Ночь звезд шестой величины

      После ссоры, они вернулись к прежней рутине.       Вэй У Сянь компенсировал свое отсутствие тем, что делал свое присутствие более постоянным. Он больше не уезжал дольше чем на два дня и всегда спрашивал Лань Ван Цзи, хочет ли он поехать с ним. Лань Ван Цзи каждый раз отказывался, потому что понимал, что Вэй У Сянь предлагает это ради приличия, и поэтому не хотел давить на то, чтобы Вэй У Сянь ему открылся.       Несмотря на «пространство», которое Лань Ван Цзи был готов предоставить возлюбленному, у Вэй У Сяня отсутствовало понятие личного пространства. Словосочетание «чрезмерность ласки» не входило в словарный запас этой парочки, и их безудержные заигрывания продолжали осаждать их соответственные места работы.       Вэй У Сянь периодически удивлял Лань Ван Цзи, заходя в музей, где тот работал, и неспешно флиртовал с персоналом, назло последнему. Это всегда кончалось тем, что Лань Ван Цзи отправлял его домой или запирал вместе с собой в кабинете до конца рабочего дня.       Так или иначе, тень той ссоры все еще имела место быть.       Лань Ван Цзи все еще не понимал Вэй У Сяня, но усвоил, что должен приспособиться и жить с этим, однако он чувствовал, что Вэй У Сянь до сих пор не мог простить себя за ту ссору.       — Ты не должен так напрягаться, — сказал Лань Ван Цзи, когда они отдыхали в гостиной. По телевизору показывали сериал про полицейских, который Вэй У Сянь просил смотреть вместе с ним каждый вечер. И Лань Ван Цзи, как ни странно, находил этот сериал интересным, но созерцать плачущего от смеха Вэй У Сяня было куда милее его сердцу.       — О чем ты? — сказал Вэй У Сянь, но вопрос оказался риторическим, ибо он всегда знал, о чем думал Лань Ван Цзи. На некоторое время воцарилась тишина, и затем он снова заговорил: — Ты всегда все мне облегчаешь, Лань Чжань. Любить тебя просто.       Лань Ван Цзи отключил звук на телевизоре и взглянул на Вэй У Сяня. — Ты говорил, что это больно.       — Больно потому, что ты все еще сомневаешься в моей любви! — Вэй У Сянь театрально спрятался за своими коленями. Чувствуя взгляд Лань Ван Цзи и его нерушимую упертость, он вздохнул и начал поигрывать кончиками волос возлюбленного.       — Это совсем не так, ты знаешь, — он нежно потянул прядь, и Лань Ван Цзи наклонился, подставляясь под ласки Вэй У Сяня, медленно перебравшиеся к его голове. Лань Ван Цзи замычал от удовольствия, ибо пальцы Вэй У Сяня приятно массировали кожу его головы.       — А как?       — Хмм… Как когда ты расстраиваешься, когда видишь, как я разговариваю с другими людьми.       — Ты не просто разговариваешь, ты…       — Заигрываю. Да, да. То есть нет. Я так не делаю, — Вэй У Сянь замотал головой. Он продолжал вертеться на коленях у Лань Ван Цзи, и это его отвлекало. Возможно, это была идея Вэй У Сяня, чтобы Лань Ван Цзи потерял нить разговора, но тот знал, как не попасться на удочку. — Теперь понимаешь?       Лань Ван Цзи все еще не понимал. Он не мог вспомнить ни одного случая, в котором расстроил бы Вэй У Сяня так, как он расстраивал Лань Ван Цзи.       — Я могу слышать, о чем ты думаешь, Лань Чжань, — Вэй У Сянь провел по его щеке. — Больно, да? Ничего не понимать. Теперь мы равны. Большинство времени я не знаю, что делать. Я не уверен, что то, что я делаю, правильно, но мне хочется, чтобы так было. Боги, надеюсь, я на верном пути.        Вэй У Сянь смотрел на него, и его лицо светилось бесконечной мудростью и печалью. Было странным видеть Вэй У Сяня, ведущего себя по-взрослому, и Лань Ван Цзи больше всего желал стереть это выражение с его лица.       (Его выражение лица также значило, что Вэй У Сянь знал что-то, о чем Лань Ван Цзи не ведал — это его и беспокоило, от этого и болело у него в груди).       — Лань Чжань, поцелуй меня. Тебе станет лучше, — «нам станет лучше» — Лань Ван Цзи услышал мольбу в его голосе. Вэй У Сянь улыбнулся, его пальцы сжали затылок Лань Ван Цзи. Он потянул вниз, и их губы сомкнулись. Слова Вэй У Сяня все еще тяжелели в мыслях Лань Ван Цзи, но поцелуй успокоил его сердце. _______________________________________________       Лань Ван Цзи стал отцом в возрасте двадцати пяти лет.       В то время он работал смотрителем галереи изобразительных искусств неподалеку от университета. Каждый вечер Вэй У Сянь заходил за Лань Ван Цзи, и они вместе шли на остановку. Это была их ежедневная рутина, за исключением случаев, когда Вэй У Сянь имел внеклассные обязанности, и тогда уже Лань Ван Цзи заходил за ним.       В тот день Вэй У Сянь попросил Лань Ван Цзи забрать его у парка.       Лань Ван Цзи увидел Вэй У Сяня, стоящим около песочницы, в которой сидел ребенок, строивший что-то похожее на уродливый замок. Он приблизился к ним, с изогнутой от любопытства бровью.       Именно в тот момент Вэй У Сянь развернулся к нему лицом, украшенным улыбкой.       — О, ты уже здесь, Лань Чжань.       — Что ты делаешь? — Лань Ван Цзи пытался осмыслить ситуацию, анализируя сперва своего возлюбленного, а затем ребенка. Мальчик потерялся? Хотя он не выглядел встревоженным. Возможно, Вэй У Сянь его уже успокоил.       — Я хочу усыновить этого ребенка, — объявил Вэй У Сянь, одновременно с Лань Ван Цзи, спросившим:       — Ты украл ребенка?       Вэй У Сянь прыснул, оскорбленный.       — Н-насколько низок я в твоих глазах?       Лань Ван Цзи бросил на него взгляд, очевидно выражающий «ты серьезно хочешь, чтобы я ответил?»       Вэй У Сянь проигнорировал мнение возлюбленного насчет его кроткого и доброго нрава и представил ребенка, взмахнув рукой.       — Это малыш Цзян Чэн из детского дома. Я спросил, не хочет ли он прогуляться.       Мальчик поднялся и стряхнул песок с колен. Когда Лань Ван Цзи перевел на него взгляд, он поклонился.       — Меня зовут Цзян Чэн. Мне шесть лет.       — О-о, он милашка, правда? Это я его научил.       — Этот человек тебе угрожал? — Лань Ван Цзи указал на Вэй У Сяня, наигранно состроившего оскорбленную гримасу.       Цзян Чэн мотнул головой.       — Он странный, но не злой.       После этих слов Вэй У Сянь замурлыкал и чуть не задушил Цзян Чэна крепкими объятьями. Ребенок нерешительно изворачивался, явно наслаждаясь нежностью.       — Он не наврал, когда сказал, что хочет усыновить меня? — Цзян Чэн нахмурился и обратился к Лань Ван Цзи, который к тому времени более или менее смирился с таким резким поворотом событий.       — Каким бы он подозрительным не казался, он не лжет, — подтвердил Лань Ван Цзи.       — Спасибо за поддержку, Лань Чжань.       — Я слышал, там много требований, вы точно сможете это сделать? — продолжал Цзян Чэн. Вэй У Сянь засмеялся и показал большой палец вверх.       — Любые требования стоят того, чтобы мы тебя усыновили. Я бы даже побывал в Аду и вернулся! Ха-ха-ха!       — Не думаю, что вам придется, мистер, — так или иначе, Цзян Чэн широко улыбался, довольный решительностью Вэй У Сяня.       Пока все трое возвращались в детдом, руки Цзян Чэна были крепко сцеплены с двумя другими, Вэй У Сянь подпрыгивал с каждым шагом, а Лань Ван Цзи решил пересмотреть свою жизнь в ретроспективе.       Они точно творили что-то из ряда вон выходящее, однако с Вэй У Сянем ничто не шло по плану. По крайней мере, они съехались до того, как завести ребенка. Лань Ван Цзи почувствовал вес коробочки в кармане. Возможно, когда-нибудь он найдет подходящий момент. Сделать предложение сейчас было бы некстати — он не хотел лишать такой радости ребенка, зная, насколько это для него важно, важно для них троих.       Лань Ван Цзи не предполагал становиться отцом в двадцать пять, как и не думал, что почувствует необъяснимое тепло от простой мысли о таком будущем. ___________________________________________________________________________       Лань Ван Цзи все еще не мог найти подходящего момента.       Прошло несколько месяцев с тех пор как Вэй У Сянь захотел усыновить Цзян Чэна. Бюрократические заморочки были поистине нудные, как и встречи с социальными работниками, по большей части из-за того, что Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи не были женаты. Он должен был сделать ему предложение гораздо раньше. Однако если сделать это сейчас, Вэй У Сяню могло бы показаться, что Лань Ван Цзи просит его руки только ради выполнения требований для усыновления, а он не хотел еще одного недопонимания между ними.       По крайней мере забота о Цзян Чэне оказалась естественной для обоих. У Лань Ван Цзи был нулевой опыт во всем, связанным с детьми, но Цзян Чэн заметно упрощал им задачу. Мальчик определенно был взрослым для своего возраста и по большей части являлся жертвой озорных пакостей Вэй У Сяня, а не их инициатором. Тем не менее, он был слишком гордым, чтобы попросить у них помощи, когда нуждался в ней.       В первые недели своего пребывания в их доме, Цзян Чэн обмочился ночью в кровати. На следующее утро пижамные штаны и вымоченный в кондиционере для белья пододеяльник свисали с балкона, а весь пол в квартире был мокрым и липким. Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи предположили, что Цзян Чэн протащил постиранное постельное белье от ванной до балкона, оставив мыльные следы на пути.       — Я не мог уснуть, потому что в кровати было грязно, так что я постирал за вас, — сказал тогда Цзян Чэн, скрестив руки, с гордо задранным носом и в новой пижаме.       Отмыть этот ужас у них заняло все утро, а весь вечер ушел на повторную уборку, ибо Вэй У Сянь и Цзян Чэн решили устроить соревнование «кто быстрее скользит по комнате», облив пол жидким мылом для большей эффективности. Лань Ван Цзи все ругал их, но сдался к полудню и быстро покинул квартиру, оставив этих двоих на произвол судьбы. Вернувшись, он застал Вэй У Сяня в состоянии усердного мытья полов, а Цзян Чэн его всеми силами поддерживал.       (Они до сих пор не смогли смыть все мыльные разводы.) ___________________________________________________________       Больше, чем на отца, Вэй У Сянь походил на старшего брата — без конца дразнился и затеивал розыгрыши, чаще всего доводившие Цзян Чэна до слез. Мальчик прятался за Лань Ван Цзи и обвиняюще показывал на Вэй У Сяня пальцем. Однако после нескольких тихих упреков Цзян Чэн продолжал звать Вэй У Сяня поиграть, и этот цикл повторялся снова и снова. Лань Ван Цзи думал, что Цзян Чэн никогда не выучит урок, но тогда Вэй У Сянь дарил мальчику свою особенно нежную улыбку, полную радости и веселья. И Лань Ван Цзи был счастлив оттого, насколько ненормальная у них была семья.       Лань Ван Цзи чувствовал глубокую связь между Цзян Чэном и Вэй У Сянем. Конечно, в ней не было никакой угрозы — одна мысль об этом казалась ему абсурдной. Если Цзян Чэн был тем, что возвращало Вэй У Сяню его сияние, тогда Лань Ван Цзи был рад, что они его встретили.       В одну субботу троица решила посетить парк, чтобы Цзян Чэн смог запустить воздушного змея. Он ликовал больше обычного, ибо Лань Ван Цзи сообщил, что со следующей недели он пойдет в школу. Пара уже подготовилась ежедневно отвозить и забирать мальчика и также попросить помощи у Лань Си Чэня на случай, если обоим придется задержаться на работе.       — Ты останешься один как только я пойду в школу, так что давай поиграем в последний раз, — печально сказал тогда Цзян Чэн Вэй У Сяню, и вот так они оказались в нынешней ситуации.       — Эй! Что ты творишь? Ты мне змея сломаешь! — крикнул Цзян Чэн, дернув за веревку как раз вовремя, чтобы обойти камень, брошенный Вэй у Сянем.       — Тогда пусть летит выше! И это мой змей, я его сделал! — ответил Вэй У Сянь, замахиваясь для нового броска.       — Его сделал Лань Чжань! Ты только мешал! — Цзян Чэн побежал быстрее, стараясь поднять змея выше с помощью ветра.       — Я его спроектировал! Ты единственный, кто только болтает и смотрит! — Вэй У Сянь метнул камень без промедлений. Цзян Чэн рассмеялся, уходя от атаки.       Стоящий в стороне Лань Ван Цзи бесстрастно наблюдал за тем, сколько шуму и беготни могли наделать эти двое за такое короткое время.       — Присоединяйся! — сумел выкрикнуть Цзян Чэн, проносясь мимо Лань Ван Цзи. Тот на мгновение задумался над предложением, а затем положил свою сумку на скамейку, дождался, когда Вэй У Сянь окажется рядом, и размеренно пошел вдогонку.       В итоге Вэй У Сянь кричал от радости и страха, пока Лань Ван Цзи решительно преследовал его по всему полю; Цзян Чэн уже валялся на траве, побежденный. Если этой напряженной (и несправедливой) сцене погони был свидетель, он бы и бровью не повел. _______________________________________       В возрасте двадцати шести лет Лань Ван Цзи начал видеть сны о своем прошлом.       Сперва все казалось смутным. Он чувствовал себя в чьем-то теле, но не был уверен, что оно принадлежало ему. Он ощущал ласкающий его щеки ветерок и едва уловимый запах генциана и магнолии. Рядом с ним находился еще один мужчина, державший флейту в руке. Его лицо было размыто, и два обличия постоянно сменяли друг друга. До тех пор пока не осталось только одно из них. Это было лицо Вэй Ина.       И тогда все стало на свои места.       Иногда Вэй У Сянь ронял слово-другое, как будто хотел ему что-то сказать, но в последний момент передумывал. Лань Ван Цзи думал, что это очередная особенность его возлюбленного — прыгать с одной темы на другую в надежде на то, что собеседник его поймет. Так или иначе, это случалось слишком часто в последнее время, и в итоге Вэй У Сянь просто закусывал губу. Лань Ван Цзи не знал, как затронуть эту тему, поэтому решил, что Вэй У Сянь сам как-нибудь признается.       — В тот раз…       — А помнишь, как…       — Ты все еще так делаешь…       — Ты вообще не меняешься.       Его голова запульсировала болью, и внезапная волна воспоминаний захлестнула его разум.       В первой, его шершавые и бесчувственные пальцы играли Расспрос в течение тринадцати лет. И он вернулся, как Лань Ван Цзи и ждал. В его сознании, истребленный клан, носивший имя Солнца, всегда был самозванцем, ибо не было в мире еще рассвета, такого же теплого и безупречного, как сам Вэй Ин.       Во второй, он был художником, принужденным участвовать в восстании и впоследствии ставшим заклинателем. Лань Ван Цзи вспомнил Вэй У Сяня сразу же, как только встретился с ним. Тот раз был раем по сравнению с его первой жизнью. Лань Ван Цзи посвятил всего себя получению бессмертия и потерпел неудачу.       В третьей, он помнил лишь ужасный жар, охватывающий его со всех сторон, дым, заполняющий легкие, и ослепляющий свет. Все воспоминания были спутаны, но он точно знал, что в тот раз не успел найти Вэй У Сяня.       В четвертой… он почувствовал как Вэй У Сянь завозился под ним, и нежная и теплая ладонь прикоснулась к его щеке.       — Ты в порядке? Что такое? — спросил Вэй У Сянь хриплым ото сна голосом, ища взглядом Лань Ван Цзи.       Это была его четвертая жизнь.       — Вэй Ин, — Лань Ван Цзи смотрел на него с новым трепетом. Он обхватил челюсть Вэй У Сяня и провел рукой по его волосам. Он долго смотрел на него — теперь он точно знал цвет и форму этих глаз. Он глядел в них и во мраке, и при ярком утреннем свете… на протяжении тысячи лет.       — Я вспомнил.       — О, — у Вэй У Сяня сперло дыхание, и Лань Ван Цзи отстранился достаточно, чтобы поцеловать его в висок, в щеку, в скулу.       — О, — повторил Вэй У Сянь, снова вдыхая. Слова Лань Ван Цзи наконец дошли до него, и осознание постепенно осветляло каждый угол его лица.       Лань Ван Цзи чувствовал его всем своим существом, своей душой, своим сердцем. Это был его Вэй Ин, человек, которому он посвятил все свои прошлые жизни, которого любил каждой клеткой своего тела, которому обещал никогда не расставаться, но все равно оставлял всякий раз.       Ту печаль, что Лань Ван Цзи видел на лице Вэй У Сяня, и бесконечное одиночество, казалось, невозможно было стереть. Вэй У Сянь казался таким разбитым и расстроенным, когда Лань Ван Цзи пытался разгадать его мысли.       Лань Ван Цзи прошел через многие жизни, провожал и встречал времена года, в то время как его предыдущие тела уставали и ослабевали. Он умирал и был блуждающей душой до той поры, когда приходило время переродиться. Но что же Вэй У Сянь? Глаза Лань Ван Цзи раскрылись от ужаса, когда его захлестнуло резкое осознание.       Все постепенно началось в его первой жизни. Серебро в волосах Лань Ван Цзи. Морщины на его руках.       Лань Ван Цзи состарился, но Вэй У Сянь — нет.       Этому было одно объяснение — Вэй У Сянь был бессмертным, а Лань Ван Цзи — нет. Вот так небеса с этим разобрались — и наказали Вэй У Сяня, и вознаградили его за героические деяния. Даровали благословение и проклятие.       Вэй У Сянь получил бессмертие и видел, как умирал каждый раз Лань Ван Цзи.       — Мне было одиноко, но я всегда знал, что ты вернёшься, — сказал Вэй У Сянь, выдергивая Лань Ван Цзи из его мыслей, закрыл глаза и прижался лбом ко лбу возлюбленного, отчего их дыхание смешалось. Голос его был довольным и опьяненным счастьем, будто вернувшихся воспоминаний Лань Ван Цзи было достаточно, хотя это не должно было так быть.       — Ты долго ждал, — разбито ответил Лань Ван Цзи грубым и надорванным голосом. Он попытался отстраниться, но Вэй У Сянь остался на месте, не давая ему двинуться, успокаивая его всполошенный разум и нарывающее сердце.       — Ты тоже ждал меня, — прошептал Вэй У Сянь, проведя пальцем по дрожащим губам Лань Ван Цзи. Однако Лань Ван Цзи знал, что тринадцать лет — ничто по сравнению со столетиями.       — Это действительно забавно, потому что один из нас всегда остается позади, — и все же в голосе Вэй У Сяня не было никаких следов веселья.       — Но я решил не заморачиваться по этому поводу. Я хочу больше дорожить этой жизнью с тобой и хочу, чтобы ты делал то же самое, — Вэй У Сянь сильнее обнял Лань Ван Цзи, отказываясь принимать любое сопротивление своим словам.       — Мы все будем делать вместе. Больше никаких секретов, — скрывать что-то друг от друга только все усложняло раз в десять, поэтому Вэй У Сянь решил не повторять прежних ошибок. Вернувшиеся воспоминания Лань Ван Цзи сняли огромный вес с его плеч, и Вэй У Сяню больше нечего было утаивать.       Однако Лань Ван Цзи, будучи жутким упрямцем, определенно попытается изменить их жестокую судьбу. Как же иначе? Вэй У Сянь уже достаточно настрадался, и не важно, насколько сильна его воля, он не должен был терпеть все невзгоды в одиночестве. Если Лань Ван Цзи потерпит неудачу и в этот раз, он бросит Вэй У Сяня еще на один неопределенный срок.       Но сейчас, ради спокойствия Вэй У Сяня он решил отступить.       Он кивнул, выпустив судорожный вздох, который, оказывается, сдерживал. Вэй У Сянь облегченно выдохнул, его тело наконец расслабилось. Лань Ван Цзи слушал его дыхание, пока удивительным образом не стал вдыхать и выдыхать с ним синхронно.       Они лежали рядом долгое время, не спали, не говорили, только тонули во взгляде друг друга, давая волю рукам, действовавшим сперва с интересом, а позже — с иными намерениями. К рукам присоединились губы и языки, и в конце концов их конечности сплелись между собой так, что не различишь, где заканчивалась одна и начиналась другая.       — Поцелуй меня, Лань-эр-гэгэ, — прошептал Вэй У Сянь, и Лань Ван Цзи, наклонившись, захватил его губы и проскользнул руками под его рубашку, чтобы довести до кульминации, в которой оба так нуждались. _______________________________________       Лань Ван Цзи спрашивал, что Вэй У Сянь делал в те годы, что его не было рядом.       — Чем ты занимался? — он гладил его волосы, нежно распутывая всклоченные пряди. Лань Ван Цзи предполагал, что это было деликатной темой для них обоих, но его сразило любопытство, да и, в конце концов, когда-нибудь им все равно придется об этом поговорить. Вэй У Сянь удобно свернулся на нем, его уставшие конечности ныли, но сам он не спал.       — Путешествовал и исследовал. Мне уже даровали бессмертие, так что я уехал, надеясь найти тебя где-нибудь. Но я все еще практикую заклинательство, хоть уже и нечему учиться. Два года назад… — он замолчал. Это был тот раз, когда он исчез на месяц.       — Помнишь гору? Где жила Бао Шань Саньжэнь. Я думал, что смогу ее отыскать. Хотя вновь потерпел неудачу, — слово «вновь» задержалось в мыслях Лань Ван Цзи. Сколько раз Вэй У Сянь искал эту гору только чтобы вернуться с пустыми руками?       — Я думал, что ты хотел меня бросить, — сказал Лань Ван Цзи.       — Нет, конечно! — Вэй У Сянь резко поднял голову и глянул на него недовольно.       — Что ты хотел найти себе студента помоложе. Ты же всегда об этом мечтал, — продолжил Лань Ван Цзи, не отводя взгляда.       Вэй У Сянь открыл было рот, чтобы возразить, но закрыл его.       — Ты шутишь, верно? Ты просто идиот, — Вэй У Сянь засмеялся и снова рухнул на грудь Лань Ван Цзи. Его возлюбленный издал подтверждающее «мгм» и продолжил гладить его по волосам.       — Я жалею о том, что провел тот месяц без тебя. Такая потеря.       Время текло по-другому для Вэй У Сяня, думал Лань Ван Цзи. Будучи бессмертным, Вэй У Сянь знал, насколько драгоценно время, проведенное с людьми, которые рано или поздно его оставят.       — Би Чэнь и Ван Цзи в безопасности, спрятаны в надежном месте. Можем проведать их, если хочешь, — предложил Вэй У Сянь. Он всегда чувствовал, что творилось в мыслях Лань Ван Цзи. И в этот раз он подозревал неладное.       — Как будет время, — ответил Лань Ван Цзи. Он ощущал, как духовные силы вернулись к нему вместе с воспоминаниями о прошлых жизнях. Он предполагал, что они были запечатаны, а память была спусковым механизмом. Возможно, у него получится использовать…       — Только попробуй применить заклятие молчания против меня, — предупредил Вэй У Сянь. Лань Ван Цзи отвел взгляд. Как-нибудь в следующий раз.       Определенно, эта ночь повлияет на их будущее, но Лань Ван Цзи не чувствовал никакой дисгармонии. Его воспоминания были всего лишь продолжением его существа, а не чьего-либо другого. Память о предыдущих реинкарнациях принадлежала ему. Разве это не было волнительным? Он все еще любил Вэй У Сяня, как и предыдущие его формы, в этом нет сомнений. И в последующих жизнях он будет любить его так, как любит и сейчас.       Лань Ван Цзи уже думал, что Вэй У Сянь окончательно уснул, как вдруг он заговорил:       — Так, для справки, и если тебя все еще это беспокоит. Ты у меня первый и единственный. Я верный муж, ха-ха-ха, — Вэй У Сянь предпочел не встречаться с ним взглядом, однако кончики его ушей пылали. — Я должен был объясниться, ибо ты любишь делать собственные выводы.       И как он мог перестать любить этого мужчину? Этого сильного, но уязвимого человека, скрывающего грусть за улыбкой и неожиданным комментарием. Человека, который ждал Лань Ван Цзи и открывал свое сердце только ему.       Лань Ван Цзи ответил ему поцелуем, выражая все, что не мог сказать словами, потому что ни одними словами нельзя было передать то, что он чувствовал. Его любовь к Вэй У Сяню невозможно было измерить. Он не был уверен, можно ли источать любовь как какое-нибудь химическое вещество из своего тела, но он попытается. Попытается ради Вэй У Сяня.       Муж. Он желал сделать это официальным в этой жизни. _____________________________________________       Лань Ван Цзи сделал Вэй У Сяню предложение в том же году.       В конце концов он понял, что никогда не найдет подходящего момента, просто потому, что его как такового не существовало. Лань Ван Цзи мог просить его руки на войне, или когда они ссорились — Вэй У Сянь в любом случае бы дал один ответ, независимо от обстоятельств. Лань Ван Цзи казался себе несколько самодовольным за это, однако был полностью уверен в ответе. Не могло быть и тени сомнений. Так решили звезды много лет назад, и все, что он должен был сделать — это спросить.       Лань Ван Цзи просил руки Вэй У Сяня, когда тот готовил Цзян Чэну (почти съедобный) обед.       — Вэй Ин, — произнес Лань Ван Цзи, подойдя ближе.       — Да? — Вэй У Сянь резал морковь для блюда.       — Почему ты все еще мне не жена? — Вэй У Сянь чуть было не лишился пальца от такого внезапного вопроса, и приготовился отругать возлюбленного за такой «удачный» момент. Но, повернувшись, он увидел опустившегося на колени Лань Ван Цзи, протягивающего маленькую коробочку с простым серебряным кольцом.       После нескольких часов неудержимого ликования, важных телефонных звонков и перерывов на любовные утехи, Лань Ван Цзи получил по голове.       — Я буду тебе мужем, Лань-эр-гэгэ. На дворе двадцать первый век.