Призраки школьной программы

— …выдающийся русский поэт эпохи ново-крестьянской лирики и имажинизма. Родился 3 декабря 1895 года… Громкий, но при этом монотонный голос Анны Александровны заставлял зевать уже спустя десять минут от начала урока. Она не была ни слишком молодой, ни слишком старой. Простая женщина среднего возраста, которая работает учительницей литературы в одной из школ небольшого провинциального городка. Многие из её учеников сонно дремали за партами, подставив руки под щёки, и делали вид фальшиво-заинтересованных слушателей, мысленно надеясь на то, что Анна Александровна не задаст на дом учить очередные стихи. Это было раннее утро третьей октябрьской субботы. Белёсое и хмурое, но не лишённое своей харизмы. Первые капли воды начинали проявляться на окнах и оставлять тонкие подтеки, которые позже, благодаря пыли, превратятся в грязные полосы. — «Капли осенние, сколько наводите На душу грусти вы чувства тяжёлого. Тихо скользите по стёклам и бродите, Точно как ищете что-то весёлого». Глядя, как дождь, за считанные минуты создавший плотную завесу, немилосердно бил по оставшимся листьям, сбивая их с веток, Юра Беликов мысленно вспоминал осенние стихотворения из русской поэзии. Строчки Есенина сами невольно пришли в голову. Что поделать, Беликов любил творчество и даже иногда из-под стержня у него выходили собственные стихи. Не идеальные, со скачущим ритмом, и всё же свои. Как-то однажды мать сравнила его с Маяковским. Не точь-в-точь, но что-то знакомое. «А что сложного? — спрашивал он себя, когда впервые сел за рабочий стол и уткнулся взглядом в белый лист бумаги. Спустя несколько десятков зачеркнутых строк пришлось задаться другим вопросом: — Что я делаю не так?» Казалось бы, всё предельно просто… Созерцание пейзажа за окном быстро наскучило парню, как и раздумья о поэзии. Время медленно тянулось, нагоняя уже не скуку, а тоскливость. Краем уха слушая рассказы учительницы о биографии Сергея Есенина, Беликов невольно вспоминал позавчерашний вечер, когда он с несколькими ребятами решил поиграться со спиритической доской на школьном дворе. Кто именно её принес и откуда достал — Юрий решительно не знал. И, как бы в шутку, предложил вызывать не простых безымянных призраков, а известных личностей. В разуме тут же предстала деревянная, лаковая поверхность, испещрённая изящными полустертыми вензелями цифр, букв и парочкой всеми известных слов. Заманчивая вещица, да только запах на любителя. Пыльная старость, смешанная с еловой душистостью резко ударили в нос при этом воспоминании. Парень чуть поморщился, но всё же подобное было вполне терпимо. Легкое покашливание разогнало образ минувших дней. Юра обернулся на соседа, чтобы узнать, что тот хотел, но увидел, что он мирно сопит на парте. Парень глянул вперёд на Анну Александровну, которая уже закончила со своими рассказами о биографии поэта и перешла к стихам. Нет, кашель был точно не её. Да и раздался он откуда-то то ли сзади, то ли сбоку, что в принципе невозможно, ведь позади никто не сидит. Юрий слегка тряхнул головой. «Показалось», — решил он и наконец стал внимательно вслушиваться в слова учителя. Сейчас разбиралась тема любви в последней поэзии Есенина. — Да-да, любовь, конечно. Глаза раскройте, я о самоубийстве писал! Юра резко повернул голову в сторону голоса. Никто из одноклассников вместе с ним и не двинулся на посторонний звук. Все занимались своими делами. Парень внимательно оглядел класс и заметил около последней парты соседнего ряда тень. Призрачный силуэт дернулся, будто увидел, что на него смотрят. Беликов повернулся обратно, пытаясь понять, что это сейчас было. Галлюцинация или шутка? — Я, конечно, мертвый, но не слепой. Ты меня сейчас видел. Этот баритон. Местами трескучий, как заевшая виниловая пластинка в патефоне, но в целом мягкий, будто масленый. Две крайности одной и той же сущности. Юрий ещё раз обернулся в ту сторону, и заметив, что тень стала приближаться, быстро повернулся обратно. — Беликов, хватит вертеться, сиди и слушай! — голос Анны Александровны послышался будто издалека. «Что это ещё за хрень?! Только не реагируй, только не реагируй!» — Парень начал мысленно уговаривать себя. Холодок скользкой змейкой пробежал по спине, вызвав мурашки; ладони вспотели, стали липкими. — Это какой-то бред». С сомнением посмотрел на недопитую бутылку колы, стоявшую под партой, которую он пил до урока. Уж не в ней ли всё это дело? Сколько там чертовщины намешано? Тем временем призрак стал выглядеть более отчётливо и принял форму молодого мужчины лет тридцати от роду и девяноста трёх от смерти. Суммарно — сто двадцать три года. Мазнул по школьнику недоверчивым, но любопытным взглядом. — Будь добр, объясни той даме, что она ошиблась в своих рассуждениях, — он кивнул в сторону учительницы. Его тон искрился чистой, девственной наглостью, но в ответ было получено ноль реакции. — Эй! — поэт помахал перед носом полупрозрачной ладонью. Ускоренное моргание глаз окончательно убедило в том, что этот парень его видит. Он хотел произнести свою просьбу ещё раз, но тут голос-колокольчик прервал на первом слове. — Простите, но вы точно уверены, что Сергей Есенин имел в виду именно любовь? Мне кажется, в этом стихотворении присутствуют депрессивные мотивы. Тем более оно написано в последний год его жизни, — отличница класса — Света Разумова, как всегда, вовремя. Беликов бы даже выписал ей медаль за спасение своей жизни. Да и половина класса бы тоже также сделала. Света часто выручала их на контрольных, как могла. Тихая, слишком добрая девочка, участница литературных конкурсов. — Во-от! Есть же среди вас адекватные люди, — с довольной улыбкой подметил Есенин. Поджатые губы выдавали легкое раздражение Анны Александровны. — Обращай внимание на светлые моменты жизни и не ищи никаких депрессивных подтекстов. Я знаю, о чём рассказываю, — резко ответила учительница. — Но идиоты из старшего поколения меня печалят. Грустно усмехнулся и лёгкой плывущей походкой направился к той девчушке с явной надеждой на то, что она его увидит. Но, к лучшему или худшему, его надежды не оправдались. Ни голос, ни махание руками, ни прохождение сквозь девушку не дало результата. И призрак вновь обернулся на Юрия, который успел относительно побороть страх и теперь в упор, немигающими глазами, смотрел на воздушный силуэт. В свете тусклых ламп фигура поэта была тёмной и казалась не просвечивающей. Будто он настоящий, живой, плотский. Лицо напоминало мрамор и отдавало легким алебастровым сиянием, синие прожилки капилляров с близкого расстояния отчётливо виднелись. Простая белая рубаха, подпоясанная шнурком, тёмные штаны… Сознание расплывалось, и всё сейчас казалось повседневным сном с щепоткой мистики. Но в голове начала постепенно проясняться цепочка умозаключений. Снова возник образ еловой дощечки с чёрными символами на лакированной поверхности и тот позавчерашний вечер, которые наверняка связаны с сегодняшним глюком. Парень судорожно начал вспоминать, кого они вообще вызывали: Александр I, Капица, Ленин, Вавилов, Менделеев, Ландау, Иван Грозный… Список был большим. — И Есенин там тоже был… — пробормотал про себя Беликов, осознавая, что если его догадка действительно верна, то ситуация катастрофическая. Но если это объясняет появление призрака, то остаётся неразгаданной причина, почему только он видит его? Стало подташнивать. До звонка оставались считанные минуты. Кинув нервный взгляд на дисплей телефона, Юра продолжал следить за призраком, который начал возвращаться к нему, источая полное разочарование современным временем. — И чему вас, блять, здесь только учат?! — возмущенно крикнул Есенин, и если бы он был живой, его бы непременно услышала директриса этого заведения. Под грубый взмах руки резко распахнулось с неприятным скрипом рамы одно из деревянных облезших окон и разметало с учительского стола кипу бумаг. Дождь за это время окончательно превратился в сплошной ливень и с щедростью начал заливать журнал и собранные у прошлого класса тетради. Охнув от такой внезапной напасти, Анна Александровна подскочила к окну и с трудом закрыла его. Обычно противная, но в этот момент радостная трель школьного звонка раздалась спасительными нотами. Толкнув соседа в бок и схватив рюкзак, Беликов первым выбежал из класса, не оборачиваясь ни на кого и не видя, как призрачный силуэт исчез у него за спиной. Всё смешалось в голове, образуя большой клубок. Возникло очень сильно желание пойти домой, но пересилив себя, Юра решил остаться. Впереди ещё было три занятия, и после них он планировал вернуться в класс литературы, чтобы во всём разобраться. Он и не подозревал, что его ожидает на следующем уроке.