто ничего не случилось, и Лань Ван Цзи с ужасом ощущал тяжесть чего-то теплого и правильного на своем плече. От внезапной волны облегчения у него сперло дыхание.       Определенно, дела у него были плохи. ________________________________________       Вэй У Сяня всегда было нетрудно найти.       По чистой случайности Лань Ван Цзи часто видел его в центре какой-нибудь шумихи. Однажды между студентами возникла ссора, и вместо того, чтобы разнять их, Вэй У Сянь взял на себя роль судьи, подначивавшего драчунов, давясь со смеху.       Если вы хотите держаться подальше от опасности, обходите Вэй У Сяня за километр. Научная лаборатория стала пожизненной зоной «Вэю вход воспрещен» из-за инцидента, в котором профессор, в порыве безумия и гениальности, околдовал сердца студентов наук и попросил их смешать все вещества, что придут им в голову. Отмыть эту катастрофу заняло недели, и еще месяц на то, чтобы лабораторией можно было снова пользоваться.       Однако, без исключения Вэй У Сянь просил себя извинить всякий раз, когда видел Лань Ван Цзи. Будь то посреди разговора или какого-нибудь идиотского конкурса, Вэй У Сянь спешил попрощаться, чтобы догнать его. И Лань Ван Цзи приходилось постараться, чтобы не выглядеть самодовольным, ловя взгляды людей, чей любимый учитель бежал за ним, чтобы поравняться с ним шагом.       Со временем весь кампус стал просить у Лань Ван Цзи помощи, когда им нужно было избавиться от Вэй У Сяня.       (Позднее Лань Ван Цзи прозвали Укротителем Дьявола, за спиной, конечно же). ________________________________________       Он официально начал ухаживать за Вэй У Сянем в возрасте двадцати лет.       Если «ухаживать» означает смотреть, как он уплетает острые блюда, читая исторический документ, в столовой университета каждый день.       В течении трех последних лет эти двое были неразлучны. Большинство людей думало, что Лань Ван Цзи будет красивым и далеким воспоминанием университета после получения диплома, однако они очень удивились, увидев его на кафедре спустя неделю после церемонии.       На все вопросы он отвечал, что пришел по просьбе дяди или брата. Но все знали, что это была отговорка, ибо видели, как он направляется к одному преподавателю истории Китая, который явно не был ни его дядей, ни братом. В конце концов, он получил более весомую причину вернуться — начал работать над докторской.       Теперь Лань Ван Цзи окончательно понял буквальный смысл выражения «преследовать чей-то интерес». Он приходил за пять минут до окончания лекций Вэй У Сяня и ждал его в коридоре. Если он приходил раньше начала, то садился на последний ряд и наблюдал (однажды, когда он пришел посреди лекции, профессор торжественно его поприветствовал, обратив на себя внимание всей группы). Факультет истории Китая за тот семестр все еще держит рекорд как самый численный.       Несколько месяцев спустя их выгнали из учительской, потому что они слишком шумели. Это был плохой аргумент, так как Лань Ван Цзи был воплощением медитирующего монаха, в то время как все уже давно привыкли к шумной личности Вэй У Сяня. Настоящая причина заключалась в том, что некоторые преподаватели уже не могли выносить трения между ними. Одна из них утверждала, что стресс из-за того, что между ними ничего не происходит, вызывал у нее желудочные спазмы.       Эти новости дошли до Лань Си Чэня, которого просили вступиться.       — Ты не понимаешь, Лань Хуань! Вэй Ин накинулся на твоего брата! Укутал его собой! Словно одеяло! — преподавательница неистово взмахнула руками, словно сравнить взрослого человека с одеялом было ересью.       Лань Си Чэнь ни минуты не сомневался, что она не преувеличивала. Он видел, как Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи «общались». Но с его точки зрения, они казались счастливыми. Никогда прежде он не видел своего брата таким, и он был рад, что Вэй У Сянь мог выявить лучшие черты его брата.       То есть, когда активно не пытался проверить на прочность терпение Лань Ван Цзи.       — Но это ведь не наше дело, правда? — Лань Си Чэнь улыбнулся. Он еще не видел необходимости вмешиваться. Учитывая, что он видел многое из того, о чем говорила преподавательница.       — Наше! Вэй Ин использовал твоего брата как подушку и уснул! Это было жутко мило, но смотреть на это было больно. Не знаю, как Лань Чжань еще может притворяться, будто ему абсолютно не мешает.       — Не думаю, что он притворяется…       — Да знаю! — перебила она и отчаянно добавила: — Мы все знаем.       Лань Си Чэню не оставалось ничего кроме того, чтобы поговорить с основными виновниками сложившейся ситуации. Прикинув вероятность успеха, сперва он решил обратиться к младшему брату. ________________________________________       Во время одного из нечастых случаев, когда оба брата были дома одновременно, Лань Си Чэнь начал допрос.       — Как дела у Вэй Ина в последнее время?       Оба работали в тишине, прерывающейся постоянным звуком клавиатуры ноутбука Лань Ван Цзи.       — Творит хаос, как обычно.       Грубость его слов составляла контраст с мягкостью его тона и с тем, как расслабилось его тело от упоминания одного имени. И Лань Си Чэнь был согласен с коллегами из университета — это должно быть действительно больно быть настолько влюбленным, как Лань Ван Цзи был влюблен в Вэй У Сяня.       Лань Си Чэнь решил перейти сразу к делу.       — Почему бы тебе не предложить ему встречаться?       После некоторой паузы, Лань Ван Цзи ответил.       — Мы уже встречаемся, — Си Чэнь заметил, что слова брата были старательно подобраны и что действие уже происходило. Лань Ван Цзи ухаживал за Вэй У Сянем.       Лань Ван Цзи, человек с каменным и ледяным сердцем, теперь стал чьим-то кавалером, и Лань Си Чэнь не мог выбросить из головы изображение брата, поющего Вэй У Сяню серенады под луной.       — А он знает…? — «что вы встречаетесь» так и не сорвалось с его губ.       Лань Ван Цзи перестал печатать и глянул на брата несколько осуждающе.       Лань Си Чэнь был хорошо знаком с этим взглядом, но он впервые был адресован ему. Теперь он понимал, почему люди прозвали Лань Ван Цзи хладнокровным камнем.       В итоге, он не может вмешиваться. ________________________________________       — Лань Чжань, Лань Чжань, а ты правда тайно в меня влюблен? — спросил однажды Вэй Ин за ужином. Они все еще были в столовой кампуса, однако обычная толпа уже рассосалась и осталась только группа студентов в другом конце столовой.       Лань Ван Цзи посмотрел на него и вернулся к чтению.       — Не думаю, что это секрет, — ответил он наконец.       Он ожидал, что Вэй У Сянь будет злорадствовать на всю столовую, но обнаружил, что его лицо окрашено в насыщенный красный, и что смотрел он на него в упор, не говоря ни слова.       — Ты… правда не знал этого? — Лань Ван Цзи припомнил беседу с братом месяц назад. Неужели его намерения не были очевидны?       — Ха-ха-ха, конечно знал. Разве кто-нибудь может устоять и не влюбиться в такого красавчика как я? — толстокожесть Вэй Ина снова дала о себе знать, однако его щеки все еще горели, и он отвел взгляд.       Лань Ван Цзи схватил его через стол и сорвал с его губ самый легкий из поцелуев. Он едва его почувствовал, однако это было тепло, мягко и реально.       До того, как он смог насладиться осознанием этого, Вэй У Сянь подался вперед и ответил на поцелуй. Он был не глубоким, но более чувственным, чем первый, и с намеком на обещание того, что это далеко еще не все. Лань Ван Цзи чувствовал, как губы Вэй У Сяня выгнулись под его собственными.       Когда он опустил его, Вэй У Сянь улыбнулся так искренне, что у его глаз образовались морщины.       — Я тоже тебя обожаю.       И внезапно Лань Ван Цзи охватило тепло, которое он не мог точно определить, чувство, что разливалось рекой и заполняло всю грудь, словно пузырь счастья, растущий все больше и больше. ________________________________________       Лань Си Чэнь выслушал очередную жалобу коллеги спустя месяц.       — Я жалею о том, что желала, чтобы они были вместе. Сейчас все еще хуже!       — А что вы хотели? Они заигрывали друг с другом как кролики в брачный период, будучи просто хорошими друзьями! — ответил другой преподаватель, делая акцент на последней части фразы.       — А? У кроликов все гораздо проще?       — Именно.