О ведьме и волшебном порошке

Фея неслась низко над землей облетая препятствия, то в виде дерева, то слишком колючие заросли высокой растительности. Пусть у Сливы и не было физического тела, но ощущения когда тебя разделяет на части нечто инородное приятными не были. Совсем бесплотной назвать спрайта несправедливо, ведь она могла взаимодействовать с вещами из материального мира. Мешочек, который фея прижимала к груди – тому доказательство. Сейчас Слива намеревалась пролететь через обрыв. Прямо по курсу было заваленное дерево, что когда-то служило мостом, пока начинку не съели термиты. Теперь это была полая кора. Старая сухая рухлядь. И ничего не подозревающая фея юркнула в нее. Она светилась голубым светом в темноте, освещая неоднородные поверхности тоннеля. Впереди было световое окно. Слива стремительно приближалась к нему работая хвостом. Прямо перед самым выходом угрожающе показался кончик длинного носа долговязого гоблина, а путь ей преградила паутина. Личико Сливы исказил ужас. Она уже по инерции летела в ловушку. Фея мгновенно бултыхнулась в воздухе, оттолкнулась ручками от стены тоннеля и помотала хвостом в противоположную сторону. Богг ожидал нечто подобное, потому уже мерил поверхность дерева широким шагом. Слива могла слышать его над собой, в некоторых особо хрупких местах тоннеля на фею осыпалась труха. Вот гоблин дошел до противоположного конца. Остановился. Нагнулся на своих ногах-палках, оглядывая стены тоннеля. Выпрямился обратно. Болотник был озадачен. Сливы там не было. Она что, испарилась? В этот момент, за его спиной из небольшой дыры в дереве просочился голубой дымок. Как только облако обрело очертания сливовой феи, она схватилась за ремешок, потянула. Но тщетно. Ее мешочек показался лишь наполовину, наполовину он намертво застрял в коре. Но она все еще не оставляла попытки вытащить свою сумку. Дергала, пыхтела... Болотника привлекла возня и писк феи. Он обернулся на нее. Они как-то особенно тупо между собой переглянулись: гоблин - недоуменно, а фея - опасливо. Затем она с остервенением рванула мешочек, он наконец проскочил. Теперь Слива уносилась дальше, попутно закидывая ремешок через голову, на плечо. Богг поспешил за ней. Погоня продолжалась. Фея то взлетала вверх, то стремительно падала вниз, петляя между корягами и папоротником. Гоблин ругался в особенно узких местах, куда юркая Слива проскальзывала без видимых препятствий, а ему приходилось искать обходной путь. В какой-то момент, на особо витиеватом проходе из кустарника, они разделились и уже летели параллельно, пилили друг друга недовольным взглядом. План Сливы по выматыванию Богга сработал. Тогда они прибыли в самую глухую и темную чащу леса, где небо было затянуто кронами лиственных деревьев. Болотник прекратил назойливо жужжать крыльями у нее за спиной. Спустился на землю и привалился спиной к громадине-клену, чьи корни вылезли из земли причудливо переплетаясь на неровной почве. – Нужно... поговорить... – запыхался гоблин. Слива парила у нижних веток того же дерева. Смотрела на него сверху вниз, сложив на груди свои ручки, и в целом выглядела как маленькая капризная принцесска: – Нам не о чем разговаривать пока у тебя эта штука! – Хорошо, – согласился Богг. В доказательство своих слов он прислонил палку с ловушкой к корням. Затем, показав что его руки чисты, гоблин принялся взбираться вверх по коре. Спина уже смертельно болела от непрекращающегося полета. Вот он добрался до ветки над которой парила Слива, подтянулся на нее, встал и сделал шаг к ней на встречу: – Я не трону тебя, просто отдай мне мешок, – болотник призывно протянул ладонь. – Нет! – вцепилась в сумку своими маленькими ручками фея. Она отступила чуть дальше. – ОТДАЙ МНЕ ЧЕРТОВ МЕШОК! – зарычал Богг. Слива отпрянула еще дальше. Он сделал еще один шаг к ней. Она улетела. – Проклятье! – решил болотник, и снова зажужжал крыльями. Теперь Слива кружила его вокруг дерева. Фея ныряла в разные стороны, ловко обходя препятствия в виде кленовых листьев. Утомленный Богг летал за ней силой пробиваясь сквозь преграды. Листья хлестали его постоянно, он замедлялся, пока вдруг не исчез за одним из них. Слива уже праздновала победу, но Богг резко вынырнул снизу и схватил ее за ремешок. Фея была раздосадована. Но в этом не было ничего удивительного. Он не в первый раз гоняет ее. И каждый раз ловит. Кожаный ремешок на теле спрайта не ожидал такой жесткой встречи с суровой материальной реальностью и проскочил сквозь фею, от чего та громко ойкнула. Но все же, в последний момент, она ухватила ручками улетающую пропажу. Содержимое было ценнее сиюминутных порывов. Ремешок между ними натянулся до предела, посреди призывно болтался мешочек. – Пусти! Ты даже не знаешь для чего он мне! – заверещала фея. – НЕ ДЛЯ ЧЕГО ХОРОШЕГО!!! – дал авторитетное заключение Богг. Слива разъярилась: – Вечно ты бросаешься на меня и не даешь ничего объяснить! Они все продолжали перетягивать влево-вправо, зыркая друг на друга злобными взглядами. Никто из них даже и не думал сдаваться. За них решил кто-то третий: маленький зверек с белоснежной шерстью и огромными ушами. Все произошло слишком быстро: Имп выпрыгнул из ниоткуда, пролетел между ними вырвав злополучный предмет спора. И уже вместе с мешком нырнул в пышную листву над их головами. Только разве что хвост задержался на подольше. После того как ремешок лопнул, гоблин и фея разлетелись в разные стороны. Фею лишь немного покружило на месте. Гоблину досталось больше, он чуть лицом не поздоровался с корой клена, глупо расширив глаза. Под конец все же как-то исхитрился увернуться и сейчас вошел в пике, пытаясь вернуть себе равновесие и чувство собственного достоинства заодно. – Ну во-о-от! Смотри, что ты наделал! – обиженным голосом отозвалась Слива. Она скептически оглядывала порванный ремешок, бесполезно болтая им у себя перед носом. – Что Я наделал? – изумленно спросил болотник. Он считал что кто-кто, а она уж точно не в праве его отчитывать. Слива было возмущенно открыла рот, что бы объяснить гоблину что всего этого не произошло, если бы он за ней не гонялся. Но их препирания остановил, шуршащий над их головами Имп. Зверек наконец-то расправился с завязками мешочка. И теперь, зачерпнув щедрую горсть, кинул ее в короля гоблинов. Затем он скрылся где-то в кронах деревьев, глумливо попискивая. Облако розовой пыли поглотило болотника. И Богг захлебнулся в нем, пытаясь дышать. А дышать было нечем - в ноздри ударил сумасшедший концентрированный запах первоцвета. Пыльца раздражала все возможные рецепторы. После того, когда пыль рассеялась, долговязый гоблин сложился пополам. Адов порошок будто в грудь треснул. – Ой, тебе поплохело? – наигранно обеспокоенным голосом похлопотала Слива. – В груди... закололо... – признался болотник. – Будет еще хуже! – заверила его Слива, без тени сочувствия в голосе. Болотник отряхивался от розовой пыли и все еще пытался прийти в себя. Взгляд его был безумен: – Что за дрянь? – спросил он. – Яд, – невозмутимым тоном заявила фея. – ТЫ ОТРАВИЛА МЕНЯ, ВЕДЬМА?! – С ужасом завопил Богг. – Сам виноват! Слива закружилась в воздухе и подлетела к нему так близко, что они чуть не столкнулись носами: – Теперь тебя спасет только поцелуй люби-И-имой! Повезло что у тебя она есть! – Дъвол! – выругался болотник. "Поторопись найти Марианну, у тебя не так много времени!" – Это были ее последние слова. Они разнеслись эхом в чаще леса. Потому что фея с самым решительным выражением лица уносилась дальше, вглубь. Теперь преследователем была Слива. Она собиралась догнать Импа, так нагло стянувшего пыльцу у нее из-под носа. Следовала за его хвостом, который дразнил ее, размахивая мешочком. О, да, у них старые счеты! Богг какое-то время метался взад-вперед в воздухе, решая между тем что бы: отправиться за феей или вернуться. От этих действий его немедленно бросило в жар. И когда светящийся хвост Сливы уже совсем скрылся из виду, он с глухим рыком развернулся в противоположную от нее сторону. Справедливо решив, что мертвым уже мало что сделает. Спустя непродолжительное время полета, все замерцало и начало происходить нечто странное... То дерево, которое он сейчас собирался обогнуть, сначала раздвоилось, потом подвинулось самым бесстыдным образом, тем навязав общение его носу. Болотник пробороздил им по стволу. Шлепнулся на широкий лист какого-то растения, и по его желобку скатился вниз. Встреча с землей тоже была не мягкой. Последующие его попытки подняться в воздух встретили подобное сопротивление от матери-природы. А под конец тело как-то странно онемело и крылья совсем перестали слушаться. Он огляделся. Теперь, не имея возможности лететь, он понял как далеко находился. К рябящему цвету в глазах добавились еще и звуки: "Она намного дальше, чем ты думаешь. И времени мало" – зашелестели листья. Болотник резко обернул голову в сторону шума. Потом нервно сглотнул, во рту все пересохло. Подступила паника. На глазах родной лес превращался в непроходимый лабиринт. "Ты не выбреешься отсюда..." – ядовито зашипел голос у виска, обдав горячим дыханием.