Деревянная Мотострелковая Бригада

Прошел день, затем другой. Незаметно наступила суббота. В воздухе витал запах праздника и краски, которой специально приехавшие сюда «чурки» красили траву. В сооруженную Бомбой ловушку загнали здоровенное порося. До приезда генералов оставались считанные минуты, когда мы вдруг учуяли аппетитный неуставной запашок и обнаружили отсутствие Бомбы… — Ну и что ты теперь делать будешь? — строго спрашивал Гера у глядящего в землю Бомбы, — И как в тебя столько уместилось — ума не приложу!.. Стоит ли объяснять, что оголодавший Бомба не смог устоять перед искушением, и втихомолку зажарил хряка, а затем с удовольствием съел. — Я во всем сознаюсь… — бурчал Толио. — Ты думай, о чем говоришь! — рявкнул на него внезапно отошедший от смолы каптер, — Да Батя тебя тогда на месте сожжет, а пепел отправит на родину бандеролью с припиской «героически погиб в бою с изжогой»! — Так ведь от изжоги нельзя сгореть. — пробубнил Бомба. — Это ты так думаешь. — сказал Гера, — Урфин Джюс однажды взглядом бойца испепелил, который в штаб с некрашенными ногами и шеей явился… — Знаете что, мне это не нравится! — возмутился я, — При таких рамсах обычно и свидетели страдают. Гера, дай я до свинофермы сгоняю. Намучу еще одного свинёнка… — Эти не дадут. У них завхоз — жлоб редкостный, и сало любит. Руф Билан зовут, сам из Изумрудного города… Надо вот что сделать: пустить тебя, Бомба, по кустам шуршать и хрюкать — типа свин. — А стрелять он будет? — спросил я, помня, как Гера говорил про пузею. Тот ответил: — А как же?! Но он иногда промахивается… Н-да… Охренительная перспектива. И вот, подъехали высшие офицерские чины. После непродолжительного чаепития генералы перешли на пиво, а затем своей участи и портвейн с водкой не избежали. Тут Урфину принесли заряженную пузею и в воздухе прозвучал страшный приказ: — Выпускай хряка! Мы втроем прятались за фургончиком. — Прощай, Бомба. — Я в последний раз обнял толстого товарища, к которому успел так привязаться за какие-то недели. Толио встал на четвереньки, и с достойным настоящего борова хрюканьем вломился в кусты. Раздалась первая пузейная очередь, а за ней — истошный поросячий визг… — Хана прожорливому пеньку. — изрек Гера. Но не тут-то было: вскоре хрюканье возобновилось. Батя без усталости лупил очередями от пуза по окрестным кустам. Когда ленты закончились, генерал-лейтенант перешел на картечь. Безуспешно — разрывные снаряды явно щадили Бомбу, видя в нем родственника. И тут я обнаружил, что Штык давным-давно исчез… Штык тем временем ублажал четвертую и пятую вдову. Дамы млели от его интеллигентной манеры, к тому же его выгодно отличало от местных кавалеров нежелание бить своих подруг по спине кулаком во время оргазма. Штыку подобное внимание льстило, хотя его смущал тот факт, что у некоторых, вроде бы, почтенных покойников оказывалось по две, а то и больше вдов. …Расстреляв все снаряды, Батя прислущался к очередному поросячьему визгу: — Матёрый. — с уважением в голосе сказал генерал-лейтенант. — Подранок. — заметил Карфакс, ковыряясь в зубе, — Уходит кабан. — Надобно его кортиком запороть! — контр-адмирал Чарли Блэк с клинком в руке вломился в кусты. — Сейчас он подрежет мордатого. — заметил Гера. Бомбу надо было выручать. — Товарищ генерал-лейтенант! — выехал я, как из пизды на лыжах, — разрешите лично поймать свинёнка! — О контр-адмирале беспокоишься? — недоверчиво взглянул на меня Батя. — Так точно! Кабаны — дико опасные звери, вдруг он потопчет адмирала… — Да хрен с ним, с Чарльзом! — гаркнул Джюс, — У тебя есть собственный генерал. И он скучает. Развлеки меня… — Ну что, дуболом, — размышлял Батя, — на что бы нам с тобой сыграть?.. — На деньги! — по старой памяти ответил я. — Деньги — прах, — разочарованно произнес генерал-лейтенант, — Готов за Родину погибнуть? Как настоящий воин?! — Готов голову сложить! — отрапортовал я, поймав генеральский ход мыслей. — Как раз это я и хотел тебе предложить… — сказал Батя, сунув руку за пазуху. Из внутреннего кармана шинели он извлек тяжелый револьвер под крупнокалиберный разрывной патрон. — Заряди один патрон и дай пистолет мне. — приказал Урфин. Я молча исполнил приказ. Генерал-лейтенант несколько раз прокрутил барабан ладонью, взвел курок, поднес револьвер к виску и нажал на спуск. Выстрела не последовало. Я невольно проникся уважением к генеральской выдержке и на автомате приложил руку к козырьку. — Понял? — гордо спросил меня Батя, — Повеселись, боец. И выпей для храбрости. Я налил стакан водки, залпом опорожнил его. Затем прокрутил барабан револьвера об плечо и, приставив дуло к собственному виску, спустил курок. — Беркут, — теперь уже генерал смотрел на меня с уважением, — С тобой можно в разведку ходить. Стоит ли говорить, что мне повезло. Варианта не было. К тому же, зная понаслышке характер начальства, я ни одного патрона в пистолет не вставил. Выпив еще немного, Урфин предложил: — Повторим? — Говно-вопрос. — ответил я после непродолжительного раздумья… Тем временем генерал-майор Карфакс бродил в поисках родственной души. И таки нашел — в лице Геры. — Что, солдат, скучаешь? — НЛО стерегу. — честно признался каптер. — НЛО? Какое НЛО? — заинтересовался Карфакс. — Зеленое, — снова поднял на небо глаза Гера, — чистый изумруд. — Да разве бывают зеленые НЛО? — удивился генерал-майор, — НЛО по определению — красные. — Красные — это с Марса, а зеленые — с Венеры. — объяснил генерал-майору Гера. — Нет, — задумчиво ответил тот, — красные — это не из нашей галактики. — А я догадывался, — усмехнулся каптер, — как-то не по нашему они на посадку заходят. — Они от нас далеки, — сказал Карфакс. — Куда уж дальше! — возмутился Гера, — бывают, вроде на людей похожие, вежливые, обходительные, а бывают наоборот, крупные, кряжистые и грубые. — Эти опасны, — покачал головой Карфакс, — случалось, они людей взглядом гипнотизировали… — Товарищ генерал-майор, а как нам с Тилли-Вилли быть? — С кем? — не понял Карфакс. — Ну, с железным великаном. — пояснил каптер. — А, это надо с контр-адмиралом посоветоваться. Он Страну Подземных Рудокопов видел… …Но контр-адмиралу было не до этого. Он, несмотря на именную деревянную ногу, проворно продирался сквозь заросли в попытках настичь ускользающую добычу, но временно исполняющий обязанности свиньи Бомба по понятным причинам ему шанса не давал… …Играли мы долго. Батя как раз собирался произвести очередной выстрел себе в голову, как вдруг к столу подполз Чарли Блэк. Он отдышался, отпил полбутылки водки и прошептал: — Урфин, ты прекращай свои эксперименты. Свиненок-то твой — шестилапым оказался. Кортик у меня отобрал и глаз подбил. — Хорошо, учтем. — ответил генерал-лейтенант… и выстрелил из револьвера в воздух. Из того самого револьвера, который я считал незаряженным… Не будь я деревянным — точно бы обосрался. — Собираемся, мужики! Прекрасно отдохнули! На прощание Урфин Джюс сказал мне: — Беркут, теперь ты понимаешь, почему нас нельзя завоевать? Почему нельзя силой покорить народ Волшебной Страны? — Понимаю. — ответил я… …А через несколько дней нас привели к присяге. Мне дали бумагу с её текстом, как вдруг появился Батя: — Дуболомы! Вы знаете, что я могу вам сказать! А я знаю, что вы мне можете ответить! Короче — служите! Генерал выдал бойцам стальные сабли, а тем, кому сабель не хватило — дубинки из железного дерева. — Читай, Беркут! — приказал мне генерал-лейтенант Урфин Джюс. И я начал читать… …Что наша жизнь? Игра. А самая интересная игра начинается, когда на кону твое здоровье, а еще лучше — жизнь. Только армия способна развить сокрытые в нас способности. Вот взять хотя бы меня: кем я был — и кем стал. Мягко говоря, всем. А все почему? Да потому что я — дуболом. А дуболом никогда не сдается. Один хрен, ему терять нечего. У него есть только оружие и безответная, но от этого ещё более прекрасная любовь к Родине. Это и есть наша главная военная тайна.