Вильварин

На кухне сидело два эльфа и эльфийка, обсуждая что-то грандиозное, попивая чаек и конечно же, перекидываясь шуточками или чем-то смущающим, от чего один из них, как всегда краснел. -Так что? Делаем, как говорю? – с улыбкой сказала Оливия, осматривая истинного своего сына и явно довольно отмечая, как будет забавно жить с этой парочкой. -Да. Теперь осталось только поставить перед фактом все семейство Мариан, - заключил сын. Вечером каждого третьего дня, каждая истинная пара могла заключить божественный брачный союз. В этом-то план и заключался. Женись они, Киресса уже никто не смог бы забрать, аргументируя тем, что он их «сын». Весь день наша парочка новоиспеченных голубков провела за приготовлениями, Оливия активно выспрашивала у сына параметры его мальчика, а затем до самого вечера засела в своей комнате, создавая с помощью магии костюмы. Тем временем, родители Киресса всюду рыскали в поисках и даже спрашивали про высокого красавчика эльфа, но все лишь восторженно отзывались, что им доводилось видеть его в первый день на праздничестве. Так они и не уехали, решив подождать. Само явится их чадо, никуда не денется, думали они. И оно явилось. В белоснежном костюме из свободной рубашки, шорт, таких, как и в первый день, и аккуратных маленьких лакированных туфельках, что очень умиляло Рома. Сам же эльф был в таком же белом костюме, только в более официальной форме, все как полагается. Перед выходом, мама дала каждому по лунному цветку. Киру она заколола им челку (это не казалось раздражающим вообще, на удивление), а своему старшему сыну всунула в кармашек на груди. Вокруг пары все расступались, с восхищением и интересом провожая их взглядами, от них будто бы исходил свет, свет любви, надежды и счастья. Кир и Ром поглядывали друг на друга с улыбками на лице и сжимали руки друг друга крепче. Вот они уже поднимаются по ступеням к алтарю, а тут их приходится с сожалением разжать руки, но пальцами они все еще цепляются и не собираются отпускать, отнюдь, теперь их никто не разлучит, ни одна живая душа. Они всегда будут вместе: -В горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии.. Договорить старому мудрому эльфу не дали, так как из толпы вырвался разгневанный Серзар и стал спешно подниматься к супругам. Ром, хмыкнув, произнес как можно громче: -Объявляю вас супругами! Можете поцеловаться! – И впился в губы своего истинного поцелуем, вкладывая в него все свои чувства. И вновь, прямо перед носом у отца раздалось свечение. Оно было настолько ярким и сильным, что старый мудрый эльф распахнул широко глаза и приоткрыл рот. Когда оно унялось, на запястьях у обоих супругов появилась небольшая золотая татуировка двух роз, которые плотно переплетались друг с другом и бутоны активно цвели – это была метка истинных. У каждого она была разная, но эта – была особенной (как заключил старик), такая на всем своем веку была только одна, у двух богов, сотворивших этот мир. Кир с интересом слушал, впитывая в себя информацию, а про Серзара все уже давным давно забыли. Он как осел наземь от увиденного, так и остался сидеть, пока не прибежала жена и не начала трясти его за плечи. Эльфы тем временем вернулись домой и, предупредив, чтобы их не беспокоили, проскользнули в комнату. Не успела дверь за спиной Киресса затвориться, как Ромулам прижал его к этой же двери, жадно впиваясь в до сих пор припухшие после бурной ночи в аллее, губы. Ром терзал губы любимого своими, тягуче сладко засасывая их, лаская языком и даже покусывая. Киресс старался не уступать, точь в точь повторяя все эти маневры за любимым мужем. Нога Рома плотно прижималась к ноющему от возбуждения паху мальчишки, он, не сдерживаясь, тихо тонко стонал в поцелуй, когда Ром специально терся ей там, а руками сжимал мягкую упругую попу. Хотелось обоим, хотелось очень сильно. Не медля, Ромулам подхватил на руки своего блондинистого малыша и понес его на кровать, бережно опуская того в подушки и устраиваясь удобно между ног. Целуя бледную шею возлюбленного, Ром стал медленно стягивать с Киресса рубашку, оголяя для новых поцелуев и засосов нежную кожу, на которой уже красовались яркие пятна. Мужчина с упоением целовал хрупкие плечи мальчика, переходил вновь на шею, а после ниже, по груди. Киресс плавился от этих ощущений, от возбуждения, желания, любви и нежности, он не испытывал такого еще никогда ранее и сейчас ему дарит это любовь всей его жизни. Он сладко простонал, почувствовав, как бусину соска взяли в плен мягкие губы, а горячий язычок тщательно вылизывает чувствительно местечко. Ромулам расстегнул ширинку на своих штанах, выпуская болезненно возбужденный член наружу. Закусив губу, он расстегивает следом и шортики парня, которые так кружили ему голову своей длинной и тем, как они соблазнительно открывают ножки эльфика. Сейчас он может в полной мере насладиться этим всем. Только его.. Соблазнительный малыш. Мм.. Следом за шортами летит и белье. Кир смущенно окинув взглядом своего мужчину, закусил губу, после чего получил новую порцию сладких поцелуев. Киресс почувствовал приятные прикосновения внизу, Ром нежно мял попу своего мальчика, оглаживал ее, а затем скользнул пальцами между половинками и стал медленно проникать внутрь. Кир зажмурился от странных и немного болезненных ощущений, но, услышав щелчок, почувствовал, как пальцы скользнули с легкостью внутрь, а к звукам прибавились еще какие-то пошлые и хлюпающие. Кирессу было приятно, но это было так необычно, что он терялся и пытался отдаться полностью чувствам, которые уносили его с каждой секундой все сильнее, а когда пальцы нащупали что-то внутри, то он был готов кончить сразу, едва сдержавшись и с громким стоном прогнувшись дугой. Ромулам довольно улыбнулся, облизываясь, словно сытый кот и вдоволь подразнив Киресса, пристроился головкой ко входу. Киресс смотрел на мощный, большой член своего любимого и краснел еще сильнее. -Готов? – раздался тихий хмык на ушко, а затем влажный язычок скользнул по хрящику. -Угу.. – Не в силах говорить от переизбытка ощущений, промычал Кир и зажмурился. Член входил намного сложнее, нежели пальцы, но Ром старательно пытался отвлечь от боли малыша, лаская его и шепча приятности. Киресс простонал, почувствовав приятную, пусть немного болезненную заполненность внутри себя. Вновь это странное свечение и на запястьях бутоны словно оживают, окрашиваясь в алые цвета. Боль отступила полностью и Ромулам стал постепенно наращивать приятные толчки. Малыш так плотно сжимал его, что он, не сдерживаясь, мычал и тихо постанывал в такт. С каждым толчком становилось все сильнее сдерживаться и Ром, найдя подходящий угол, стал активно проникать в теплую глубину. Первым не выдержал Киресс. Простонав, выгибаясь, он излился себе на живот и, зажав еще плотнее Ромулама, и тот не выдержал, выплеснув горячее семя внутрь. Он повалился рядом, обтер краем простыни живот Киресса и заключил его в свои теплые бережные объятия. -Я люблю тебя, - шепчут одновременно друг другу они. Теперь в этом мире для них нет никого более важного, желанного, дорогого и любимого. Они полностью и без остатка отданы друг другу и ничто этого не изменит. На веки вечные вместе.