Последняя надежда королевства

            Раннее утро застало принца Фобоса перед окном своей комнаты. По своему обыкновению, принц сидел на широком подоконнике, забравшись на него с ногами, и смотрел, как медленно поднимается солнце из-за зеленых еловых вершин. Неделю назад его жизнь навсегда изменилась, а он до сих пор не мог к этому привыкнуть.             Неделю назад у него появилась сестра. Сестра... Принц до сих пор еще не привык к звучанию этого слова. Всю неделю он сидел как на иголках, мучаясь неизвестностью, но вчера его наконец-то позвали посмотреть на неё.             Узкая оранжевая полоска блеснула на горизонте, отвлекая его от воспоминаний, и первый луч скользнул по вершинам деревьев, подмигнув принцу. Фобос прильнул еще ближе к стеклу, и оно запотело от его дыхания. Принц снова и снова вспоминал тот миг, когда он впервые увидел свою сестру.             Мать держала её на руках. Принцессу — принцессу! — с ног до головы завернули в пеленки, так что принц мог видеть только ее лицо — круглое и красное. Когда он нерешительно приблизился к кровати, новорожденная вылупила на него глаза — красивые фиолетовые глаза, совсем как у их матери.             — Её зовут Элион, — сказала мать, глядя на него с легкой, чуть усталой улыбкой. — Поздоровайся с ней, Фобос.             — Э... Привет, — принц нерешительно переминался с ноги на ногу. До этих пор он никогда не видел настолько... маленьких людей. — Я что, тоже такой был?             Мать улыбнулась.             — Да. Точно такой же.             — Фу, — принц скорчил рожу. Элион хлопнула глазами и вдруг начала хныкать и отворачиваться от него.             — Не пугай сестру, — мягко пожурила его мать.             Не пугай сестру, ха! При воспоминании об этом принц снова скорчил рожу. Подумаешь! Сразу видно, девчонка — они вечно всякой ерунды боятся...             Солнце поднялось выше, повисело немного, зацепившись ровным краем за самые верхние ветви деревьев и будто бы вовсе не двигаясь, а затем резко взмыло в небо — готовясь светить и бросать свои лучи на просыпающийся город. Фобос нехотя сполз с подоконника и прошел по комнате, ожидая, когда его позовут к завтраку.             Блуждая вокруг мебели, принц подошел к столу. Заложенная карандашом, на столе лежала книга, которую он не дочитал с вечера. Воровато оглянувшись на дверь, принц прислушался — не идут ли слуги, не заставят ли его умываться, едва он примется за книгу? Нет, пока тихо... И принц уселся за стол, раскрыв книгу на нужной странице и погружаясь в чтение.             Солнце застыло в зените, вычерчивая контрастом улицы города, когда принц перевернул последнюю страницу книги и понял, что звонка к завтраку так и не прозвучало. В животе заурчало от голода, и Фобос, соскользнув со стула, приоткрыл дверь своих покоев и выглянул в коридор.             Никого. Пусто — ни людей, ни слуг, ни даже стражи. Юный принц осторожно переступил порог и пошел по коридору.             — Мам? Пап? — высокий, еще не начавший ломаться голос эхом разнесся по замку. Принц ускорил шаги, слыша, как собственное эхо догоняет его. Нервно обернувшись, принц заметил какую-то тень вдалеке и, вскрикнув, бросился бежать.             В родительскую спальню он влетел с такой скоростью, что запнулся об порог и едва не упал. Пролетев вперед, он чудом сумел затормозить и остановился в шаге от кровати — и замер, в один миг превратившись в соляной столб.             Белое белье, которым застилали королевскую кровать, больше не было белым. По ткани тут и там змеились тёмно-бордовые полосы, будто сумасшедший художник в припадке безумства расплёскивал краску. Центр кровати представлял собой кровавое озеро, подёрнутое липкой плёнкой.             Принц икнул, пытаясь ухватиться за что-нибудь — он никогда в жизни не видел столько крови — и упал, тщетно пытаясь обрести равновесие. Он больно ударился плечом об пол, но даже не заплакал. Он не мог заставить себя отвести взгляд от родительской кровати, пытаясь осмыслить, понять…             Элион.             Она должна быть в соседней комнате, если только…             Принц вскочил и бросился к межкомнатной двери, одним движением распахнув её, не давая себе передумать. Сердце в его груди замерло, готовясь увидеть нечто ещё более худшее, но... В комнате было пусто.             В груди принца что-то заклокотало, а он смотрел на опустевшую детскую. Когда-то тут спал он, потом комнатка перешла его сестре... Которой здесь не было. Не было и ее следов — даже маленькая кроватка была аккуратно заправлена. И ни единого пятнышка крови.             Наконец принц обрел силы — и закричал так громко, как только мог.             Подоспевшая стража быстро вывела принца прочь и отвела на кухню, где сотрясающегося от рыданий и икоты мальчика приняли встревоженные поварихи. Они напоили принца крепкой фруктовой настойкой и хорошенько накормили, после чего уложили спать. В эту ночь — первый и последний раз в жизни — принц Фобос лег спать не в своих покоях, а в комнате кухарки.             Несмотря на все усилия стражи, родителей принца найти так и не удалось, как не удалось найти и сестру принца, Элион. Они бесследно исчезли, оставив после себя лишь лужу крови в королевских покоях.             За всю многолетнюю историю существования королевства никогда не случалось подобного кризиса. Страна оказалась совершенно не подготовлена к трагедии: не было кабинета министров, способного назначить временного правителя, не было и доброго родственника, способного взять на себя обязанности регента, пока юный принц познает основы владения государством. Немногочисленная палата лордов, особо приближенных к престолу, не нашла другого выхода, кроме как объявить юного принца законным правителем королевства Меридиан.             Испуганный, потерявший родителей мальчик взошел на трон, окруженный скорбью и смертью.

***

            Фобос был совершенно растерян. Отцовская корона оказалась велика и постоянно спадала на лоб; королевская мантия сползала с плеч, а самое главное — принц совершенно не чувствовал себя королем. Точнее, королем он и не был — престол передавался по женской линии, и пока его пропавшую без вести королеву-мать не признают погибшей, Фобос останется принцем. Но разве имеют значения слова?             Свалившаяся на него ноша была не по плечу многим более опытным монархам, что уж говорить о маленьком принце? Но он старался, изо всех сил старался быть королем, пусть даже и не знал, как именно им быть.             В первый же день он познал основную работу королевской особы: стражники принесли в покои деревянный ящик, битком набитый письмами и жалобами городских жителей. Прочитав несколько наугад, принц понял, что в этом году дожди подтопили поля, из-за чего часть урожая сгнила, а запасы муки отсырели и уже ни на что не годились, поэтому крестьяне не могут выделить в казну требуемую часть налога; что в отдаленных областях зреет бунт мятежников, недовольных королевской властью; и что стражники совершают набеги на ближнюю крестьянскую деревушку, опустошая винные бочки и посягая на местных женщин.             Принц Фобос понятия не имел, что со всем этим можно сделать.             Ему нужно было с кем-то посовещаться. Поговорить, обсудить сложившуюся ситуацию — но с кем? Оглянувшись, он убедился — он совершенно один. Даже стражники вышли, видимо, чтобы не мешать ему думать.             Принц воспользовался передышкой и снял с головы корону, поставив ее на стол. Солнечный луч, чудом прорвавшийся через облака, вызолотил грани камней, украшавших венец. Такая корона должна быть у настоящего короля, подумал Фобос. Не у него. Размахнувшись, он изо всех сил бросил корону как можно дальше от себя. Она ударилась об пол и покатилась вперед, как обруч скомороха. Ее остановила дверь, об которую корона ударилась и упала плашмя, зазвенев по ровной плитке.             Фобос уронил голову на руки и закрыл глаза. В углах глаз вскипели жгучие слезы.             Ему предстояло решать какие-то... Глупые задачи, тогда как его родители пропали, а возможно, погибли! Он даже не может увидеть их, попрощаться с ними! Принц вспоминал все злые слова, которые наговорил им за свою жизнь, и горько сожалел о каждом. Если бы он только мог, он бы обернул время вспять и попросил бы у них прощения за всё, за каждый поступок, который когда-либо их расстраивал...             — Мой принц? — тихий голос слился с шумом ветра за окном, и Фобос не сразу понял, что его уединение нарушено. — Я прошу прощения, что помешал вам, но...             Юный принц вскинул голову, часто моргая и вытирая слезы. На пороге, сжимая корону в руках, стоял посетитель. Фобос окинул его злым взглядом с ног до головы.             — Кто посмел... — не то, понял принц, и залился краской. — Кто разрешил вам входить в королевские... В мои... Покои без приглашения?             — Я прошу прощения, — повторил гость, низко склоняясь в поклоне. — Я услышал шум и подумал, что вам нужна помощь.             Фобос быстро вытер слезы и лицо — прямо краем королевской мантии, которая все равно ему не годилась. Шмыгнул носом и выпрямился, стараясь изо всех сил быть королем.             — Кто вы такой? — требовательно спросил он, и порадовался, услышав, что его голос больше не дрожит.             — Я лорд Седрик, мой принц. Единственный сын леди Элейн и лорда Орвилла, — представился вошедший. Он все еще склонялся в полупоклоне, и принц никак не мог разглядеть его лица.             — Выпрямись! — приказал Фобос, пытливо глядя на него.             — Да, мой принц, — гость легко распрямил спину, будто только и ждал его слов.             Фобос жадно всмотрелся в аристократические черты. К удивлению принца, лорд Седрик оказался ненамного старше его самого. Сам еще мальчишка, он стоял, покорно опустив взгляд в пол, все еще сжимая в руках королевский венец.             — Как, говоришь, тебя зовут?             — Лорд Седрик, мой принц.             — Перестань говорить мне «мой принц», — это нервировало.             Лорд наконец поднял на него глаза.             — Но ведь вы — принц, разве не так?             Лорд стоял напротив окна, его лицо заливал солнечный свет, и сердце принца ёкнуло. Фиолетовый цвет его глаз до боли напомнил Фобосу о принцессе Элион, его пропавшей сестре...             Фобос посмотрел ему в глаза.             — Я сам не знаю, кто я такой, — выпалил он.             Конечно, будь на его месте кто-нибудь еще, например, лорд Орвилл — Фобос видел его несколько раз на королевских приёмах — он бы ни за что не признался в своей слабости. Но Седрик сам оказался мальчишкой, и слова будто сами соскользнули с языка.             Лорд Седрик печально кивнул.             — Я понимаю, мой принц. Мы все скорбим вместе с вами. Но не нужно терять надежду — ваших родителей ищут и вот-вот найдут.             — Ты в это веришь? — Фобос смотрел ему в глаза. — Ты правда веришь в это?             — Конечно, мой принц, — лорд Седрик не отводил взгляда. — Никогда нельзя терять надежды.             Принц фыркнул, показывая, что ни на грош не поверил лорду, и отвернулся от него. Его взгляд упал на стопку писем, и принца осенило:             — Ты же лорд... Ты можешь мне помочь?             — Я? — лорд Седрик удивился. — В чем, мой принц?             — Подойди сюда, — Фобос подвинулся, чтобы Седрик мог встать рядом. Лорд неслышно, как тень, занял свое место. — Мне принесли целую кучу жалоб, а я не знаю, что с ними делать.             — Мой принц, — Седрик коротко улыбнулся. — Вам необязательно решать все государственные вопросы самому. У вас в подчинении есть лорды, которые с радостью помогут вам.             — Правда? — Фобос даже удивился, как это ему самому не пришла в голову такая мысль. — Хм... А я могу?..             — Вы же принц, — лорд Седрик улыбнулся снова. — Вы можете абсолютно всё.             Фобос задумался. Потом кивнул и смахнул все письма со стола обратно в ящик.             — Верно. Я так и сделаю. Пусть с этими неурядицами разбираются лорды. Постой. Ты ведь тоже лорд?             — Да, мой принц, — лорд по-прежнему стоял на расстоянии вытянутой руки. Пользуясь случаем, Фобос стал беззастенчиво его рассматривать.             Первое впечатление его не обмануло — лорд Седрик действительно оказался мальчишкой, которому точно так же была велика мантия лорда, как и самому Фобосу — мантия его отца. Почему-то эта деталь вызвала в принце волну симпатии — похоже, несмотря на манеру держаться и на тихий голос, лорд Седрик тоже чувствует себя не в своей тарелке.             — Сколько тебе лет? — спросил принц.             — Четырнадцать, мой принц.             — Значит, ты всего на два года старше меня, — принц сдвинул светлые брови, озаренный блестящей идеей. Похоже, ему неожиданно пришло решение еще одной проблемы.             С самого первого дня его «назначения» лорды осторожно намекали ему, что неплохо бы столь юному принцу выбрать себе советника, который помогал бы ему в решении важных вопросов. Несмотря на малый возраст, принц не был глупым и догадывался, что за этим советом стоят конкретные корыстные интересы. Что ж, он обведет их всех вокруг пальца!             Фобос повернулся к Седрику лицом и взял его за плечи. Лорд оказался куда выше, чем он, и принцу пришлось поднять взгляд, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Фиолетовые глаза, совсем как у Элион.             — Ты будешь моим советником? — спросил принц.             Лорд Седрик чуть склонил голову.             — Вам нет нужды спрашивать, мой принц. Если вы хотите видеть меня своим советником — вам достаточно просто приказать.             Фобос моргнул. Фраза лорда до боли напомнила ему разговор с матерью — боги, как же это было давно!             — Мам, — принц забрался на королевскую кровать с ногами, что было грубейшим нарушением этикета — но Королева Меридиана сквозь пальцы смотрела на шалости сына. — Ведь если ты королева — ты можешь приказать кому угодно сделать что угодно?             — Да, — кивнула женщина, тепло глядя на сына. Протянула ему руки. — Иди ко мне.             Принц скорчил рожу, но послушно переполз ближе к матери.             — Тогда ты можешь приказать противной Грете уйти из замка? Она меня достала!             Грета была фрейлиной Королевы и учила принца этикету, чем ужасно раздражала августейшую особу.             Королева улыбнулась и взъерошила светлые волосы сына.             — Нет, Фобос. Я не могу просто так играть жизнями людей. Ведь у них есть свои желания, свои мысли, свои тайные чаяния, которые не всегда совпадают с моими. Ты не любишь Грету, но она хорошо знает свое дело, и я не могу просто ее уволить. Несмотря на то, что как королева я имею полное право приказать кому угодно сделать что угодно, я предпочитаю прислушиваться ко мнению человека. Даже короли не всегда бывают правы.             — Но... Ты сам не будешь против? — постарался уточнить принц, не желая глупым капризом предавать память о матери.             Лорд Седрик улыбнулся.             — Конечно нет, мой принц. Это большая честь для меня.             — Тогда решено, — принц отступил на шаг. — Лорд Седрик! Я назначаю вас ближайшим королевским советником!             — Вы забыли корону, мой принц, — лорд Седрик протянул руки и водрузил тяжелый венец на чело принца. И — удивительно! — корона осталась на своем месте, даже не пытаясь съехать Фобосу на лоб. — Слушаю и повинуюсь. Отныне я ваш ближайший советник — до тех пор, пока вы не решите заменить меня кем-то более компетентным.             Принц улыбнулся.             — Хорошо. Пойдем, потребуем второй завтрак. Я же, как король... То есть принц... Имею на это право?             — Разумеется, мой принц.             Вечером, когда принц отбыл ко сну, лорд Седрик наконец ощутил себя свободным. Расправив плечи и сбросив плащ, который оказался великоват и ужасно надоел лорду за день, он проскользнул в комнату своих родителей — не замеченный ни стражей, ни прислугой.             — Лорд Орвилл, леди Элейн, — поздоровался он с родителями. Те обратили на него две пары глаз.             — Ну, как всё прошло? — требовательно спросил отец, подступая к нему ближе.             Лорд Седрик позволил себе широко, хищно улыбнуться.             — Замечательно. С этого дня я — ближайший советник принца.             Леди Элейн хлопнула в ладоши.             — Прекрасно, сын мой. Ты замечательно справился с заданием.             Седрик коротко поклонился.             Отец улыбнулся в ответ — такой же хищной улыбкой.             — Что ж, я думаю, самое трудное позади. С нашей помощью Седрик... Сумеет направлять мысли и действия нашего нового правителя в нужное русло.             — Ты жестокий мерзавец, Орвилл, — впрочем, судя по голосу леди Элейн, её это ничуть не смущало. — Мало тебе того, что ты оставил парня сиротой?             — Я всего лишь вырвал сорняки, которые мешали нашему прекрасному саженцу расти, — улыбнулся лорд Орвилл. — Теперь же нам нужно терпеливо и осторожно выпестовать растение, чтобы оно проросло и расцвело — для нашего общего блага.             Лорд поцеловал жену, после чего повернулся к Седрику.             — А теперь ступай, сын мой. Как советнику короля... Ах да, принца — тебе положена отдельная комната. Тебе ее уже выделили?             — Да, — кивнул Седрик. — Спокойной ночи, лорд Орвилл, леди Элейн.             — Спокойной ночи, Седрик, — улыбнулась ему мать.             Закрыв двери, Седрик позволил себе улыбнуться. Путь вверх труден, но все лестницы в мире начинаются с первой ступени.