Приказ.

До бала: — А-а-а-а… Себа… Себастьян!!! Я не могу больше, не могу! — Расслабьтесь, осталось совсем немного. Обопритесь о стену, пожалуйста. — Н-но… Ах… Именно так происходило памятное натягивание корсета на бедного графа Фантомхайва. Однако, что-то осталось за кадром… Демон позади него наслаждался безупречными стонами своего подопечного, иногда урчал после особенно громких болезненных вскриков и затягивал шнурки сильнее, слизывая пот с лопаток хозяина. Вкусный… с ума сойти, какой он вкусный… Едва был завязан узел, Михаэлис отпустил Сиэля и тот без сил сполз вниз по стене. На лице демона не осталось и капли тех эмоций, которые он испытывал минутой ранее. Но это не помешало ему подтянуть мальчика к себе и нежно поцеловать, успокаивая. Поцелуй длился недолго, однако юный граф успел потерять весь воздух из легких и хрипел некоторое время, чувствуя как чужой, нереально длинный язык шныряет во рту. — Что б я еще хоть раз позволил тебе одевать меня на бал — пробурчал Фантомхайв, отдышавшись. — Но, господин, согласитесь, было в этом что то… Интересное — Себастьян нагло ухмыльнулся, глядя на него из-под очков. — Да говори уж прямо: «возбуждающее»? — спросил граф, краснея. — Ах, любое ваше движение можно обозвать именно этим словом. И ведь не врал, гад. На балу. Поездка в карете была ужасной. Мадам Ред и Лау отказались ехать вместе со злым графом и взяли другой экипаж. Сиэль тем временем терпел нападки демона на свою честь. Тот, бессовестный, так и норовил провести рукой по тонкой талии, поправить челку или дернуть за локон парика, отчего голову приходилось наклонять на бок. И проворачивал все это с таким видом, будто одолжение делает, а не нагло соблазняет хозяина нежными прикосновениями. Фантомхайв подумал было, что демон вполне может напасть на него с поцелуями прямо на балу, где-нибудь за колонной, и не ошибся в своих выводах. Первый час демон держался, лишь иногда облизывал тело подростка взглядом, отчего тот дрожал из-за накатывавшего волнами возбуждения. Но после танца Михаэлис рывком затащил его в какую-то нишу и сполна отомстил за оттоптанные ноги и злые взгляды. В общем, Друида Сиэль соблазнял с раскрасневшимся лицом и припухшими губами… После бала: Сиэль не зря почувствовал себя спасаемой от злого дракона принцессой. Особенно смешно было, когда Себастьян с ужасно пафосным лицом прыгал по крышам домов, трепетно прижимая к себе «девчонку». Сиэль же тоже прижимался к своему слуге и отдыхал от всей этой заварушки. И если физически он лишь немного покалечен (вспомним злополучный корсет и поймем что ни фига не «немного»), то гордость придется зализывать долго и со вкусом. Еще тяжелее это будет сделать после того, что случится дома. А в особняке, потерявший терпение Михаэлис кинет графа на кровать, раздерет когтями платье, только клочки полетят в стороны, и вылижет, зацелует, искусает желанное тело, доведя любимого хозяина до исступления. Громкие стоны будут вырываться из его груди, сознание поплывет, и мальчик неосознанно схватиться за крепкие плечи слуги. Демону нравиться слушать чужие стоны. Но почему-то когда именно этот мальчик стонет от наслаждения, вся его хваленая выдержка катится в Бездну, оставляя только похотливое существо. Он видит только графа, хозяина, маленького мальчишку, который иногда до того напонимает котенка, что хочется затискать его, умиляясь. Сейчас его тоже хочется затискать, но в совершенно другом смысле. Чтобы помнил эту ночь сладкого удовольствия и возжелал еще, больше, сильнее, чаще… Себастьян знает толк в соблазнении, да и терпения ему не занимать. Но долго ждать он не будет...